Вопиющий в пустыне. Правда о репрессиях и «невинных жертвах»

В публицистике называются цифры и покруче: 50 тыс. репрессированных , и даже: «Более 70 тысяч командиров Красной Армии были уничтожены Сталиным еще до войны» .

В. Н. Рапопорт и Ю. А. Геллер пишут: «Поэтому мы вынуждены считать, что убыль кадрового состава за два года чистки составила приблизительно 100 тыс. человек» . Л.А. Киршнер утверждает, что было репрессировано 50 % офицеров: «Считается, что в предвоенный период репрессировано 44 тыс. человек командного состава, свыше половины офицерского корпуса» .

Цифры настолько противоречат друг другу, что имеет смысл уточнить: численность офицерского корпуса в 1938 году составляла порядка 180 тыс. человек. Из уволенных в 1937–1938 гг. 38 тыс. командиров и политработников в 1939–1940 гг. вернулись в армию 12 тыс., 9 тыс. было уволено по старости или болезни. Не более 18 тыс. офицеров уволены из армии по политическим причинам. Причем только 9,5 тыс. из них было арестовано.

Важно, что масштабы репрессий ВЕЛИКИ. Настолько велики, что после смерти Сталина его враги легко смогли стократ преувеличить их масштаб.

Уничтожение лучших?

Естественно, возникал вопрос - зачем? Что тут - шизофрения Сталина? Борьба за власть? Уже в те времена современники уверенно говорили: Сталин уничтожил самых лучших. 11 июня 1937 года немецкий журнал «Верфронт» писал в статье «новое лицо Красной Армии»: «После суда… Сталин распорядился расстрелять восемь лучших командиров (РККА). Так закончился краткий период реорганизации командования Красной Армии… Военная квалификация была принесена в жертву политике и безопасности большевистской системы».

Квалификация ли?

Выдвигалась даже версия, что репрессии против верхушки РККА вызваны красивой операцией германской разведки: стремясь ослабить Красную Армию перед войной, германская разведка «закинула» Сталину такую «дезу».

Со сталинской чисткой РККА многократно связывали поражение Красной Армии в 1941 году. На это толсто намекают и Жуков, и Рокоссовский, а современный публицист даже утверждает, что «без войны в застенках и лагерях НКВД погиб почти весь великолепный офицерский корпус - становой хребет Красной Армии» .

Мнение советской интеллигенции 1960-х блестяще выразил Расул Гамзатов в сочиненной в 1960–1962 годах поэме «Люди и тени»:

Бойцам запаса посланы повестки,

Пехота немцев лезет напролом.

Поторопитесь, маршал Тухачевский,

Предстать войскам в обличье боевом.

Пусть гений ваш опять блеснет в приказе

И удивит ошеломленный мир.

Федько пусть шлет к вам офицеров связи

И о делах радирует Якир.

Но их, приговоренных к высшей мере,

Не воскресить и богу, а пока

В боях невозместимые потери

Несут осиротелые войска.

Правда, Гитлер думал совершенно иначе: после заговора верхушки Вермахта в июле 1944 года он говорил: «Вермахт предал меня, я гибну от рук собственных генералов. Сталин совершил гениальный поступок, устроив чистку в Красной Армии и избавившись от прогнивших аристократов».

Большинство «прогрессивно мыслящих людей» полагали и тогда, полагают и сейчас, что «процессы изменников» и чистки 1935–1938 годов являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявлением дурных качеств самого Сталина, который завидовал гениальным полководцам вроде Якира и Тухачевского.

Сложность в том, чтобы найти подтверждение симптомов гениальности этих лиц. Якир славен в основном тем, что во время Гражданской войны держал при себе отряд из 500 китайских палачей. Тухачевский пытался писать теоретические труды… К счастью, их не раз издавали, можно почитать и убедиться: ничего в них нет, кроме идеологических заклинаний . Не случайно же В. Суворов посвятил «репрессиям в РККА» книгу с выразительным названием «Очищение» . Суворов совершенно солидарен с Гитлером: «очищенная» от революционеров армия стала намного более боеспособной. Не будь «очищения», и победа во Второй мировой стала бы маловероятной.

Методы, конечно, чудовищные, но помимо жестокости Сталина стоит отметить и его просто неправдоподобную дальновидность и прозорливость. Впрочем, он имел возможность много раз наблюдать идейных революционеров вблизи. Судя по всему, эту публику он сильно не любил…

И не один Сталин не любил. Споря с «идейными» накануне «великой чистки» на совещании начсостава, будущий маршал И.С. Конев бросил весьма неосторожную фразу: «Если настанет час испытаний, то с чем будем воевать - с винтовкой или с марксизмом?»

Как ни парадоксально, но репрессии положительно отразились на образовательном уровне высшего начсостава РККА.

В первой половине 1930-х гг. доля советских военачальников, имеющих высшее военное образование, колебалась от 30 до 40 %. Перед началом репрессий только 29 % имели академическое образование. А в 1938 году таких командиров стало уже 38 %, в 1941 году 52 %.

«…с 1 мая 1937 года по 15 апреля 1938 года, из 3 арестованных заместителей наркома обороны ни один не имел академического образования, 2 из назначенных его имели. Из командующих войсками округов: арестовано 3 «академика», назначено - 8; заместители командующих округами: соответственно арестовано 4 с высшим военным образованием, назначено - 6; начальники штабов округов - арестованные не имели академического образования, 4 из 10 назначенных его имели; командиры корпусов - арестовано 12 с высшим военным образованием, назначено 19; начальники штабов корпусов - арестовано 14 «академиков», назначено 22. И так по всем должностям, за исключением командиров дивизий. 33 арестованных комдива имели академическое образование, а среди назначенных таких было только 27. В целом по высшему командному составу количество назначенных, имеющих высшее военное образование, превышает число арестованных с аналогичным образованием на 45 %. Таким образом, репрессии не снизили образовательный уровень затронутых ими категорий офицеров, они повлияли на уровень образования старших и средних офицеров, которые выдвигались на вышестоящие должности. Архивные данные свидетельствуют о том, что это были, как правило, наиболее высокоподготовленные командиры» .

Почему? Да потому, что «великая чистка» уничтожила бонапартиков, получивших высшие посты, своевременно примыкая к победителям в Гражданской войне. А заменили их люди, которые много лет служили в РККА, не вступая в ВКП(б). И вступили в нее, уже будучи начполками и начдивами. Сперва военная карьера, потом уже вступление в ВКП(б): когда ситуация потребует.

Судите сами, вот время вступления в ВКП(б) жертв репрессий: Гамарник - 1916, Примаков - 1914, Тухачевский - 1918, Уборевич - 1917, Федько - 1917, Якир - 1917, Корк - 1918, Эйдеман - 1918, Путна - 1917.

А вот сроки вступления в ВКП (б) тех, кто пришел им на смену: Василевский - 1938, Жуков - 1919, Конев - 1918, Малиновский - 1926, Рокоссовский - 1919, Толбухин - 1938.

Разница очевидна. На смену идеологам пришли прагматики.

Был ли расстрелян «цвет» командного состава РККА и была ли РККА блестяще обучена в 1937–1938 годах.

Истерика вокруг «сорока тысяч расстрелянных командиров РККА», вокруг «гибели цвета командного состава РККА» стала поистине стенобитным орудием в руках волкогоновых, яковлевых и коротичей в годы т.н. «перестройки». День за днем в сознание людей вбивались цифры, одна умопомрачительнее другой, о числе расстрелянных и репрессированных командиров и политработников РККА и ВМФ. Натиск был столь нахрапист, что здравомыслящие люди просто растерялись. И уже не решались обратиться к архивам, чтобы опровергнуть все «подсчеты», основанные на том, что «им рассказывал один человек, уже умерший, к сожалению, но который был кристально чистый и правдивый, а ему рассказывал его друг, знакомый с человеком, сидевшим в одном лагере с заключенным, проведшим некоторое время в одной камере с осужденным, который проходил по одному делу еще с одним человеком, и вот тот рассказывал, что…». И на нас выливались ушаты инсинуаций и откровенного бреда психопатов. Все завороженно внимали, как же, вот она, историческая правда!

Однако как только исследователи обращались к архивным данным, которые являлись ОТКРЫТЫМИ, то все эти Монбланы лжи начали рушиться в одно мгновение. К сожалению, путь добросовестным исследователям на экраны телевидения и многотиражных печатных СМИ был в годы «перестройки» закрыт. Да и сегодня эти исследования выходят относительно небольшими тиражами. Хотя попытки донести до людей правду не прекращаются. Прежде всего необходимо отметить молодого историка И. Пыхалова, компетентно и доказательно разрушающего мифы «десталинизаторов». Попытаюсь тоже внести свою лепту в установление истины.

Для начала приведем очень интересную справку – это выдержки из документа, подписанного начальником Управления по командному и начальствующему составу РККА Е.А. Щаденко в апреле 1940 г. (РГВИА. ф. 37837. оп. 18. д. 890. л. 4–7.)

Справка о количестве уволенного (выделено мною. – А.Р.) командно-начальствующего и политического состава за 1935–1939 гг. (без ВВС)

В 1935 году уволено 6198 чел. (4,9% численности командно-начальствующего и политического состава), из них политработников 987 чел.

В 1936 году уволено 5677 чел. (4,2% численности командно-начальствующего и политического состава), из них политработников 759 чел.

В 1937 году уволено 18 658 чел. (13,1% численности

команд­но-начальствующего и политического состава), из них политработников 2194 чел.

Из общего числа уволенных в 1937 году:

а) арестованных 4474 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 206, фактически остались уволенными 4268 чел.;

б) уволенных за связи с заговорщиками 11 104 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 4338 чел., фактически остались уволенными 6766 чел.;

в) уволенных по политико-моральным причинам (пьянство, морально разложившиеся, расхитители народного достояния) 1139 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 109 чел., фактически остались уволенными 1030 чел.;

г) исключено за смертью, по инвалидности и по болезни 1941 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. – 8 чел., фактически остались уволенными 1933 чел.;

Из 18 658 чел. уволенных восстановлены в 1938–1939 гг. 4661 чел., фактически остались уволенными 13 997 чел., в т.ч. арестовано 4268 чел.

В 1938 году уволено 16 362 чел. (9,2% численности команд­но-начальствующего и политического состава), из них политработников 3282 чел.

Из общего числа уволенных в 1938 году:

а) арестованных – 5032 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 1225, фактически остались уволенными 3807 чел.;

б) уволенных за связи с заговорщиками 3580 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 2864 чел., фактически остались уволенными 716 чел.;

в) уволенные по директиве НКО от 24.6. 1938 г. №200/ш (уроженцы заграницы и связанные с ней) 4138 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 1919 чел., фактически остались уволенными 2219 чел.;

г) уволенные во исполнение приказа НКО №0219 1938 г. (пьяницы, морально разложившиеся, расхитители народного достояния) 2671 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 321 чел., фактически остались уволенными 2350 чел.;

д) исключено за смертью, по инвалидности и по болезни 941 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 4 чел., фактически остались уволенными 937 чел.

