Объективная сторона и субъективные признаки хищения. Реферат Понятие хищения, его объективные и субъективные признаки

Вы здесь: Закрытие бизнеса

Хищение причиняет ущерб собственнику или законному владельцу имущества. Означает, что хищение всегда вызывает определенные негативные последствия материального характера, причиняет материальный вред собственнику или законному владельцу. Ущерб в хищении понимается как реальное уменьшение имущества у собственника или законного владельца (так называемый прямой положительный ущерб). Ущерб в хищении исчисляется стоимостью похищенного имущества; размер последнего имеет принципиальное значение для квалификации и для выделения видов хищения.

15. Субъективные признаки хищения

Под субъективной стороной преступления понимается психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления. Содержание субъективной стороны преступления характеризуется такими юридическими признаками, как вина, мотив и цель.

С субъективной стороны любое хищение характеризуется прямым умыслом и корыстной целью.

Виновный сознает, что в результате его действий чужое имущество переходит в его обладание, и желает этого. Он сознает также противоправный и безвозмездный характер завладения имуществом. В содержание умысла входит и сознание виновным формы хищения (т.е. понимание им того, что он изымает чужое имущество вопреки воле собственника (как это имеет место при краже) или помимо его воли (как это имеет место при грабеже и разбое) либо «по воле» собственника (как это имеет место при мошенничестве)), а в соответствующих случаях - наличие квалифицирующих его признаков.

Интеллектуальный момент прямого умысла включает в себя сознание виновным общественно опасного характера совершаемых им действий.

Корыстная цель при хищении предполагает стремление обратить похищенное чужое имущество в свою собственность или собственность третьего лица.

Корыстная цель в хищении налицо, если виновный:

1) стремится к личному обогащению;

2) стремится к обогащению людей, с которыми его связывают личные отношения;

3) стремится к обогащению соучастников хищения;

4) стремится к обогащению людей, с которыми он состоит в имущественных отношениях.

Корыстная цель в хищении реализуется как получение фактической возможности владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом, как своим собственным.

Отсутствие прямого умысла и корыстной цели исключает квалификацию завладения чужим имуществом как хищения.

Корыстная цель предполагает наличия интереса на совершение противоправного безвозмездного изъятия имущества. Корысть предполагает выгоду, пользу; страсть к приобретению, к поживе; жадность к деньгам, к богатству, любостяжание, падкость на барыше; выгода, польза, барыш.

Мотив - это побуждение, преломленное сознанием человека, отраженное его личными, субъективными чувствами, эмоциями, переживаниями.

На совершение хищения, особенно в таких его формах, как кража, грабежи, разбои, человека могут толкнуть зависть, месть, злоба и другие низменные побуждения. Но вместе с тем основным мотивом, вызывающим решимость совершить хищение, является корысть, стремление путем преступления доставить себе или, по своему желанию, другим лицам незаконную материальную наживу, имущественную выгоду.

Цель при хищении заключается в стремлении получить фактическую возможность владеть, пользоваться и распоряжаться чужим имуществом как своим собственным. Ее можно сформулировать как цель незаконного извлечения имущественной выгоды. При удовлетворении личных материальных потребностей самого похитителя наличие корыстных побуждений не вызывает никаких сомнений. Но они имеются и в тех случаях, когда похищенное имущество передается другим лицам, в обогащении которых виновный заинтересован по различным причинам (при передаче похищенного имущества родным или близким виновного либо лицам, с которыми у него имеются имущественные отношения, например передача в счет погашения долга, или с которыми после передачи похищенного возникают имущественные отношения, например, сдача в аренду).

Субъектом хищения является вменяемое физическое лицо, достигшее установленного возраста. Присвоение и растрата могут совершаться только специальным субъектом - лицом, которому чужое имущество было вверено для осуществления обусловленных правомочий.

Возраст, по достижении которого наступает уголовная ответственность, неодинаков для различных форм хищения. Согласно ст. 20 УК РФ ответственность за кражу, грабеж, разбой (равно как и по ст. 166 и ч. 2 ст. 167 УК РФ) наступает с 14 лет, а за мошенничество, присвоение и растрату (а также за иные преступления против собственности) - с 16 лет.

Итак, к субъективным признакам хищения можно отнести следующие: с точки зрения формы вины хищение выражается только в виде прямого умысла; обязательным признаком является цель - корысть в пользу виновного или других лиц. Субъектом хищения является вменяемое физическое лицо, достигшее установленного возраста.

Все перечисленные выше признаки хищения (объективные и субъективные) признаются в теории уголовного права и судебной практике обязательными. При отсутствии одного из них нельзя рассматривать содеянное как хищение, даже если действия субъекта формально соответствуют описанию той или иной формы в диспозициях статей УК РФ.

Субъектом хищений могут быть любые вменяемые лица, достигшие установленного законом возраста, который дифференцирован в ст. 20 УК применительно к различным способам хищений: в отношении кражи, грабежа и разбоя (ст. 158, 161, 162 УК) он равняется 14 годам, а в отношении мошенничества, присвоения и растраты (ст. 159, 160 УК) 16 годам.
Снижение возраста уголовной ответственности за кражу, грабеж и разбой объясняется не только более высокой общественной опасностью данных имущественных посягательств, обусловленной более опасным способом их совершения, но и более широкой их распространенностью среди совершаемых подростками преступлений, обусловленной уровнем их социализации, предопределяющим как интеллектуальную, так и исполнительскую доступность данных способов хищения для 14-летних. Что же касается хищения предметов, имеющих особую ценность (ст. 164 УК), то несмотря на то, что оно может совершаться любыми из перечисленных способов, в том числе и теми, ответственность за которые начинается не с 16, а с 14 лет, способность в указанном возрастном диапазоне определить реальную значимость предметов (а тем более - документов) с точки зрения их исторической, научной, художественной или культурной ценности вызывает серьезные сомнения. Поэтому в случаях совершения подростками хищений таких предметов из музеев, частных коллекций целесообразнее квалифицировать содеянное в соответствии с представлениями самих подростков как кражу, грабеж или разбой, за которые ответственность наступает с 14 лет. Лица в возрасте от 14 до 16 лет, совершившие различные хищения в составе банды, также подлежат ответственности лишь за те конкретные преступления, ответственность за которые предусмотрена с 14-летнего
383
возраста.
Расшифровкой указанных общих признаков обычно и исчерпывается характеристика субъекта хищения и лишь в отношении хищений, предусмотренных ст. 160 УК (присвоение или растрата), добавляется, что они могут совершаться только специальными субъектами - лицами, которым имущество вверено. Подобный подход страдает, как представляется, некоторым упрощением сути дела. Для ряда имущественных преступлений помимо общих признаков субъекта (возраст и вменяемость) имеют уголовно-правовое значение еще и специальные признаки.
Прежде всего отметим, что любое хищение по определению (коль скоро речь идет о завладении чужим имуществом) предполагает специального субъекта - несобственника, юридически противостоящего собственнику и обязанного воздерживаться от нарушения его имущественных прав уголовно-противоправным способом. Правда, этот специальный признак носит не положительный, а отрицательный характер, указывая не на свойства, присущие субъекту, а на свойства, отсутствующие у него, но от этого он не перестает быть признаком, дополнительно характеризующим субъекта, ибо с юридической стороны он характеризует лицо, обязанное относиться к имуществу, по поводу которого существует данное имущественное отношение с управомоченным собственником, как к чужому.
В свою очередь, отрицательные признаки несобственника по той же логической схеме дают основание для подразделения специальных субъектов на таких несобственников, которые не обладают никакими правомочиями в отношении изымаемого имущества, и
владеющих несобственников, которые, несмотря на то, что они не Являются собственниками, тем не менее обладают определенными правомочиями в отношении похищаемого имущества. В итоге иерархия дополнительных (к возрасту и вменяемости) признаков, характеризующих специального субъекта хищения, выстраивается следующим образом:
щ а) признаки несобственника, характерные для субъектов всех ^{юрм и видов хищения;
»в присвоения и растраты как лиц, наделенных определен-
[ризнаки владеющего несобственника, характеризующие
б) признаки несобственника, характеризующие субъектов кражи, трабежа, разбоя и мошеннического обмана как лиц, не обладающих і правомочиями в отношении изымаемого имущества;
ными правомочиями в отношении похищаемого ими имущества;
г) признаки занимающего определенное служебное положение лица, характеризующие субъектов мошенничества (п. «в» ч. 2 ст. ^59 УК), присвоения (п. «в» ч. 2 ст. 160 УК) и растраты (п. «в» ч. 2 ст. 160 УК), совершающих завладение чужим имуществом посредством использования своего служебного положения;
д) признаки специального рецидива, характеризующие субъектов всех форм хищения (п. «в» ч. 3 ст. 158-161, п. «г» ч. 3 ст. 162 УК), отличающихся наличием неоднократной судимости расхитителя за хищение либо вымогательство.
Кроме того, выделение в качестве особого непосредственного объекта преступлений против собственности имущественных отношений, складывающихся между членами семьи, предопределяет и существование такого специального субъекта, как супруги, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, бабушка и внуки, что также может породить вопрос об ответственности других (не указанных в приведенном перечне) лиц, принявших участие в совершаемом ими хищении.
Лицо, не обладающее указанными дополнительными признаками, не может быть ни индивидуальным исполнителем, ни соисполнителем этого преступления, даже если оно достигло соответствующего возраста и является вменяемым. Препятствием тому служит ч. 4 ст. 34 УК, которая отрицает возможность соисполни- Тельства в преступлении со специальным субъектом для лица, не являющегося таковым.
Так, по УК Испании положения об освобождении от уголовной ответственности супругов, а также близких родственников, совершивших имущественные преступления в отношении друг друга (ч. 1 ст. 268), не распространяются на посторонних лиц, принявших участие в совершении преступления (ч. 2 ст. 268).384 Напротив, в российской доктрине и практике XIX - начала XX в. ответственность соучастников таких посягательств находилась в непосредственной зависимости от ответственности исполнителя: если последний не подлежал уголовной ответственности за незаконное присвоение имущества своего супруга или близкого родственника, то не могли быть привлечены к уголовной ответственности и его соучастники. Так, по конкретному делу Сенатом было разъяснено: если потерпевшие, не желая обнаружить семейных тайн, не сочтут возможным заявить о краже, то и посторонние потерпевшему соучастники кражи не могут быть привлечены к ответственности.
Что касается невменяемости, то совершение общественно опасного деяния имущественного характера лицом в психическом состоянии, исключающем вменяемость, исключает и уголовную ответственность за него, но является основанием для применения к такому лицу принудительных мер медицинского характера. В этом отношении стоит обратить внимание на то, что ряд психических расстройств человека связан с поражением волевой сферы. В этих случаях лицо, понимая, что оно делает, и осознавая, что его действия общественно опасны, не имеет воли воздержаться от их совершения. Поскольку же для признания лица невменяемым достаточно установить неспособность лица руководить своими действиями вследствие указанного в ст. 21 УК болезненного состояния психики, постольку стоит обратить внимание на то, что одним из таких расстройств является клептомания (от греч. klepto - красть и mania - страсть, безумие) как патологическое импульсивно возникающее влечение к воровству с непреодолимой потребностью удовлетворить это стремление. Отличается это влечение направленностью не на какой-либо определенный предмет, а на сам акт кражи, которая часто не соответствует социальному и материальному положению больного.
Характерными для клептомании являются неожиданность появления влечения, чрезвычайная аффективная напряженность, отсутствие признаков нарушенного сознания и каких-либо психических задержек. Обычно клептоманические импульсы возникают на фоне тяжелой дисфории, а по выполнении желаемого действия больной испытывает чувство удовлетворения и облегчения. По мнению некоторых специалистов, истинная клептомания наблюдается у лиц психопатического склада с расстройствами настроения. Отмечается связь клептомании и с сексуальными переживаниями, в частности, с клептолагнией (от греч. - klepto и lagneia - похоть, сладострастие). В этом отношении одни указывают, что клептомания может служить формой восполнения сексуальной неудовлетворенности, другие же считают, что кража, связанная с сексуальными переживаниями, является средством вызывать у себя чувство страха и тревоги, стимулирующее усиление до того недостаточных сексуальных
387
импульсов с последующим достижением удовлетворения.
С субъективной стороны хищение является преступлением, совершаемым только с прямым умыслом и корыстной целью.
Неосторожный захват чужого имущества, конечно, возможен, но он не составляет хищения. Можно машинально положить в карман одолженную для учинения подписи авторучку (не осознав роскоши эксклюзивного PARKERa), можно надеть чужую шляпу, уходя из гостей в «приподнятом» настроении (не оценив воплощенных в ней творческих усилий великого Couturier), можно по рассеянности или невнимательности перепутать свой кейс с чужим (лишь впоследствии увидев, что он набит деньгами). Однако подобные действия, не образуя состава хищения, могут влечь ответственность лишь в связи с деятельностью, последовавшей за таким захватом, если в ней, например, заключались признаки присвоения случайно оказавшегося у виновного чужого имущества или его уничтожения.
Предумышленный характер действий при хищении с бесспорностью следует из самого понятия хищения, представляющего собой
306 Термин дисфория (от греч. - dysphoria - раздражение, досада) обозначает расстройство настроения с преобладанием мрачного, угрюмого, злобно-раздражительного эмоционального состояния, часто характеризующегося предметной неопределенностью. Дисфория наблюдается при многих психических заболеваниях, как функциональных, так и органических.
Блейхер В. М., Крук И. В. Толковый словарь психиатрических терминов: В 2 т. / Под ред. С. Н. Бокова. Т. 1. С. 355-356.
целенаправленную деятельность. Как считается в теории уголовного права, указание в том или ином составе на цель всегда является показателем прямого умысла. Констатация же того, что хищениям присущи только прямой умысел и корыстная цель, является предпосылкой для ответственности за предварительную преступную деятельность в случаях недоведения хищения до конца по не зависящим от похитителя обстоятельствам, поскольку согласно ст. 30 УК приготовлением к преступлению и покушением на преступление признаются только умышленные действия, а в теории и практике применения уголовного закона считается, что не просто умышленные, а совершаемые с прямым умыслом. Умышленный характер действий, свойственный хищениям, является необходимой предпосылкой для ответственности за хищения, совершаемые в соучастии, коль скоро соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления (ст. 32 УК). При этом для соответствующей квалификации содеянного необходимо, чтобы обстоятельствам, объективно выражающим возможность приготовления к хищению, покушения на него или соучастия в нем, сопутствовал умысел на совершение именно хищения. Применительно к хищению данный вид умысла означает осознание лицом того, что в результате его действий чужое имущество незаконным и безвозмездным образом переходит в его обладание, предвидение, что тем самым будет причинен материальный ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества, и желание наступления таких последствий либо осознание неизбежности их наступления.
Осознание социальной упречности своего поведения прежде всего предполагает понимание виновным того, что он завладевает чужим для него имуществом. При этом понимание виновным принадлежности данного имущества к собственности другого лица, а равно осознание отсутствия какого-либо права у себя на изымаемое имущество отражает (хотя бы в основных чертах) его субъективное представление о свойствах объекта посягательства*
Интеллектуальная сторона умысла при хищении охватывает также и осознание субъектом всех тех юридически значимых фактических обстоятельств, которые образуют объективную сторону хищения, в частности, безвозмездность изъятия. Естественно, что в умышленно совершаемом преступлении в содержание умысла вино-
вного должны входить и осознание виновным формы (способа) хищения, т. е. понимание им того, что он изымает чужое имущество вопреки воле собственника (как это имеет место при краже) или помимо его воли (как это имеет место при грабеже и разбое) либо «по воле» собственника (как это имеет место при мошенничестве). Скажем, при обмане действия мошенника направлены на то, чтобы путем передачи ложной информации ввести в заблуждение или поддержать это состояние заблуждения для склонения потерпевшего к желаемому поведению. Поэтому и особенность психической деятельности при мошенничестве состоит в том, что «в сознании обманщика одновременно сосуществуют два противоположных комплекса представлений: комплекс правильного отражения
действительности, который надо скрыть; комплекс ложных представлений, который, напротив, надо выразить вовне». Столь же естественно, что в умышленно совершаемом преступлении сознанием субъекта должны охватываться и обстоятельства, квалифицирующие хищение (совершение его в составе группы, с насилием соответствующей интенсивности, с проникновением в помещение или жилище и т. д.), если таковые объективно имеют место.
При установлении направленности умысла следует также иметь в виду, что вина - сложный психический процесс, имеющий свою динамику. Поэтому при установлении умысла похитителя следует обращать внимание не только на его первоначальные намерения, но и на их возможное изменение под влиянием различных обстоятельств объективного и субъективного свойства. В частности, на изменение первоначальной направленности умысла при хищении может повлиять сопротивление собственника или лица, охраняющего имущество, вмешательство третьих лиц и т. д.
Одним из проявлений трансформации умысла на хищение являются случаи, когда в ходе реализации первоначально возникшего умысла на совершение менее тяжкого хищения (например, кражи) содержание и направленность его изменяются и перерастают в умысел на совершение более тяжкого хищения (например, грабежа или разбоя). Точно так же умысел на мелкое хищение может трансформироваться (следуя правилу: аппетит приходит во время еды) в умысел на хищение в значительном или крупном размере. Во всех этих случаях содеянное лицом следует квалифицировать не в соответствии с первоначально возникшими у него намерениями, а в соответствии с фактически совершенным деяниям^ в котором был реализован новый умысел.
Поскольку почти все формы хищений имеют материальный состав, в интеллектуальное содержание умысла при хищении входит не только осознание фактически совершаемых им действий, но и предвидение общественно опасного результата этих действий, т. е. нанесения определенного имущественного ущерба. При этом определение содержания умысла предполагает и установление его направленности на совершение хищения в том или ином размере, юридически значимом для дифференциации ответственности по видам хищения, в том числе и для констатации особой исторической, научной, художественной или культурной ценности похищенных предметов или документов (ст. 164 УК).
Волевой момент умысла характеризуется направленностью воли лица на изъятие материальных ценностей, чтобы получить имущественную выгоду для себя и других лиц. Причем подтверждением именно прямого умысла - желания виновного извлечь материальную выгоду - является цель виновного обратить чужое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, поставить себя или других лиц на место собственника.
Так, Ю., работая заведующим складом, оформлял в течение нескольких лет приходные и расходные документы на получение и отпуск со склада телефонных аппаратов. Фактически же аппараты на склад не поступали, а завозились в другое помещение, откуда похищались начальником управления А., его заместителем Д. и экспедитором X. Поскольку заведующий складом Ю. не был осведомлен о преступных действиях своих коллег, т. е. не имел умысла на совершение хищения, Верховный Суд усмотрел в его действиях лишь ха- 389
латность.
В содержание умысла на хищение входят также понимание виновным принадлежности похищаемого имущества другому лицу и отсутствие своего права на это имущество. При этом виновный может заблуждаться относительно принадлежности похищаемого имущества тому или иному собственнику, однако ошибочное представление похитителя о личности собственника не влияет на квалификацию хищения, ибо никоим образом не изменяет социальное существо содеянного. Виновный стремился удовлетворить материальные потребности за счет чужого имущества и достигает этого, деформируя соответствующим образом отношения собственности.
Другое дело заблуждение лица, выразившееся в том, что фак
тически изымая чужое имущество, он полагает, что берет свое, принадлежащее ему по праву. Такого рода ошибка, изменяя само существо изъятия имущества как завладения чужим, не может не сказаться на квалификации содеянного, которое в соответствии с направленностью умысла и при наличии необходимых признаков может быть расценено в качестве такого преступления против порядка управления, как самоуправство, т. е. самовольного, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред (ст. 330 УК).
Так, Н. было предъявлено обвинение в том, что он совершил грабеж - открытое завладение видеомагнитофоном в квартире Т.
Однако за пределами предварительного расследования остался тот факт, что Н. продал этот видеомагнитофон брату Т., который не рассчитался с ним, так как вскоре переехал жить в другую местность.
Таким образом, Н. считал, что сделка не состоялась и он забирает свое имущество, что в конечном счете и привело к переквалификации его действий на самоуправство.
Действия Хоруженко и Бостякова, осужденных Великолукским судом Псковской области за совершение разбойного нападения по предварительному сговору группой лиц, соединенного с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, также были переквалифицированы в связи с отсутствием у них умысла на совершение данного преступления.
Они признаны виновными в том, что около 14 час. в районе привокзальной площади станции Великие Луки, с целью завладения деньгами совершили нападение на водителя частного такси Корны- шева. При этом Хоруженко, используя пистолет-зажигалку, приставил его к животу потерпевшего, а Бостяков потребовал у Корнышева деньги в сумме 100 руб. Под воздействием психического насилия Корнышев отдал Бостякову имевшиеся у него 25 руб.
Заместитель Председателя Верховного Суда РФ указал в протесте, что суд не дал должной оценки показаниям Хоруженко и Бостякова о том, что их действия были направлены на то, чтобы «разобраться» с Корнышевым, который, как им стало известно от свидетеля Мясниковой, обидел ее и взял за проезд в такси сумму, значительно превышающую оговоренную. О том, что Хоруженко и Бостяков, встретив Корнышева, предъявили ему претензии указанно-

