Легендарная личность: Иосиф Абрамович Рапопорт. Иосиф Абрамович Рапопорт — учёный, воин, гражданин: очерки, воспоминания, материалы Каплан иосиф абрамович ветеран войны

Встреча с американскими союзниками после прорыва в районе Амштеттена.
Фото из архива автора

Есть герои, чье подвиги в годы Великой Отечественной стали легендами. К таким героям, безусловно, принадлежит и выдающийся советский ученый-генетик, член-корреспондент Академии наук ССР, а в последние дни войны командир 1-го батальона 29-го воздушно-десантного полка 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии майор Иосиф Рапопорт. Он отказался от брони научного сотрудника, которая ему полагалась, был трижды тяжело ранен и трижды отказывался от демобилизации. Потеряв в бою глаз, остался в строю и продолжал командовать батальоном. Награжден восемью боевыми орденами, включая американский орден «Легион чести», неоднократно представлялся к званию Героя Советского Союза, но так и не получил Золотой Звезды. Почему? Об этом наш документальный рассказ.

МОСТ ЧЕРЕЗ ШИО

Погода была еще та – моросил мелкий, непрекращающийся дождь. Земля тяжелыми комьями налипала на сапоги. Идти было трудно, но комбат гнал десантников вперед, требуя от подчиненных увеличивать темп марша.

– Эх, Европа! – скрывая за веселостью усталость, дурачился командир второй роты. – Говорили, дороги у них, а мы все одно по полям бредем, землицу месим┘

– На дорогах-то они нас и ждут, Мухин, – не отрываясь от бинокля, бросил комбат. – У них до полутора десятков бронетранспортеров «хорьх» где-то севернее Тамаши разъезжают. И если мы по дорогам одной колонной пойдем, то нас еще на подходе к Шио боем свяжут. А нам останавливаться некогда.

В этот момент ухнул взрыв и раздалась трескотня очередей.

– Товарищ капитан! Справа до восьми бронетранспортеров противника и до десяти грузовиков!

– К бою! Где артиллерия? Подтянуть ближе и огонь на прямую наводку! Быстрее, гвардия!

Артиллеристы спешно разворачивали орудия вправо. Увидев быстрые и слаженные действия красноармейцев, немцы не стали спешиваться из грузовиков, а предпочли откатиться назад. Бронетранспортеры продолжали обстреливать десантников из автоматических пушек и пулеметов, но скоро один задымил чадящим костром, а остальные стали быстро разворачиваться.

– Продолжать движение, двигаться в ротных колоннах! Противотанковой артиллерии двигаться в боевых порядках рот, полковой артиллерии разрешаю удаление не более чем на 300 метров. Вперед!

Четыре раза противник вступал в огневое соприкосновение с авангардом, надеясь сковать наступавших боем и задержать стремительное наступление десантников. Но каждый раз, практически не снижая темпа движения, гвардейцы отбивали атаки. И шли по раскисшим от дождей венгерским полям вперед.

Задача передового отряда, состоявшего из парашютно-десантного батальона, двух артиллерийских батарей и отделения саперов, была сформулирована просто и четко: преследовать отступающего противника. В боевом уставе пехоты сказано, что преследование противника осуществляется не фронтовым наступлением, а действиями передовых отрядов по отдельным направлениям. И вот один из отрядов выходит на направление к мосту, через который спешно переправляются остатки немецких войск, пытаясь создать оборонительный рубеж на том берегу. Командир понимает, что у него есть шанс, не дожидаясь основных сил, захватить мост. Мост в наступлении стоит очень дорого. И цена эта определяется человеческими жизнями, которые придется потерять при форсировании вплавь, если немцы успеют взорвать мост. А что такое форсировать реку, комбат знал хорошо. Практически все форсировавшие Днепр в первой волне атакующих и закрепившиеся на берегу в 43-м году, получили Золотые Звезды Героев. Все, кто остался жив. Две трети наступавших погибли.

Тогда его батальон почти не имел потерь. Но представление на звание Героя Советского Союза было отозвано. Как посчитало командование, гвардии капитан Иосиф Рапопорт несколько раз нарушил приказ. Во-первых, как командир он не имел права лично проводить разведку правого берега. Не должен был он и самостоятельно изменять участок форсирования, переместившись на километр левее, тем более что это была полоса наступления другой армии. Более того, начальник штаба дивизии подполковник Бисярин передал обещание комдива отдать комбата под суд, если он будет наступать не в указанном месте. На что гвардии капитан заявил, что перед форсированием его никакие наказания не пугают, а своих солдат на укрепленный участок, на колючую проволоку, на мины и пулеметы он не поведет. За что его, Рапопорта, можно будет и наказать, если, конечно, он останется жив. А боевую задачу батальон выполнит и указанную высоту захватит. Только не в лоб, а с фланга и, частично, после переправы, с тыла, что позволит избежать лишних потерь. А что касается трибунала, то сейчас Божий суд как-то намного ближе! Времени уже не оставалось, и все произошло именно так, как и спланировал комбат. Днепр был форсирован без потерь, на правом берегу гвардейцы без труда взломали чахлую оборону на участке, где их не ждали, преодолели рубеж всего из одного ряда колючей проволоки и захватили указанную высотку.

А потом┘ потом Иосиф Рапопорт прилюдно назвал командира, бросившего его с подразделением, трусом. И если потом переживал из-за своего поступка, то только потому, что сделал это перед строем, а не один на один.

Отношения с командованием, понятное дело, после этого лучше не стали. Трибунала не было, но не было и награды, если не считать уважения товарищей-сослуживцев. Но зато за гвардии капитаном закрепилась прочная репутация мастера нестандартных решений.

И вот снова требуется быстрое решение. Впереди мост через канал Шио и дорога на Будапешт. Сзади – дивизия, темп наступления которой не должен снижаться.

В городок с трудным названием Сабадхидвег десантники вошли в глубокие сумерки, тесня немцев, отступающих по мосту.

– Командиры рот и батарей – ко мне! Разведку – вперед! Подразделениям занять оборону! – комбат твердой походкой пошел к небольшому крестьянскому домику, где уже оборудовался командный пункт. Шел, словно не было 30 километров марша с боями. Шел, зная, что сейчас падающие с ног десантники будут оборудовать огневые позиции, а потому он не имеет права показывать усталость. Утром комбат будет выбрит, выглажен, с начищенными сапогами, которые через три минуты снова будут в этой декабрьской грязи, и только воспаленные глаза выдадут бессонную ночь. Ночь перед принятием решения.

Решение┘ Его ждут все. От него зависит исход боя. А какое тут, к черту, решение, если карта закончилась?!

Наступление было настолько стремительным, что отряд, уйдя в отрыв от остальных сил, попал в местность, карт которой у десантников просто не было. Вот он, мост через Шио, и все – карта закончилась. А что там, за мостом? Как атаковать, не зная и не предполагая дальнейшего направления наступления?

– Старший лейтенант Гаевой, – повернулся командир к начальнику штаба, – пошли кого-нибудь в местную школу. Пусть найдут настенные карты Венгрии, учебники по географии – все, что можно. Только потолковее бойцов подбери, а то они глобус притащат!

Старший лейтенант кивнул и выбежал за дверь. Скоро принесли учебники, и Рапопорт начал быстро листать страницы. Минут через 10 командир батальона поднял голову и оглядел офицеров:

– Мост – это только половина задачи. За мостом – город. И этот город, похоже, ключ ко всей обороне. Ульянов вернулся?

– Так точно, – снова поднялся начальник штаба. – Сержант Ульянов с подчиненными принес «языка».

– Что же ты молчал?! «Языка» скорее сюда, сам допрошу.

ДЕСАНТНЫЙ ДОКТОР НАУК

Начальник штаба не удивился – пленных комбат всегда допрашивал сам, благо по-немецки говорил свободно. И не только по-немецки, недавно вот чехов на их родном языке допрашивал, так один из них обмолвился, что мать у него шведка, а когда комбат перешел на шведский, удивленно спросил: «Пан офицер – профессор?» «Нет, – думая о чем-то своем, ответил гвардии капитан. – Пока нет».

Комбат действительно еще не был профессором. Хотя и имел докторскую степень. Докторскую диссертацию он защитил в 43-м, когда после ранения учился в Академии им. Фрунзе.

Неугомонный Мухин, узнав об этом, спросил: «А вы, товарищ гвардии капитан, каких наук доктор?» «Биологических, Мухин. Ты что-нибудь про дрозофил слышал? Нет? Зря, Мухин, тебе-то как раз про них все должно быть известно!»

После академии гвардии капитану предложили остаться там преподавателем, а после защиты докторской пригласили в Академию наук СССР. Он выбрал фронт и 7-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию.

После допроса немца комбат снова собрал офицеров.

– Противник, силами до двух рот, охраняет мост. Мост заминирован. За мостом находится город Мезекомаром, взятие этого города важно для наступательной задачи не только нашей дивизии или корпуса, но гораздо выше. Более того, предполагаю, что противника прямо перед нами в большом количестве нет, и мы двигаемся в стыке двух немецких корпусов. «Язык» сказал о Мезекомароме как сильно укрепленном узле обороны, он составляет самый важный укрепленный центр линии «Королева Маргарита», левым флангом упирающейся в озеро Балатон. Атаки никто не ждет и фактор внезапности работает на нас. Я принял решение – ночью внезапно атаковать противника, захватив мост, и, развивая наступление, овладеть городом.

Комбат поискал глазами какой-нибудь большой лист бумаги, чтобы нарисовать схему и, не найдя ничего, приказал снять со стены белый кухонный шкаф. На его дверце карандашом командир начал набрасывать план операции.

– Третья рота под командованием старшего лейтенанта Юткина наступает первой и должна стремительным броском захватить мост целым и невредимым. Забирай себе саперов, Юткин! Затем, пропустив другие подразделения отряда, будешь наступать на северо-восточную окраину города. Первая рота старшего лейтенанта Суханова имеет задачу закрепить успех, а второй роте старшего лейтенанта Мухина после переправы через мост наступать на юго-восточную окраину города. Постарайтесь, на всякий случай, добыть плавсредства. И шуму, побольше шуму, погромче «Ура»! Пусть думают, что дивизия наступает. Рассвета ждать не будем, готовность к атаке – через 60 минут. Радист – связь со штабом полка!