Из 16 362 чел. уволенных восстановлены в 1938–1939 гг. 6333 чел., фактически остались уволенными 10 029 чел., в т.ч. арестованных 3807 чел.

В 1939 году уволено 1878 чел. (0,7% к списочной численности) из них политсостава 477 чел.:

Из общего числа уволенных в 1939 г.:

а) арестованных 73 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 26 чел., фактически остались уволенными 47 чел.;

б) уволенных за связи с заговорщиками 284 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 126 чел., фактически остались уволенными 158 чел.;

в) уволенные во исполнение приказа НКО №0219 1938 г. (пьяницы, морально разложившиеся, расхитители народного достояния) 238 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 23 чел., остались фактически уволенными 215 чел.;

г) Исключено за смертью, по инвалидности и по болезни 1283 чел., из них восстановлены в 1938–1939 гг. 9 чел., остались фактически уволенными 1274 чел.;

Из 1878 чел. уволенных восстановлены 184 чел., остались фактически уволенными 1694 чел., в т.ч. арестованных 47 чел.

В 1938–1939 гг. рассмотрено около 30 000 жалоб, ходатайств и заявлений. В результате восстановлено в рядах РККА начальствующего состава 11 178 человек, из числа арестованных и уволенных в 1937–1939гг. Отметим, что для подачи жалобы или заявления для рассмотрения необходимо как минимум оставаться в живых, что было бы невозможно при коротичевско-волкогоновском «расстреле» всех 40 000 человек «репрессированных».

Таким образом, из приведенной выше выдержки видно, что в 1937–1939 гг. из РККА действительно было уволено (но не расстреляно и не репрессировано) порядка 36 898 человек командно-начальствующего и политического состава, однако далеко не всех из них можно и должно считать жертвами репрессий. И если исключить из числа уволенных подобных «героев» (пьяниц и расхитителей), а также умерших, уволенных по болезни и т.п., то масштабы чистки оказываются гораздо более скромными: в 1937–1938 гг. были арестованы 9579 человек командно-начальствующего и политического состава (из них впоследствии восстановлены 1457 человек) и уволены по политическим мотивам 19 106 человек (из них 9247 человек восстановлены в 1938–1939 гг.).

Итого общее число командно-начальствующего и политического состава, репрессированных в 1937–1938 гг. (без ВВС и флота) составляет 8122 арестованных (среди которых расстреляно менее 40%) и 9859 уволенных из армии по политическим мотивам и не восстановленных впоследствии. Всего 17 981 человек.

Из общего числа уволенных и арестованных после подач жалоб и апелляций в 1939–1940 гг. были восстановлены в званиях и должностях 12 635 человек (11 178 чел. из числа уволенных и 1457 чел. из числа арестованных).

Следует отметить, что в 1940–1941 гг. процесс восстановления в должностях и званиях командиров и политработников РККА, арестованных и уволенных в 1935–1938 гг., продолжался и еще около 2–3 тысяч человек были восстановлены на военной службе.

Относительно ВВС и флота можно с уверенностью сказать, что если цифры репрессированных и изменяют картину, то ненамного, и общая пропорция изменится мало. В силу того, что Сухопутные войска составляли в те годы до 80% численности РККА, флот имел 5–6% и ВВС – 14–15%.

Думается, что никак нельзя назвать жертвами репрессий 4048 человек, уволенных за моральное разложение, пьянство, хищения. Хотя для отечественных либералов, несомненно, именно эта категория наиболее достойна сожаления.

При этом, надо отметить, что не всегда репрессии были совершенно необоснованны. Так, будущий Маршал Советского Союза К.К.Рокоссовский был осужден по 58-й статье. Какие выдвигались основания? Будучи командиром кавалерийской дивизии в Забайкалье, Рокоссовский пренебрег предупреждениями о предстоящем резком изменении погоды, поднял дивизию по тревоге и вывел в поле. Кавалеристы попали под проливные дожди, а затем ударили заморозки. Кони не имели утепленных потников и попон, были подкованы по-летнему. Не имел бурок и шинелей и личный состав. В результате многие кони заболели и пали или поломали ноги на гололеде. Были случаи простуды со смертельным исходом и среди личного состава дивизии. Случай можно, конечно, квалифицировать, как преступную халатность, но в 1938 году действия К.К. Рокоссовского посчитали вредительством.

К сожалению, все эти данные были выведены из обращения «прорабами перестройки» с единственной целью: не допустить к людям ПРАВДУ, беспрестанно вбивать в головы страшилки о 40 000 «расстрелянных» командирах РККА, добиваться, чтобы эта ложь начала восприниматься правдой. Не случайно доктор Геббельс повторял: «Многократно повторенная ложь становится правдой».

Хотя, безусловно, репрессии оказали значительное влияние на Вооруженные Силы. И действительно, пострадали многие невинные люди, в том числе и перспективные военачальники. Однако последние исследования позволяют считать, что в

нед­рах РККА действительно зрел заговор. Но заговор был не «справа», а «слева». Заговорщиков не устраивала линия И.В.Сталина на восстановление традиционных для России (если рассматривать СССР как наследника Российской империи) ценностей и традиций. Эти люди продолжали грезить «мировой революцией», мечтали о «мировом пожаре на горе всем буржуям», даже ценой гибели СССР. И провозглашение в первой половине 30-х годов возрождения традиций патриотизма, и прежде всего восстановление самосознания русского народа, их не устраивало.

Теперь о якобы безграмотных выдвиженцах, пришедших на смену «плеяде выдающихся полководцев» (РГВИА. ф. 37 464, оп. 1, д. 12, л. 92; ф 37 928, оп. 1, д. 269, л.3; ф. 1417, оп. 1, д. 285, л 16; ф. 31 983, оп. 2, д. 13, л. 25, 151, 164, 171).

Давайте сразу определимся, что Тухачевский, Уборевич, Корк, Якир, Путна, Примаков, Федько, Блюхер и другие проявили себя в специфических условиях Гражданской войны. Причем многие из них не смогли как следует понюхать пороха Первой мировой. Тот же Тухачевский попал в плен в конце 1914 года, и самые кровопролитные и тяжелые бои той войны прошли без его участия. А вот Жуков, Рокоссовский, Малиновский, Василевский, Конев, Толбухин сполна хлебнули фронтового лиха. Малиновский вообще рванул на фронт

15-летним подростком, воевал во Франции в составе русского экспедиционного корпуса, который бросали на самые тяжелые участки фронта, и испытал на себе все прелести попыток выхода из «позиционного тупика». Так что не факт, что репрессированные маршалы и генералы проявили бы себя в Великой Отечественной войне. Тот же маршал В.К.Блюхер далеко не лучшим образом проявил себя в боях у озера Хасан. Тухачевский блистал в боях с белогвардейцами, когда при прочих равных условиях решающую роль играли политико-моральный фактор и классовая ненависть. И в основном в условиях разреженного фронта. А вот в боях против поляков, этнически и психологически чужеродного, хорошо оснащенного и обученного противника он потерпел жестокое поражение. Потому что, как выяснилось, поляки в своем большинстве оказались глухи к призывам о мировой революции, зато бредили идеей великой «Речи Посполитой от можа до можа» и были очень восприимчивы к пропаганде, пугавшей их возвращением ненавистного «московитского ига» и выставлявшей Красную Армию продолжательницей дела царских войск, подавлявших польские восстания. Кроме того, польские войска не начинали распадаться после первого же сильного удара Красной Армии, как это бывало с белогвардейскими армиями. Наоборот, отступая к землям этнической Польши, они дрались все ожесточеннее. Но «блестящий» стратег Тухачевский ничего этого в упор не желал замечать, пока не получил по пол­ной программе под Варшавой.

Еще один интересный факт. Если обратиться к опубликованному в «Военно-историческом журнале» в начале 90-х годов мартирологу генералов РККА, погибших в 1941–1945 гг., то увидим, что там, вопреки стенаниям В.Коротича, А.Яковлева, Ю.Афанасьева, Д.Волкогонова, В.Астафьева и прочих, о якобы лейтенантах, командовавших дивизиями, в списке практически отсутствуют двадцатипятилетние «выдвиженцы». Годы рождения большинства генералов: 1896 – 1903-й. Т.е. в 1941 году этим генералам было от 38 до 45 лет. Любой служивший в Советской Армии в 80-х годах ХХ века подтвердит, что комдивы и командармы на рубеже 70–80-х годов имели точно такой же возраст. И лишь звено командующих округов и высший командный состав составляли генералы в основном в возрасте за 60 лет, фронтовики. В конце 30 – начале 40-х годов, высший командный состав РККА был куда моложе и энергичнее.

Основной причиной быстрого карьерного роста многих офицеров были не репрессии, а беспрецедентное развертывание Вооруженных Сил: с 1937 по 1941 гг. количество соединений Сухопутных войск выросло более чем втрое, с 98 до 303 дивизий! Система же подготовки военных кадров, созданная в конце 20-х – начале 30-х гг. ХХ века, оказалась не готовой к такому резкому росту потребности в офицерских кадрах. Да и экономические возможности государства не позволяли в первой половине 30-х годов готовить офицерские кадры «про запас», содержать кадрированные соединения. Точно так же в гражданских вузах подготовка офицеров запаса была недостаточной, т.к. опять все упиралось в экономические возможности государства. Отсутствовали возможности содержать в сотнях вузов военные кафедры. В конце 30-х годов количество военных вузов было значительно увеличено, достигнув 215, но отдача должна была последовать как раз летом 1941 года и в 1942 году, когда потребности РККА в кадровых офицерах – командирах взводов – должны были быть полностью покрыты за счет выпуска молодых офицеров из имевшихся ранее и вновь сформированных военных вузов.

Несостоятельны и утверждения о резком падении уровня военного образования командного состава РККА в ходе репрессий. В 1936 году число офицеров в РККА, имевших академическое образование, составляло 6,6% от общей численности командно-начальствующего и политического состава. В 1941 году этот процент был наивысшим в межвоенный период – 7,1% (притом что количественно офицерский корпус существенно вырос!). В 1936 году академическое образование имели 13 тыс. лиц командно-начальствующего и политического состава, в 1939 году, после фактического окончания репрессий, – 23 тыс., и в 1941 году – 28 тысяч из более 395 000 офицеров. Военное образование в объеме военной школы имели соответственно 125, 156 и 206 тысяч военнослужащих. Таким образом, полноценное военное образование в объеме академий и военных училищ к 1 января 1941 года имели более 234 000 офицеров – около 60% от их общего числа – и остальные 160 400 человек имели ускоренное военное образование. В основном это был младший офицерский и технический состав.