го характера, подтвердили также сам потерпевший, его жена и свидетель Алексеев.
Вместе с тем Хоруженко, угрожая Корнышеву пистолетом- зажигалкой, приставлял ее к животу потерпевшего, который, считая данный предмет настоящим оружием, воспринимал угрозу для жизни как реальную. Бостяков, кроме того, находился со сжатыми кулаками рядом, а позднее заявил Корнышеву, что они убьют его, если еще раз увидят в такси. Такой характер действий и высказываний Хоруженко и Бостякова свидетельствует об угрозе с их стороны убийством, реальность осуществления которой была для Корнышева очевидна. Поэтому, приняв во внимание, что причиненный потерпевшему материальный ущерб в размере 25 руб. не может быть признан существенным, в связи с чем действия Бостякова в части самоуправного завладения имуществом Корнышева не содержат состава преступления, Президиум Псковского областного суда переквалифицировал действия Хоруженко и Бостякова на статью об угрозе убийством.
Реальный ущерб имеет место и при уничтожении, порче, поломке, износе либо использовании чужого имущества не по назначению, однако понятием хищения охватываются лишь случаи причинения такого ущерба, который образуется в результате изъятия чужого имущества с намерением обратить его в свою пользу или в пользу третьих лиц. Этим хищение отличается прежде всего от случаев завладения чужим имуществом по другим, некорыстным (например, хулиганским) мотивам. Перефразируя известную политическую шутку, можно сказать, что плюрализм мотивов в одной голове - это шизофрения. Если же виновный признан вменяемым, то одновременное вменение ему факта изъятия имущества в качестве хулиганства (совершаемого, как известно, по хулиганской мотивации) и хищения (предполагающего, как правило, корыстную мотивацию) исключено.
Но именно так были квалифицированы Кировским районным судом г. Красноярска действия Гаврилова, который, находясь в состоянии алкогольного опьянения, около магазина подошел к ранее незнакомому Костюченко и, сказав «дай поносить», сорвал с его головы шляпу стоимостью 11 руб. Костюченко шляпу забрал. Тогда Гаврилов ударил его по лицу и вновь отнял шляпу, а после этого вместе со своим братом беспричинно, из хулиганских побуждений, избил потерпевшего, причинив легкие телесные повреждения, не по- ? влекшие кратковременного расстройства здоровья.

Удовлетворяя прокурорский протест об отмене приговора в, части осуждения Гаврилова за грабеж, Судебная коллегия Верховно- * го Суда прежде всего сослалась на показания Гаврилова, который ут- ч
верждал, что поскольку у него было хорошее настроение, он с целью пошутить снял с Костюченко шляпу и надел ее на себя, не имея намерения присваивать. Шляпа потерпевшего ему была не нужна. Однако когда Костк)ченко отобрал у него свою шляпу и оскорбил его, он избил потерпевшего. Потерпевший Костюченко также показал, что когда он забрал свою шляпу, братья Гавриловы стали избивать его, но завладеть каким-либо другим имуществом не пытались. Таким образом, было признано, что каких-либо доказательств, свидетельствующих об умысле Гаврилова на завладение чужим имуществом, не установлено, в связи с чем в формуле обвинения осталось
390
лишь злостное хулиганство.
Кроме того, заметим, что в понятии хищения говорится не о корыстном мотиве, а о корыстной цели, предполагающей стремление к извлечению материальной выгоды за счет изъятия чужого имущества, но не за счет неосновательного сбережения своего. Этим хищение отличается от других посягательств против собственности, корыстных по своей мотивации и направленности, но влекущих ущерб в виде упущенной выгоды, а именно: от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК), от корыстного злоупотребления управленческими и должностными полномочиями (ст. 201 и 285 УК) и некоторых других деяний, включая самоуправное изъятие своего имущества и временное пользование чужим имуществом без намерения обратить его в собственное.
В этой связи не признается хищением так называемое временное позаимствование чужого имущества, т. е. завладение этим имуществом с намерением в дальнейшем вернуть его или погасить задолженность, так как в данных случаях отсутствует умысел на безвозмездное изъятие имущества как необходимый элемент субъективной стороны хищения. Именно это обстоятельство позволяет отграничить, например, хищение транспортных средств от их угона без цели хищения, хищение товаров и денежных средств от незаконного получения их в кредит, хотя с объективной стороны во всех случаях такого рода изъятие оказывается на определенный момент незаконным и безвозмездным. Однако поскольку субъект имел в виду лишь временно попользоваться чужим имуществом и вернуть его в натуре или погасить долг, то умысел на безвозмездное изъятие данного имущества отсутствует и оценка этих действий как хищения была бы ошибочной. Таким образом, особое внимание в подобных случаях следует обращать на то, была ли у субъекта в самом начале, уже в тот момент, когда он изымал имущество, намерение возместить стоимость изъятого или нет.
Помимо прямого умысла на завладение чужим имуществом субъективная сторона хищения включает в себя корыстную цель, прямо названную среди конститутивных его признаков в законода-
391 тт «
тельном определении. По поводу этого признака в отечественной юридической литературе давно ведется дискуссия, в которой сторонники понимания хищения как сугубо корыстного преступления время от времени объявляли о своей полной и окончательной победе, но вновь оказывались втянутыми в полемику.
Русские дореволюционные криминалисты в своем большинстве считали, что, хотя корысть и присуща посягательствам на собственность, но их обязательным признаком не является. В советской доктрине того периода, когда в уголовном законе указание на корыстную цель хищения отсутствовало, многие криминалисты тем не менее считали, что хищение, будучи противозаконным средством удовлетворения материальных потребностей, без корыстной цели невозможно. Именно это положение, находя последовательное

Снижение возраста уголовной ответственности за кражу, грабеж и разбой объясняется не только более высокой общественной опасностью данных имущественных посягательств, обусловленной более опасным способом их совершения, " но и более широкой их распространенностью среди совершаемых подростками преступлений, обусловленной уровнем их социализации, предопределяющим как интеллектуальную, так и исполнительскую доступность данных способов хищения для 14-летних. Что же касается хищения предметов, имеющих особую ценность (ст. 164 УК), то несмотря на то, что оно может совершаться любыми из перечисленных способов, в том числе и теми, ответственность за которые начинается не с 16, а с 14 .лет, способность в указанном возрастном диапазоне определить ре-"альную значимость предметов (а тем более - документов) с точки

lM1 См.. ст 29 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. (с последующими изменениями) «О рынке ценных бумаг» Письмо Департамента налоговой политики Мини-тва финансов РФ от 6 августа 1999 г «Об определении даты совершения сделки покупки-продажи ценных бумаг» (Бухгалтерский учет и налоговое планирование 00. №1)

В этом отношении стоит заметить, что ни одно из преступлений против собствен-эсти, ответственность за которые наступает с 16 лет, не предусматривают насильст-знных способов их совершения, тогда как почти все преступления, субъектом кото-являются 14-летние, предполагают физическое насилие либо в качестве нститутивного признака основного состава {ст 162, ч. 1 ст 163), либо е качестве валифицирующего признака (п «г» ч 2 ст. 161, п. «в» ч 2ст 166, ч. 2 ст. 167 УК).