Командир полка подполковник Голод, подумав, атаковать запретил. Приказ был такой – закрепляйтесь, готовьтесь к обороне. Логику решения командира полка понять было просто – основные силы находятся в удалении более чем 20 км. У передового отряда не хватит сил на атаку, и она, более чем вероятно, захлебнется. Задача и так перевыполнена, а отрыв от основных сил чреват вероятным окружением и разгромом.

Все правильно. Если мыслить задачей дня. Но командир передового отряда гвардии капитан Рапопорт понимал другое – за мостом находится ключевой узел обороны фашистов. Пока еще, какие-то часы, он не подготовлен к обороне. Немецкие войска только входят в город или подходят к нему, готовясь занять опорные пункты. Через два, три или четыре часа они их займут. А еще через день или два командование неизбежно примет решение о штурме Мезекомарома. Но цена этого штурма будет другой – сотни, а то и тысячи солдатских жизней оплатят промедление атаки.

Комбат снова связывается со штабом, готовясь объяснить собственное решение. Командира полка нет на месте и начштаба полка повторяет приказ: атаковать запрещаю, перейти к обороне. Но Иосиф Рапопорт уже принял собственное решение. Еще через 30 минут он сделает еще одну попытку связаться с командиром полка, для «очистки совести» переговорит с замначштаба полка и, выйдя на берег, выстрелит из ракетницы в направлении моста красной ракетой. Это сигнал ротам к началу атаки. И это опять нарушение трех приказов┘

Саперов было немного, человек семь, под командой серьезного, обстоятельного сержанта Пирожка, донецкого шахтера. Они вместе с десантниками ворвались на мост, когда фашисты все же успели поджечь бикфордов шнур, подведенный к помещенным под мостом зарядам. Еще миг – и мост взлетел бы на воздух. Увидев горящий шнур, сержант Пирожок, рискуя жизнью, бросился к нему и успел предотвратить взрыв. Позже выяснилось, что взрывной заряд состоял из 250-килограммовой авиационной бомбы и тонны тротила.

Переправившись на северный берег канала, подразделения передового отряда продолжали наступление. Когда первая рота проходила к железнодорожной станции, командир роты старший лейтенант Суханов заметил вражескую артиллерийскую батарею, развернутую на огневой позиции. Решение созрело мгновенно – под прикрытием пулеметного огня обойти батарею и обрушиться на нее с флангов и с тыла. Гвардейцы атаковали настолько внезапно, что фашистские артиллеристы не успели произвести по ним ни одного выстрела. Десантники захватили четыре 105-мм пушки и большое количество боеприпасов.

Трудно представить, но весь ночной бой длился не более 15 минут. Ошарашенный противник бежал из города, опасаясь окружения русской «дивизией». Батальон выбил из укрепленного, подготовленного к обороне, города немецкий полк, усиленный танками, артиллерией и тяжелыми минометами. Превосходящий более чем втрое противник бежал! Все рискованные расчеты Иосифа Рапопорта оказались верными.

Комбат Рапопорт вместе с офицерами 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Фото из архива автора

ЗАНАЧКА КОМБАТА

– Рано радоваться, – принимал доклады ротных комбат. – Готовиться к обороне. Мобилизовать местное население – рыть окопы. Пусть дадут тысячу человек с лопатами. Да, замполит, я знаю, что это запрещено, но мне плевать! И чтобы никто из местных не перебежал к немцам – не дай Бог, они узнают, сколько нас на самом деле┘ Батальоны смогут подойти только к полудню. А немцы к утру очухаются и начнут контратаковать. Суханов, молодец, пушки нам очень пригодятся против танков, но мало их, мало┘ Похоже, настало время для «фаустпатронов». Раздать их в роты!

Как у всякого командира на войне, у комбата была «заначка», о которой вышестоящее командование не знало. За пару недель до того десантники захватили склад «фаустпатронов» и двух немецких солдат, чехов по национальности. Гвардии капитан скрупулезно изучил инструкцию, перевел ее с немецкого и раздал в роты. А пленных не отправлял в штаб дивизии до тех пор, пока назначенные солдаты под их руководством не освоили незнакомое оружие и не произвели учебные стрельбы на кукурузном поле. Результаты, честно говоря, были не ахти.

Комбат тогда скептически оглядел «поле боя» и заметил:

– Слабовато, но на крайний случай сойдет.

Похоже, наступал тот самый, крайний случай.

┘Есть ли предел человеческой выносливости? Существует ли закон сохранения энергии на войне? Как может человек в течение суток выдержать 30-километровый марш с боями; ночной, практически с ходу штурм города и подготовку к обороне? Когда нужно оборудовать огневые позиции, перелопачивая тонны сырой, тяжелой венгерской земли. Потому что на рассвете только эта земля будет защищать от шквального огня отборных гитлеровских частей, взбешенных наглостью одного десантного батальона. Хотя нет, не наглостью, а боевой дерзостью, помноженной на точный расчет комбата.

На рассвете все началось именно так, как и предполагал комбат. С немецкой аккуратностью, с первыми лучами солнца, появились танки в сопровождении пехоты. Но это был не 41-й год и немцам противостояли не зеленые мальчишки, а гвардейцы-десантники, прошедшие десятки боев. Только их было очень мало┘

Пехоту отсекли сразу. Танки попытались подойти ближе, но попали под огонь артиллерии, которая просто не справлялась с таким количеством целей. Тогда сработала «заначка» и два танка немцев загорелись от выстрелов «фаустпатронов». Пусть всего два, когда выстрелов были десятки, пусть процент поражения был совсем невелик, но противник остановился. Остановился! Немцы испугались «нового» оружия русских. Они не знали его возможностей и удивились самому факту наличия у десантников реактивных гранатометов. Удивить – значить победить!

Атака следовала за атакой, но уже было ясно, что взломать оборону десантников немцам не удастся, время работало против них. А во второй половине дня стали подтягиваться другие батальоны полка, прямо с марша вступая в бой.

– Товарищ гвардии капитан, комдив на связи┘

Командир дивизии поздравил с успехом, передал благодарность командарма и распоряжение командующего армией – представить 20 наиболее отличившихся подчиненных к званию Героя Советского Союза.

ПОБЕДИТЕЛЕЙ НЕ НАГРАЖДАЮТ

Победителей, говорят, не судят. Но и не награждают, если они очередной раз нарушают приказы командования. Гвардии капитан Иосиф Рапопорт, действия которого в этом бою опередили анализ оперативного отдела штаба армии, снова не стал Героем Советского Союза. Вместо этого операция была занесена в учебники по тактике как одна из наиболее дерзких и удачных. Впоследствии оказалось, что захват Мезекомарома был последним звеном окружения Будапешта по первому большому радиусу. А потерял комбат семь человек┘ И это после непрерывных боев и обороны от многократно превосходящих сил противника!

Потом будут тяжелые бои в Австрии, три четверти офицерского состава батальона погибнет и тех, кто штурмовал венгерский город, останется совсем немного. На австрийско-венгерской границе падет Юткин, под Веной погибнет Мухин┘ Сам комбат после тяжелого ранения потеряет глаз, но вернется в строй, сбежав из госпиталя. Недолго он будет начальником оперативного отделения отдельного полка. В трудный момент именно ему снова поручат возглавить передовой отряд, задачей которого будет соединиться с частями американской армии из состава 11-й бронетанковой дивизии США в районе немецкого города Амштеттен. Прорыв был сделан через расположение немецких войск, в том числе – двух дивизий СС. Надо ли говорить, что задача была выполнена, а союзники приятно удивились встрече с офицером, свободно разговаривающим на английском.

Американцы вручат гвардии майору награду Legion of Merit, а наше командование очередной раз представит отличившегося комбата к званию Героя. И снова безуспешно. Такие люди бывают героями только среди сослуживцев и подчиненных. Командованию чересчур самостоятельные герои ни к чему.

НОБЕЛЕВКА ДЛЯ БЕСПАРТИЙНОГО

Два ордена Красного Знамени, орден Суворова 3-й степени, два ордена Отечественной войны 1-й и 2-й степени. После войны к ним добавятся два ордена Трудового Красного Знамени, венгерский орден Красной Звезды и еще один орден Отечественной войны 1-й степени. Медали же просто трудно сосчитать – такие награды были далеко не у всех кадровых военных. Ему предлагают остаться в армии и прочат большую карьеру. Но и здесь Иосиф Рапопорт остается верным себе. Он возвращается в науку. Наука называется «генетика». Сессия ВАСХНИЛ, торжество Лысенко и иже с ним, разгром отечественной школы генетики. Об этом и о поведении доктора наук Рапопорта можно писать отдельный материал, но, к сожалению, газетный формат просто не позволяет сделать это сейчас.

Только два слова. Он единственный публично выступил против «народного академика» на сессии ВАСХНИЛ. За что потерял работу и был исключен из КПСС.

┘Исключение из партии и 10 лет без постоянной работы, существование на пенсию по инвалидности. Но и здесь проявляется характер десантного комбата. Работая по краткосрочным договорам в различных геологических и нефтяных организациях, Рапопорт открыл в исследуемых образцах новый индикатор нефти – наличие фораминифер. Этим методом геологи пользуются до сих пор. В связи с этим открытием ему было предложено звание кандидата геологических наук без защиты. Однако, когда начальство узнало, что он тот самый генетик, который выступил на сессии ВАСХНИЛ в 1948 году против Лысенко, он был┘ уволен. Такова была очередная награда за твердые убеждения, принципы и профессионализм.

Принципиальность Иосиф Рапопорт проявил и спустя годы, когда рассматривался вопрос о представлении одного из открытий ученого на Нобелевскую премию. Тогда в партийных кругах спохватились, что ученый до сих пор не восстановлен в партии. На предложение подать заявление Рапопорт спросил функционеров: «Так кто был прав – я или Лысенко? Если я, то тогда вы обязаны извиниться передо мной, вернуть партбилет или выдать новый, но с тем же номером!»

Разговор о представлении на высшую научную награду больше не заводился.