По данным Главного управления кадров РККА по состоянию на 1.01.1941 года, из 1883 командиров полков 14% окончили академии, 60% – военные училища и лишь 26% имели ускоренное военное образование. Что полностью опровергает бредни о безграмотных «выдвиженцах», муссировавшиеся в годы «перестройки», когда пышным цветом цвела ложь о стопроцентном отсутствии военного образования у командиров пол­кового звена.

Необходимо сказать и об уровне образования высшего командного состава. Как ни парадоксально, но после репрессий объективно этот уровень вырос. Перед началом репрессий только 29% командно-начальствующего и политического состава данной категории имели академическое образование, в 1938 году их было уже 38%, а в 1941 году 52% военачальников высшего звена имели высшее военное образование.

В 1937–1938 гг. из трех арестованных заместителей НКО ни один не имел академического образования, а вот двое из назначенных его имели. Из командующих войсками военных округов арестовано 3 «академика», назначено – 8; заместители командующих войсками военных округов: соответственно арестовано 4 с высшим военным образованием, назначено – 6; начальники штабов военных округов – ни один из арестованных не имел академического образования, 4 из 10 назначенных его имели. Командиры корпусов – арестовано 12 человек с высшим военным образованием, назначено – 19; начальники штабов корпусов – арестовано 14 «академиков», назначено – 22. И так по всем должностям, за исключением командиров дивизий. 33 арестованных комдива имели академическое образование, а среди назначенных таковых было только 27.

В целом по высшему командно-начальствующему и политическому составу количество назначенных, имеющих высшее военное образование, превышает число арестованных с аналогичным образованием на 45%.

Таким образом, репрессии не снизили образовательный уровень затронутых ими категорий офицеров, они повлияли на уровень образования старших и средних офицеров, которые выдвигались на вышестоящие должности. Архивные данные свидетельствуют о том, что это были, как правило, наиболее подготовленные и образованные командиры.

Подтверждение сказанного: именно в 1937 – 1938 годах были выдвинуты на вышестоящие должности будущие Маршалы Советского Союза Жуков, Василевский, Говоров, Конев, Малиновский, Мерецков, Рокоссовский, Толбухин, будущие генералы армии Антонов, Баграмян, Ватутин, Захаров, Черняховский, генералы Батов, Богданов, Вольский, Катуков, Лелюшенко, Ротмистров, Рыбалко и другие военачальники, сломавшие хребет немецкой армии в 1942–1944 гг. и приведшие в 1945 году советские войска в Берлин, Кенигсберг, Вену и Прагу.

Теперь поговорим о якобы блестящей подготовке РККА в годы правления Тухачевского, Якира и компании (РГВИА. ф. 37 464, оп. 1, д. 12, л. 92; ф. 37 928, оп. 1, д. 269, л. 3; ф. 1417, оп. 1, д. 285, л, 16; ф. 31 983, оп. 2, д. 13, л. 25, 151, 164, 171).
Как известно, «прорабами перестройки» и «реформ» в головы обывателю упорно вбивалось, что при Тухачевском, Якире, Уборевиче и К° выучка РККА была выше всяких похвал и лишь «уничтожение» Сталиным «цвета» командного состава РККА привело к падению уровня боевой подготовки войск. Мол, из-за репрессий РККА так деградировала, что дальше некуда.

Проверим тезис о высокой боевой выучке РККА, проанализировав действия ее войск на осенних маневрах 1936 года в Белорусском (БВО) и Киевском (KBО) военных округах. Эти округа являли собой наиболее мощные группировки Красной Армии. Они первыми должны были вступить в бой с германским вермахтом или польскими войсками. Наконец, возглавляли их командармы 1-го ранга И.П.Уборевич и И.Э.Якир, считающиеся едва ли не самыми талантливыми из военачальников, пострадавших от репрессий.

Замысел Полесских (конец августа 1936-го) и Шепетовских (сентябрь того же года) маневров КВО, больших маневров БВО (сентябрь 1936 г.) и больших тактических учений под Полоцком (начало октября 1936 г.) соответствовал идее передовой по тем временам теории глубокой операции и глубокого боя: добиться решительного успеха за счет массированного применения техники и взаимодействия всех родов войск: пехоты, кавалерии, артиллерии, танков, авиации и воздушного десанта. Все маневры и бои, вытекавшие из замысла учений, войска осуществили и разыграли. Однако какова была бы эффективность их действий, окажись на месте условного противника реальный, германский? Рассмотрим вначале действия танковых соединений – главной ударной силы Сухопутных войск РККА.

Эскадрильи легких бомбардировщиков и штурмовиков Р-5, CБ и Р-Зет, которые должны были расчистить путь наступающим танкам, сделать этого, по существу, не смогли. Их взаимодействие с механизированными бригадами и полками «не удавалось» (БВО), «терялось совершенно или осуществлялось эпизодически» (КВО): подводила организация связи между авиационными и танковыми штабами. В КВО хромало и взаимодействие танков с артиллерией. А ведь именно отсутствие авиационной и артиллерийской поддержки явилось одной из причин неудачи контрударов наших механизированных корпусов в июне 1941-го. Так, 28-я танковая дивизия, наступая 25 июня 1941 года западнее Шяуляя, от огня немецкой противотанковой артиллерии, которую не удалось подавить огнем своей артиллерии и ударами бомбардировочной авиации, потеряла в течение всего одного дня боев до 3/4 своих танков.

Танкисты Якира и Уборевича наступали вслепую – разведка у них была плохо организована, не проявляла активности и (по оценке наблюдавшего за маневрами начальника Управления боевой подготовки (УБП) РККА командарма 2-го ранга А.И.Седякина) «была недееспособна». В результате Т-26 из 15-й и

17-й механизированных бригад КВО неоднократно наносили удар «по пустому месту». БТ-5 и БТ-7 из 5-й и 21-й механизированных бригад БВО не смогли обнаружить засады (а действия из засад были излюбленным приемом немецких танкистов и сил противотанковой обороны). Т-28 из 1-й танковой бригады БВО «внезапно»(!) очутились перед полосой танковых ловушек и надолбов и вынуждены были резко отвернуть в сторону – на еще не разведанный участок местности, где и застряли. «В действительности, – заключил комбриг В.Ф.Герасимов из УБП, – они были бы уничтожены». На войне в итоге так и случалось. Так, части 8-го механизированного корпуса, атакуя 26 июня 1941 года под Бродами без предварительной разведки местности и расположения противника, уткнулись в болота, нарвались на позиции противотанковой артиллерии и задачу выполнить не смогли.

Вслепую танки действовали и непосредственно в «бою» – тут уже сказалась слабая выучка танкистов, не умевших ориентироваться и вести наблюдение из танка. А недостаточная подготовка механиков-водителей приводила к тому, что боевые порядки атакующих танковых частей «быстро расстраивались». В этом, впрочем, были виноваты и командиры взводов, рот и батальонов, не освоившие навыков радиосвязи и поэтому не умевшие наладить управление своими подразделениями. По этой же причине батальоны 15-й механизированной бригады на Шепетовских маневрах постоянно запаздывали с выполнением приказа на атаку, вступали в бой разрозненно. Несогласованность действий рот и батальонов была характерна и для других танковых соединений.

Все эти проблемы аукнулись в годы Великой Отечественной войны. Несмотря на меры, принятые в 1939–1941 гг., взаимодействие танков и артиллерии в начале войны было организовано из рук вон плохо. Даже там, где артиллерия танковых и моторизованных дивизий успешно выходила из парков и следовала за своими частями, при атаках на позиции немецких войск артиллерийская поддержка организовывалась неудовлетворительно. Позиции вражеской противотанковой артиллерии и пехоты не подавлялись, в ходе боя огонь по вызовам танков и пехоты открывался с большими задержками, оперативного маневра огнем не производилось, сосредоточение огня по наиболее важным целям не осуществлялось. Летом 1942 года слабое управление танковыми соединениями не позволило реализовать численное превосходство в танках и разгромить немецкие войска под Воронежем. И даже в 1943 году, разрозненно атакуя под Прохоровкой, без надлежащей артиллерийской поддержки советские танковые соединения понесли жестокие потери от огня танков, штурмовых орудий и противотанковых САУ 2-го танкового корпуса СС.

Но еще большие потери в реальном бою с немцами понесла бы пехота Якира и Уборевича. Во-первых, она «…всюду шла в атаку на пулеметы «противника» не редкими цепями, а густыми «толпами из отделений». «При таких построениях атака была бы сорвана в действительности, захлебнулась в крови, – констатировал А.И.Седякин, сам участвовавший в подобных атаках в 1916 году и пять раз повисавший тогда на немецкой колючей проволоке. – Причина: бойцы одиночные, отделения и взводы недоучены». В наступлении бойцы инстинктивно жались друг к другу, а слабо подготовленные командиры отделений и взводов не умели восстановить уставный боевой порядок.

Таким «толпам» не помогли бы и танки непосредственной поддержки пехоты, тем более что в КВО (даже в его лучших

24-й и 44-й стрелковых дивизиях) ни пехотинцы, ни танкисты взаимодействовать друг с другом не умели. Не спасла бы и артиллерийская поддержка атаки, тем более что в КВО «вопрос взаимодействия артиллерии с пехотой и танками» еще к лету 1937 года являлся «самым слабым», а в БВО артиллерийскую поддержку атаки часто вообще игнорировали.

Что касается пехоты Уборевича, то она вообще не умела вести наступательный ближний бой. На маневрах 1936 года ее «наступление» заключалось в равномерном движении вперед. Отсутствовало «взаимодействие огня и движения», то есть отделения, взводы и роты шли в атаку, игнорируя огонь обороны, они не подготавливали свою атаку пулеметным огнем, не практиковали залегание и перебежки, самоокапывание, не метали гранат. «Конкретные приемы действий, – заключал А.И.Седякин, – автоматизм во взаимодействии... не освоены еще». Слабо обученной тактике ближнего боя оказалась и пехота КВО, и не только участвовавшие в Полесских маневрах 7, 46 и 60-я стрелковые дивизии, но и 44-я – одна из лучших у Якира. Необходимо сделать ремарку, что немецкая пехота практически все годы Великой Отечественной войны очень редко ходила в атаку густыми цепями в полный рост. По большей части немецкие пехотные подразделения продвигались к позициям советских войск штурмовыми группами, бросками от укрытия к укрытию, следуя вплотную за огневыми налетами поддерживающей артиллерии. И решительный рывок предпринимался уже в непосредственной близости от позиций советских войск под прикрытием массированного пулеметного огня (каждое отделение пехоты вермахта имело ручной пулемет, еще пулеметный взвод был в роте, в батальоне – пулеметная рота, всего в батальоне пехоты вермахта имелось 56 пулеметов).