зрения их исторической, научной, художественной или культурной ценности вызывает серьезные сомнения. Поэтому в случаях совершения подростками хищений таких предметов из музеев, частных коллекций целесообразнее квалифицировать содеянное в соответствии с представлениями самих подростков как кражу, грабеж или разбой, за которые ответственность наступает с 14 лет. Лица в возрасте от 14 до 16 лет, совершившие различные хищения в составе банды, также подлежат ответственности лишь за те конкретные преступления, ответственность за которые предусмотрена с 14-летнего возраста."83

Расшифровкой указанных общих признаков обычно и исчерпывается характеристика субъекта хищения и лишь в отношении хищений, предусмотренных ст. 160 УК (присвоение или растрата), добавляется, что они могут совершаться только специальными субъектами - лицами, которым имущество вверено. Подобный подход страдает, как представляется, некоторым упрощением сути дела. Для ряда имущественных преступлений помимо общих признаков субъекта (возраст и вменяемость) имеют уголовно-правовое значение еще и специальные признаки.

Прежде всею отметим, что любое хищение по определению (коль скоро речь идет о завладении чужим имуществом) предполагает специального субъекта - несобственника, юридически противостоящего собственнику и обязанного воздерживаться от нарушения его имущественных прав уголовно-противоправным способом Правда, этот специальный признак носит не положительный, а отрицательный характер, указывая не на свойства, присущие субъекту, а на свойства, отсутствующие у него, но от этого он не перестает быть признаком, дополнительно характеризующим субъекта, ибо с юридической стороны он характеризует лицо, обязанное относиться к имуществу, по поводу которого существует данное имущественное отношение с управомоченным собственником, как к чужому.

В свою очередь, отрицательные признаки несобственника по той же логической схеме дают основание для подразделения специальных субъектов на таких несобственников, которые не обладают никакими правомочиями в отношении изымаемого имущества, и

383 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации 1997 № 3. С. 3

Понятие и признаки хищения___________________________279

владеющих несобственников, которые, несмотря на то, что они не являются собственниками, тем не менее обладают определенными правомочиями в отношении похищаемого имущества. В итоге иерархия дополнительных (к возрасту и вменяемости) признаков, характеризующих специального субъекта хищения, выстраивается следующим образом:

а) признаки несобственника, характерные для субъектов всех форм и видов хищения;

б) признаки несобственника, характеризующие субъектов кражи, грабежа, разбоя и мошеннического обмана как лиц, не обладающих никакими правомочиями в отношении изымаемого имущества;

в) признаки владеющего несобственника, характеризующие субъектов присвоения и растраты как лиц, наделенных определенными правомочиями в отношении похищаемого ими имущества;

i) признаки занимающего определенное служебное положение лица, характеризующие субъектов мошенничсс1ва (п. «в» ч. 2 ст. 159 УК), присвоения (п. «в» ч. 2 ст. 160 УК) и растраты (п. «в» ч. 2 ст. 160 УК), совершающих завладение чужим имуществом посред-гством использования своего служебною положения; , д) признаки специального рецидива, характеризующие субъектов всех форм хищения (п. «в» ч. 3 cr. I58-I6I, п. «г» ч. 3 ст. 162 [УК), отличающихся наличием неоднократной судимости расхитите-гля за хищение либо вымогательство.

I Кроме того, выделение в качестве особого непосредственного врбъекта преступлений против собсхвснности имущественных отно-Врений, складывающихся между членами семьи, предопределяет и ■существование такого специального субъекта, как супруги, родители, «ети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, юабушка и внуки, что также может породить вопрос об ответственности других (не указанных в приведенном перечне) лиц, принявших Ьчастие в совершаемом ими хищении.

щ Лицо, не обладающее указанными дополнительными признака-№, не может быть ни индивидуальным исполнителем, ни соисполнителем этого преступления, даже если оно достигло соответствующего возраста и является вменяемым. Препятствием тому ■Ьужит ч. 4 ст. 34 УК, которая отрицает возможность соисполни-Ирьства в преступлении со специальным субъектом для лица, не Являющегося таковым.

Так, по УК Испании положения об освобождении от уголовной ответственности супругов, а также близких родственников, совершивших имущественные преступления в отношении друг друга (ч. I ст. 268), не распространяются на посторонних лиц, принявших участие в совершении преступления (ч. 2 ст. 268).384 Напротив, в российской доктрине и практике XIX - начала XX в. ответственность соучастников таких посягательств находилась в непосредственной зависимости от ответственности исполнителя: если последний не подлежал уголовной ответственности за незаконное присвоение имущества своего супруга или близкого родственника, то не могли быть привлечены к уголовной ответственности и его соучастники. Так, по конкретному делу Сенатом было разъяснено: если потерпевшие, не желая обнаружить семейных тайн, не сочтут возможным заявить о краже, то и посторонние потерпевшему соучастники кра-

жи не могут быть привлечены к ответственности."

Что касается невменяемости, то совершение общественно опасного деяния имущественного характера лицом в психическом состоянии, исключающем вменяемость, исключает и уголовную ответственность за него, но является основанием для применения к такому лицу принудительных мер медицинского характера. В этом отношении стоит обратить внимание на то, что ряд психических расстройств человека связан с поражением волевой сферы. В этих случаях лицо, понимая, что оно делает, и осознавая, что его деист-вия общественно опасны, не имеет воли воздержаться от их совершения. Поскольку же для признания лица невменяемым достаточно установить неспособность лица руководить своими действиями вследствие указанного в ст. 21 УК болезненного состояния психики, постольку стоит обратить внимание на то, что одним из таких расстройств является клептомания (от греч. klepto -- красть и mania - страсть, безумие) как патологическое импульсивно возникающее влечение к воровству с непреодолимой потребностью удовлетворить это стремление. Отличается это влечение направленностью не на какой-либо определенный предмет, а на сам акт кражи, которая часто не соответствует социальному и материальному положению больного.

Уголовный кодекс Испании / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и Ф. М. Решетникова. 385 Познышев С. В. Особенная часть русского уголовного права. 3-е изд, испр. и доп. М., 1912. С 217.

Понятие и признаки хищения____________________ 281

Характерными для клептомании являются неожиданность появления влечения, чрезвычайная аффективная напряженность, отсутствие признаков нарушенного сознания и каких-либо психических задержек. Обычно клептоманические импульсы возникают на фоне тяжелой дисфории,386 а по выполнении желаемого действия больной испытывает чувство удовлетворения и облегчения. По мнению некоторых специалистов, истинная клептомания наблюдается у лиц психопатического склада с расстройствами настроения. Отмечается связь клептомании и с сексуальными переживаниями, в частности, с клептолагнией (от греч. - klepto и lagneia - похоть, сладострастие). В этом отношении одни указывают, что клептомания может служить формой восполнения сексуальной неудовлетворенности, другие же считают, что кража, связанная с сексуальными переживаниями, является средством вызывать у себя чувство страха и тревоги, стимулирующее усиление до того недостаточных сексуальных импульсов с последующим достижением удовлетворения.

С субъективной стороны хищение является преступлением, совершаемым только с прямым умыслом и корыстной целью.

Неосторожный захват чужого имущества, конечно, возможен, но он не составляет хищения. Можно машинально положить в карман одолженную для учинения подписи авторучку {не осознав роскоши эксклюзивного PARKERa). можно надеть чужую шляпу, уходя из гостей в «приподнятом» настроении (не оценив воплощенных в..ней творческих усилий великого Couturier), можно по рассеянности

(или невнимательности перепутать свой кейс с чужим (лишь впоследствии увидев, что он набит деньгами). Однако подобные дейст-ия, не образуя состава хищения, могут влечь ответственность лишь связи с деятельностью, последовавшей за таким захватом, если в 1ей, например, заключались признаки присвоения случайно оказав-1егося у виновного чужого имущества или его уничтожения.

Предумышленный характер действий при хищении с бесспор-юстью следует из самого понятия хищения, представляющего собой

Термин дисфория (от греч. - dysphona - раздражение, досада) обозначает рас-тройсгво настроения с преобладанием мрачного, угрюмого, злобно-раздражи-впьного эмоционального состояния, часто характеризующегося предметной неопре-вленностью. Дисфория наблюдается при многих психических заболеваниях, как ^нкциональных, так и органических.

Блейхер В. М., Крук И. В. Толковый словарь психиатрических терминов: В 2 т. / Под

\. С. Н. Бокова. Т. 1. С. 355-356.

целенаправленную деятельность. Как считается в теории уголовного права, указание в том или ином составе на цель всегда является показателем прямого умысла. Констатация же того, что хищениям присущи только прямой умысел и корыстная цель, является предпосылкой для ответственности за предварительную преступную деятельность в случаях недоведения хищения до конца по не зависящим от похитителя обстоятельствам, поскольку согласно ст. 30 УК приготовлением к преступлению и покушением на преступление признаются только умышленные действия, а в теории и практике применения уголовного закона считается, что не просто умышленные, а совершаемые с прямым умыслом. Умышленный характер действий, свойственный хищениям, является необходимой предпосылкой для ответственности за хищения, совершаемые в соучастии, коль скоро соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления (ст. 32 УК). При этом для соответствующей квалификации содеянного необходимо, чтобы обстоятельствам, объективно выражающим возможность приготовления к хищению, покушения на него или соучастия в нем, сопутствовал умысел на совершение именно хищения Применительно к хищению данный вид умысла означает осознание лицом того, что в результате его действий чужое имущество незаконным и безвозмездным образом переходит в его обладание, предвидение, что тем самым будет причинен материальный ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества, и желание наступления таких последствий либо осознание неизбежности их наступления.

Осознание социальной упречности своего поведения прежде всего предполагает понимание виновным того, что он завладевает чужим для него имуществом. При этом понимание виновным принадлежности данного имущества к собственности другого лица, а равно осознание отсутствия какого-либо права у себя на изымаемое имущество отражает (хотя бы в основных чертах) его субъективное представление о свойствах объекта посягательства.

Интеллектуальная сторона умысла при хищении охватывае! также и осознание субъектом всех тех юридически значимых фактических обстоятельств, которые образуют объективную сторону хищения, в частности, безвозмездность изъятия. Естественно, что в умышленно совершаемом преступлении в содержание умысла вино-

Понятие и признаки хищения___________________________283

вного должны входить и осознание виновным формы (способа) хищения, т. с. понимание им того, что он изымает чужое имущество вопреки воле собственника (как это имеет место при краже) или помимо его воли (как это имеет место при грабеже и разбое) либо «по воле» собственника (как это имеет место при мошенничестве). Скажем, при обмане действия мошенника направлены на то, чтобы путем передачи ложной информации ввести в заблуждение или поддержать это состояние заблуждения для склонения потерпевшего к желаемому поведению. Поэтому и особенность психической деятельности при мошенничестве состоит в том, что «в сознании обманщика одновременно сосуществуют два противоположных комплекса представлений: комплекс правильного отражения действительности, который надо скрыть; комплекс ложных пред-ставлении, который, напротив, надо выразить вовне» 1 Столь же естественно, чго в умышленно совершаемом преступлении сознанием субъекта должны охватываться и обстоятельства, квалифицирующие хищение (совершение его в составе группы, с насилием соответствующей интенсивности, с проникновением в помещение или жилище и т. д.), если таковые объективно имеют месю

При установлении направленности умысла следует также иметь в виду, чго вина - сложный психический процесс, имеющий свою динамику Потшу при усыновлении умысла похитителя следует обращать внимание не только на его первоначальные намерения, но и на их вочможнос изменение под влиянием различных обстоятельств объективного и субъективного свойства. В частности, на изменение первоначальной направленности умысла при хищении может повлиять сопротивление собственника или лица, охраняющего имущество, вмешательство третьих лиц и т. д.

Одним из проявлений трансформации умысла на хищение являются случаи, когда в ходе реализации первоначально возникшего умысла на совершение менее тяжкого хищения (например, кражи) содержание и направленность его изменяются и перерастают в умысел на совершение более тяжкого хищения (например, грабежа или разбоя). Точно так же умысел на мелкое хищение может трансформироваться (следуя правилу: аппетит приходит во время еды) в умысел на хищение в значительном или крупном размере. Во всех

Стрельцов Е Л С 61

этих случаях содеянное лицом следует квалифицировать не в соответствии с первоначально возникшими у него намерениями, а в соответствии с фактически совершенным деяниям, в котором был реализован новый умысел.

Поскольку почти все формы хищений имеют материальный состав, в интеллектуальное содержание умысла при хищении входит не только осознание фактически совершаемых им действий, но и предвидение общественно опасного результата этих действий, т. е. нанесения определенного имущественного ущерба. При этом определение содержания умысла предполагает и установление его направленности на совершение хищения в том или ином размере, юридически значимом для дифференциации ответственности по видам хищения, в том числе и для констатации особой исторической, научной, художественной или культурной ценности похищенных предметов или документов (ст. 164 УК)

Волевой момент умысла характеризуется направленностью воли лица на изъятие материальных ценностей, чтобы получить имущественную выгоду для себя и других лиц. Причем подтверждением именно прямого умысла - желания виновного извлечь материальную выгоду - является цель виновного обратить чужое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, поставить себя или других лиц на место собственника.