┘Член-корреспондент Академии наук СССР, лауреат Ленинской премии, профессор, доктор биологических наук Иосиф Абрамович Рапопорт все же получил Золотую Звезду Героя. В 1990 году он стал Героем Социалистического Труда. Но, видимо, ему не суждено было носить эту звезду. Через месяц после вручения он трагически погиб┘ Переходил улицу и не видел, как с той стороны, где у него не было глаза, летит по ней грузовик.

Советы ветеранов, сослуживцы, общественные организации неоднократно выходили с ходатайством о присвоении Иосифу Рапопорту звания Героя Советского Союза за подвиги, совершенные во время войны. С таким письмом обращались к президенту и три выдающихся академика России – Виталий Гинзбург, Юрий Рыжков, Владимир Арнольд. Но, видимо, их обращение до главы государства так и не дошло. Вероятнее всего, чиновники рассуждали просто – Рапопорту это уже не нужно. Да, ему это никогда не было нужно. Он и Ленинскую премию – немалые по тем временам деньги – раздал сотрудникам лаборатории. И звание это нужно не ему и не его потомкам. Оно нужно всем нам, чтобы понимать и уважать слова Подвиг и Справедливость.

Сегодня утром, 10 Мая 2015 года включил Русское телевидение Первый Центральный Канал

Слышу, как диктор Екатерина Андреева рассказывает о параде Победы в Израиле...сразу после этого она объявила, что последует рассказ о замечательном человеке, бесстршном воине и великом учёном - Иосифе Абрамовиче Рапопорте...Не мог поверить, что на Центральном Телеканале России об этом говорят...и показывают...!!!

Найдите в архиве эту передачу и посмотрите - Вам предоставляется ещё одна возможность гордиться Нашими Людьми...

Переслали нам ссылку на документальный фильм «Батяня Рапопорт» о совершенно уникальном человеке. Ищем в Интернете подходящий текст. Удивительное дело: после этой картины кажется, что каждому материалу чего-то не хватает. Нет, не только биографических данных. Тот, кто любит писать «о подвигах, о доблести, о славе», основное внимание уделяет удивительному личному бесстрашию и полководческому таланту героя. Люди науки, коллеги отмечают, прежде всего, яркий талант учёного и личное гражданское мужество. Третий автор использует феномен Рапопорта для того, чтобы проиллюстрировать подлость антисемитизма в партии, на государственном уровне и даже на войне, и обличает наиболее известных советских апологетов этого явления. Ну и слава Богу, что пример порядочного, смелого, талантливого человека по-прежнему востребован. А текст, который мы всё-таки с оговорками выбрали, можете и не читать - лучше посмотрите фильм (ссылка в самом конце!).

Этот человек стал легендой еще при жизни. Доктор наук и боевой офицер-десантник, он должен был стать 148-м евреем - Героем Советского Союза, но не стал. Ученый с мировым именем, он должен был стать 146-м евреем - лауреатом Нобелевской премии, но не стал. Он единственный выступил против академика Т. Лысенко в защиту генетики на печально знаменитой сессии ВАСХНИЛ 1948 г. Самый скромный член-корреспондент АН СССР и Герой Социалистического Труда, не имевший ни кабинета, ни секретаря и полностью раздавший свою Ленинскую премию сотрудникам своей лаборатории, - это всё он, Иосиф Абрамович Рапопорт.

До войны

Родился Юзик (так называли его родители и коллеги по работе) 14 марта 1912 г. в Чернигове, в семье фельдшера. Окончив школу, поступил на биологический факультет ЛГУ. Там увлекся генетикой и, чтобы читать зарубежную научную литературу в подлинниках, освоил несколько европейских языков, в том числе английский и немецкий. По окончании аспирантуры при Институте экспериментальной биологии защитил кандидатскую диссертацию по генетике. 17 июня 1941 г. на ученом совете биофака МГУ 29-летний Юзик должен был защищать докторскую диссертацию, но в связи с отсутствием кворума защиту перенесли на 28 июня. А 22-го Юзик пошёл защищать Родину.

На войне

Как талантливый ученый он имел право на бронь, но младший лейтенант запаса И. Рапопорт явился в военкомат добровольцем. После трехмесячной учебы на командных курсах «Выстрел» он в звании старшего лейтенанта и в должности командира роты - на Крымском фронте. Там вступил в партию, что давало ему существенную «льготу»: при пленении первым пойти под расстрел как офицеру, еврею и коммунисту. 25 октября 1941 г., уже командир батальона, Рапопорт после тяжелого ранения попал в госпиталь. С весны 1942 г. он - командир батальона в Иране. Затем опять госпиталь - и Военная академия им. Фрунзе. Во время обучения в академии защитил в МГУ отложенную из-за начала войны докторскую диссертацию по генетике. От предложения вице-президента АН СССР академика Л. Орбели - отозвать его из армии для продолжения научной работы - Юзик отказался так же решительно, как и от места преподавателя на кафедре военной истории академии. Он выбрал фронт.

Первое представление на Героя

В знаменитой операции по форсированию Днепра в районе Черкасс осенью 1943 г. начальник штаба 184-го стрелкового полка капитан Рапопорт самовольно, нарушив приказ и рискуя угодить под трибунал, изменил место переправы. Это позволило с малыми потерями форсировать реку в удобном месте и закрепиться на высоком западном берегу.

Сам Рапопорт командовал тогда передовым отрядом. В итоге 62-я дивизия смогла навести переправы и закрепиться на западном берегу Днепра. Когда немцы, опомнившись, нанесли ответный удар, комдив вместе со своим штабом удрал. А полк, командование которым принял на себя капитан Рапопорт, вместе с другими полками трое суток отражал атаки элитных немецких дивизий «Райх» и «Гроссдойчланд». За этот подвиг Рапопорт был представлен к званию Героя. Вот справка из военного архива: «За проявленное мужество и умелое управление войсками в период форсирования р. Днепр в районе с. Мичурин - Рославлев, за захват, удержание и расширение плацдарма полком на правом берегу Днепра нач. штаба гв. капитан Рапопорт Иосиф Абрамович командованием был представлен к правительственной награде и присвоению звания Героя Советского Союза и ордену Отечественной войны 1 ст. 27.12.43г. Помначштаба 184 гв. с. п. капитан Бондаренко».

32 человека, включая сбежавшего комдива, звание Героя получили, Рапопорт - нет. И вот почему. Когда комдив после отраженной немецкой атаки вновь появился на западном берегу, Рапопорт перед строем ударил его по лицу, назвав мерзавцем и трусом. Комдив обиды не простил и свое представление на Рапопорта отозвал. На послевоенных ветеранских встречах комдив пытался помириться с Рапопортом, но тот ни разу не подал ему руки.

Второе представление на Героя

Уже в Венгрии капитан был награжден полководческим орденом Суворова за прорыв линии «Королева Маргарита» на пути к Будапешту и во второй раз представлен к званию Героя, которого его вновь не удостоили: он перевыполнил боевую задачу, но… опять нарушил приказ. А ведь его отряд в ходе операции потерял всего семь (!) человек. 25 декабря 1944 г. Рапопорт должен был принять полк, но получил тяжелое ранение: пуля снайпера выбила ему глаз и задела мозг. Чудом выжив, месяц спустя он сбежал из госпиталя в свой батальон. Вот сокращенный текст второго представления (орфография и синтаксис подлинника): «Рапопорт Иосиф Абрамович, гвардии капитан, командир стрелкового батальона 29 гвард. воздушно-десантного стрелкового полка 7-й гвард. воздушно-десантной черкасской краснознаменной ордена Богдана Хмельницкого дивизии представляется к награждению орденом Ленина с присвоением звания Герой Советского Союза. Не имея задачи овладеть переправой через канал Саваш, но учитывая, что последний соединяет озеро Балатон с Дунаем, Рапопорт проявил разумную инициативу. На плечах у противника перебрасывает пехоту через минированный мост, атакует командные высоты противника на северном берегу канала, с хода захватывает крупнейший пункт обороны немцев гор. Мозикамаром… В этих боях батальон Рапопорта уничтожил 1000 немцев, подбил 12 танков, 8 бронетранспортеров, 16 огневых точек противника, захватил 220 пленных. Во всех перечисленных боях тов. Рапопорт, беспрерывно находясь в боевых порядках, умело обеспечивал взаимодействие пехоты с приданными средствами, в критические моменты боев лично руководил приданной артиллерией, действовавшей на прямой наводке. 25.12.44 г., будучи тяжело ранен, не ушел с поля боя до отражения батальоном всех контратак. Личной храбростью, бесстрашием в борьбе с противником, воодушевлял бойцов на выполнение всех боевых задач. Достоин высшей правительственной награды - звания «Герой Советского Союза». Командир 29 ГВДСП гвардии майор Шинкарев, 27 декабря 1944 г.»

И снова - отказ, и это при том, что операция была занесена в учебники по тактике как одна из наиболее дерзких и удачных. По мнению генерала Александра Кириллина, начальника управления Минобороны РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества, не только по причине «пятого пункта», но и за ершистый характер.

Третье представление на Героя

7 мая 1945 г. во главе передового отряда 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии майор Рапопорт со своим батальоном оторвался на 83 км от основных сил, прошел сквозь 100-тысячную группировку войск противника, захватил несколько населенных пунктов, взял несколько тысяч пленных, 60 единиц бронетехники и соединился с американцами в Австрии. Причем прошел совершенно открыто, в советской форме и с красными звездами на броне самоходок. На месте этой встречи сейчас стоит стела с надписью: «Здесь закончилась Вторая мировая война».

Вот только один эпизод этого прорыва. Когда отряду преградили путь танки «Тигр», майор подбежал к головному немецкому танку, откинув плащ-палатку, чтобы видны были ордена, постучал рукояткой пистолета по броне и на чистом немецком представился командиром авангарда Сталинградского корпуса тяжелых танков. Высунувшемуся из люка немцу приказал: «Орудия разрядить, шоссе очистить, танки отвести!» И, не дожидаясь ответа, пошел назад. Ошеломленные немцы выполнили приказ и пропустили колонну.