Впрочем, эффективно подготовить свою атаку огнем пехота БВО и КВО все равно не смогла бы: как и вся Красная Армия накануне 1937 года, бойцы плохо стреляли из ручного пулемета ДП – основного автоматического оружия мелких подразделений. Так, 135-й стрелковый полк КВО на осенних инспекторских стрельбах 1936 года получил за стрельбу из ДП лишь 3,5 балла по 5-балльной системе, а 37-я стрелковая дивизия БВО – 2,5.

В годы Великой Отечественной войны немцы вплоть до 1943 г. неоднократно отмечали, что атаки их пехоты в основном отражаются огнем артиллерии и минометов, огонь же пехотного оружия крайне слабый. И это несмотря на то, что уже к осени 1942 года войска были насыщены как ручными и станковыми пулеметами, так и пистолетами-пулеметами. Еще летом 1941 года на этот факт обратил внимание и К.К.Рокоссовский. Тогда сделали вывод, что в этом виновата система стрелковых ячеек, когда боец оказывался изолированным от своего подразделения. Но в 1942 году практически повсеместно уже использовались траншеи, но ситуация с огнем пехоты изменилась мало. Лишь к середине 1943 года это ненормальное явление удалось в значительной степени искоренить. Так, слабая стрелковая подготовка середины 30-х годов дала себя знать, когда военнослужащие запаса были призваны в армию в годы войны.

Но, даже прорвав оборону войск вермахта, пехота Якира и Уборевича оказалась бы беспомощной против германских

контр­атак. В БВО прекрасно знали, что отличительной особенностью ведения боевых действий немцами было уничтожение прорвавшегося противника фланговыми контрударами мощных резервов. И тем не менее наступавшая пехота Уборевича совершенно не заботилась об охранении своих флангов – «даже путем наблюдения»! Этим же грешила и пехота КВО на Шепетовских маневрах. В БВО знали, что немцы всегда стремятся к внезапности удара; за столь инициативным, активным и хитрым противником нужен был глаз да глаз, но тем не менее пехота Уборевича сплошь и рядом наступала вслепую, совершенно не заботясь об организации разведки. «Не привилась», по оценке А.И.Седякина, разведка и в стрелковых дивизиях Якира – «у всех сверху донизу»! В 1941–1943 годах немцы многократно убеждались в том, что «русские чувствуют себя неуверенно при атаке во фланг, особенно если эта атака является внезапной», и что «в боях против русских» можно «добиться преимущества искусным маневрированием». Не случайно краеугольным камнем немецкой тактики при отражении советских наступлений в те годы было удержание любой ценой т.н. «угловых столбов» – опорных пунктов на флангах участков прорыва советских войск. Откуда затем наносились отсекающие удары под основание участка прорыва, прорыв закупоривался, и советские войска оказывались в окружении. Весной и летом 1942 года это привело к окружению и разгрому войск Юго-Западного фронта у Барвенково, 39-й армии западнее Ржева, 2-й ударной армии у Любани и Мясного бора и части сил Волховского фронта в сентябре 1942 года у Синельниково. Как видим, немцы могли бы убедиться в этом еще в 1936 году, задолго до войны. Что они скорее всего и сделали.

Подводя итог работе войск БВО и КВО на Белорусских и Полесских маневрах, А.И.Седякин вскрыл главный, на наш взгляд, порок РККА эпохи Тухачевского, Якира и Уборевича: «Тактическая выучка войск, особенно бойца, отделения, взвода, машины, танкового взвода, роты, не удовлетворяет меня. А ведь они-то и будут драться, брать в бою победу, успех «за рога». Еще нагляднее выразил эту мысль (уже после расстрела «талантливых военачальников») 21 ноября 1937 года С.М.Будённый: «Мы подчас витаем в очень больших оперативно-стратегических масштабах, а чем мы будем оперировать, если рота не годится, взвод не годится, отделение не годится?» Георгиевский кавалер, прошедший через позиционные мясорубки Первой мировой войны, знал о чем говорил. Никакой, даже самый талантливый, военачальник не сможет добиться победы с необученными, плохо подготовленными войсками. И если в Гражданскую войну слабую выучку войск можно было компенсировать исступленной классовой ненавистью, то в бою с иноземным, хорошо обученным и оснащенным, умелым противником никакое исступление не поможет. Только высокая боевая выучка. Не случайно в 1945 году малочисленные – четыре-пять тысяч человек личного состава – советские дивизии за три-четыре дня наступления при десятикратно меньших потерях добивались многократно больших успехов, чем за недели кровопролитных боев достигали четырнадцатитысячные стрелковые дивизии образца 1941 года. Обученный, умелый боец стоил необученного отделения. Но, к сожалению, добиваться высокой выучки пришлось кровью и потерями. Тухачевский, Якир и К°, как выяснилось, не заложили никакого фундамента, на котором можно было что-то строить.

Хуже всего было то, что подобная ситуация не обнаруживала в середине 30-х годов никакой тенденции к улучшению. Так, разведку и охранение флангов в БВО игнорировали еще на осенних учениях 1935 года (когда за это поплатились «поражением» части 2, 29 и 43-й стрелковых дивизий). В КВО «слабость организации разведки» проявлялась еще на знаменитых Киевских маневрах 1935 года, где отмечали также и скученность боевых порядков атакующей пехоты. Слабую выучку одиночного бойца, отделения, взвода и роты, неумение командиров управлять огнем и «полное отсутствие взаимодействия огня и движения», когда «основной (и почти единственной) командой является громкое «Вперед», повторяемое всеми от командира батальона до командира отделения», войска БВО также демонстрировали еще в 35-м. Зато как эффектно Тухачевский и Кє представили показную массированную атаку легких танков! Дрожи, супостат! Вот только «супостат» не дрожал, а массированные атака легких БТ и Т-26 встречал в

1941-м не менее массированным огнем скорострельной 37-мм и 47-мм противотанковой артиллерии, выбивая за один бой десятки и даже сотни танков, наступавших без поддержки артиллерии, пехоты и авиации.

Надо сказать, что плохая боевая выучка войск во времена Уборевича и Якира была обусловлена даже не столько низкой квалификацией командиров РККА, сколько плохим воинским воспитанием. Об уровне последнего можно судить, например, по коллективному портрету комсостава 110-го стрелкового

пол­ка БBО, сделанному комдивом К.П.Подласом в октябре 1936 года: «Младшие держатся со старшими фамильярно, распущенно, отставляют ногу, сидя принимают распоряжение, пререкаются... Много рваного и грязного обмундирования, рваные сапоги; младшие командиры небритые и т.д.». «Небритые, с грязными воротничками» ходили тогда и средние командиры 44-й и 45-й дивизий КВО: ведь так «красные офицеры» воспитывались еще в курсантские годы... Вот как, к примеру, выглядели в августе 1932 года курсанты Объединенной Белорусской военной школы: «резко бросается в глаза слабая строевая выправка»; обмундирование «почти все лето не стиралось» и «дошло до цвета нефти». Завидев командира с ромбами в петлицах (то есть по-старорежимному генерала!), «курсанты-дневальные... мялись, один почесывал щеку и вертел головой, не зная, что делать: встать или сидеть».

Парадоксально, но в фильме «Чапаев» устами главного героя была изложена практически идеальная тактика действий командира на поле боя, где и как он должен находиться. Тем не менее в Красной Армии времен Тухачевского, Якира и Уброевича продолжало господствовать понятие, что красный командир – это не начальник, а друг, товарищ и брат рядового бойца, и он должен личным примером увлекать в атаку подразделение. При этом как-то забывалось, что в этом случае командир очень уязвим, а вследствие слабой подготовки сержантского состава после гибели командира подразделение превращается в неуправляемую толпу.

Хотя справедливости ради надо сказать, что проблемы с обучением личного состава остро стояли еще в царской армии. Юнкера имели прекрасную строевую выправку, отлично стреляли, прекрасно вальсировали, хорошо знали этикет и разбирались в музыке, но при этом весьма смутно представляли, как им предстоит обучать личный состав своих подразделений приемам и способам ведения боя. Методическая подготовка юнкеров была на крайне низком уровне.

Теперь вспомним, какие меры начали предприниматься в 1939–1940 гг. Первое: была резко повышена требовательность к строевой выправке курсантов и командиров, без строя нет

дис­циплины в армии. Второе: начались беспрестанные полевые выходы и учения (см. воспоминания В.Карпова о буднях Ташкентского пехотного училища). Третье: была резко повышена требовательность к внешнему виду командного состава, введены персональные звания уже не комбриг–командарм, а полковник–генерал армии. Четвертое, было начато выжигание каленым железом фамильярности и панибратства в отношениях между начальствующим и рядовым составом, в том числе и между младшими командирами и рядовыми, были приняты меры по резкому повышению роли младших командиров. И этот фундамент, заложенный в основу, сыграл свою роль уже в годы войны. Именно в годы войны был закреплен особый статус офицеров, их выделение на общем фоне Вооруженных Сил. Особенно это было подчеркнуто после возвращения погон, а также введением целого ряда мер по повышению статуса офицера Красной Армии и Военно-Морского Флота.

В целом же можно сделать выводы, что утверждения о падении уровня боевой подготовки и качественного уровня командного состава Красной Армии вследствие репрессий 1937–1938 гг. значительно преувеличены, если не сказать, что гипертрофированно раздуты. И раздуты с вполне определенными целями, к сожалению, успешно достигнутыми. В результате мы имеем сегодня то, что имеем – униженную и разоренную страну и армию, превращаемую в потешное войско. И препоны на пути исторической правды выстроены громадные. И надо думать и что-то делать, чтобы подлинная, а не мифологизированная десталинизаторами историческая правда находила путь к людям.

Андрей РАЙЗФЕЛЬД

Начнем с цифр. С мая 1937 года по сентябрь 1938 года была репрессирована половина командиров полков, почти все командиры бригад и дивизий, все командиры корпусов и командующие войсками военных округов. За небольшим исключением были арестованы все начальники управления Наркомата обороны и Генерального штаба, все начальники военных академий, институтов, руководители военно-морского флота, командующие флотами и флотилиями. Также репрессировали политработников, имевших высшее звание армейского комиссара, 16 человек, и все они были расстреляны. Из 85-и руководителей армии и флота, входивших в образованный в 1935 году Высший совет при Наркомате обороны, репрессии не коснулись только 6-и человек, если говорить о верхушке.