Так, Ю, работая заведующим складом, оформлял в течение нескольких лет приходные и расходные документы на получение и отпуск со склада телефонных аппаратов Фактически ж-е аппараты на склад не поступали, а завозились в другое помещение, откуда похищались начальником управления А, его заместителем Д и экспедитором X Поскольку заведующий складом Ю не был осведомлен о преступных действиях своих коллег, т е не имел умысла на совершение хищения, Верховный Суд усмотрел в его действиях лишь халатность 189

В содержание умысла на хищение входят также понимание ви новным принадлежности похищаемого имущества другому лицу и отсутствие своего права на это имущество. При этом виновный может заблуждаться относительно принадлежности похищаемого имущества тому или иному собственнику, однако ошибочное представление похитителя о личности собственника не влияет на квалификацию хищения, ибо никоим образом не изменяет социальное

Бюллетень Верховного Суда СССР 1987 №1 С 24-26

Понятие и признаки хищения___________________________285

существо содеянного Виновный стремился удовлетворить материальные потребности за счет чужого имущества и достигает этого, деформируя соответствующим образом отношения собственности

Другое дело -- заблуждение лица, выразившееся в том, что фактически изымая чужое имущество, он полагает, что берет свое, принадлежащее ему по праву Такого рода ошибка, изменяя само существо изъятия имущества как завладения чужим, не может не сказаться на квалификации содеянного, которое в соответствии с направленностью умысла и при наличии необходимых признаков может быть расценено в качестве такого преступления против порядка управления, как самоуправство, т е самовольного, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред (ст 330 УК)

1ак Н было предъявлено обвинение в том, что он совершил грабеж открытое завладение видеома! нитофоном в квартире Т Однако и пределами предвари гсле>но!о расследования остался тот факт, что Н продал эю! видеомагнитофон брату Т, который не рассчитался t ним так как вскоре переехал жить в другую местность Таким образом, Н считал, что сделка не состоялась и он забирает свое имущество, что в конечном счое и привело к переквалификации его деист вии на самоуправы во

Действия Хоруженко и Бостякова осужденных Великолукским судом Псковской области за совершение разбойного нападения по предварительному сговору группой лиц. соединенного с угрозой р применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, *J. также бы ш переквалифицированы в связи с отсутствием у них умысла на совершение данного преступления

Они признаны виновными в том, что около 14 час в районе привокзальной площади станции Великие Луки, с целью завладения деньгами совершили нападение на водитстя частного такси Корнышева При этом Хоруженко, используя пистолет-зажигалку, приставил его к животу потерпевшего, а Бостяков потребовал у Корнышева деньги в сумме 100 руб Под воздействием психического насилия Корнышев отдал Ьостякову имевшиеся v него 25 руб

Заместитечь Председателя Верховного Суда РФ указал в протесте, что суд не дал должной оценки показаниям Хоруженко и Бостякова о том, что их действия были направлены на то, чтобы «разобраться» с Корнышевым, который, как им стало известно от свидетеля Мясниковой, обидел ее и взял за проезд в такси сумму, значительно превышающую оговоренную О том, что Хоруженко и Бостяков встретив Корнышева, предъявили ему претензии указанно-

го характера, подтвердили также сам потерпевший, его жена и свидетель Алексеев.

Вместе с тем Хоружечко, угрожая Корнышеву пистолетом-зажигалкой, приставлял ее к животу потерпевшего, который, считая Данный предмет настоящим оружием, воспринимал угрозу для жизни как реальную. Бостяков, кроме того, находился со сжатыми кулаками рядом, а позднее заявил Корнышеву, что они убьют его, если еще раз увидят в такси. Такой характер действий и высказываний Хоруженко и Бостякова свидетельствует об угрозе с их стороны убийством, реальность осуществления которой была для Корнышева очевидна. Поэтому, приняв во внимание, что причиненный потерпевшему материальный ущерб в размере 25 руб. не может быть признан существенным, в связи с чем действия Бостякова в части самоуправного завладения имуществом Корнышева не содержат состава преступления, Президиум Псковского областного суда переквалифицировал действия Хоруженко и Бостякова на статью об угрозе убийством.

Реальный ущерб имеет место и при уничтожении, порче, поломке, износе либо использовании чужого имущества не по назначению, однако понятием хищения охватываются лишь случаи причинения такого ущерба, который образуется в результате изъятия чужого имущества с намерением обратить его в свою пользу или в пользу третьих лиц. Этим хищение отличается прежде всего от случаев завладения чужим имуществом по другим, нскорыстным (например, хулиганским) мотивам. Перефразируя известную политическую шутку, можно сказать, что плюрализм мотивов в одной голове - это шизофрения. Если же виновный признан вменяемым, то одновременное вменение ему факта изъятия имущества в качестве хулиганства (совершаемого, как известно, по хулиганской мотивации) и хищения (предполагающего, как правило, корыстную мотивацию) исключено.

Но именно так были квалифицированы Кировским районным судом г. Красноярска действия Гаврилова, который, находясь в состоянии алкогольного опьянения, около магазина подошел к ранее незнакомому Костюченко и, сказав «дай поносить», сорвал с его головы шляпу стоимостью 11 руб. Костюченко шляпу забрал. Тогда Гаврилов ударил его по лицу и вновь отнял шляпу, а после этого вместе со своим братом беспричинно, из хулиганских побуждений, избил потерпевшего, причинив легкие телесные повреждения, не повлекшие кратковременного расстройства здоровья.

Удовлетворяя прокурорский протест об отмене приговора в части осуждения Гаврилова за грабеж, Судебная коллегия Верховного Суда прежде всего сослалась на показания Гаврилова, который ут-

Понятие и признаки хищения___________________________287

верждал, что поскольку у него было хорошее настроение, он с целью пошутить снял с Костюченко шляпу и надел ее на себя, не имея намерения присваивать. Шляпа потерпевшего ему была не нужна. Однако когда Костюченко отобрал у него свою шляпу и оскорбил его, он избил потерпевшего. Потерпевший Костюченко также показал, что когда он забрал свою шляпу, братья Гавршювы стали избивать его, но завладеть каким-либо другим имуществом не пытались. Таким образом, было признано, что каких-либо доказательств, свидетельствующих об умысле Гаврилова на завладение чужим имуществом, не установлено, в связи с чем в формуле обвинения осталось

лишь злостное хулиганство."

Кроме того, заметим, что в понятии хищения говорится не о корыстном мотиве, а о корыстной цели, предполагающей стремление к извлечению материальной выгоды за счет изъятия чужого имущества, но не за счет неосновательного сбережения своего. Этим хи-| щение отличается от других посягательств против собственности, корыстных по своей мотивации и направленности, но влекущих ущерб в виде упущенной выгоды, а именно: от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК), от корыстного злоупотребления управленческими и (должностными полномочиями (ст. 201 и 285 УК) и некоторых дру-1гих деяний, включая самоуправное изъятие своего имущества и [временное пользование чужим имуществом без намерения обратить его в собственное.191

В этой связи не признается хищением так называемое времен-юе позаимствоаание чужого имущества, т. е. завладение этим иму-Хеством с намерением в дальнейшем вернуть его или погасить задо-сенность, так как в данных случаях отсутствует умысел на безвозмездное изъятие имущества как необходимый элемент субъективной стороны хищения.39 Именно это обстоятельство позволяет от-)аничить, например, хищение транспортных средств от их угона;з цели хищения, хищение товаров и денежных средств от незаконного получения их в кредит, хотя с объективной стороны во всех гучаях такого рода изъятие оказывается на определенный момент

Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1989. N° 8. С 4.

См., напр.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1991. № 11. С.3-4; Э2. №3. С.10; 1993. №10. С. 4-5; и др.

Суть «временного лозэимствования» заключается в том, что имущество берется бы на время, причем имеется в виду, что на незначительное или строго опреде-нное, скажем, на время кредитования

незаконным и безвозмездным. Однако поскольку субъект имел в виду лишь временно попользоваться чужим имуществом и вернуть его в натуре или погасить долг, то умысел на безвозмездное изъятие данного имущества отсутствует и оценка этих действий как хищения была бы ошибочной. Таким образом, особое внимание в подобных случаях следует обращать на то, была ли у субъекта в самом начале, уже в тот момент, когда он изымал имущество, намерение возместить стоимость изъятого или нет.

Помимо прямого умысла на завладение чужим имуществом субъективная сторона хищения включает в себя корыстную цель, прямо названную среди конститутивных его признаков в законода-тельном определении. " По поводу этого признака в отечественной юридической литературе давно ведется дискуссия, в которой сторонники понимания хищения как сугубо корыстного преступления время от времени объявляли о своей полной и окончательной победе, но вновь оказывались втянутыми в полемику.

Русские дореволюционные криминалисты в своем большинстве считали, что, хотя корысть и присуща посягательствам на собственность, но их обязательным признаком не является. В советской доктрине того периода, когда в уголовном законе указание на корыстную цель хищения отсутствовало, многие криминалисты тем не менее считали, что хищение, будучи противозаконным средством удовлетворения материальных потребностей, без корыстной цели невозможно.394 Именно это положение, находя последовательное

Исключение составляет лишь состав разбоя, в котором говорится не о корыстной цели, а о цели хищения чужого имущества. Однако при более пристальном взгляде на данный состав обнаруживается, что корыстная цель также является его неотъемлемым признаком Ю. В Лубшев справедливо отмечал, что «насильственное деяние имеет сложное целевое содержание» {Лубшев Ю. В. Установление виновности по делам о насильственных преступлениях // Вести. Моек ун-та. 1975. № 1. С. 28) Оно включает в себя собственные цепи процесса насильственного воздействия на потерпевшего, цели преступления в целом и более широкие цели, для достижения которых и совершается преступления. Стало быть, при разбое собственной целью физического насилия является предотвращение сопротивления со стороны собственника имущества или подчинение его своей воле, целью всего преступления - поставить себя на место устраненного собственника, а более широкая цель заключается в противоправном обогащении.

3 " Исаев М. М. Указы Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г М, 1948. С. 10; Трайнин А. Н., Меньшагин В. Д., Вышинская 3 А. УК РСФСР. Комментарий. М., 1946. С. 160, 208; Кригер Г. А. Ответственность за хищение государственного и общественного имущества по советскому уголовному праву. М., 1957. С. 50; Курс советского уголовного права. Часть Особенная. Т 3. П., 1973. С. 366.

Понятие и признаки хищения___________________________289

отражение в судебной практике, служило для нее критерием для отграничения хищения от уничтожения или повреждения имущества, самоуправства, злоупотребления полномочиями, хулиганства и других преступлений действий, сопряженных с посягательством на собственность, но не с целями наживы,

Однако после издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» наметилась тенденция к расширению понятия хищения за счет появления прецедентов привлечения к ответственности за это преступление при отсутствии цели наживы.195 Последние послужили для некоторых авторов поводом для постановки вопроса об отказе от признания корыстной цели в качестве обязательного признака хищения. В частности, Б. С. Никифоровым было высказано мнение, что при хищении имущества виновный действует «с целью обратить его в свою собственность или, говоря конкретно, с целью совершить по отношению к нему такие действия, которые может совершить только собственник, независимо от того, каково было содержание совершенного или намеченного им собственнического действия. Этим действием может быть отчуждение имущества, владение или пользование им "на правах" собственника, его потребление, повреждение или уничтоже-

После издания Указа от 27 марта 1953 г. «Об амнистии» колебания судебной практики были преодолены, и уже в постановление Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. было включено указание о том, что незаконная передача государственного или общественного имущества в собственность других лиц может рассматриваться как хищение лишь тогда, когда виновные в этом должностные лица действовали с корыстной целью. В последующих постановлениях высших судебных органов также подчеркивалась необходимость наличия корыстной цели при хищении.398

395 См., напр.: Судебная практика Верховного Суда СССР. 1954. № 1. С 21.

Никифоров Б. С. Обязательна ли корыстная цепь при хищении? // Советское государство и право. 1949. № 10. С. 26. 397 Судебная практика Верховного Суда СССР 1954. № 4. С. 2.

См., напр., Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. (Бюллетень Верховного Суда СССР. 1972. № 4), Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР (в редакции постановления Пленума Верховного Суда Российской Фе-

Видимо, это обстоятельство и послужило основанием для вывода, что «среди советских юристов теперь уже, вероятно, трудно найти сторонников той точки зрения, что хищение может совершаться и бескорыстно».

Однако оппоненты концепции исключительно корыстной природы хищений оставались не только среди зарубежных криминалистов,400 но и в отечественной научной среде. В частности, С. Ф. Милюковым было обращено внимание на то, что изъятие чужого имущества может иметь целью финансовое и материальное обеспечение политического противоборства, а также по мотивам страха перед сообщниками, карьеристских соображений и т. п.40"

В одном из проектов УК, подготовленном группой ученых и практических работников по инициативе Министерства юстиции РФ и представленном 19 октября 1992 г. Президентом в Верховный Совет РФ, также предлагалось вместо корыстной цели завладения чужим имуществом указать на содержательно более широкую его цель «обращения в свою собственность или распоряжения как своим собственным».402 Очевидно, что указанная в приведенной формулировке цель обращения чужого имущества в свою собственность, в сущности, тождественна корыстной цели, тогда как стремление к распоряжению чужим имуществом как своим собственным охватывает собой и завладение чужим имуществом для последующего его уничтожения, и распоряжение им в интересах организации, и прочие подобные действия, не являющиеся хищением.

дерации от 25 октября 1996 г.) «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» (Сборник постановлений Пленума Верховного Суда. 1961-1993 гг. М., 1994); и др. 99 Владимиров В. А., Ляпунов Ю, И. Социалистическая собственность под охраной закона. М., 1979. С 31-32.

400 Например, Р. Маурах, писал" «Присвоение не равнозначно корысти. Кража может быть и альтруистическим деянием» (Maurach В. Deutsches Strafrecht, Besonderer Teil VerlagC. F. Muller Karlsruhe. 1964. S.129).

401 Милюков С. Ф. Единообразное применение закона как необходимое условие эффективной борьбы с хищениями // Правовые и организационные меры борьбы с правонарушениями против социалистической собственности. Горький, 1982. С. 107-109.- В последующих работах автор последовательно отстаивает возможность бескорыстных хищений, актуализируя свою аргументацию целями материального вооруженного противостояния на Северном Кавказе и в других регионах СНГ (см. Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа СПб., 2000. С. 230).

4Щ Преступление и наказание: Комментарий к проекту Уголовного кодекса России / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и А. В. Наумова. М., 1993. С 155.

Понятие и признаки хищения___________________________291

Законодатель, тем не менее, проигнорировал это обстоятельство, первоначально включив корыстную цель в легальное определение хищения применительно к соответствующим статьям главы о преступлениях против собственности УК РСФСР,403 а в последующем распространив это определение на все составы, в объективную сторону которых по УК РФ 1996 г. входит хищение чужого имущества в качестве способа совершения преступления.