Американцы, с которыми Рапопорт общался на хорошем английском, его тут же наградили орденом «Легиона Почета». Свои же в очередной раз представили к званию Героя. Вот выдержка из этого представления: «Майор Рапопорт Иосиф Абрамович участник многих смелых сражений… Исключительно ценную инициативу гвардии майор Рапопорт проявил 8 мая 1945 г., в боях, исходом которых было соединение наших подразделений с американскими войсками в р-не г. Амштеттин. Тов. Рапопорт возглавлял передовой отряд, состоявший из одного стрелкового батальона, дивизиона самоходных пушек, прорвался с этим отрядом сквозь сильную оборону пр-ка и навязал немцам бой в глубине их обороны… На головной самоходке ехал тов. Рапопорт… В этих боях как и во всех других тов. Рапопорт проявил отвагу и бесстрашие, высокое умение управлять боем в самых сложных условиях. Тов. Рапопорт достоин правительственной награды ордена Ленина с присвоением звания Героя Советского Союза. 13 мая 1945г. Начальник штаба дивизии гвардии полковник Гладков. Командир дивизии гвардии генерал-майор Дрычкин».

Маршал Ф. Толбухин доложил Ставке о выполненном задании, отметив действия усиленного подвижного отряда под руководством И. Рапопорта. Это единственный случай в истории войны, когда в Ставку докладывали не о генерале, а о простом майоре. Но и в третий раз Юзик получил отказ. И опять из-за ершистого характера. Уже после окончания боевых действий в мае 1945-го он был оперативным дежурным. Пьяный адъютант командира корпуса резерва Верховного Главнокомандования на «опель-адмирале» насмерть сбил молоденького лейтенанта. Рапопорт приказал пьяницу арестовать и доложил в прокуратуру. Комкор же представил это дело так, будто оперативный дежурный сорвал выполнение важного задания, арестовав капитана-порученца. И хотя «опель-адмирал» был полон водки, уголовное дело против пьяницы закрыли, а против Рапопорта возбудили. И третье представление тоже было отозвано.

Послевоенные битвы

После войны генетика и кибернетика стали «продажными девками империализма», что отбросило советскую науку на полвека назад. Сражение с «лженауками» велось советской властью по всем канонам средневековой инквизиции. Сжигались, правда, не тела еретиков, а их души. Проходимец и подлец академик Т. Лысенко при поддержке «лучшего друга всех ученых» Сталина созвал в 1948 г. печально знаменитую сессию ВАСХНИЛ для окончательного разгрома генетики в СССР. Юзик, как на войне, сразу бросился в бой. Он не только единственный из присутствующих выступил против Лысенко (а следовательно, и против Сталина), но и, как отмечено в стенограмме, «отпускал оскорбительные реплики, допускал выкрики» и даже совершил «хулиганскую выходку». Когда главный идеолог Лысенко Исай Презент, просидевший всю войну в тылу, заявил: «Когда мы, когда вся страна проливала кровь на фронтах Великой Отечественной войны, эти муховоды…», Рапопорт, надевший все свои восемь боевых орденов, рванулся к трибуне и, схватив Презента за горло, спросил: «Это ты, сволочь, проливал кровь?»

Компартия еще раз «достойно» отблагодарила своего отважного солдата. Посадить фронтовика не посмели, но из партии исключили и на девять лет выбросили из науки и общества. Сначала доктор наук Рапопорт пытался устроиться в метро, потом на временную работу в геологические партии, под чужой фамилией делал переводы для Института научной информации. Существовал без постоянной работы, только на пенсию по инвалидности. В Средней Азии, в геологической партии, он разработал способ определения нефтеносных пластов, которым геологи пользуются до сих пор. Без защиты ему была предложена степень кандидата геологических наук. Но, как только выяснилось, что это «тот самый Рапопорт», его и оттуда выгнали.

Нобелевская премия

Только в 1957 г., благодаря поддержке ведущих академиков (в том числе нобелевского лауреата Н. Семенова), высоко ценивших его как ученого, Рапопорт полулегально возобновил свои исследования в Институте химической физики АН СССР, где для него была создана лаборатория. В 1965 г., после окончательной реабилитации генетики, Рапопорт официально возглавил важнейшие экспериментальные исследования в этой области. За свои фундаментальные работы в области генетики бывший комбат получил два ордена Трудового Красного Знамени, звание Героя Социалистического Труда, стал членом-корреспондентом АН СССР, лауреатом Ленинской премии .

Выдвигали Иосифа Рапопорта и на Нобелевскую премию. В начале 1960-х гг. Нобелевский комитет, боясь повторения скандала с Пастернаком, испросил согласия советских властей на выдвижение Рапопорта (совместно с немкой Шарлоттой Ауэрбах) на Нобелевскую премию по химии за открытие химического мутагенеза. Рапопорт был вызван в Отдел науки ЦК КПСС, где ему в качестве условия согласия было предложено подать заявление о восстановлении в партии. И Юзик опять пошел против течения. Он спросил партайгеноссе: «Так кто был прав, я или Лысенко? И если я, то это вы должны извиниться передо мной и без всяких заявлений и потери стажа вручить мне партбилет с тем же номером». Обиженные «партайгеноссе» сочли представление Рапопорта к Нобелевской премии «преждевременным». (Заодно пострадала и без вины виноватая Ауэрбах.)

Это нужно не мертвым! Это надо живым!

Недавно ряд академиков обратились к правительству РФ с ходатайством о восстановлении справедливости и посмертном присвоении Рапопорту звания Героя России. Казенный ответ гласил: он уже получил на все представления ордена Красного Знамени, Суворова III степени и Отечественной войны I степени. Это в России.

А в Украине, откуда родом трижды не Герой Советского Союза и единожды не лауреат Нобелевской премии?

В независимой Украине герой битвы за Днепр неизвестен. И не он один.

В этой же компании забытых - великий микробиолог, победитель чумы и холеры одессит Владимир Ааронович Хавкин, чьим именем назван институт в Бомбее, и нобелевские лауреаты: уроженец города Прилуки микробиолог Зельман Абрахам Ваксман, родившийся в Галичине химик Роальд Гофман, урожденный харьковчанин экономист Семен (Саймон) Абрамович Кузнец, ровенчанин физик Георгий Моисеевич Шарпак, тернополец писатель Шмуэль Йосеф Агнон. Почему? Думаю, читателям ответ ясен. Сегодня в почете другие герои.

Вадим ГОРЕЛИК

ПОСЛЕСЛОВИЕ. В 1990 году И. А. Рапопорт трагически погиб. Переходил улицу и не видел, как с той стороны, где у него не было глаза, мчится грузовик… Советы ветеранов, сослуживцы, общественные организации неоднократно выходили с ходатайством о присвоении Иосифу Рапопорту звания Героя Советского Союза за подвиги, совершенные во время войны. С таким письмом обращались к президенту и три выдающихся академика России - Виталий Гинзбург, Юрий Рыжков, Владимир Арнольд. Но, видимо, их обращение до главы государства так и не дошло. Вероятнее всего, чиновники рассуждали просто - Рапопорту это уже не нужно. Да, ему это никогда не было нужно. Он и Ленинскую премию - немалые по тем временам деньги - раздал сотрудникам лаборатории. И звание это нужно не ему и не его потомкам. Оно нужно всем нам, чтобы понимать и уважать слова Подвиг и Справедливость.

Роман Бойков, «Независимое военное обозрение»

Из его последней автобиографии : «Женат, имею сына, двух внуков и брата. Родственников за границей нет».

Высказывания об Иосифе Абрамовиче Рапопорте:

«Внешняя парадность была ему абсолютно чужда и, представляясь, он никогда не говорил: «Профессор, член-корреспондент… », а говорил: «Иосиф Абрамович, генетик». Он интересен тем, что в его судьбе одинаково большое место заняли и наука, и война».

«…Мы ему предлагали обязательно быть в числе авторов сорта, поскольку он создавался его методом, но Рапопорт наотрез отказался, будучи очень щепетильным, честным человеком, он никак не допускал своего авторства. Тогда мы предложили ему назвать сорт его именем - и он с радостью согласился…»

«Ты видишь в начале беседы, особенно первой, небольшого роста маленького человека, очень стеснительного, который никогда в жизни не выходил на первый план, всегда был в тени и очень скромно как-то садился, и можно было даже потерять его в комнате, потому что его не видно, он старался где-то приютиться. Потом, если его что-то заинтересовывало, он обладал, конечно, вот этой мощью, этим безумным воздействием и он вовлекал людей в свою орбиту, свое поле…»

«...у него никогда не было кабинета, у него не было практически стола, у него никогда не было секретаря, у него никогда не было машинистки, даже, когда он был выбран член-корреспондентом».

Книга о яркой жизни

Иосиф Абрамович Рапопорт - ученый, воин, гражданин: Очерки, воспоминания, материалы. - М.: Наука, серия “Ученые России”, 2002. - 335 с.

Имя Иосифа Абрамовича Рапопорта поколению нынешних 70-80-летних образованных людей (не биологов!) известно с 1948 года. Тогда на позорно знаменитой августовской сессии ВАСХНИЛ под занавес Лысенко объявил, что его поддерживает ЦК ВКП(б), после чего немногим допущенным на сессию его противникам, только что под улюлюканье зала защищавшим истинную науку от мракобесов, предоставили возможность отречься от своих взглядов. И лишь Иосиф Абрамович Рапопорт использовал предоставленную трибуну, чтобы лишний раз повторить: Лысенко не прав, а отрекаться от научных взглядов постыдно. Выступление промелькнуло в какой-то газете, а в оперативно изданную стенограмму сессии включено не было. Но если не это, то первое выступление Рапопорта в защиту генетики запомнили все. Оно было первым выступлением на сессии в защиту генетики и осталось самым решительным и резким даже после выступлений семи остальных противников Лысенко, допущенных в зал.

Известные биологи, которые в 1948 году были студентами, признавались потом, что в мрачной атмосфере, воцарившейся на сессии и после нее, только память о выступлениях Рапопорта помогала жить... Но о его судьбе ничего не было известно. И долгие годы ни одно имя ученого не окружал такой ореол легенд, как имя этого отчаянного генетика.

И вот спустя более, чем 50 лет после сессии и десятилетие с небольшим после смерти Рапопорта в свет вышло издание, рассеивающее легенды, дабы показать еще более удивительную жизнь. Жизнь, о которой интересно, да и полезно, узнать и 80- и 20-летним.