Что же касается низшего командного звена, то только за десять месяцев 1937 года из Красной армии было уволено 14,5 тысяч капитанов и лейтенантов. В целом же за этот период и по 1940 год из армии уволили свыше 40 тысяч командиров и политработников. Большая это цифра или нет? Как сказать? Незадолго до начала войны офицерский корпус насчитывал достаточно большое количество людей — порядка полумиллиона человек. Соответственно, если рассматривать эти 40 тысяч, то получается, что каждый четырнадцатый офицер был репрессирован.

Жертвами репрессий в РККА 1937 — 1938 гг. стали тысячи командиров

В Государственном архиве Российской Федерации есть «замечательный» список, показывающий, кого расстреляли, посадили с 1921 по 1953 год. Если говорить о 1937 и 1938 годах, то цифры, конечно, ужасающие. В 1937 году всего было осуждено 790 тысяч 655 человек, из них 353 тысячи 74 человека расстреляли. В 1938 году чуть-чуть меньше: 328 тысяч 618 человек. Чудовищные цифры. Получается, что в 1937 — 1938 годах расстреливали порядка тысячи человек ежедневно.

Поскольку речь зашла о статистике, то можно привести еще и такие данные: кто, собственно, пришел на смену? Так, в 1939 году примерно 85 командиров всех уровней были моложе 35 лет; из 225 человек, вызванных летом 1940 года на сборы командиров полков, только 25 человек окончили военные училища, а 200 человек — курсы младших лейтенантов.

Советские военачальники. В первом ряду: Тухачевский (крайний слева), Буденный (в центре), Дыбенко (крайний справа), 1921 год

В связи с вышеизложенными цифрами невольно напрашивается вопрос: не будь «чистки» в Красной армии, по-другому бы сложилась Великая Отечественная война? Однозначно ответить, что если бы Тухачевский, Якир, Уборевич, Блюхер и прочие не были бы репрессированы, то все бы пошло замечательно, нельзя. Армия есть армия. Это огромный живой организм с огромным количеством людей. И большую роль в нормальном функционировании этого организма играет уровень подготовки каждого отдельного солдата. Если солдат стреляет два раза в год тремя патронами, то ни о какой решительной победе, будь там Тухачевский или кто-либо еще, речи быть не может. Если танкист наездил на танке час, артиллерист выпустил в течение n-го количества времени всего несколько снарядов, то это не армия. Это одна сторона вопроса.

Другая сторона. Давайте вспомним, что во время войны 1920 года с Польшей Западным фронтом командовал именно товарищ Тухачевский, который потерпел под Варшавой жесточайшее поражение и был разгромлен. Да, он отлично воевал против тамбовских крестьян, но когда столкнулся с регулярной армией, что-то у него не задалось.

Что касается тамбовских крестьян. Общеизвестно, что Тухачевский прославился не только своими военными талантами, но и массовыми репрессиями. Вот, например, отрывок из приказа полномочной комиссии ВЦИК (г. Тамбов, 23 июня 1921 г.), подписанный председателем полномочной комиссии Антоновым-Овсеенко и командующим войсками Тухачевским: «Если население бандитов и оружие не указало по истечении двухчасового срока, сход собирается вторично и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие». Вот так вот.

Сталин называл Тухачевского «красным милитаристом»

Любопытная деталь: в обвинениях «красному Наполеону», как называли Тухачевского во Франции, помимо всех шпионских и троцкистских связей звучала и такая формулировка: осужден за «красный милитаризм». Известно, что в Первую мировую войну Тухачевский попал в плен, потом бежал, был во Франции… В 1928 году о нем вышла книжка, написанная неким Реми Руром, в которой приводятся довольно интересные взгляды Тухачевского не только на Россию, но и на то, как страна должна развиваться дальше: «Нам нужны отчаянная богатырская сила, восточная хитрость и варварское дыхание Петра Великого. Поэтому к нам более всего подходит одеяние диктатуры».

Еще в плену Тухачевский начал симпатизировать большевикам, говоря: «Если Ленин сможет избавить Россию от прежних предрассудков, если сделает ее сильной страной, я выбираю марксизм».

Так подпоручик царской армии стал командармом, создал первую революционную армию, прославился на фронтах Гражданской, огнем и мечом делая Россию советской. Именно он стал инициатором мобилизации в Красную армию бывших царских офицеров: Егорова, Шапошникова и других. «Надо помочь им пойти с народом, а не против него», — говорил Тухачевский.

Маршал Тухачевский, 1936 год

Возвращаясь к великим военным талантам репрессированных маршалов, нельзя не вспомнить Блюхера, который был арестован после фактического поражения у озера Хасан. Причем ему предъявляли обвинение в репрессиях против его же собственного командного состава. То есть здесь он мало чем отличался от тех, кто подверг гонениям его самого.

Здесь нельзя не сказать о еще одной, скажем так, трагической странице в жизни Блюхера. Именно он, Блюхер, был членом военного трибунала, когда были осуждены и расстреляны первые восемь высших командиров Красной армии. По многим свидетельствам, Блюхер сам руководил расстрелом. Ну, а потом, через некоторое время, как это часто бывало не только в армии, но и в коммунистической партии, он сам стал жертвой тех же самых репрессий.

Говорят, что Сталин был агентом царской охранки

В чем же были причины «чистки»? Смешно же предположить, как считают многие, что не будь их, война пошла бы по другому сценарию? Не пошла бы. Сталин, при всей его целеустремленности, не был полным глупцом. Вот так запросто обезглавить армию он не мог. Была цель. Самая правдоподобная — укрепить РККА как собственный рычаг во внутриполитической борьбе. То есть все силовые структуры: армия, тайные службы, полиция — все должно находиться под контролем. Собственно говоря, то же самое делал и Гитлер, только он не расстреливал и не репрессировал, а использовал, выражаясь современным языком, черный пиар.

Кстати, нельзя оставить без внимания тот факт, что офицерский корпус РККА с 1937 по 1940 год продолжал расти огромными темпами: за три года он увеличился почти в три раза, количество офицеров с высшим и средним образованием выросло со 164 тысяч до 385 тысяч человек. Однако все это были новоиспеченные кадры, которые еще толком не прошли обкатку, не приобрели опыта службы в войсках.

Видимо, Сталин считал, что успеет реорганизовать Красную армию, подчинить ее себе за счет кадровой «чистки»; он не ожидал, что война наступит столь быстро, или, вернее, ожидал войны, но другой, не той, которая разразилась.

Складывается впечатление, что вождь устроил такую кровавую баню в высшем командном составе и офицерском корпусе, чтобы раз и навсегда дать понять всем, что пытаться не то что выступать против него, а даже сметь мыслить не так, как он хочет, смертельно опасно. И он желаемого результата добился.

Командарм 1-го ранга Иона Эммануилович Якир

Что касается репрессированных офицеров, то, например, первым в списке значится некий Дмитрий Шмидт (Давид Гутман) — личность достаточно легендарная. Он был арестован еще 5 июля 1936 года, то есть до массовой «чистки». Сталин, видимо, припомнил ему, что когда-то он с будущим генсеком очень грубо разговаривал. У многих свидетелей встречается фраза, якобы сказанная Шмидтом Сталину: «Смотри, Коба, уши отрежу». Это было в 1927 году после исключения Троцкого из партии. Все-таки Иосиф Виссарионович был очень обидчивым человеком.

Другая, не менее интересная история объясняет нелюбовь Сталина к Якиру. Последний, как известно, руководил Киевским военным округом и служил на Украине. Так вот, именно там, когда начали копаться в архиве, то обнаружили изящную серую папку, а когда ознакомились с ее содержимым, обомлели: в ней были донесения Сталина охранке. О существовании этой взрывоопасной папки знали пять человек: Якир, Косиор, Кацнельсон, Штейн и Балицкий. И, что интересно, из этой пятерки четверо были расстреляны, кроме последнего, Балицкого, на которого многие грешат, что именно он потом донес Сталину о существовании этой злосчастной папки. Но, надо сказать, что Иосиф Виссарионович принял это известие, когда ему обо всем доложили, достаточно спокойно. Он сказал, что это подкоп под партию и государство.

Иона Якир: «Я честный и преданный партии, государству, народу боец…»

Что касается заговора военных. Был ли он? Вряд ли. Если бы были мало-мальски внятные документы, то во время процесса, который был учинен над троцкистской группировкой в высшем командном составе, эти материалы, безусловно, были бы использованы.

Хотя ходят свидетельства Шелленберга, известного деятеля по «Семнадцати мгновениям весны», о том, как рождался этот документ, якобы купленный советским руководством за несколько миллионов золотых рублей. Якобы эти материалы, подтверждающие наличие заговора в РККА и связи с немцами, были переданы достаточно хитрым путем, через Бенеша, тогдашнего президента Чехословакии, в руки Сталина. Была ли это немецкая фальшивка? Скорее всего, это были некие разведигры, с одной стороны, а, с другой, некие отчеты о контактах того же Тухачевского с немцами.

Кстати говоря, Якир, как и маршал Жуков, о чем мало, кто знает, были в Германии и учились там военному искусству. Тухачевский тоже поддерживал очень тесные контакты с немцами, и, возможно, на основании этих отчетов и родилась идея вот этой фальшивки, подброшенной советским руководством. Хотя многие историки, изучавшие этот вопрос, считают, что некие документы действительно были, и что немцы там мало, что подправили, что эти документы уже ложились на хорошо сдобренную и подготовленную почву сталинских желаний расправиться с этой группой военных, которой он просто не доверял.

С другой стороны, во время выступления во Франции, где Тухачевский был незадолго до того, как стали происходить все эти события, он делал весьма радикальные заявления и позиционировал себя как одну из ключевых фигур в Советском Союзе, что тоже не могло не подлить масла в огонь, потому что подобных вещей Иосиф Виссарионович, естественно, никому не прощал.

Собственно говоря, Сталин, проведя «чистку» в армии, в партии, выдвинув молодых орлов, которые были полностью ему не просто подчинены, а обязаны своей карьерой, своим возвышением, новым положением, тем самым обеспечил режим своей собственной личной власти, абсолютного контроля над страной.