Прямое указание в законодательном определении хищения на корыстную цель положило конец старому спору, решил Г. Н. Борзенков.404 Однако и этот вывод представляется преждевременным. Ибо в отличие от практикующих юристов, которые обязаны руководствоваться в своей работе законом, как бы они к нему ни относились, ученые-юристы могут позволить себе роскошь не соглашаться с теми или иными его положениями.4 Поэтому констатируем лишь то, что введение корыстной цели в число обязательных признаков хищения подводит некий итог затянувшейся дискуссии, но станет ли он окончательным или промежуточным, покажет время. Во всяком случае -этот факт сам по себе не освобождает нас от обязанности поверить алгебру законодательной практики гармонией теории, исходя из которой цель и действия немыслимы вне такой взаимной связи и обусловленности, при которой как действия расхитителя должны быть подчинены строго определенной цели, средством достижения которой они служат, так и сама цель должна закономерным образом вытекать из характера совершаемых действий. Поэтому формулировка цели должна сообразовываться с описанием объективных признаков хищения.

С этой точки зрения, определение корыстной цели как намерения вобрать чужое имущество в сферу своего хозяйственного господства, навсегда поставить его в исключительную зависимость от себя и тем самым получить прибыль сообразуется с описанием объ-

\ Новый комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред.

|&С. Михлина, И. В. Шмарова. С. 245.

Подтверждением этому служит то обстоятельство, что уже после принятия нового. выдвигались предложения об указании в примечании 1 к ст. 158 на цель распоряжения похищенным «по усмотрению виновного» (см.: Скляров С. В. Понятие хищения ■ Уголовном законодательстве России: теоретический анализ // Государство и право. Р997. № 9. С. 68); см также: Кладков А. В. Уголовно-правовая охрана права собствен-ТУ1И Труды МГЮА. 1999. № 4. С. 112.

В частности, действия Гаязова, выразившиеся в умышленном уничтожении путем поджога автомобиля, которым он завладел в результате разбойного нападения, необоснованно были квалифицированы по ч 2 ст 167 УК.

Как явствует из приговора, Гаязов, заранее спланировав разбойное нападение, договорился на автомобильном рынке с гражданином Шевченко о покупке у него автомобиля «VOLVO-460». После оформления доверенности в пути следования на этом автомобиле к месту, где якобы должна состояться передача денег, Гаязов убил из обреза Шевченко и его брата, завладев, таким образом, машиной. Однако, обнаружив, что в результате выстрелов автомобиль поврежден, Гаязов отогнал его в балку и сжег с целью сокрытия убийства.

Военная коллегия, рассмотрев дело по кассационным жалобам осужденного и его защитника, отменила приговор в части осуждения Гаязова по ч. 2 ст. 167 УК и дело по этому обвинению прекратила за отсутствием состава преступления, указав, что Гаязов совершил разбойное нападение с целью завладения автомобилем. Преступный за-

Понятие и признаки хищения_______________________________.

мысел им был осуществлен, и он получил полную возможность пользоваться этим автомобилем. Поэтому последующее после хищения, в том числе и путем разбойного нападения, распоряжение имуществом, хотя бы и его уничтожение путем поджога, дополнитель-нои юридической оценки не требует.

Таким образом, поскольку в соответствии с законом под хищением понимается совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, составом этого преступления охватывается как само завладение, так и последующее пользование или распоряжение похищенным имуществом фактически как своим собственным, в том числе и его уничтожение. Но при этом предполагается, что изъятие чужого имущества было совершено не с целью его уничтожения. Следовательно, действия лица, совершившего хищение и в последующем утратившего, повредившего или уничтожившего его, какой-либо дополнительной квалификации не требуют.

Нельзя также не отмстить, что конструируя составы хищений в главе 2] УК, законодатель исходил из единства цели для этих форм посягательства. Но на каком основании он распространил понятие хищения как сугубо корыстного преступления на другие главы УК, остается непонятным. Скажем, при совершении таких преступлений, как похищение человека (ст 126 УК), а также документов, штампов печатей (ст. 325 УК), корыстная цель не является единственно возможной доминантой поведения, что прямо вытекает из текста указанных статей. Правда, законодатель использует здесь термин «похищение», позволяющий при строго буквальном подходе говорить, что прим. 1 к ст. 158 УК не имеет отношения к данным статьям. Но ■так ли уж велика разница между «хищением» и «похищением» и стоит ли возвращаться в уяснении их специфики к тем временам, когда в законодательстве они использовались для того, чтобы подчеркнуть отличие преступлений против личной собственности от [преступлений против социалистической собственности, которое, как сказалось в действительности, совершенно искусственно. Поэтому |несмотря на то, что законодатель терминологически одинаково опи-объективные внешние процессы, имеющие место при соверше-!ии посягательств на ординарное имущество, значение законода-

Обзор кассационно-надзорной практики Военной коллегии Верховного Суда Рос-4йской Федерации по уголовным делам за 1998 год.

тельной дефиниции хищения, изложенной в прим, 1 к ст. 158 УК, следовало все же ограничить соответствующими статьями главы о преступлениях против собственности.

Таким образом, корыстная цель, представляющая собой намерение извлечь конкретную имущественную выгоду из чужого имущества, является обязательным элементом субъективной стороны хищения, при недоказанности наличия которой на момент совершения деяния безвозмездное изъятие имущества не может квалифицироваться как хищение. Содержательно же корыстная цель заключается в стремлении виновного к обогащению: а) лично себя; б) близких для него физических лиц, в улучшении материального положения которых он заинтересован; в) юридических лиц, с функционированием которых напрямую связано его материальное благополучие; г) любых других лиц, действующих с ним в соучастии.

Первый вариант, предполагающий стремление к личному потреблению чужого имущества, в комментариях не нуждается. Заметим лишь, что цель личного обогащения может достигаться как путем изъятия имущества непосредственно для себя, так и посредством передачи его третьим лицам, но с последующим обращением полученного в свою пользу полностью или частично.

Изъятие чужого имущества не для себя, а «для свата», «для брата», «детишкам на молочишко» или в пользу других близких для виновного лиц, в судьбе которых он заинтересован, также ничего не изменяет в социально-юридической природе содеянного, так как получение материальной выгоды родственниками, иждивенцами, сожителями и другими близкими преступнику лицами равнозначно его личному обогащению. Между тем в практике все еще встречаются дела, когда суд, не утруждая себя доказательствами наличия между виновным и другими лицами столь близких отношений, которые толкнули бы первого на преступление ради материального благополучия вторых, включает в объем похищенного все имущество, полученное тем или иным образом третьими лицами, расценивая это как хищение в пользу третьих лиц.

Подобное происходит, например, при осуждении должностных лиц за хищение денежных средств под видом получения премий. Не считая нужным отделять суммы премий, полученные лично указанными должностными лицами, от денежных средств, полученных в виде премий другими работниками данного учреждения, вся диффе-

Понятие и признаки хищения _______________________295

ренциация этих средств сводится к обвинению должностных лиц в хищении денежных средств путем их незаконного личного получения (т. е. путем присвоения) и путем их незаконного начисления и выплаты другим работникам учреждения (т. е. путем растраты в пользу третьих лиц), однако окончательный размер похищенных средств все же определяется по сумме указанных слагаемых.

Подоплека такого рода решений понятна. В некогда существовавших постановлениях Пленума Верховного Суда СССР, посвященных припискам, разъяснялось, что если приписки в государственной отчетности и предоставление других умышленно искаженных данных сопряжены с последующим умышленным внесением в соответствующие документы (бухгалтерские отчеты, балансы, ведомости на получение премий и т. п.) заведомо ложных сведений и с незаконным безвозмездным обращением материальных средств в свою собственность или собственность других лиц, содеянное должно квалифицироваться по совокупности статей УК, предусматривающих ответственность за приписки и хищение. При этом размер хищения должен определяться с учетом всей суммы денежных средств, как присвоенных должностным лицом, совершившим приписки, так и безвозмездно переданных другим лицам в виде пре-

мии либо иных выплат.

Изложенное разъяснение было подвергнуто критике на том основании, что в нем ничего не говорилось о значении для квалификации мотивов и целей поведения должностных лиц, не учитывать которые было бы неправильно.408 Возможно, не без ее влияния Верховный Суд СССР изменил свою позицию, разъяснив в дальнейшем, что приписки, совершенные должностными лицами с целью присвоения денежных средств, должны квалифицироваться по совокупности как приписки и хищение в размере суммы, полученной всеми участниками хищения, а если приписки повлекли также

См., напр.: п. 10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 12 января 1973 г.; п. 10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 25 февраля 1977 г. {Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. Ч. 2. С. 212); постановление Пленума Верховного Суда СССР от 18 апреля 1980 г. «О повышении роли судов борьбе с приписками и другими искажениями отчетности о выполнении планов» (Бюллетень Верховного Суда СССР. 1980. № 3. С. 16), а также решения по конкретным делам (Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1982. №3. С. 14); и др.

Андреева Л. А., Волженкин Б. В., Овчинникова Г. S. Понятие хищения социалистического имущества: Учебное пособие. 2-е изд., перераб. Л., 1985. С. 62-63.

незаконную выдачу премий или иные выплаты работникам, не состоящим в сговоре о хищении, чем причинен существенный материальный ущерб, то и как злоупотребление служебным положением.4

Что касается изъятия чужого имущества в пользу соучастников, при котором виновный, не обогащаясь сам и даже действуя не по корыстным мотивам, осознает наличие таких мотивов и целей у кого-либо из соучастников, то в теории уголовного права признается, что мотивы и цели соучастников могут не совпадать, однако наличие хотя бы у одного из них определенной цели, например, корыстной, при том, что об этом было известно другим соучастникам, «бескорыстно» (из ложно понятого чувства товарищества, из-за страха, возникшего под угрозой насилия и т. д.) способствовавшим осуществлению его корыстных устремлений, предопределяет аналогичную квалификацию и действий последних.

Признание возможности хищения в пользу третьих лиц не означает, вопреки мнению С. Ф. Милюкова,410 возможность совершения его без корыстной цели. В данном случае автором допускается явное смешение мотива и цели преступления. Будучи тесно связанными, взаимообусловленными, корррелятивными, эти понятия в то же время характеризуют разные стороны волевого процесса: если мотив отвечает на вопрос, зачем человек совершает то или иное деяние, то цель определяет направление деятельности; если мотив объясняет, почему человек поступил так, а не иначе, чем он при этом руководствовался, то цель объясняет, для чего он это сделал, что преследовал своими действиями, чего хотел достичь; если мотив отвечает на вопрос, что движет человеком, то цель - куда направлено его движение; если мотив характеризует субъективную причину, психологический источник преступления, то цель характеризует направлен-

ность действии виновного.

т Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г "О практике применения судами законодательства по делам о приписках и других искажениях отчетности о выполнении планов"» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1988. №1. С. 21.

410 Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. С, 230.

411 Волков Б. С. Мотивы преступления. (Уголовно-правовое и социально-психологическое исследование). Казань, 1982. С. 7; Зелинский А. Ф. Криминальная мотивация хищений и иной корыстной преступной деятельности. Киев, 1990. С. 62; и др.

Понятие и признаки хищения

Таким образом, мотив приводит к постановке цели, но сам не является ею. Он стимулятор, побудительная причина, лежащая в истоке акта поведения, а цель - это предполагаемый результат поведения, который лежит в его завершении. Так как мотив обусловливает действия личности, направленные на удовлетворение какой-либо потребности, а цель выражает конечную направленность этих действий, они в значительной своей части имеют одинаковое содержание, представляя известное единство при совершении преступления. Поэтому совершенно естественно, что типичной для корыстной преступности в целом и для хищений, в частности, являются корыстная мотивация, формирующая и корыстную цель, что собственно отмечается и в криминологии, изучающей криминальное поведение, как массововидное явление. Сказанное, однако, не означает, что корыстная мотивация является неотъемлемым признаком любого хи-

щения, как полагают некоторые специалисты, поскольку в той же криминологии отмечается, что мотивация преступного поведения не всегда прямолинейно связана с характером совершенного преступления. Мотив следует «извлекать» из личности, а не приписывать его ей, исходя из внешних обстоятельств и привычных схем: корыстное преступление - крпыстный мотив.411

Мотив и цель не могут противоречить друг другу, но в то же время это несовпадающие понятия. Содержательное несовпадение мотива и цели в том и проявляется, что на почве одной и той же мотивации могут формироваться различные цели, равно как и тождественные цели могут иметь под собой различную мотивацию. Поэтому совершенно не случайно в прим. I к ст. 158 УК прямо названа цель хищения, но ничего не говорится о его мотивах. Правда, последнее обстоятельство само по себе еще не дает оснований говорить о том, что корыстные мотивы при хищении не должны быть единственны-

См., напр." Фролов Е. А. Объект уголовно-правовой охраны и его роль в организации борьбы с посягательствами на социалистическую собственность: Дис. ... докт.

" юрид. наук. Свердловск, 1971. С. 568; Волженкин Б. В. Корыстные злоупотребления по службе (хищения, взяточничество, злоупотребление служебным положением): уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации: Докторская диссерта-

" Ция в виде научного доклада. М., 1991. С. 27-30; Уголовное право России. Особенная часть; Учебник / Отв. ред. Б. В. Здравомыслов. М., 1996. С. 141, Комментарий к Уго-

Гловному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Ю, И. Скуратова и В. М. Ле-

^бедева. М„ 1996. С. 340; и др.

13 Криминология: Учебник / Под ред. В. Н. Бурлакова, Н. М. Кропачева. СПб., 2002. С 76-77.

ми. Поэтому несмотря на то, что мнение о необязательности коры-

стного мотива в составах хищении высказывалось многими, сие нуждается в доказательствах.

Одним из первых попытка доказать возможность хищения не по корыстным мотивам была предпринята И. Г. Филановским, подкрепившим свой тезис о том, что корыстная цель может появляться на почве других мотивов (в том числе, альтруистических, ложно понятых интересов ведомства, мести и т. п.), ссылкой на уголовное дело артиста Новосибирской филармонии Н., который на почве мести К. изъял из квартиры последнего уникальную скрипку, золотые часы и хрустальный сервиз. Скрипку он тотчас же подарил оркестру военного госпиталя, а часы и сервиз передал в фонд помощи детям, родители которых погибли на фронте.415 Однако в чем же состояла корыстная цель в данном случае и почему действия Н. были квалифицированы судом как кража (с чем согласен И. Г. Филанов-ский), так и осталось неясным.