Составитель книги, доктор биологических наук О.Г. Строева сделала все, чтобы заменить легенды документированной правдой - воспоминаниями, в том числе самого И.А. Рапопорта, письмами и другими материалами. Около 40 страниц в книге занимает приложение: выписки из протоколов ученых советов институтов и ВАК, фронтовые наградные листы, письма, касающиеся Рапопорта или написанные им самим; в книге приведены главные даты жизни, список основных научных трудов Рапопорта; в других разделах помещены отзывы о научной работе, характеристики на героя книги, воспоминания о нем.

Хронологическое расположение материала предопределило следующие части книги: “В Кольцовском институте”; “Великая Отечественная война”; “Между августом 1945 и августом 1948”; “Сессия ВАСХНИЛ и ее последствия”; “В Институте химической физики АН СССР”; “Награждение генетиков”. В отдельные части выделены отзывы на работы И.А. Рапопорта, написанные в разное время академиком Н.Н. Семеновым и известным генетиком Н.Н. Медведевым, воспоминания и письма. Открывается же книга автобиографией героя, написанной (по-видимому, по случаю очередной переаттестации) в 1987 году. В таком освещении жизнь И.А. Рапопорта видна наиболее последовательно и ясно.

Еще в студенческие годы Иосифу Абрамовичу Рапопорту посчастливилось прослушать доклад нашего крупнейшего биолога Николая Константиновича Кольцова, который захватил его широтой и глубиной биологической мысли. И вот в 1935 году он - аспирант лаборатории генетики Института экспериментальной биологии Министерства здравоохранения СССР, где директором Н.К. Кольцов. В 1938 году Рапопорт - уже научный сотрудник института и известен среди биологов по публикациям, в числе которых - работы о действии различных химических веществ на ненаследственные изменения развивающегося организма, из которых видно, что ему удалось получить у дрозофилы ненаследственные копии всех главных мутаций, т.е. изменений наследственных. К началу войны он вплотную подошел к двум рубежам: своему главному открытию, о котором чуть ниже, и защите докторской диссертации. Защита в конце мая не состоялась, т.к. на биофаке МГУ, где она предполагалась, не собрался кворум; а к концу июня, когда должен был собраться следующий Ученый совет, Рапопорт уже ушел на фронт добровольцем.

Одна из легенд о Рапопорте: приехав на побывку с фронта в разгар войны, он защитил докторскую диссертацию. А дело было так. Командир батальона И.А. Рапопорт был в 1943 году направлен на прохождение ускоренного курса высшей военной академии - Академии Фрунзе в Москве. Случайно он встретил одного из генетиков, а тот известил о встрече заведующего кафедрой генетики биофака МГУ. В результате на ближайшем заседании Ученого совета биофака, 5 мая, состоялась докторская защита И.А. Рапопорта. Вскоре, получив высшее военное образование, будущий доктор биологических наук, не дождавшись решения ВАКа, вернулся в действующую армию, где проявил не только военное, но и гражданское мужество - когда, если это надо для успешного выполнения задания, человек не боится нарушить приказ и осуществляет свои рациональные детали операции. “Под угрозой пойти под трибунал за самовольное изменение места переправы он форсировал Днепр почти без потерь. Не ожидая атаки с тыла, немцы бросили свои укрепленные доты и в панике бежали... За форсирование Днепра и расширение плацдарма И.А. Рапопорт был награжден орденом Красного Знамени и представлен к званию Героя Советского Союза, но последнего не получил ”.

За годы войны представление И.А. Рапопорта к званию Героя, которого он не получил, повторилось трижды. Второй раз это было в начале декабря 1944 года за бои на территории Венгрии, а в конце декабря 1944 года Рапопорт (вторично за войну) был тяжело ранен. На этот раз пуля попала в лицо и он лишился левого глаза. Недолечившись, он вернулся в свой батальон.

Особо хочется остановиться на третьем случае. Все помнят о встрече на Эльбе наших войск с американскими, - был даже фильм с таким названием. Но только профессиональные историки знают, что такая встреча была не одна. Вот отрывок из представления Иосифа Абрамовича Рапопорта на звание Героя: “Исключительно ценную инициативу гвардии майор Рапопорт проявил 8 мая 1945 г. в боях, исходом которых было соединение наших подразделений с американскими войсками в районе г. Амштеттен. Тов. Рапопорт возглавлял передовой отряд, состоявший из одного стрелкового батальона, дивизиона самоходных пушек, прорвался с этим отрядом сквозь сильную оборону противника и навязал немцам бой в глубине их обороны. Особенно битва разгорелась на подступах к г. Амштеттен. ...За 8 мая передовой отряд, возглавляемый гв. майором Рапопорт, с боями прошел 83 км. Этот отряд малыми силами очистил от немцев три города, несколько сел и взял в плен 35 тыс. гитлеровцев ”. Далее перечисляются трофеи (в том числе “60 танков и бронетранспортеров, более 500 автомашин, около 400 орудий ” и т.д.) На месте встречи наших и американских войск ныне стоит стела с надписью: “Здесь закончилась Вторая мировая война”. Почему не рассказывают об этом в школе?!

В августе 1945 года по состоянию здоровья И.А. Рапопорт был уволен в запас. И вернулся в бывший кольцовский институт (бывший потому, что основатель и директор Н.К. Кольцов после политической травли умер от сердечного приступа еще 2 декабря 1940 года). А в 1946 году уже в первом номере 54-го тома “Докладов АН СССР” вышла статья Рапопорта, где впервые описаны весьма убедительные результаты по получению мутаций под действием ряда химических веществ. Это новое явление - химический мутагенез - и является главным его открытием. Одновременно опубликована работа группы ученых из Эдинбурга во главе с генетиком Шарлоттой Ауэрбах, которыми обнаружено мутагенное действие иприта. И мировая научная общественность признала первооткрывателями химического мутагенеза двоих: И.А. Рапопорта в СССР и Ш. Ауэрбах в Великобритании.

За 1945-1948 годы И.А. Рапопорт открыл целую серию групп веществ, вызывающих мутации. Но августовская сессия ВАСХНИЛ прервала его деятельность. Он был исключен из партии (куда вступил на фронте) и уволен. Все генетические лаборатории в стране были либо закрыты, либо переданы в руки лысенковцев. С 1948 по 1957 год Рапопорт устраивался на работу в далекие от биологии учреждения, но был изгоняем при первой же кадровой проверке. Тут следует припомнить, что не числиться на работе или даже часто менять место работы в нашей стране считалось преступлением. Устраивался он в геологические экспедиции и работал палеонтологом, используя метод спорово-пыльцевого анализа. Это и породило еще одну легенду - будто Иосиф Абрамович в эти годы защитил диссертацию и стал кандидатом геолого-минералогических наук. Эта легенда широко разошлась в 1960-х годах с самиздатской рукописью Ж. Медведева “Биологическая наука и культ личности”. К счастью, книга, изданная на базе этой рукописи (“Взлет и падение Лысенко”. М.: Книга, 1993), свободна от этой ошибки. В действительности ему только предложили защитить кандидатскую диссертацию на сделанном им открытии фораменифер (группа микроорганизмов), являющихся индикаторами близости нефти. “Однако, когда начальство узнало, что это тот самый генетик, который выступал на сессии ВАСХНИЛ против Лысенко, он был уволен ”.

В разгар “оттепели” директору Института химической физики (ИХФ), лауреату Нобелевской премии 1956 года, академику Н.Н. Семенову удалось получить разрешение организовать в своем институте группу по изучению химического мутагенеза. Приглашенный руководить группой Рапопорт проработал в этом институте до своей гибели в 1990 году.

В 1962 году за открытие химического мутагенеза кандидатуры И.А. Рапопорта и Ш. Ауэрбах были выдвинуты Комиссией Нобелевского комитета. Но, памятуя, как незадолго до этого был затравлен за присвоение ему Нобелевской премии Б. Пастернак, Комитет обратился к руководству страны за выяснением его позиции. Вот что на вопрос студентов об этом рассказывал сам Иосиф Абрамович на встрече в МГУ в марте 1988 года: “Вдруг мне предоставляют от Академии наук квартиру. Через несколько дней стало известно, что Нобелевская комиссия выдвинула меня в число кандидатов на Нобелевскую премию. Меня стали звать в различные организации и просили восстановиться в партии. Я сказал, что восстанавливаться не буду, потому что исключен по принципиальному поводу. В партию я вступил на войне, и никаких других интересов у меня в том отношении не было. Исключен, значит исключен. На самом высшем уровне я был у Кириллина, тогда начальника Отдела науки ЦК, в помещении ЦК на Новой площади, который держал меня два часа ”. Восстановиться в партии И.А. отказался, в Нобелевский комитет пошла бумага, что присваивать Рапопорту Нобелевскую премию считают преждевременным. В результате за открытие химического мутагенеза премия присуждена не была, и таким образом без премии остался не только И.А., но и его коллега из Эдинбурга Шарлотта Ауэрбах.

Иосиф Абрамович Рапопорт признан мировой научной общественностью первым исследователем, забившим тревогу по поводу возможного загрязнения среды химическими мутагенами, среди которых - средства борьбы с сорняками (гербициды), насекомыми и другими вредителями сельского хозяйства (пестициды) и многие продукты и отходы химической промышленности.

Помимо мутагенов, еще до войны И.А. Рапопорт открыл и изучал соединения, влияющие на раннее развитие организмов. Среди них был сильный активатор роста и развития многоклеточных организмов - парааминобензойная кислота (ПАБК). Обработка этим веществом семян перед посевом делает растения более устойчивыми к внешним воздействиям, а урожай повышается на десятки процентов. В “Приложениях” приведено письмо И.А. Рапопорта к секретарю МК КПСС Б.Н. Ельцину, где он предлагает расширить производство ПАБК для повсеместного использования в сельском хозяйстве. Сейчас на основе ПАБК создаются новые лекарства.