Рычагов Павел Васильевич (2.01.1911 – 28.10.1941), генерал-лейтенант авиации. Родился в дер. Нижние Лихоборы (ныне в черте г. Москвы) в семье крестьянина. В Красной Армии с 1928 г. Окончил Военно-теоретическую школу летчиков в Ленинграде (1930), 2-ю военную школу летчиков им. ОСОАВИАХИМа в Борисоглебске (1931). С ноября 1931 г. летчик 3-й аэ, с сентября 1933 г. – командир звена 109-й иаэ 5-й абр ВВС Украинского ВО. С ноября 1935 г. инструктор аэ высшего пилотажа и воздушной стрельбы 8-й ВАШП, старший лейтенант.С октября 1936 г. по февраль 1937 г. – командир эскадрильи самолетов И-15, позднее – истребительной группы в республиканской Испании. Участник 20 воздушных боев, в которых лично сбил 6 самолетов противника, за что 31 декабря 1936 г. присвоено звание Героя Советского Союза. С февраля 1937 г. и.о. командира 65-й иаэ, майор. С декабря 1937 г. по март 1938 г. принимал участие в планировании и боевых действиях авиации в Китае. С апреля 1938 г. командующий ВВС Московского ВО, комбриг (апрель 1938 г.) С мая 1938 г. командующий ВВС и член Военного совета Приморской группы войск ОКДВА.Отличился во время боев у озера Хасан (1938), комдив (09.02.1939). Во время советско-финляндской войны 1939-1940 гг. командующий ВВС 9-й армии, комкор (11.04.1940), генерал-лейтенант авиации (04.06.1940). С июля 1940 г. – командующий ВВС 1-й отдельной Краснознаменной армии, затем 1-й заместитель начальника ВВС; с августа 1940 г. – начальник Главного управления ВВС, одновременно с декабря 1940 г. – член Главного военного совета РККА (до мая 1941 г.). С марта 1941 г. заместитель наркома обороны СССР. После совещания, проведенного Политбюро ЦК ВКП(б) в начале апреля 1941 г. с руководящим составом РККА по вопросам аварийности в ВВС, Рычагов П.В. был отстранен от занимаемой должности.На совещании Сталин спросил командующего ВВС Рычагова об аварийности в Военно-Воздушных силах. Тридцатилетний главком честно ответил: «Аварийность и будет высокая. Потому что вы нас заставляете летать на гробах...» Из протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б): «Ежедневно в среднем гибнет... при авариях и катастрофах 2-3 самолета, что составляет в год 600-900 самолетов. Нынешнее руководство ВВС оказалось неспособным повести серьезную борьбу за укрепление дисциплины в авиации и за уменьшение аварий и катастроф... Руководство ВВС часто скрывает от правительства факты аварий и катастроф, а когда правительство обнаруживает эти факты, то руководство ВВС старается замазать эти факты... С апреля 1941-го Рычагов - слушатель Академии Генерального штаба.Награжден двумя орденами Ленина (05.1936,12.1936), тремя орденами Красного Знамени (08.03.1938, 08.12.1938, 1940), медалью «XX лет РККА». Арестован по необоснованному обвинению 24 июня 1941 г. Расстрелян без суда по распоряжению наркома внутренних дел Берии Л.П., конечно, не без санкции Сталина И.В. 23 июля 1954 г. посмертно реабилитирован. В Тимирязевском районе г. Москвы его именем названа улица.Проскуров Иван Иосифович (18.02.1907 – 28.10.1941), генерал-лейтенант авиации. Родился в селе Малая Токмачка ныне Ореховского района Запорожской области (Украина) в семье рабочего-железнодорожника. Украинец. Трудовую деятельность начал в литейном цехе завода в г. Запорожье. Учился на рабфаке Харьковского института механизации и электрификации (октябрь 1927 г. – май 1930 г.). В сентябре 1930 г. там же перевелся в Институт электрификации и механизации.С апреля 1931 г. в РККА. Окончил 7-ю Сталинградскую военную школу летчиков (1933). С декабря 1933 г. инструктор 2-й легкобомбардировочной эскадрильи в 23-й авиабригаде Московского ВО при Военно-воздушной академии в Монино. Окончил курсы командиров кораблей и с мая 1934 г. продолжил службу командиром экипажа самолета ТБ-3. С января 1935 г. командир отдельного корпусного авиаотряда, с сентября 1936 г. командир 89-й тяжелой бомбардировочной авиационной эскадрильи, старший лейтенант.С сентября 1936 г. по июнь 1937 г. участник гражданской войны в Испании в составе республиканских ВВС. За отличия при выполнении боевых заданий 21 июня 1937 г. удостоен звания Героя Советского Союза. В ноябре 1939 г. ему была вручена Золотая Звезда Героя Советского Союза с порядковым номером 33. Он стал первым украинцем – Героем Советского Союза. С 16 июля 1937 г. командир 54-й сбабр (стрелково-бомбардировочная авиационная бригада) в Киевском ВО (г. Белая Церковь), полковник, досрочно комбриг (22.02.1938). С мая 1938 г. командующий 2-й авиационной армией особого назначения (г. Воронеж). Генерал-лейтенант авиации (4.06.1940).С 14.04.1939 г. по 27.07.1940 г. начальник Разведуправления НКО СССР – заместитель наркома обороны СССР, комдив. Проскуров И.И. поражал сотрудников своей работоспособностью, острым умом, цепкой памятью и настойчивостью. Домой уходил в 2-3 часа ночи. После докладов Сталину и в Генштаб он снова и снова перепроверял полученную информацию. Многие налаженные им разведструктуры действовали на протяжении всей Великой Отечественной войны. У Проскурова возникла идея создать единый центр по изучению и анализу всей разведывательной информации. В своих докладах он ничего не приукрашивал и не преуменьшал. Точку зрения Управления он докладывал Сталину напрямую, через голову своего наркома, что не совсем нравилось Тимошенко С.К. Были у него стычки и с Берией Л.П. Многих разведчиков он уберег от арестов. Это стоило ему, в конечном счете, карьеры.В конце июля 1940 г. генерал-лейтенанта авиации Проскурова освободили от должности, поставив в вину плохую подготовку разведки к советско-финляндской войне 1939-1940 гг. И это при том, что именно военная разведка обеспечила штабы войск подробнейшими сведениями буквально о каждой огневой точке линии Маннергейма.Некоторое время Проскуров И.И. находился в резерве Наркомата обороны, пока 9 сентября 1940 г. его не назначили командующим ВВС Дальневосточного фронта. С 25 октября 1940 г. он – помощник начальника ГУ ВВС РККА по Дальней бомбардировочной авиации. По сути, он стал родоначальником ставшей в годы войны грозной силой авиации дальнего действия.Весной 1941 г. во время проверки авиационной бригады в Запорожье ее комбриг уверенно доложил о готовности летчиков выполнять боевые задания днем и ночью, в любых погодных условиях. В полночь Проскуров поднял бригаду по тревоге и приказал поднять эскадрилью для учебного бомбометания на полигоне. При возвращении летчики пренебрегли высотой, и три экипажа, пролетая над Донбассом, врезались в терриконы. Началось следствие, которое показало полную невиновность генерала Проскурова И.И. в случившемся. Тем не менее ему объявили служебное несоответствие, а 27 мая 1941 г. освободили от занимаемой должности с формулировкой: «за аварийность в частях дальней бомбардировочной авиации».С 19 июня 1941 г. – начальник ВВС 7-й армии. На другой день после назначения генерал заехал в Разведуправление. Разговор с направленцем по Германии полковником Большаковым И.А. настолько встревожил его, что он тут же послал телефонограмму начальнику штаба ВВС 7-й армии с приказом немедленно перебросить самолеты с основных аэродромов на запасные. Поздно вечером 22 июня И. Проскуров, попрощавшись с семьей, выехал к новому месту службы в Карелию. Арестован 27 июня 1941 г. в Петрозаводске.Ему ставилась в вину принадлежность к «антисоветской военно-заговорщической организации». Как следует из документов, он был «...признан виновным... по возвращении из Испании тормозил боевую подготовку летного состава, не боролся с аварийностью... Виновным себя не признал». Расстрелян без суда 28 октября 1941 г. вместе с группой авиационных командиров близ города Куйбышева. Проскуров И.И. был награжден орденами Ленина (21.06.1937), Красного Знамени (2.01.1937), двумя орденами Красной Звезды (1935, 1940), медалью «XX лет РККА». Реабилитирован посмертно 11 мая 1954 г. Пал жертвой клеветы и репрессий.Птухин Евгений Саввич (20.03.1902 – 23.11.1941), генерал-лейтенант авиации. Родился в г. Ялте. С 1905 г. проживал в Москве. С 28 января 1918 г. в Красной Армии. Моторист 3-й Московской авиагруппы. С ноября 1918 г. в составе 1-го авиационного артиллерийского отряда. Участник Гражданской войны на Южном фронте и на польском фронте. После окончания Егорьевской школы мотористов служил ст. мотористом во 2-м истребительном крыле 1-й АЭ.Окончил теоретическую школу летчиков в г. Егорьевске по курсу пилота в декабре 1923 г., учился в Липецкой летно-практической школе. После ее расформирования с мая 1924 г. в Борисоглебской школе пилотов. Со 2 декабря 1924 г. – летчик 2-й оиаэ (с конца 1925 г. – 7-я оиаэ им. Ф. Дзержинского). Командовал звеном (с 1925 г.), отрядом самолетов Д-11 (с 1927) в иаэ г. Витебске. В 1929 г. учился на КУКС при ВВА им. Н. Жуковского. После их окончания – командир (комиссар) 15-й оиаэ в Брянской авиабригаде. С мая 1934 г. командир 450-й сабр в Смоленске, с июля 1935 г. – 142-й иабр в г. Бобруйске. Комбриг (25.05.1936).Участник национально-освободительной войны в Испании с мая 1937 г. по январь 1938 г. После Испании Птухин активно внедрял полученный опыт, который мог пригодиться при встрече с еще более сильным противником. Выступал с лекциями и докладами, проводил групповые занятия и семинары с руководящим составом авиачастей и соединений. Вот некоторые из его предложений: «Нужно менять тактику, состав групп самолетов, бронировать кабины увеличивать калибр пулеметов, ставить на самолеты пушки. Внедрять радио».С апреля 1938 г. командующий ВВС Ленинградского ВО. В 1939 г. окончил КУКС. Участник советско-финляндской войны 1939-1940 гг. Авиация Ленинградского округа провела большую работу по разведке линии Маннергейма, бомбардировке объектов в глубоком тылу противника и на передней линии фронта. Птухин, будучи командующим авиацией 7-й армии, а затем ВВС Северо-Западного фронта, несколько раз лично водил на выполнение боевых заданий группы бомбардировщиков, участвовал в воздушных боях. За успешное командование ВВС 7-й армии, затем ВВС Северо-Западного фронта 21 марта 1940 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Награжден орденами Ленина (22.12.1937, 21.03.1940), Красного Знамени (02.03.1938), Красной Звезды (1935) и медалью «XX лет РККА». Генерал-лейтенант авиации (04.06.1940).6 мая 1940 г. по предложению Сталина Птухин Е.