С равным успехом можно осудить за хищение и Деточкина - героя кинофильма «Берегись автомобиля», будь он реальным персонажем, при том, что корыстная цель в его действиях совершенно не видна. Впрочем, ряд авторов проявляют обеспокоенность тем, что при изложенной выше трактовке корыстной цели «нельзя привлечь к уголовной ответственности лиц, противозаконно завладевших тайным или открытым способом (даже насильственным) имуществом для передачи этого имущества другим лицам или организациям и не преследовавших целей личного обогащения (например, субъект путем разбойного нападения похищает имущество для передачи его в какой-либо благотворительный фонд)».4"6

Подобного рода хищение в пользу юридических лиц возможно лишь при том непременном условии, что виновный заинтересован в

4 Литвинов В. Н. Корыстные посягательства на личную собственность и их предупреждение. Минск, 1989. С. 149; Тишкевич И. С, Тишкевич С. И. Квалификация хищений имущества. Минск, 1996. С. 42; Мерзогитова Ю. А. Ответственность за мошенничество б сфере финансово-кредитных отношений (уголовно-правовой и криминологический аспекты): Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. М., 1998. С. 19; Кочаи С. М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000. С. 114.

Филановский И. Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению. Л-, 1970. С. 111-112.

16 Миненок М. Г., Миненок Д. М. Корысть. Криминологические и уголовно-правовые проблемы. СПб., 2001. С. 111.

Понятие и признаки хищения___________________________299

экономически успешном (прибыльном) их функционировании, поскольку с этим напрямую связано его материальное благополучие (в качестве совладельца, вкладчика, акционера, менеджера и т. п.). Феномен же Деточкина в том, что он своеобразное воплощение Робин Гуда - этакого современного поборника справедливости, пытающегося в соответствии со своими представлениями о ней отобрать у богатых то, что нажито ими неправедным путем, и отдать бедным, нуждающимся. Но не стоит спешить с констатацией пробела в уголовном законе, озабочиваясь мыслью, что если примеру Деточкина последует другие, то при только что продемонстрированной логике, отрицающей какую бы то ни было корыстность его устремлений, безнаказанными окажутся и его последователи. В том-то и дело, что не последуют. Деточкин - одинок и одиночен. Он - чудак, а с точки зрения обывателя - и вовсе «странный» человек. Он - принц датский Гамлет, быть может, более комфортно чувствующий себя в этой роли на сцене любительского театра, нежели в жизни. Поэтому никакой надобности запрещать подобное поведение уголовным законом нет, ибо уголовно-правовая норма, как и всякая норма, рассчитана все же на типичные случаи, а запрещать уникальное и неповторимое не имеет практического смысла. Если же на смену интеллигентному бунтарю-одиночке против несправедливости придут профессионалы, ведущие за собой массы, и возьмутся за «экспроприацию экспроприаторов», то никакие уголовно-правовые заслоны не помогут. Они моментально будут выброшены «с корабля |; истории» и тотчас же заменены новыми, как только «экспроприа-| ция» завершится.

| Таким образом, в индивидуально совершаемом акте изъятия I чужого имущества, отсутствие корыстной цели может быть объяс-| нено только отсутствием корыстной мотивации, равно как и ее присутствие -- только наличием корыстной мотивации. Коль скоро мо-|тив движет человеком, а цель - конечный пункт его движения, то ли можно признать разумным такое движение, которое основывалось бы на корыстных побуждениях, но не преследовало корыстных целей. Поэтому возникший корыстный мотив, означающий, что основе побудительных причин общественно опасного деяния ле-|5кит стремление приобрести какую-либо материальную выгоду, выбывает и постановку корыстной цели, представляющей собой иде-1ьное воплощение корыстных побуждений в виде мысленного

представления, модели того результата, к достижению которого стремится лицо, совершающее преступление.

Но наличные корыстные цели не всегда бывают вызваны корыстными побуждениями. Иллюстрацией к тезису о расхождении целей и мотива могут служить многочисленные случаи групповых хищений, совершаемых несовершеннолетними, одни из которых движимы стремлением добыть деньги либо какое-то другое имущество, другие - стремлением доказать свою «смелость», третьи - стремлением к «приключениям», острым ощущениям, четвертые - столь свойственным для подросткового возраста «стадным инстинктом» («все пошли, и я пошел») или, как часто пишут, - ложно понятыми соображениями товарищества, пятые - страхом перед угрозой со стороны других участников хищения и т. д.417 Однако наличие корыстной цели хотя бы у одного из участников этой группы при понимании данного обстоятельства другими ее участниками объединяет их всех «под знаменем» этой цели, подобно тому, скажем, как под знамена террористических целей может собираться также очень разношерстная публика, побуждаемая не только политическим, религиозным, националистическим экстремизмом, но и движимая корыстной мотивацией.

Таким образом, 8 основе побудительной мотивации каждого отдельного хищения всегда лежит корысть, но из этого не следует, что исключительно по корыстным мотивам действует каждый отдельный соучастник хищения. Корыстные мотив и цель могут совпадать только в одиночку совершаемых хищениях, в которых только корыстная цель поведения преступника способна удовлетворить его мо-тивационные побуждения, тогда как в хищениях, совершаемых в соучастии, нельзя отрицать вероятности случаев, когда корыстная цель у одних соучастников возникает помимо корыстных мотивов, будучи «подсказанной» или даже навязанной другими соучастниками. Собственно, в том и состоит проблема, что мотив преступления как побудительная причина всегда вызревает внутри, представляя собой некое «состояние души», тогда как цель может быть навязана

См, напр Владимиров В А, Ляпунов Ю И. Ответственность за корыстные посягательства на социалистическую собственность. М., 1986 С 53, Джекебаев У С, Рахимов Т Г, Судаковз Р Н Мотивация преступления и уголовная ответственность Алма-Ата, 1987 С. 46, Миненок М Г., Миненок Д М Корысть Криминологические и уголовно-правовые проблемы С 110

Понятие и признаки хищения___________________________301

извне. В этом смысле навязать «чужой мотив» невозможно, но можно принудить человека действовать целенаправленно, подчинив его поведение достижению целей, поставленных другими людьми. Поскольку же в любом хищении корыстный мотив всегда вызывает и постановку корыстной цели у данного индивида, тогда как корыстная цель у отдельных соучастниках хищения не всегда вызывается корыстными мотивами, постольку в уголовном законе совершенно правильно не называется в качестве обязательного признака хищения корыстная мотивация, но упоминается в качестве такового корыстная цель.

То же обстоятельство, что корыстная цель, преследуемая похитителем, не тождественна реальному удовлетворению им материальных потребностей за счет изъятого имущества, позволяет сделать вывод, что и в том случае, когда виновному не удалось достичь желаемого, т. е. попользоваться или распорядиться этим имуществом таким образом, чтобы извлечь из этого материальную выгоду, правовая оценка содеянного как хищения от этого не мсняеются. Ведь виновный может потерять только что похищенное имущество, не успев извлечь из него какие-либо полезные свойства, может даже выбросить, не сумев ни продать его, ни приспособить его для каких-либо хозяйственных нужд. Но факт реальной пользы от похищенного не представляет интереса для квалификации, коль скоро в данном законом понятии хищения говорится о корыстной цели изъятия имущества, а не о достижении этой цели в результате изъятия. Отсюда вряд ли корректным является утверждение, что корыстная цель в хищении «реализуется как получение фактической возможности владеть, пользоваться и распоряжаться похищенным имуществом

"как своим собственным».418 В любом составе, содержащем указание на цель, реализация последней лежит за пределами состава, т. е. не

: Входит в число его необходимых признаков и потому не имеет ква- лификационного значения.

Таковы общие признаки, которым должно отвечать каждое хи-1ение, каким бы способом оно ни было совершено. А теперь можно

[Приступить и к исследованию специфических признаков, свойствен-шх для отдельных форм хищения.

I Новый комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. .С. Михлина, И. В Шмарова С. 245

Глава III ФОРМЫ ХИЩЕНИЯ

Под формами хищения понимаются те юридически значимые способы (приемы), посредством которых изымается имущество. В этом отношении все составы преступлений, объединенные общим понятием «хищение», отличаются дру1 от друга прежде всего по способу изъятия имущества. Отсюда и доктринальнос понятие хищения отличается от законодательного его определения, данного в примечании 1 к ст. 158 УК, лишь тем, что последнее не содержит исчерпывающего перечня его форм, а первое восполняет этот пробел.

Исторически первым, видимо, начинает облагаться наказанием тайный способ завладения чужим имуществом, особенно ночной. В противоположность открытому, такой способ, как отмечает И. Я. Фойницкий, считался признаком человека низкого, коварного, достойного презрения, что было естественно для эпохи, в которую каждый настолько охотно доверял своим силам, что тайно подступавший преступник возбуждал больше презрения и даже страха, чем тот, кто шел к своей цели явно, хотя бы даже не останавливаясь перед возможным насилием над личностью.419 Вот почему типичным представителем презренных по их коварству и тайности способов хищения стала кража, или татьба, упоминания о которой как о тяжком имущественном преступлении встречаются в самых ранних памятниках права (татиным обычаем, тайно, укра-дом, крадучись), одной из особенностей которых было отсутствие в них понятия о явном и насильственном завладении чужим иму-

1 Фойницкий И Я Курс уголовного права. Часть Особенная Посягательства личные и имущественные. СПб, 1901 С 183

Формы хищения___________________________________303

ществом. Отчасти данные виды завладения образовывали самостоятельное уголовно-правовое понятие разбоя, который наказывался обычно мягче, чем кража, а отчасти включали в себя кроме насильственного похищения имущества действия, относимые ныне частью к самоуправству, частью к повреждению имущества, разгрому его и т. д.

РазбоЙ сформировался из складывающихся с течением времени запретов открытых наездов дружинами, которые прежде были обычным делом и даже рассматривались как проявление дозволенной отваги, особенно по отношению к чужеземцам.420 Поэтому и после того, как подобные набеги ушли в историю (частью по настоянию страдающих от них народов, закрепленному в договорных с ними грамотах, частью вследствие постепенного объединения русской земли), понятие разбоя еще весьма долго означало совокупное нападение шайки виновных на мирных жителей для разбития и расхищения их имущества.

От разбоя отличалось самоуправное насильственное отнятие имущества «один на один», которое под рубрикой грабежа составляло лишь гражданскую неправду, не сопровождавшуюся личными наказаниями. По мнению некоторых исследователей, грабеж по Судебникам 1497 и 1550 гг. считается не более как самоуправным отнятием имущества у другого лица после драки, возникшей по каким-либо личным или имущественным причинам. Вместе с тем именно в Судебнике Ивана IV (1550) впервые проводится разграничение грабежа («грабил, а не бил») и разбоя («грабил в бою») как соответственно ненасильственного и насильственного преступления (ст. 25).421 Даже в Соборном уложении 1649 г. грабежом называется собственно самоуправство, например, самовольная реквизиция ратных людей в поход, и не указывается конкретный вид наказания за это.

Не так ли и сейчас у некоторых народов набеги с целью захвата имущества, скота и даже людей не считаются преступлением, а почитаются за дело доблести, мужской отваги и в общем-то вполне естественного способа существования и добывания себе средств к жизни

Российское законодательство X-XX веков Т 2 Законодательство периода обра- Эования и укрепления Русского централизованного государства М, 1985 С 101,106-

Владимирский-Буданов М Ф Обзор истории русского права Ростов-н/Д, 1995 й£ 349-350.

Примечательным для Судебника Ивана IV является также первое упоминание о мошенниках, которым предназначалась «та же казнь, что и татю» (ст. 58).423 Именно этот документ, по мнению отдельных авторов, впервые проводит различие между воровством и мошенничеством. 1Л Наказание за обман предусматривалось затем и Судебником Федора Иоановича, принятым в 1589 г. (ст. 112). Однако точного и определенного понятия мошенничества как имущественного обмана названный источник еще не дает, что было связано, по мнению русских правоведов, с крайней экономической отстало-стью государства.

Ко времени Соборного уложения 1649 г. сложилась система понятий, в которой на первый план выдвигались такие наиболее опасные формы деятельности, как татьба, по общему правилу, означающая тайное похищение чужого движимого имущества, и разбой, понятие которого не определялось, но под ним понимались случаи нападения лихих людей тайками на мирных жителей с целью разбивания и отобрания имущества. К татьбе же приравнивались и похищение насильственное, но не разбоевидное, а также мошенничество, которое в то время означало еще, по предположению некоторых исследователей, не имущественный обман, а карманную кражу, будучи обязанным своим происхождением слову мошна, означающему кошелек.42"1

Однако постепенно под влиянием изменения в укладе общественной жизни отношение как к обманным, так и к открытым формам завладения имуществом меняется, а то значение, которое ранее придавалось тайному способу деятельности, отпадает, в силу чего мошенничество и разбой всецело переходят в область корыстных имущественных посягательств. В этой связи можно вспомнить, что классик английской литературы Д. Свифт считал мошенничество более опасным преступлением, чем кража, поскольку от вора можно обезопаситься крепкими запорами и замками, а от ловкого мошенника честному человеку обезопасить себя невозможно. Отмеченная

Российское законодательство X-XX веков. Т 2. С. 58,148 А2Л Владимирскип-Буданов М Ф Обзор истории русского права С 351 4ZS Российское законодательство X-XX веков. С. 108, Червоницкий Д А Мошенничество по уголовному уложению Юрьев, 1906 С 9, 13

"26 Фойницкий И Я. 1) Мошенничество по русскому праву СПб, 1871 С 128, 2) Курс уголовного права Часть Особенная Посягательства личные и имущественные С 185

Формы хищения ______________________________305

специфика обмана, а также объектов и предметов мошенничества сделала его прерогативой главным образом имущего сословия. И это вполне естественно. Мошенничество требовало определенных знаний, навыков, образования, профессии и социального статуса. Уделом же обездоленных оставались кражи, грабежи и разбойные нападения.