Мне как секретарю Московского отделения Комиссии РАН по наследию Н.И. Вавилова особенно дорого то, что последние 10 лет жизни Иосиф Абрамович возглавлял нашу комиссию. В значительной степени ему мы обязаны тем, что, несмотря на сопротивление некоторых лиц в академии, столетний юбилей Вавилова прошел блестяще. Мне же пришлось почти накануне юбилея, в ожидании операции на глазах, временно отказаться от работы в комиссии (воспоминания о работе И.А. Рапопорта в комиссии прекрасно написаны Т.Б. Авруцкой). Иосиф Абрамович мне глубоко сочувствовал и однажды признался, что у него тоже начинается катаракта. Мне сделалось страшно за него: ведь с какого-то момента перестаешь видеть зеленый сигнал светофора и переходить улицы очень трудно. А у него только один глаз! Весть о том, что он попал под тяжелый грузовик во время перехода через улицу там, где был светофор для пешеходов, хотя и вызвала ужас, не стала для меня неожиданной... В ночь на новый 1991 год И.А. Рапопорт скончался в больнице.

Незадолго до этого, 16 октября 1990 года, по инициативе знаменитого зоолога профессора Н.Н. Воронцова М.С. Горбачев издал указ о награждении генетиков и других биологов, активно боровшихся с лысенковщиной, “за особый вклад в сохранение и развитие генетики и селекции в СССР”. Всего награждено 50 человек. И.А. Рапопорту и еще шестерым ученым присвоено звание Героев социалистического труда.

Через несколько дней после выхода рецензируемой книги, в день 90-летия ее героя, на здании, где расположена библиотека Института химической физики, была открыта мемориальная доска - как мало людей знает, какая яркая жизнь стоит за скупой надписью на ней!

Что же касается недостатков книги, на мой взгляд, недостаток один: ее тираж в 700 экземпляров. Книга разошлась в течение недели, причем половина тиража - на презентации. Издательство “Наука”, привыкшее получать средства от президиума академии, не способно делать коммерческих выводов из такого успеха. Поскольку заявок книжные магазины не принимают, сотни потенциальных читателей останутся без книги. Один из выступавших на презентации, школьный учитель из Подмосковья, совершенно справедливо сказал: “Такие книги нужны, как воздух. Школьники хотят гордиться своей страной. Знакомство с жизнью таких людей, как герой этой книги, - лучший урок патриотизма”.

Кабинетный ученый становится бесстрашным бойцом и блестящим офицером, стратегическим талантам которого завидуют профессиональные военные. Это не кино, это реальность Великой Отечественной войны. Тогда, с началом немецко-фашистского вторжения миллионы простых граждан добровольно надели форму и взяли в руки оружие. Война показала, что главное в людях не происхождение и диплом, а твердость характера и личное благородство. Как ни странно, не каждый, кто с легкостью шел на подвиг под огнем противника, был готов продемонстрировать эти качества в мирной жизни. Но только не Иосиф Абрамович Рапопорт - выдающийся ученый и самоотверженный воин, который отстаивал честь нашей страны и нашей науки на войне и в послевоенные годы.

Филолог-естественник

Иосиф Рапопорт родился в 1912 году. После окончания Агрономического техникума он поступает на биофак Ленинградского госуниверситета. Уже на втором курсе он начинает специализироваться на генетике - науке о наследственности и изменчивости. Это сегодня о таких биотехнологиях, как генная инженерия, пишут даже в журналах для домохозяек, а в то время генетика была молодым, бурно развивающимся направлением - самое то для прирожденного исследователя. После защиты диплома Рапопорт отправляется аспирантом вМосковский институт экспериментальной биологии, где его руководителем становится Николай Кольцов - один из первых русских генетиков. Мировая величина в биологии, человек энциклопедических знаний Кольцов не признавал преклонения перед авторитетами и внушал своим ученикам идеи первенства истины в научной среде. Настоящий ученый - это не бесхребетный книжный червь, а бескомпромиссный борец за правду - этот принцип Кольцова Рапопорт запомнил очень хорошо.

Главное научное достижение Рапопорта - открытие химических веществ, которые обладали сильными мутагенными свойствами. Их изучение впоследствии вылились в появление самостоятельного раздела генетики - химический мутагенез. Открытые Иосифом Рапопортом мутагены используются в селекции растений. Благодаря их применению созданы десятки перспективных сортов с повышенной продуктивностью, устойчивостью к заболеваниям. В СССР к концу 1991 г. на основе химического мутагенеза было создано 383 сорта сельскохозяйственных культур: в том числе 26 сортов пшеницы, 14 сортов ячменя, 8 гибридов кукурузы, 14 сортов крупяных культур, 8 сортов зернобобовых, 28 сортов кормовых, 11 сортов технических, 4 сорта овощных, 1 сорт лекарственных и 1 сорт ягодных культур. Открытые им мутагены используются в селекции промышленных микроорганизмов для повышения содержания ферментов, витаминов, антибиотиков, а также в качестве ингибиторов опухолевого роста. Также он занимался влиянием мутагеновна вирусы, микроорганизмы и на продуценты антибиотиков. Им проводились исследования мутагенного действия промышленных ядови других токсических веществ.

Сломанная бронь

К концу тридцатых годов Рапопорт из перспективного аспиранта становится видным научным сотрудником Института экспериментальной биологии. В учебе, а затем и в работе ему очень помогало владение немецким, английским, французским и (поверхностно) итальянским языками - в отличие от большинства коллег он мог свободно читать приходящие из-за границы книги и научные журналы.
Больше всего его занимал вопрос воздействия на гены различных химических веществ. К тому времени уже было известно, что радиация способна вызывать генетические мутации живых клеток. Но Рапопорт хотел разработать инструмент «точечного» химического вмешательства в гены в целях селекции. Например, для того чтобы повысить урожайность и устойчивость сельскохозяйственных культур. А именно таких результатов в первую очередь ждала от биологов Советская власть. Голод, охватывающий целые регионы, в те годы был еще не самой большой редкостью. Правда, свои опыты Рапопорт ставил не на ржи и пшенице, а на мухах дрозофилах - эти мелкие мошки отличались простотой в содержании и малым количеством хромосом, из-за чего были любимым объектом экспериментов у генетиков. Защита докторской диссертации должна была состояться в последние дни июня 1941 года. Однако вместо прений в кругу профессуры Рапопорт, наплевав на защищавшую от призыва «бронь», пошел ввоенкомат и записался добровольцем в армию. По окончании трехмесячных командирских курсов он был назначен командиром роты и отправился на фронт.

Иосиф Рапопорт войну закончил в звании майора, командиром 1-го батальона 29-го воздушно-десантного полка 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. За боевые заслуги награжден 2 орденами Красного Знамени, орденом Суворова III ст., орденом Отечественной войны II ст., 2 орденами Отечественной войны I ст., американским орденом Legion of Merit, орденом Красной Звезды Венгрии и медалями. Трижды во время войны был представлен к званию Героя Советского Союза. За время войны был пять раз ранен.

Пуля и диссертация

Осенью 1941 года Рапопорт попадает в Крым. Но не для того чтобы насладиться «бархатным сезоном», а для командования стрелковым батальоном в Крымской оборонительной операции. После осенних сражений под контролем Красной армии остался лишь город-крепость Севастополь. Однако и немецкие войска понесли огромные потери, их победоносное наступление было приостановлено. Для Рапопорта эта операция закончилась тяжелым пулевым ранением и до января следующего года он лечился в госпитале. Весь 1942 год он провел на Кавказском фронте и в Иране - стране, в которой из-за сложной политической ситуации находились советский и британский контингенты. К этому времени начальство Рапопорта уже успело разглядеть в нем настоящего офицера, а не просто интеллигента, получившего командирские петлицы благодаря своему статусу. Поэтому в декабре 1942-го его направляют на ускоренный курс Военной академии им. Фрунзе. В Москве Иосиф Абрамович случайно встречает коллег-генетиков, которые организуют ему в МГУ несостоявшуюся из-за войны защиту диссертации. Так что из столицы на фронт Рапопорт вернулся не только капитаном армии, но и доктором биологических наук. Впрочем, мог бы и не возвращаться - руководство Академии наук уговаривало его продолжить ученую деятельность, а из Военной академии поступило предложение остаться в качестве преподавателя. Каждое из этих двух предложений могло бы осчастливить научного сотрудника или кадрового офицера, не говоря уж о том, что они освобождали от ужасов войны. Но пока нацистская Германия не была повержена офицер и ученый Рапопорт видел себя только в действующей армии.

Герой без звезд

1943 год - перелом в Великой Отечественной, когда Красная армия начинает гнать нацистского зверя назад на запад. Осенью, во время освобождения Украины, начальник штаба полка Рапопорт понимает, что выбранный начальством участок для форсирования Днепра неудачен и грозит наступающим гибелью. Самовольно, рискуя попасть под трибунал, он меняет точку переброски сил. Наши пересекают Днепр и захватывают плацдарм почти без потерь - не ожидавшие удара с тыла немцы покидают укрепления и бегут. Развивая успех дивизия Рапопорта не по своей вине оказалась под угрозой окружения опомнившимся противником. Командир дивизии, испугавшись такой перспективы, бросает подчиненных на произвол судьбы. Но Рапопорт снова берет инициативу в свои руки и выводит оказавшиеся в котле подразделения к своим вместе со всем оружием и ранеными. Как, спросите вы, после этого он умудрился избежать награждения звездой Героя Советского Союза? А так: встретив своего трусливого командира, Рапопорт подошел к нему строевым шагом, но вместо доклада заехал кулаком по лицу. 32 человека, включая комдива, получили звание Героя за плацдарм, а Рапопорт нет. Побитый командир дивизии добился, чтобы «несдержанному» капитану звезду Героя заменили на орден попроще.

1944 год - стрелковый корпус, в составе которого воевал Рапопорт, заканчивал освобождение Украины, освобождал Молдавию, выдавив врага с территории СССР бил его в Румынии и Венгрии. Командир корпуса генерал Бирюков позднее вспоминал в своей книге об уникальном офицере Рапопорте, которому по плечу было и участие в разработке стратегического плана операции, и атака на траншеи немцев, и ночная вылазка в целях разведки (здесь снова очень помогало хорошее знание немецкого языка). Взятие и удержание города Мезерокомаром, лежащего на пути к Будапешту, позднее вошло в военные книги как пример отлично разработанной и проведенной операции. Разработал и провел ее никто иной, как Рапопорт. Вот только звезду Героя он снова не получил, поскольку осуществил ставшую легендарной операцию самостоятельно и вопреки мнению командования. «Изюминкой» боев в Мезерокомароме стало то, что против немецких танковнаши бойцы использовали немецкое же новейшее оружие - фаустпатроны, инструкции к которым перевел на русский язык и размножил комбат-полиглот Рапопорт. Затем его отряд захватил подготовленный к подрыву мост: быстро проскочив его и уничтожив охрану, наши солдаты не позволили немцам уничтожить стратегически важный объект и тем самым затормозить продвижение наших войск.