С. назначается командующим ВВС Киевского ОВО. С января 1941 г. по предложению Жукова Г.К. Птухин – заместитель начальника ГУ ПВО. В начале Великой Отечественной войны командующий ВВС Юго-Западного фронта Птухин Е.С. был арестован. В Бутырской тюрьме ему было предъявлено обвинение в «антисоветском военном заговоре», в который его якобы вовлек бывший командующий войсками Белорусского военного округа Уборевич И.П. В обвинении утверждалось, что Птухин установил преступную связь с участником заговора бывшим помощником начальника ГШ КА Смушкевичем Я.В. и совместно с ним проводил подрывную работу, направленную на ослабление боевой готовности Красной Армии, а также занимался вербовкой новых участников заговора.23 ноября 1941 г. в тюрьме г. Энгельса. Птухин был расстрелян без суда. 15 мая 1943 г. он был лишен звания Героя Советского Союза и других наград. 22 февраля 1955 г. посмертно восстановлен в воинском звании, звании Героя Советского Союза и в правах на другие награды.Пумпур Петр Иванович (25.04.1900 – 23.03.1942), генерал-лейтенант авиации. Родился в Платерской волости Рижского района (Латвия) в семье батрака. Латыш. Окончил церковно-приходскую школу и 2 класса ремесленного училища. Батрачил. Затем работал учеником слесаря и помощником шофера. В 1918 г. добровольцем вступил в РККА. Участник Гражданской войны. Служил мотористом 4-го истребительного авиаотряда. Воевал на Восточном и Западном фронтах. В 1921-1924 гг. учился в Егорьевской военно-теоретической школе летчиков, в 1924-м окончил 2-ю военную школу летчиков в городе Борисоглебске, Серпуховскую высшую школу воздушной стрельбы и бомбометания. Служил командиром звена во 2-й истребительной эскадрилье имени Ф.Э. Дзержинского.В 1929 г. окончил Курсы усовершенствования командного состава при Военно-воздушной академии им. Жуковского, после чего командовал отдельным авиаотрядом и 7-й истребительной эскадрильей ВВС Московского военного округа. В июне 1934 г. назначен командиром-комиссаром 403-й истребительной авиабригады. С февраля 1936 г. слушатель оперативного факультета Военно-воздушной академии РККА им. Жуковского. Полковник (22.09.1935), комбриг (04.12.1935).С октября 1936 г. по май 1937 г. – в республиканской Испании, командир истребительной авиагруппы. Успешно руководил действиями авиации на Мадридском фронте, лично участвовал во многих воздушных боях, сбил несколько самолетов. Постановлением ЦИК СССР от 4 июля 1937 г. присвоено звание Героя Советского Союза. С июня 1937 г. начальник управления боевой подготовки ВВС. В 1938 г. командующий ВВС Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. В 1940-1941 гг. командующий ВВС Московского военного округа, комкор. 4 июня 1940 г. присвоено звание генерал-лейтенанта авиации. Награжден орденами Ленина (02.01.1937, 04.07.1937), Красного Знамени (07.01.1937).В книге «Военно-воздушные силы России. Неизвестные документы (1931-1967)», вышедшей не так давно, приводятся результаты проверки Инспекции ВВС по оценке деятельности Пумпура П.И. на посту командующего ВВС Московского округа. В вину генералу было поставлено разбазаривание материальных средств, вопиющие нарушения правил хранения боеприпасов и другие упущения в службе, выявленные Инспекцией ВВС в апреле 1940 г. Комиссия дала крайне негативную оценку состоянию боеготовности частей и подразделений. В мае повторная проверка показала, что положение только ухудшилось. Судьба командующего была решена на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 10 мая 1941 г. 31 мая 1941 г. арестован. 9 июля 1941 г. лишен воинского звания и наград.Ему было предъявлено стандартное обвинение в антисоветском военном заговоре. Вина генерала усугублялась тем, что и раньше его арестовывали. Свою вину Пумпур и на этот раз не признавал. В сообщении Военной коллегии Верховного Суда СССР 1988 г. отмечалось: «он до конца последовательно отрицал свое участие в антисоветской организации». По постановлению Особого совещания при НКВД осужден 13 февраля 1942 г. к высшей мере наказания. Без суда расстрелян в г. Саратове. 25 июня 1955 г. полностью реабилитирован, восстановлен в воинском звании и наградах.Смушкевич Яков Владимирович (14.04.1902 – 28.10.1941), генерал-лейтенант авиации. Родился в м. Ракишки (ныне г. Рокишкис Каунасского р-на, Литва) в семье кустаря. Окончил приходскую школу. В Красной Армии с 1918 г. Комиссар 1-го Минского коммунистического батальона Западной армии. Участник советско-польской войны 1920 г. на Западном фронте – боец, политрук роты, батальона, комиссар 144-го сп 48-й сбр 16-й им. Киквидзе сд.После окончания Гражданской войны с 1.03.1922 г. помощник военкома 36-го сп в 4-й сд (г. Смоленск). С 17.09.1922 г. ответственный организатор партийной работы, с 16.08.1923 г. политрук 2-го отряда в 4-й отдельной истребительной авиаэскадрилье в Минске, с февраля 1926 г. военком 16-го (переименован в 23-й) отдельного корпусного авиаотряда в Бобруйске. С января 1927 г. во 2-й авиабригаде в Витебске: военком 43-й авиаэскадрильи, с весны 1930 г. заместитель начальника политотдела абр. С сентября 1930 г. начальник политотдел 6-й авиабригады в Смоленске. Окончил КУНАС при М.В. Фрунзе (1931), Качинскую военную школу летчиков (25.10-14.12.1932).С декабря 1931 по сентябрь 1936 г. командовал 2-й им. СНК Белоруссии абр (переименована в 1933-м в 201-ю Витебскую смешанную абр, в 1936-м – в 40-ю абр). Комбриг. В 1936-1937 гг. в Испании – старший советник при командующем республиканскими ВВС. С июня 1937 г. заместитель начальника ГУ ВВС РККА, комкор. В 1939 г. командовал авиагруппой во время боев на р. Халхин-Гол. С 19 ноября 1939 г. начальник ГУ ВВС РККА.Участник советско-финляндской войны 1939-1940 гг. Командарм 2-го ранга (04.04.1940). С августа 1940 г. генерал-инспектор ВВС, с декабря того же года помощник начальника Генштаба по авиации. Генерал-лейтенант авиации (04.06.1940). Начальник оперативного управления Генштаба Василевский А.М., в будущем маршал Советского Союза, дал Смушкевичу Я.В. следующую характеристику: «Среди тех, кто успел «понюхать пороху» современной войны, Смушкевич был самым опытным и популярным. Его глубокие знания природы действия авиации в современных условиях войны сразу обратили на себя внимание работников Генштаба. Мы поражались его трудоспособности и стремлению, несмотря на тяжелую болезнь, к наиболее полному участию в разработке вопросов боевого использования авиации».В авиационной аварии в 1938 г. Смушкевич получил сильные ожоги и многочисленные переломы, даже решался вопрос об ампутации ног. Ещё не оправившись от аварии, он приступил к работе, а затем отправился в Монголию, возглавлял ВВС 1-й армейской группы в боях с японскими захватчиками в районе реки Халкин-Гол. Дважды Герой Советского Союза (21.06.1937, 17.11.1939). Смушкевич стал третьим по времени награждения дважды Героем. Награжден двумя орденами Ленина (03.01 и 21.06.1937), орденом Красного Знамени МНР (август 1939), медалью «XX лет РККА».Я. Смушкевич был озабочен слабой подготовленностью массы летного состава к полетам в плохую погоду, их неумением пользоваться средствами радионавигации. Он и начальник штаба ВВС Арженухин В.К. после финской войны написали докладную записку с анализом боевых действий – о неправильном использовании бомбардировочной авиации, которую вместо массированного ее применения раздавали и по отдельным направлениям, и отдельным командующим. В их записке говорилось также о плохой пол готовке экипажей бомбардировщиков к полетам сложных метеорологических условиях. Результат подачи такой записки оказался совсем неожиданным. Сталин перестал доверять Смушкевичу. Это недоверие подогревалось доносами сотрудников НКВД, которые докладывали, что Смушкевич со своими подчиненными часто обсуждает и критикует состояние дел в ВВС. Перед самой войной как Смушкевич, так и Арженухин были сняты со своих постов.Арестовали Смушкевича в ночь с 7 на 8 июня 1941 г. В тюрьме его подвергли пыткам и истязаниям. Позднее его палачи дали показания о том, что после применения к Смушкевичу мер «физического воздействия» он катался по полу и стонал. В октябре того же года Смушкевич был незаконно расстрелян без суда и следствия. По свидетельству дочери, на расстрел его несли на носилках, двигаться от побоев он не мог. Реабилитирован Яков Владимирович Смушкевич был посмертно 25 декабря 1954 г.Черных Сергей Александрович (23.01.1912 – 16.10.1941), генерал-майор авиации. Родился в г. Нижнем Тагиле в семье рабочего-железнодорожника. Окончил пять классов семилетки и ФЗУ. Работал слесарем паровозного депо ст. Нижний Тагил. В Красной Армии с 1930 г. Окончил 7-ю школу военных летчиков в г. Сталинграде (1933). Служил младшим, старшим летчиком в строевых частях ВВС. С марта 1936 г. командир звена 107-й иаэ 83-й иабр Белорусского военного округа (г. Брянск), лейтенант. С октября 1936 г. по апрель 1937 г. находился в составе ВВС республиканской Испании, командир звена истребителей И-16.После возвращения в СССР командир авиаотряда ст. лейтенант (1937), с августа 1937 г. – командир авиаэскадрильи, майор, с 1938 г. – командир авиабригады, полковник. С августа 1938 г. заместитель начальника ВВС Дальневосточного фронта, участник боев в районе озера Хасан. Окончил Военную академию Генерального штаба в 1940 г.С мая 1940 г. – заместитель начальника ВВС Одесского военного округа, комбриг. С июня 1940 г. – командир 9-й смешанной авиадивизии Западного Особого военного округа, генерал-майор авиации (04.06.1940). Герой Советского Союза (31.12.1936). Награжден орденами Ленина, Красной Звезды (26.05.1936), медалью «XX лет РККА».После первых массированных ударов с воздуха по приграничным аэродромам из четырех полков в 9-й сад уцелел и сохранил боеспособность только один – полк Н. Акулина, который находился на полевом аэродроме в Пружанцах. Уцелевшие самолеты под разрывами бомб поднимались в воздух. В конце дня все авиационные части получили приказ немедленно покинуть город и уходить на восток. Из-под Белостока Черных С.А. смог вывести только летно-технический состав. К утру 25 июня колонна машин дивизии была в Орше, а оттуда направились в Брянск.Как боевая часть дивизия Черных С.