В Артикулах воинских 1715 г. более четко дифференцируется ответственность за насильственное и ненасильственное хищение. За первое независимо от того, в чем выразилось насилие (избиение, ранение, убийство), полагалась смертная казнь путем колесования. Касательно ненасильственного хищения артикул 185 гласил: «Ежели кто ворвется без оружия, или войдет в дом без насилства в конюшню или хоромы, или отопрет сундуки, хоромы воровскими ключами, от чего никакого насилия или убийства опасатись не надлежало, онаго шпицрутенами, яко протчих воров наказать».4"7 Установив наказуемость грабежа личными наказаниями, данный документ разделил его на грабеж с насилием и грабеж без насилия (арт. 185) Тогда же, кстати, не беч влияния немецкого права, в понятие кражи было введено присвоение вверенного с запирательстом в получении его.

Позднее под влиянием развития экономического оборота все большее значение в качестве самостоятельных уголовно-юридических понятий приобретают имущественные обманы. Так, Указ 1781 г. о разных видах воровства совершенно не упоминает о разбое, но расчленяет воровство на три вида: а) воровство-грабеж, включающее в себя насильственные похищения и некоторые случаи открытого ненасильственного хищения; б) воровство-мошенничество, означающее внезапное открытое похищение чужого имущества и похищение его обманом или вымыслом; в) воровство-кражу, заклю-ченное в пределы тайного похищения чужого имущества. *" К тому же именно данным Указом было впервые разъяснено, что к мошенничеству нужно относить: а) карманную кражу; б) внезапное похищение чужого имущества, рассчитанное на ловкость, быстроту действий виновного; в) завладение имуществом путем обмана. При

I427 Российское законодательство X-XX векоэ Т 4 М,1986 С 361-362 i4aa Позднее Свод законов вновь присоединяет к этим трем видам хищения разбой, Мначающий насильственное нападение на дом или целое селение для похищения ЦЧужого имущества с опасностью для жизни

этом мошенничество связывалось с открытым, кража - с тайным, а грабеж - с насильственным воровством.

По Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. похищение имущества предполагалось такими способами, как кража, грабеж, разбой и мошенничество. При этом термин «кража» трактовался в том смысле, какой он имел еще во времена Русской Правды: «Кражей признается всякое, каким бы то ни было образом, но втайне, без насилия, угроз и вообще без принадлежащих к свойству разбоя или грабежа обстоятельств, похищение чужих вещей, денег или иного движимого имущества». В отношении состава грабежа различались две разновидности действий, в силу чего он определялся как «во-первых, всякое у кого-либо отнятие принадлежащего ему или же находящегося у него имущества, с насилием или даже с угрозами, но такого рода, что эти угрозы и самое насильственное действие не представляли опасности ни для жизни, ни для здравия, или свободы того лица; во-вторых, всякое, хотя бы без угроз и насилия, но открытое похищение какого-либо имущества в присутствии самого хозяина или других людей». Соответственно, разбоем считалось «всякое на кого-либо, для похищения принадлежащего ему или находящеюся у него имущества, нападение, когда оное учинено открытою силою с оружием, или хотя бы без оружия, но сопровождалось или убийством, или покушением на оное, или же нанесением увечья, ран, побоев или других телесных истязаний, или такого рода угрозами или иными действиями, от которых представлялась явная опасность для жизни, здравия, или свободы лица или лиц, подвергшихся нападению» Из состава же мошенничества были исключены случаи открытого внезапного похищения без насилия, которые отошли в созданный составителями Уложения особый вид грабежа, после чего оно приобрело почти современную трактовку как «всякое, посредством какого-либо обмана учиненное, похищение чужих вещей, денег или иного движимого имущества» (ст. 1665).

Некоторым криминалистам подобная дробность казалась чрезмерной, крайне усложняющей систему хищений. «Рубрика грабежа в ней, - писал, И. Я. Фойницкий, - совершенно излишняя и держится лишь по историческому воспоминанию; грабеж первого рода, или насильственный, естественно примыкает к разбою, а грабеж второго рода, или внезапный, давно пора отнести к краже; признак

Формы хищения___________________________________307

тайного захвата уже утратил всякое значение, и все случаи похищения могут быть разделены на две главные группы, смотря по тому, учинены ли они без насилия или с насилием над личностью. Из случаев ненасильственного похищения самостоятельное место должно быть усвоено только похищению посредством обмана».4"

Не без влияния этих высказываний разработчики Уголовного уложения 1903 г., считая разграничение кражи и грабежа искусственным и не отвечающим потребностям практики, подвергли пересмотру систему способов похищения имущества, объединив кражу и ненасильственный грабеж в один состав и обозначив его термином «воровство». Характеризуя последнее как тайное или открытое похищение чужого имущества, Уложение одновременно внесло соответствующие коррективы и в понятие разбоя, определив его как похищение имуществ с применением насилия над личностью или наказуемой угрозы, вне зависимости от характера насилия и того, связано ли оно с нападением или нет Таким образом, регламентация ответственности за преступное насилие в сущности не претерпела значительных изменений, за исключением лишь так и не обретшего юридической силы решения о слиянии насильственного грабежа с разбоем в единую форму насильственною хищения (ст. 589). И лишь признаки мошенничества остались без изменения. Кроме того, в число разновидностей похищения Уложение включило вымогательство, установив, что вымогатель есть «виновный в принуждении с целью доставить себе или другому имущественную выгоду, к уступке права на имущество или ко вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу, посредством телесного повреждения, насилия над личностью или наказуемой угрозы».

До издания первого советского УК уголовно-правовые нормы об охране собственности содержались в декретах советской власти, в которых не только говорилось об ответственности за хищения, но зачастую содержалось указание и на конкретные способы хищений: ^использование служебного положения, подлог и т. д. Наиболее детальным в этом отношении был Декрет ВЦИК и СНК от 1 июня Л921 г. о мерах борьбы с хищениями из государственных складов и юлжностными преступлениями, способствующими хищениям, ко-

Фойницкий И Я Курс уголовного права Часть Особенная Посягательства личные i имущественные С 186-187

торый относил к хищениям: а) незаконный отпуск товаров лицами, работающими в органах снабжения, распределения, заготовки и производства, а также сотрудниками складов, баз и распределителей; б) заведомо незаконное получение товаров из государственных складов, баз, мельниц, ссыпных пунктов для спекуляции; в) хищение товаров, полученных предприятиями, мастерскими для выполнения государственных заказов; г) хищение товаров на всех видах транспорта.430

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. предусматривал такие способы хищения, как кража (ст. 180), грабеж (ст. 182, 183), разбой (ст. 184) присвоение (ст. 113, 186) и мошенничество (ст. 188). При этом в трактовке кражи, грабежа и разбоя он пошел по пути Уложения 1885 г., определив, что кража есть «тайное похищение имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения», грабеж - «открытое похищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им, но без насилия над личностью или с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего», разбой - «открытое, с целью похищения имущества, нападение отдельного лица на кого-либо, соединенное с физическим или психическим насилием, грозящим смертью или увечьем».

УК РСФСР 1926 г., равно как и уголовные кодексы других союзных республик, предусматривал те же формы хищений, что и УК 1922 г. с той лишь разницей, что в нем был расширен объем понятия мошенничества, которое определялось как «злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества или права на имущество или иных личных выгод» (ст. 169), включив в себя тем самым указание и на некорыстный характер этого преступления, а также перенеся момент его окончания на более раннюю стадию, на которой мошенническое посягательство признавалось оконченным с момента совершения злоупотребления доверием или обмана, хотя бы эти действия и не привели к получению виновным имущества, права на имущество или иных личных выгод.

В последующем Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан» грабеж без насилия был отнесен к краже, под которой пони-

су. 1921 №40 Ст 262

Формы хищения___________________________________309

малось «тайное или открытое похищение имущества граждан», а насильственный грабеж включен в состав разбоя, сформулированный как «нападение с целью завладения чужим имуществом, соединенное с насилием или угрозой применения насилия».431 Упразднив таким образом грабеж как отдельный состав преступления, законодатель вернулся к той системе способов хищения, которая содержалась в Уголовном Уложении 1903 г. Поэтому естественен вывод того времени, что разбой сочетает в себе элементы кражи (похищения чужого имущества) и элементы посягательства против личности.432

УК РСФСР 1960 г., не давая общего определения хищения, все же достаточно последовательно определил семь возможных способов изъятия имущества, которыми ограничен объем понятия хищения: кража (ст. 89, 144), грабеж (ст. 90, 145), разбой (ст. 91, 146), мошенничество (ст. 93, 147) присвоение, растрата и хищение путем злоупотребления служебным положением (ст. 92), восстановив тем самым самостоятельное значение состава грабежа как открытого похищения без насилия или с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, что обусловило и соответствующую трактовку понятий кражи (тайное похищение имущества) и разбоя (нападение с целью завладения имуществом, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего). При этом раздельная охрана социалистической (государственной или общественной) и личной форм собственности по данному УК предопределяла и разницу в числе способов посягательства на данные формы.

С принятием 1 июля 1994 г. Федерального закона, объединившего все статьи о преступлениях против собственности в одной главе, хищение путем злоупотребления должностного лица своим служебным положением было выведено за рамки основного состава, но не лишено статуса самостоятельного способа хищения и не поглощено присвоением и растратой, хотя и ограничено в сфере применения посягательствами лишь в отношении государственного имущества. Верховный Суд РФ на этот счет специально разъяснил, что при решении вопроса о наличии в действиях лица состава хищения государственного имущества путем злоупотребления должностного Цлица своим служебным положением «судам следует иметь в виду,

Исаев М. М. Указы Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. М., 49. С. 15 Орлов В. С. Субъект преступления. М., 1958 С 125

что государственным является лишь имущество, находящееся в государственной собственности и закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями во владение, пользование и распоряжение. Имущество различных юридических лиц, в уставной капитал которых входят и государственные средства, не может рассматриваться как государственное. Хищение такого имущества, вверенного виновному, следует квалифицировать как присвоение или рас-трату чужого имущества». ~

В УК 1996 г. перечень форм хищения почти полностью соответствует предшествующему законодательству, за исключением хищения путем злоупотребления должностного лица своим служебным положением, которое законодатель исключил из числа самостоятельных способов хищения, сократив таким образом их число до шести. Мотивировалось это тем, что данная форма хищения, во-первых, служила выражением неравного подхода к охране различных форм собственности, не будучи распространенной на аналогичные действия в отношении личного имущества, а во-вторых, вообще была введена с отступлением от общего принципа деления хищений на формы в зависимости от способа завладения имуществом, поскольку хищение имущества путем злоупотребления служебным положением, предусмотренное ст 92 УК РСФСР 1960 г., отличается не способом изъятия (он может быть тайным, с применением обмана, злоупотребления доверием и г. д.), а особым признаком - использованием при совершении хищения должностным лицом своих служебных полномочий. Исходя же из того, что использование служебного положения повышает общественную опасность хищения, и было яредложено отразить это обстоятельство посредством введения соответствующего квалифицирующего признака.434

Таким образом, численность выделяемых форм хищения - это вопрос истории, законодательных традиций, доктринальных предпочтений и влияния многих других факторов. Так, прежнему французскому уголовному законодательству не были известны такие по-

См п 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 апреля 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» // Российская газета 1995 31 мая

34 Преступление и наказание Комментарий к проекту Уголовного кодекса России / Под ред Н Ф Кузнецовой и А В Наумова М, 1993 С 138

Формы хищения___________________________________311

нятия, как грабеж или разбой. Поскольку ст. 319 УК устанавливала, что «всякий, кто бесчестно изъял не принадлежащую ему вещь, ви-

новен в краже», все преступные посягательства (тайные или открытые, насильственные или ненасильственные), связанные с завладением чужим имуществом, охватывались данным понятием, дифференцируемым лишь на простую и квалифицированную кражу. Похожим образом обстоит дело и в ныне действующем УК Франции. Уголовному праву Англии, напротив, известны не только кража, но и ограбление. Согласно п. 1 ст. 8 Закона о краже 1968 г. лицо виновно в ограблении, если оно совершает кражу и непосредственно перед этим или во время этого с указанной целью применяет силу к какому-либо лицу или запугивает, или пытается запугать лицо тем, что к нему будет немедленно применена сила. Немецкий термин «ограбление» в УК ФРГ 1967 г. также охватывает одновременно понятия насильственного грабежа и разбоя. 37 В отечественной же науке указывалось на необоснованность деления похищений на кражу, грабеж, насильственный грабеж и разбой.438 Все случаи похищения предлагалось разделить в зависимости от причинения вреда только одному объекту (отношениям собственности) или двум (отношениям собственности и неприкосновенности личности) на две группы: ненасильственное завладение имуществом (тайное или открытое похищение без насилия) и насильственное (насильственный грабеж и разбой).

Так или иначе, но действующий российский УК различает шесть конкретных форм хищения: кража (ст. 158), мошенничество Дет. 159), присвоение (ст. 160), растрата (ст. 160), грабеж (ст. 161) и Еразбой (ст. 162). Этими способами ограничено и хищение предметов, имеющих особую ценность (ст. 164). На них более подробно и становимся далее. Но прежде заметим, что в определениях каждой перечисленных форм хищения, содержащихся в названных стать-Е, фигурирует термин «хищение». Тем самым подчеркивается, что кража, и грабеж, и все остальные способы изъятия имущества яв-1ются формами хищения и в качестве таковых несут в себе все его

Уголовное право Франции. М, 1984 С 93

Решетников Ф. М Буржуазное уголовное право - орудие защиты частной собст-Йнности. М., 1982 С.37.

Уголовное право Федеративной Республики Германии М.1981. С 57. Пионтковский А. А. Советское уголовное право. М, 1928.

Под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества (примечание к ст. 158 УК).

Из приведенного определения следует ряд основных (обязательных) признаков хищения. Прежде всего, это непосредственный объект хищения. Им, как уже было отмечено, является собственность. Что касается имущества, предмета хищения, то необходимо отметить следующее.

Во-первых, предмет хищения всегда материален (физический признак). Им не могут быть идеи, взгляды, информация, энергия и т.д.