За годы войны Иосиф Рапопорт был трижды тяжело ранен. В боях под Балатоном снайпер прострелил ему голову, офицер потерял левый глаз (на всех послевоенных снимках наш герой с повязкой), но поле боя не покинул до тех пор, пока не была окончательно отбита контратака противника. Каково же было удивление начальства Рапопорта, когда менее чем через месяц они опять увидели в строю строптивого офицера, сбежавшего из госпиталя.

Укротитель "тигров"

Когда австрийская столица будет взята, Рапопорт возглавит передовой отряд 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, которому поручат пройти через отступающую немецкую армию ивойти в соединение с американскими войсками - рискованная, если не сказать самоубийственная, операция. Комбат принимает решение двигаться через немецкие позиции не таясь, на всех парах и с поднятыми флагами. Немцы, обалдевшие от такой наглости, не сопротивляются и не препятствуют продвижению отряда. Быстрое и уверенное движение колонны наших солдат и техники действовало на них эффективней любого оружия: подразделения фашистов освобождали дорогу крупными расходящимися волнами. Когда на пути отряда оказывается краса и гордость германской армии - танки «тигр», одноглазый комбат достает пистолет и, предварительно постучав рукояткой по броне одного из танков, сообщает экипажу по-немецки, что суровым «тиграм» лучше бы съехать с дороги и не мешаться. «Тигры» благоразумно прислушиваются к совету. 8 мая 1945 года отряд Рапопорта, пройдя 83 км сквозь 300-тысячную группировку войск противника, захватив не-сколько населенных пунктов, взяв 35 тысяч гитлеровцев (в том числе 8 подполковников, до 600 офицеров и 60 единиц бронетехники), достигает американских позиций. Командиром танковой дивизии американцев, который его радушно встречает, оказывается родственная душа - бывший студент Висконсинского университета. За этот беспримерный рейд Рапопорт получает от союзников одну из высших военных наград США - орден «Легион Почета». Звезда Героя привычно достается кому-то другому.

В 1962 г. за открытие метода химического мутагенеза Иосифу Рапопорту должны были дать Нобелевскую премию, но он отказался от неё по принципиальным соображениям. Партийным чиновникам, потребовавшим подать заявление о восстановлении в КПСС, он ответил: «Я из партии не выходил. Вы меня исключили, вы и исправляйте ошибку. А я свою честь за 60 000 долларов не продаю». Рапопорт был исключён из партии и выброшен из науки на 10 лет после печально известной сессии ВАСХНИЛ в 1948 г., когда он практически в одиночку, как подобает воину, выступил против Лысенко.

Битва с дураками

Летом 1945 года Рапопорт не снимая военную форму (материальное положение его семьи было не из легких) возвращается в любимый «кольцовский институт». Скоро его исследования приводят к появлению отдельного, важнейшего с практической точки зрения направления генетики - химического мутагенеза. Уже в 1947 году с помощью химических мутагенов для нужд медицины будут созданы высокопродуктивные штаммы микроорганизмов, дающих антибиотики. Впоследствии в содружестве с агрономами Рапопорт разработает около 400 новых устойчивых и высокоурожайных сельскохозяйственных сортов. В 1962 году станет известно о выдвижении кандидатуры Рапопорта на Нобелевскую премию за открытие химического мутагенеза. Но к тому времени генетика в СССР будет разгромлена, сам Рапопорт изгнан из института и исключен из партии. Как такое стало возможным? В любом направлении науки существует несколько конкурирующих течений - это совершенно нормально. Но если одно из течений получает безоговорочную поддержку властей, то жди беды. Именно это произошло в СССР еще в 30-е годы, когда группировка биологов во главе с академиком Лысенко начала нападки на генетику, называя ее идеологически чуждой и даже сравнивая с расовой теорией нацизма. При этом сам Лысенко, используя ряд сомнительных достижений и имидж человека от сохи, добился полного доверия со стороны Сталина и его окружения. В 1948 году была организована финальная, как казалось, атака на генетиков - это направление биологии объявили ложным. Многие генетики во избежании проблем переметнулись к «лысенковцам». Рапопорт отступать не собирался, он в одиночку предпринял контратаку, открыто называя пособников Лысенко мошенниками и заявив, что авторитет власти в этом вопросе роли не играет. Власть в те годы такие заявления не прощала: Рапопорт лишился работы и вообще права заниматься наукой. Почти десять лет Иосиф Абрамович был вынужден работать то геологом, то палеонтологом, разъезжая по всей стране с экспедициями. В геологической партии в Средней Азии он разработал способ определения нефтеносных пластов, которым до сих пор пользуются геологи. За это он без защиты диссертации был представлен к степени кандидата геологических наук. Но как только выяснилось, что это «тот самый» Рапопорт, его выгнали и оттуда. В 1957-м бывший комбат вернулся в науку, получил два ордена Трудового Красного Знамени, звание Героя Социалистического Труда, стал членом-корреспондентом РАН, лауреатом Ленинской премии. Получив эту премию, он принес деньги в лабораторию и поделил поровну между младшими научными сотрудниками и докторами наук.

В честь Иосифа Рапопорта назван сорт озимой пшеницы «Имени Рапопорта». Он один из самых урожайных, устойчивых к болезням и засухам и лучше приспособленных к капризам погоды. Такое ощущение, что жизнестойкость Рапопорта передалась каким-то образом этой культуре. Сегодня использование этого сорта может помочь государству и предпринимателям предотвратить неурожаи в будущем.

Признание

Хотя многие советские биологи после 1948 года фактически отреклись от генетики, за ее «легализацию» продолжили выступать видные представители других наук, такие, как физик Курчатов и математик Келдыш. В 1957 году лауреат Нобелевской премии по химии академик Семенов приглашает Рапопорта в свой Институт химической физики, где тот смог создать собственный отдел и продолжить исследования в области химического мутагенеза. Когда Нобелевский комитет проинформировал советское правительство о своих планах дать премию Рапопорту, власти поставили Иосифу Абрамовичу условие - раскаивайся в ошибках, восстанавливайся впартии и езжай за своим «нобелем». Но упрямый генетик удивленно заметил, что никаких ошибок за собой не помнит. Так к списку «пролетевших мимо» наград Рапопорта прибавилась Нобелевская премия. Признание пришло к Рапопорту не скоро: в 1979-ом его избрали членом-корреспондентом Академии наук, а в 1984 г. присудили Ленинскую премию. К этому времени даже рьяные консерваторы не могли отрицать важность генетики для советского хозяйства. Новые сельскохозяйственные сорта, выведенные с использованием химического мутагенеза, способствовали выполнению в СССР продовольственной программы. Рапопорт одним из первых в стране поднял вопрос ограничения использования химикатов для борьбы с вредителями и для удобрения. Он много выступал и писал работы на тему экологии - как генетик он видел эту проблему практически изнутри. В 1990 г., незадолго до трагической гибели под колесами грузовика, Иосиф Абрамович все-таки получил свою звезду Героя - Героя Социалистического Труда.

Стало уже правилом, что незадолго до каждого очередного Дня Победы появляются новые военные мифы или воспроизводятся старые. Началось это после распада СССР. Например, кто-то пустил слух, что летчик Николай Гастелло не погиб, направив свой горящий самолет во вражескую колонну, а попал в плен. Кто-то умалял подвиг Зои Космодемьянской, говоря: она поджигала избы лояльных к немцам крестьян, чтобы возбудить их ненависть к фашистам. Подвиг героев-панфиловцев объясняли тактическим просчетом командования: оставили горстку бойцов против превосходящего во много раз противника, и тем ничего не оставалось, как выживать.

Каюсь, и сам я некоторым образом оказался причастным к мифотворчеству. Чуть более месяца назад умер маршал авиации Иван Иванович Пстыго. Одно из своих последних интервью, и уж во всяком случае самое полное, он дал при жизни вашему покорному слуге. И в этом интервью среди прочего маршал рассказал о сыне первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева -- Леониде, военном летчике. Якобы во время войны того сбили, он попал в плен и даже служил немцам. Сталин якобы приказал его выкрасть. Партизанская бригада этот приказ выполнила, доставила "предателя" в мешке. Узнав о смертном приговоре сыну, Никита Сергеевич валялся в ногах у Сталина, но тот был непреклонен.

Какие бы сомнения мной ни владели, но рассказ маршала, дважды Героя, заслуженного летчика, написавшего 17 книг, я не нашел возможным подвергнуть сомнению. После публикации интервью мне позвонил довольно известный в военных кругах историк Александр Колесник и сказал, что располагает убедительными документами в пользу полной невиновности Леонида Хрущева. Обещал эти документы мне представить, но потом пропал. И мне оставалось считать мифом уже рассказ историка. Но с тех пор сомнения относительно достоверности , рассказанной маршалом, меня не покидали. Хотя усилий по поиску свидетельств, подтверждающих или опровергающих версию Ивана Пстыго, я тоже не предпринимал.

И вот недавно представился случай проверить достоверность той давней истории. Я задал давно мучивший меня вопрос человеку, несомненно, знающему, через руки которого прошло и проходит сейчас великое множество документов Великой Отечественной войны. Речь о начальнике управления Министерства обороны по увековечению памяти погибших при защите Отечества генерал-майоре Александре Кирилине. Его рассказ привожу почти без изменений.

«Я не имею никаких архивных достоверных данных о судьбе сына Хрущева, -- сказал Александр Валентинович. -- При всем уважении к Ивану Ивановичу Пстыго он в конце войны был командиром штурмового авиационного полка, то есть не той фигурой, что могла бы знать, валялся Хрущев в ногах у Сталина или нет. Но одно я знаю достоверно: когда Хрущев стал первым лицом государства, он поставил всех на уши, чтобы найти самолет, на котором был сбит его сын.