А. перестала существовать 24 июня, когда в результате налетов вражеской авиации на бывших аэродромах дивизии были уничтожены оставленные там самолеты. Всего за несколько дней войны авиадивизия Черных потеряла 347 самолетов из 409, сбив в боях 85 немецких. В течение первых 13 дней войны летчики авиадивизии уничтожили 110 вражеских машин. Но судим комдив был не только за потерю 70% боевой техники.8 июля 1941 г. Черных С.А. был арестован в Брянске и 28 июля того же года Военной коллегией Верховного Суда СССР был осужден и приговорен к расстрелу. В приговоре отмечалось: «...Подсудимый Черных, находясь в ночь с 26 на 27 июня на Сещииском аэродроме и приняв прилетевшие на этот аэродром три советских самолета за фашистские, проявил трусость, объявил бесцельную тревогу, а затем, бросив руководство личным составом дивизии, в паническом состоянии на грузовой машине, без головного убора, пояса и боевого оружия бежал с фронта в Брянск, где был задержан органами милиции и доставлен в комендатуру гарнизона... В Брянске распространял провокационные слухи о поражении Красной Армии».80 суток Сергей Черных провел в ожидании исполнения приговора. Он был расстрелян 16 октября 1941 года в Москве. Он был лишен наград и воинского звания. Его семья, жена Зоя Александровна и малолетние сыновья Владимир и Эдуард, эвакуировавшиеся в г. Нижний Тагил, остались практически без средств к существованию. Реабилитирован 5 августа 1958 г. Лишь через 30 лет сыновья узнали правду о гибели отца.Шахт Эрнст Генрихович (1904 – 13.02.1942), генерал-майор авиации. Родился в г. Базеле (Швейцария). Немец. Окончил восемь классов. С 14 лет начал трудовую жизнь: подручный маляра, затем электромонтер на заводе. С 1918 г. член Коммунистического Союза молодежи Швейцарии и технический секретарь его ЦК. В 1921-1922 гг. – представитель ЦК КСМ Швейцарии в Берлинском бюро КИМ. За революционную деятельность был трижды арестован и судим. В 1922 г. по направлению КИМа приехал в СССР.В Красной Армии с 1923 г. Окончил Борисоглебскую 2-ю военную школу летчиков КВФ в 1924. Шахт освоил немецкие «фоккеры», английские «мартинсайды», стрельбу по воздушным целям. Серпуховскую высшую военную авиационную школу воздушного боя он окончил в 1925-м. Член ВКП(б) с 1926 г. С 23 июня 1925 г. служил летчиком, старшим летчиком в 1-й легкобомбардировочной авиаэскадрилье им. Ленина. С 1925 г. командир авиазвена 35-го авиаотряда в Средней Азии. Окончил КУКОМС при ВВА (1931). Продолжил службу командиром эскадрильи особого назначения.С сентября 1936 г. по февраль 1937 г. участник гражданской войны в Испании в составе республиканских ВВС. Летчики восхищались мастерством своего командира, пластичностью пилотажа, точностью выполнения поставленных задач. О Шахте в документах отмечалось: «Храбрый командир. Руководитель и участник всех боев, выполненных эскадрильей «СБ» на поле боя и в глубоком тылу противника. Своими смелыми нападениями на аэродромы противника и метким огнем вывел из строя десятки вражеских самолетов, в том числе 20 тяжелых бомбовозов». 31 декабря 1936 г. Э. Шахту было присвоено звание Героя Советского Союза.Комбриг (04.07.1937) Шахт был назначен начальником Высших курсов усовершенствования военных пилотов в г. Липецке. Окончил ВАК при Военной академии Генштаба (1940). Генерал-майор авиации (04.06.1940). Командир резервного авиаполка в Рязани. С конца 1940 г. – помощник командующего ВВС округа по вузам, заместитель командующего ВВС Московского ВО.30 мая 1941 г. генерал-майор Э. Шахт был арестован и обвинен в совершении преступлений, предусмотренных статьями 58-1 «б» (шпионаж) и 58-2 (участие в антисоветской организации). 31 июля 1941 г. была арестована Эмма Фишер, жена Шахта. Ее, как и мужа, обвинили в шпионаже на германскую разведку. Вину свою и мужа Эмма Фишер не признала. В конце января 1942 г. на списке арестованных И. Сталин поставил свою визу: «Всех расстрелять». Постановлением Особого совещания при НКВД от 13 февраля 1942 г. Э. Шахт был приговорен к расстрелу. Приговор, как следует из документов, оформленных задним числом, привели в исполнение 23 февраля 1942 г. Была расстреляна и его жена, так и не признавшая своей вины.Э. Шахт был награжден двумя орденами Ленина (25.05.1935 и 31.12.1936), орденом Красного Знамени (1929). Лишен звания Героя и орденов в 1943 г. По протесту Генерального прокурора СССР определением Военной коллегии Верховного Суда СССР 26 ноября 1955 г. приговор в отношении его отменен и дело прекращено. Лишь через пять лет после реабилитации Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 апреля I960 года Шахт был восстановлен в правах и наградах.Шевченко Владимир Илларионович (25.06.1908 – 11.01.1972), генерал-майор авиации. Родился на хуторе Красная Заря ныне в черте п. Панфилово Новоаннинского р-на Волгоградской обл. Украинец. Окончил четыре класса и рабфак. В РККА с 1929 г. Окончил Борисоглебскую ВШП в 1932 г. Служил на командных должностях в бомбардировочной авиации.Командир отряда бомбардировщиков, ст. лейтенант находился в республиканской Испании с мая 1937 по январь 1938 г. Совершил 100 боевых вылетов и налетал 300 боевых часов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1938 г. присвоено звание Героя Советского Союза. После возвращения из Испании заместитель начальника Главной летной инспекции ВВС КА, полковник.Участник боевых действий на Халхин-Голе в 1939 г., командир 100-й смешанной авиационной бригады. Бригада Шевченко сыграла немалую роль в Халхин-Гольской наступательной операции. Утром 20 августа летчики 70-го иап и 150-го бап первыми поднялись в воздух. В начале наступления и в последующие дни эти полки оказали наземным войскам большую помощь в окружении и разгроме 6-й японской армии. Комбриг В. Шевченко был награжден вторым орде- ном Красного Знамени, а 17 августа 1939 г. командующий монгольской армией Чойбалсан лично вручил ему орден «За воинскую доблесть» I степени.Участник советско-финляндской войны 1939-1940 гг., командир 10-й авиационной бригады. 4 июня 1940 г. присвоено звание генерал-майора авиации. К лету 1940 г. за плечами Владимира Шевченко было участие в трех войнах, опыт командования несколькими крупными авиационными соединениями, Золотая Звезда Героя и генеральское звание в 32 года.Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 г. Часть, которой командовал генерал Шевченко перед Великой Отечественной войной, дислоцировалась в городе Белая Церковь. Авиация Киевского военного округа в первые дни войны не понесла ощутимых потерь, и летчики дивизии Шевченко, которая также сохранила боеспособность, нанесли несколько успешных авиаударов по наступающим колоннам противника. В сообщении Совинформбюро от 25 июля 1941 г. отмечалось, что за первый месяц войны летчиками авиасоединения Шевченко разгромлено несколько колонн вражеских танков, автомашин, пехоты и крупный войсковой штаб, выведено из строя много зенитных батарей, сбит в воздушных боях 71 самолет противника и 35 сожжено при нападении на фашистские аэродромы.Сначала Шевченко В.И. командовал 16-й сад, затем 18-й бад на Юго-Западном фронте. С мая 1942 г. командир 216-й иад (сформирована на базе ВВС 27-й А) на Южном фронте. С 23 октября 1942 г. по 12 мая 1944 г. командовал 1-м сак на Юго-Западном и 3-м Украинском фронтах. С началом 19 ноября 1942 года контрнаступления советских войск под Сталинградом наибольшего успеха добились 5-я ТА и 21-я армия Юго-Западного фронта, которые поддерживал с воздуха авиакорпус генерала В. Шевченко. В боях по уничтожению окруженной вражеской группировки в районе Сталинграда летчики генерала Шевченко отличились вновь. Командир 23-го танкового корпуса Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск Пушкин отмечал, что в боях 16-18 декабря 1942 г., его корпус «при прорыве в районе Шараповки... во взаимодействии с 1-м сак с поставленной задачей справился отлично. Несмотря на превосходство сил противника, летчики 1-го сак сбили 16 вражеских самолетов, в том числе имеется таран».Соединения, которыми командовал Шевченко, участвовали в освобождении городов: Морозовска, Славянска, Ворошиловграда, Краматорска, Синельниково, Чаплино, Запорожья, Красноармейска, Кривого Рога, Вознесенска, Одессы. Однако, в отличие от других генералов, которые командовали корпусами, генерал Шевченко ни разу за время войны не был повышен в воинском звании. Он даже был понижен в должности. В мае 1944 г. на посту комкора его сменил генерал Златоцветов А.Е. Шевченко же назначили командиром штурмовой авиадивизии. На заключительном этапе войны в 1945 г. его 182-я шад на 3-м Белорусском фронте участвовала в Восточно-Прусской операции, в том числе и в штурме Кенигсберга.После окончания боевых действий Шевченко В.И. некоторое время продолжал командовать дивизией, которая дислоцировалась в бывшей Восточной Пруссии. Полученная контузия, а также отсутствие высшего военного образования (ему было просто некогда учиться) в период резкого сокращения численности армии определили его в разряд «неперспективных». Другой, мирной специальности он не имел, а прожить на пенсию, хоть и генеральскую, в то время было весьма проблематично. В семье ожидался пятый ребенок. Как только генерала уволили из армии, тут же начались неприятности. Он по-прежнему, занимал роскошный дом, который, видимо, приглянулся кое-кому из начальства. Как же выселить из него генерала, хоть и в отставке?Повод нашелся. Его брат Федор, который служил в этом же соединении, присвоил, а затем продал немецким кустарям 10 трофейных бочек каустической соды, необходимой для производства мыла. Когда этим занялось следствие, то генерал Шевченко всю вину взял на себя. Повел он себя на следствии с точки зрения военной прокуратуры непочтительно по отношению к ней. Был приговорен к расстрелу «за расхищение социалистической собственности», но, учитывая заслуги, расстрел заменили 10 годами заключения.В 1946 г. Шевченко В.И. был судим, разжалован и 25.02.1948 г. лишен звания Героя Советского Союза. Заключение отбывал вместе с уголовниками в ИТЛ, был жестоко избит ими. Всего генерал Шевченко пробыл в тюрьме и лагерях около пяти лет. В 1954 г. освобожден, реабилитирован, в 1969 г. восстановлен в звании Героя Советского Союза. Жил в г. Волгограде, где и похоронен. Статья написана по материалам книги В. Конев «Герои без золотых звёзд прокляты и забыты», М., «Яуза», «Эксмо», 2008 г.