Во-вторых, предметом хищения могут быть лишь объекты, в которые вложен человеческий труд (социальный признак).

В-третьих, предметом хищения является лишь чужое имущество (юридический признак).

В-четвертых, предмет хищения имеет определенную хозяйственную ценность (экономический признак).

С объективной стороны хищение характеризуется тремя действиями:

1) изъятием чужого имущества, либо

2) обращением чужого имущества в пользу виновного или других лиц, либо

3) изъятием и обращением чужого имущества в пользу указанных лиц.

Изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц совершаются противоправно. Последнее означает как отсутствие у виновного прав на похищенное имущество, так и запрещенность совершенных действий уголовным законом.

Названные в законе действия становятся хищением лишь при условии совершения их безвозмездно , то есть без соответствующего (полного) возмещения стоимости похищенного имущества.

Следующий признак хищения - причинение собственнику или иному владельцу имущества указанными в законе действиями ущерба (реального), который, в отличие от упущенной выгоды, определяется только стоимостью похищенного.

Еще один признак хищения - причинная связь между изъятием и (или) обращением чужого имущества в пользу виновного и причиненным этими действиями ущербом собственнику или иному владельцу данного имущества.

Как свидетельствует анализ диспозиции ч. 1 ст. 164 УК, в качестве обязательного признака можно называть также способ хищения.

С субъективной стороны хищение характеризуется умышленной формой. Вид умысла - прямой. Лицо, совершившее хищение, осознавало, что противоправно, безвозмездно изымает и (или) обращает чужое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, предвидело неизбежность причинения ущерба собственнику или иному владельцу этого имущества и желало причинения такого ущерба.

Субъективным признаком хищения, согласно закону, является также корыстная цель , преследуемая виновным при его совершении. Она предполагает стремление виновного получить в ущерб другому наживу, материальную пользу.

Субъект хищения - вменяемое физическое лицо, достигшее 14 или 16 лет.

Субъектом кражи является физическое вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста (ст.20 УК РФ).

Таким образом, не может быть субъектом кражи лицо младше 14 лет, лицо невменяемое.

Наряду с указанными исключающими признаками, можно выделить еще один легальный признак, исключающий признание лица субъектом кражи, а именно, «субъектом кражи может быть только такое лицо, которое не обладает никакими правомочиями в отношении похищаемого имущества» . Так, например, тайное изъятие вверенного виновному имущества представляет собой не кражу, а присвоение. Вполне логично, что субъектом кражи не может быть лицо, которое имеет полномочия собственника или иного владельца похищаемого имущества.

На практике может возникнуть логичный вопрос: как быть если кража совершена ребенком младше 14 лет, но по подстрекательству взрослого – кто из них будет являться субъектом преступления?

Как пояснил пленума ВС РФ в постановлении от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" если лицо совершило кражу посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии иных квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по ч.1 ст.158 УК РФ как непосредственного исполнителя преступления (ч.2 33 УК РФ). Лицо, организовавшее преступление либо склонившее к совершению кражи, грабежа или разбоя заведомо не подлежащего уголовной ответственности участника преступления, в соответствии с частью второй статьи 33 УК РФ несет уголовную ответственность как исполнитель содеянного. При наличии к тому оснований, предусмотренных законом, действия указанного лица должны дополнительно квалифицироваться по статье 150 УК РФ (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления).

Таким образом, в рассмотренной ситуации организатор (подстрекатель) будет являться субъектом преступления, даже несмотря на то, что кража совершена третьим лицом.

Перейдем к рассмотрению субъективной стороны преступления.

Субъективная сторона кражи характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Лицо осознает, что тайно завладевает чужим имуществом, и желает этого, преследуя цель обогащения.

Субъективный критерий тайного способа отражает внутреннее отношение самого виновного к совершаемому им; лицо полагает, что действует тайно, и имеет на это объективные причины.

В тех случаях, когда потерпевший или иные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное является тайным хищением чужого имущества.

Проиллюстрируем сказанное примерами из практики:

«Ш. был осужден районным судом за грабеж. Ему вменялось, что он, познакомившись в кафе с К., после распития с ним коньяка, выйдя из кафе, воспользовался тем, что К. сильно опьянел, под аркой дома снял у него с пальца золотой перстень, надел его себе на палец и пытался скрыться, но был задержан работниками милиции. По протесту заместителя председателя Верховного Суда Российской Федерации, в котором ставился вопрос о переквалификации действий Ш. на статью УК РФ об ответственности за кражу, дело было рассмотрено президиумом городского суда, который протест удовлетворил, указав следующее. Открытое хищение имущества совершается в присутствии потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, либо посторонних, когда виновный сознает, что эти лица понимают характер его преступных действий, но игнорирует данное обстоятельство. Как установлено в судебном заседании, К. в момент хищения его перстня был сильно пьян и не помнит обстоятельств, при которых это произошло. Ш., в свою очередь, также полагал, что потерпевший не осознает факт похищения его имущества. Согласно показаниям свидетелей, они проходили мимо арки дома, где находились потерпевший и Ш., и случайно увидели, как Ш. снимал перстень с руки К. Каких-либо данных о том, что Ш. сознавал, что его преступные действия замечены посторонними лицами, не имеется. При таких обстоятельствах действия Ш. должны быть квалифицированы как кража» .

И еще один пример: «Октябрьским районным судом г. Улан-Удэ Республики Бурятия 24 мая 2000 г. Пискунов осужден по п. "д" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Он признан виновным в грабеже с причинением значительного ущерба потерпевшей.

10 февраля 2000 г. Пискунов пришел в киоск, чтобы купить хлеб. Воспользовавшись тем, что продавщица Бадеева отвернулась к лоткам с хлебом, он открыто похитил лежавший на прилавке возле окошечка киоска калькулятор, принадлежащий Бадеевой, и скрылся.

В кассационном порядке приговор не обжалован и не опротестован.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденного с п. "д" ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Президиум Верховного Суда Республики Бурятия 26 июля 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Как следует из материалов дела, Пискунов и в ходе предварительного следствия, и в судебном заседании утверждал, что взял калькулятор с прилавка в тот момент, когда продавщица отвернулась и не видела его действий, после этого сразу же ушел, никаких окликов не слышал; совершил хищение ввиду тяжелого материального положения, так как ему нужны были деньги в связи с рождением в январе 2000 г. дочери.

Потерпевшая Бадеева показала, что калькулятор был похищен, когда она отвернулась к лоткам с хлебом. Она окликнула парня, но он скрылся. Таким образом, объективных доказательств того, что Пискунов знал, что потерпевшая видела его действия, по делу не имеется.

Согласно ст. 49 Конституции Российской Федерации все сомнения, устранить которые не представляется возможным, толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно закону виновный при грабеже сознает, что изъятие имущества происходит открыто. Если субъект преступления ошибочно считает, что совершает хищение тайно, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража.

Поэтому действия Пискунова следует квалифицировать как тайное хищение чужого имущества» .

Таким образом, если субъект преступления считает, что совершает хищение тайно, содеянное нельзя считать грабежом (ст.161 УК РФ).

И здесь важно акцентировать внимание, что если в ходе совершения кражи действия виновного обнаруживаются собственником или иным владельцем имущества либо другими лицами, однако виновный, сознавая это , продолжает совершать незаконное изъятие имущества или его удержание, содеянное следует квалифицировать как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия - как разбой (п.4 Постановления пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое").

Согласимся с исследователями констатирующими, что в случае конфликта объективного и субъективного критерия тайны хищения, приоритет имеет субъективный критерий, то есть осознание преступного деяния как тайного .

Следующий элемент субъективной стороны преступления – корыстная цель.

Корыстная цель может быть направлена как на личное обогащение, так и на обогащение других лиц.

Пленум ВС РФ в своем постановлении от 27 декабря 2002г. №29 обратил внимание на то, что нге образуют состава кражи противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по статье 330 УК РФ или другим статьям УК РФ.

Приведем показательный пример из практики:

«Б. украл ключи у своей малолетней дочери, с помощью которых проник в квартиру своей бывшей жены - И. и тайно похитил ее личное имущество: две шубы, дубленку, кожаную куртку и другие вещи, причинив тем самым потерпевшей значительный материальный ущерб.

Суд признал Б. виновным в совершении кражи.

Признавая Бородина виновным в совершении кражи личного имущества у своей бывшей жены - Бородиной И., суд сослался на ее показания, а также на показания свидетелей, протокол осмотра места происшествия.

Однако эти материалы дела не доказывают наличие у Б. умысла на совершение кражи.

Свидетели подтвердили лишь факт завладения Б. личными вещами своей бывшей жены.

Показания И., крайне заинтересованной в исходе дела, также не свидетельствуют об умысле ее бывшего мужа на совершение кражи ее личных вещей и безвозмездности их изъятия у нее.

На протяжении предварительного следствия и в судебном заседании Б. пояснял, что после расторжения брака с И. раздел совместно нажитого ими имущества он не производил, из квартиры, ранее принадлежавшей его родителям, не выписывался, права на эту жилую площадь не потерял, проживал в маленькой комнате, а жена и несовершеннолетняя дочь - в большой. В квартире находились его личные вещи. Жена всячески пыталась избавиться от его присутствия в квартире, так как у нее был сожитель. И. поставила вторую, металлическую дверь и зайти в квартиру он не мог, поскольку ключей она ему не дала. Он стал проживать в разных местах. И. часто уезжала в командировки, а дочь практически все время жила у его родителей. В один из таких периодов он открыл квартиру взятыми у дочери ключами и обнаружил, что исчезли его вещи и часть мебели.

В связи с тем, что в квартире не оказалось его имущества, он взял часть вещей бывшей жены. Вещи не продавал, а оставил на хранение у своего знакомого, так как собирался вернуть их потом жене, но не успел этого сделать до ареста: не было подходящего случая, чтобы согласовать вопросы пользования вещами и квартирой с бывшей женой.

Часть мебели он забрал по согласованию с И. и временно пользовался, а взамен он привез другую мебель и также на время поставил в своей комнате.

Как пояснил Б., данный факт нельзя считать каким-либо разделом имущества, поскольку этот вопрос он с бывшей женой еще не согласовывал, в квартире находилось все совместно нажитое ими имущество и вещи его родителей.

Показания Б. о том, что он завладел личными вещами своей бывшей жены лишь для того, чтобы использовать это обстоятельство для разрешения взаимных претензий по разделу жилой площади и с целью возврата своего имущества, подтвердили свидетели.

Б. не скрывал, что взял у своей бывшей жены ее вещи. Об этом он говорил и своему знакомому В., который, будучи допрошенным в качестве свидетеля, подтвердил, что Бородин П. оставил у него на хранение вещи бывшей жены.

Потерпевшая И. не отрицала, что после расторжения брака с Бородиным совместно нажитое имущество они не делили.

Таким образом, как видно из дела, супруги Б. хотя и расторгли брак, но раздел жилья и имущества не производили. Бородина И. осталась проживать в квартире, принадлежавшей ранее родителям мужа, где находилось не только совместно нажитое имущество, но и предметы обихода, оставленные его родителями, и его личные вещи.

И. принимала все меры к тому, чтобы полностью завладеть квартирой и выписать Б.

При таких обстоятельствах суд принял ошибочное решение, усмотрев в действиях Бородина П. кражу, поскольку необходимым элементом данного состава преступления является умышленное незаконное и безвозмездное завладение с корыстной целью личным имуществом. Доказательств, которые бы объективно подтверждали наличие в действиях Бородина П. умысла не безвозмездное завладение имуществом своей бывшей жены, не имеется.

Вместе с тем Бородин П., пытаясь решить вопросы имущественного характера с Бородиной И. путем самовольного изъятия ее вещей из квартиры и используя это обстоятельство для осуществления своего действительного или предполагаемого права, действовал незаконно, причинив существенный вред потерпевшей, т.е. совершил, - самоуправство .

Таким образом, необходимо детально исследовать все обстоятельства дела, и, прежде всего, умысел виновного и наличие корысти, цель изъятия имущества .

В тех случаях, когда незаконное изъятие имущества совершено при хулиганстве, изнасиловании или других преступных действиях, необходимо устанавливать, с какой целью лицо изъяло это имущество. Семенов В. М. Тайность как способ хищения при совершении кражи // Российский следователь. -2005. - №6.

Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. -1995г. - №4. – с.7.

Выбор редакции

Византийская империя: столица

Сталкивается уже на рубеже VIII-IX вв. Объединившись с варяжскими дружинами, восточные славяне совершали набеги на византийские владения...

Алексий человек Божий. Икона на холсте. Икона «Алексий человек Божий, преподобный Подвиг алексея божьего человека

Преподобный Алексий, человек Божий, родился в Риме от знатных и благочестивых родителей. Отец его Евфимиан был сенатором. Он отличался...

Вольтер: краткая биография, основные идеи и философия

Дочери секретаря уголовного суда Мари Маргерит Домар, и нотариуса Франсуа Аруэ. Когда мальчику исполнилось семь лет, его мать умерла. В...

Визуализация желаний: техники, основные принципы и рекомендации Как правильно визуализировать желание на конкретного человека

Как реализовать самые сокровенные мечты? Узнайте правила визуализации желаний! Используя правила визуализации желаний, вы сможете...

Реальные деньги для семьи — материнский капитал: когда можно воспользоваться и как сразу получить?

С появлением второго и последующих детей семьи приобретают право получения в Пенсионном фонде (ПФР) сертификата на материнский капитал ,...

Как поступить на бюджет в колледж и после колледжа

Большинство рассматривает обучение в колледже как отступной вариант на тот случай, если при поступлении в вуз произошла неудача. Но они...

Перечень льгот и выплат при рождении третьего ребенка

Учитывая, как меняет экономическая обстановка в стране. Учитывая, какие решения государству приходиться принимать для её стабилизации,...

Родовые выплаты за первого ребенка: какие полагаются и как получить

У будущих молодых родителей возникает множество вопросов разного характера – как бытовых, связанных с уходом за малышом, так и...

Рецепты приготовления вкусных соленых помидоров на зиму

Хотите быстро и вкусно засолить томаты? Засолка помидор производится разными способами – холодным или горячим. В этой статье для вас...

Новое