Если бы он «валялся в ногах у Сталина», то чего ради так рыть землю, найти более двух десятков самолетов, сбитых приблизительно в этом месте в то время? Найденные останки летчиков исследовали, чтобы идентифицировать их, обращались к иностранным специалистам. Ну для чего все это, если известно, что он в плену? Для чего Сталин награждал посмертно сына Хрущева орденом Отечественной войны I степени, если тот попал в плен?»

«Да, Леонид Хрущев был не очень дисциплинированным человеком -- это известный факт, -- продолжал генерал. -- Но он был храбрый парень, в 1941 году получил орден Красного Знамени, летая на бомбардировщике. А летали тогда со скоростью 220 км в час -- по сути, самолет был мишенью. После Леонид переучился на истребителя.

И потом, представьте себе эту операцию по похищению пленного советского летчика у немцев. Такого рода событие не осталось бы в секрете. Где-нибудь оно обязательно всплыло бы. Например, в немецких архивах. Операции такого рода в истории разведок можно перечислить по пальцам. Скорцени выкрал Муссолини потому, что дуче охраняла кучка деморализованных итальянских солдат. Но чтобы у немцев из какого-то специального учреждения выкрасть человека! Германия была очень серьезной военной машиной.

У меня дядя был диверсантом во время войны. И вот когда он в четвертый раз вернулся из-за линии фронта, его больше туда не посылали, а всю оставшуюся войну проверяли, как это он оттуда вернулся. Я считаю, что история с предательством Леонида Хрущева -- легенда».

Сам же я при этом подумал: действительно, почему Сталин не выкрал таким же образом своего сына Якова? А генерал Кирилин продолжал размышлять. По его словам, некоторые исследователи, желающие получить сиюминутный эффект, не обращаются туда, где они могли бы получить достоверную информацию: ни в управление по увековечению памяти, ни в Институт военной истории, ни в архивы.

Наряду с героями сомнительными жили и живут герои настоящие, о жизни которых ничего не надо выдумывать -- их история занимательнее всякой выдумки, в то же время это реальные люди и реальные биографии, подтвержденные самыми твердыми и неоспоримыми документами. Об одном из таких людей и рассказал генерал Кирилин. Это Иосиф Абрамович Рапопорт (дед заместителя Председателя Московского городского отделения ВООВ "Боевое братство" - прим. адм.). Его трижды во время войны представляли к званию Героя Советского Союза, но так и не дали Золотую Звезду. «У меня волосы дыбом вставали, когда я читал документы на этого человека, -- восхищенно говорит Кирилин. -- Что он творил!»

После встречи с генералом я заглянул в Интернет. Об Иосифе Рапопорте, советском генетике, написано немало. В 27 лет защитил кандидатскую, а через два года у него была готова докторская. 27 июня 1941 года он должен был ее защищать, а 23 июня ушел защищать Родину. Но интернетовские материалы затрагивают в основном научную сторону жизни этого человека, военная же биография его прописана гораздо слабее. Поэтому, думаю, есть резон восполнить ее, опираясь на рассказ начальника управления Министерства обороны по увековечению памяти.

«Я не раз читал представления к званию Героя Советского Союза, -- рассказывал Кирилин. -- У многих и одного эпизода хватало, чтобы это звание получить. Иногда человека представляли к ордену, а давали Героя. Как одному комбригу, который сделал примерно то же. У Рапопорта же таких эпизодов в течение недели -- пять! Плюс тяжелейшее ранение и возврат в строй через три недели -- сбежал из госпиталя».

За годы войны Иосиф Рапопорт был трижды тяжело ранен. Под Балатоном 25 декабря 1944 года снайпер прострелил ему голову, офицер потерял левый глаз (на всех послевоенных снимках наш герой с повязкой). Но поля боя комбат не оставил. В медсанбате всеми словами изругал командира батальона и не позволил, чтобы медики освободили ему, капитану и орденоносцу, место, скинув с койки рядового солдата.

Под Балатоном его батальон в течение недели ежедневно отражал атаки немцев, поддерживаемых десятками танков. Каждый день батальон проводил по 5--11 контратак, уничтожая по пять-семь танков. Комбат по собственной инициативе захватил заминированный мост между каналом и озером Балатон. Сам на головной машине проскочил на этот мост. В итоге перебили охрану и не дали взорвать мост. Это в значительной степени содействовало успеху наступления войск на Секешфехервар.

В 1945 году во главе передового отряда 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии Рапопорт со своим батальоном оторвался на 83 км от основных сил, прошел сквозь 100-тысячную группировку войск противника, захватил при этом несколько населенных пунктов, взял несколько тысяч пленных, 60 единиц бронетехники, соединился с американцами в Австрии.

Американцы его тут же наградили орденом Легиона Чести, наши представили в очередной раз к званию Героя, но дали орден Отечественной войны I степени. «Причина в «пятом пункте»?» - спросил я. «Трудно сказать, этого в документах не прочтешь, -- размышлял генерал Кирилин. -- Я подозреваю, дело в том, что он был очень ершистый человек».

Во время боев на Днепре он назвал трусом командира дивизии. Сам Рапопорт командовал тогда передовым отрядом, который обеспечивал 62-ю дивизию при захвате плацдарма. А когда плацдарм расширили, две дивизии немцев -- «Райх» и «Гросдойчланд» -- ударили по нему. Комдив собрал штаб дивизии и маханул обратно на тот берег. А капитан Рапопорт, исполняющий обязанности командира полка, вместе с другими командирами полков трое суток отражали атаки элитных немецких дивизий.

Когда в затишье появился комдив, капитан прилюдно сказал ему: "Вы мерзавец и трус". 32 человека, включая комдива, получили звание Героя за плацдарм, а Рапопорт опять нет. Есть в архиве справка о том, что он представлялся к высокому званию, а потом представление было отозвано. Ему говорили: пиши наверх, ведь 30 человек твоего передового отряда получили Героев. А он неожиданно: комдив был прав, я не имел права прилюдно подрывать его авторитет, как он дивизией после этого будет командовать.

На послевоенных встречах комдив несколько раз пытался помириться с Рапопортом, но тот ни разу не подал ему руки, просто не разговаривал.

Всплыла еще одна история. Уже после окончания боевых действий в мае 45-го был наш герой оперативным дежурным. Пьяный адъютант командира корпуса резерва верховного главного командования капитан на «опель-адмирале» сбил нашего же лейтенанта. Рапопорт приказал засунуть пьяного в каталажку, составил рапорт в прокуратуру. Комкор подсуетился, и представили это дело так, будто оперативный дежурный сорвал выполнение важного задания, арестовав капитана-порученца. И хотя «опель-адмирал» был полон водки, прошли примерно сутки, капитан протрезвел, ничего не докажешь. Уголовное дело возбудили против Рапопорта. И решили к званию Героя не представлять, дали орден. Хорошо еще, уголовное дело закрыли.

Это невероятно, но комбат и науку в то военное время не бросил. В 1943 году после госпиталя его направили в Академию им. Фрунзе на шестимесячные курсы. И на этих курсах обучаясь, умудрился он защитить в МГУ докторскую диссертацию. «Можно ли себе такое представить по тому времени, -- восхищается Кирилин, -- доктор биологических наук и командир стрелкового батальона всю войну. Многие в его положении находили возможность остаться в тылу -- он вообще имел броню. Какое воспитание надо было иметь!»

Настоящим коммунистом товарищ Рапопорт так и остался. В 1948 году на сессии ВАСХНИЛ он единственный выступил против Трофима Денисовича Лысенко с острой мотивированной критикой, за что тут же был исключен из партии, выкинут из науки на целых девять лет в Среднюю Азию, в геологическую партию. В этой партии разработал способ определения нефтеносных пластов, которым до сих пор пользуются геологи. Был представлен к степени кандидата геологических наук -- без защиты. Но как только выяснилось, что это «тот самый» Рапопорт, его и оттуда выгнали.

В 1957-м бывший комбат вернулся в науку, получил два ордена Трудового Красного Знамени, звание Героя Социалистического Труда, стал членом-корреспондентом РАН, лауреатом Ленинской премии. Когда он получил эту премию, принес деньги в лабораторию и поделил поровну между младшими научными сотрудниками и докторами наук.

Выдвигали Иосифа Рапопорта и на Нобелевскую премию. В отделе науки ЦК партии сказали: мы прочитали предложение Нобелевского комитета, согласны, вы крупный ученый, но вот небольшое недоразумение -- оказывается, вы исключены из партии. Однако, сказали мудрецы из ЦК, мы проверили ваше партийное дело, вы правы -- Лысенко был негодяй, поэтому пишите заявление о вступлении в партию.

Другой бы сделал это с облегчением и радостью. А наш герой спросил начальство из ЦК: так кто был прав, я или Лысенко? Вы, конечно, был ответ. Так почему же я должен писать заявление? Вы должны извиниться передо мной за несправедливость и вручить мне партбилет без всяких заявлений и потери стажа, с тем же номером, если хотите.

На том история с Нобелевской премией закончилась. Недавно, рассказал генерал Кирилин, ряд академиков обратился в инстанции за восстановлением справедливости -- надо бы присвоить Рапопорту звание Героя. Теперь уже России. В ответ услышали: так он же на все представления получил награды -- ну не Героя, зато орден Красного Знамени, потом Суворова III степени, Отечественной войны I степени...

Генерал собирается снять об Иосифе Рапопорте фильм, уже связался с его родственниками. Получены некоторые документы, на них подписи генералов армии Георгия Захарова и Федора Толбухина.

Кирилин считает, что такие, как Рапопорт, по жизни были героями. Они проявляли не какое-то спонтанное мужество, «когда адреналин ударил в мозг», а и с пробитой головой продолжали командовать боем. Это жизненная позиция.

А недавно, изучая документы современной войны -- конфликта в Южной Осетии, генерал Кирилин столкнулся с другой жизненной позицией. Как известно, в том конфликте пропавшим без вести числится лишь один российский военнослужащий -- сбитый летчик. Писала российская пресса и про рядового. «Но тут история особая -- пляска на костях», -- пояснил генерал. Рядовой погиб. Но он был прописан в Москве один в муниципальной, не приватизированной двухкомнатной квартире. Как только он будет признан мертвым, квартира «уходит» государству. Родственники всполошились, попросили: признайте его без вести пропавшим...