Теории господства меньшинства убедительны, потому что, как указывает Моска, они представляются вескими. Они оказываются подкрепленными не только широкими рядами исторических доказательств, но и большим количеством обстоятельств, которые ненароком заставляют вспоминать о себе, когда мы заняты своей повседневной деятельностью и обозреваем события вокруг нас.

Мог ли кто-либо из тех, кто активен в организационной жизни, не заметить, как часто даже в якобы демократических организациях есть меньшинство, которое принимает решения, и большинство, им следующее?

Если большинство действительно управляется меньшинством, мы можем спросить, почему так происходит? Хотя вышеназванные авторы уделяли особое внимание различным факторам, я думаю, что все они согласятся с решающей важностью сравнительно устойчивых (но и в

Часть пятая. Пределы и возможности демократии 409

конечном счете мимолетных) структур и институтов - социальных, экономических, политических, - сильно влияющих на формирование предпочтений и возможностей большого количества людей на протяжении сравнительно длительного времени. Если брать крайние случаи, в стране, управляемой военными, вне зависимости от того, насколько меритократическим или эгалитарным будет отбор и продвижение, лишь немногие могут попасть в группу правящих. Верхушка пирамиды пространственно ограничена; а по определению, все теории правления меньшинства интерпретируют мир как искусственную структуру власти, в которой вершина сравнительно меньше основания. Возможно, все упомянутые авторы также согласятся, что в последние два века структуры и институты капитализма, рынка и буржуазного общества были чрезвычайно важны в определении паттернов господства. Специфическую структуру правящего класса также определяют конфигурации, подобные вышеупомянутым: какие типы людей с большей вероятностью войдут в него, а какие - нет. Уже внутри структур, и в значительной мере благодаря им, индивиды и их совокупности - классы - добиваются господствующего положения. Личные качества могут, конечно, способствовать достижению и упрочению господствующих позиций внутри ограничений, установленных структурами. Моска, Парето и Михельс, до них Никкола Макиавелли, также обращают внимание на хитрость, проницательность, напористость, амбиции, сообразительность, трезвомыслие и иногда беспощадность. Маркс отмечает, как в некоторых случаях человек, не обладающий состоянием, но энергичный, твердый, способный и с деловой хваткой может стать капиталистом . В дополнение и в зависимости от требований институтов и структур специфического исторического периода высокие специализированные знания и навыки определенного рода могут быть полезны или даже необходимы.

Отдельные личностные преимущества, позволяющие некоторым людям получить доступ к правящему классу,

способны, подобно интеллекту, быть частично прирожденными, но личные преимущества основаны также на ресурсах и одаренности, которые социально детерминированы. Ресурсы и одаренность распределяются в зависимости от наследственности, социального класса, удачи и достижений. Как бы они ни приобретались, образование, благосостояние, знания, информация, статус и другие ресурсы увеличивают возможности личности для включения в правящий класс.

Еще раз отмечу, однако, что в той мере, в которой преимущества, передающиеся благодаря личным качествам, ресурсам и талантам, увеличивают шансы обладающих ими счастливчиков, их действие сказывается только внутри ограничений, установленных основными институтами и структурами. По словам Парето, «правящий класс, сходно с другими социальными группами, совершает как логичные, так и алогичные действия, но главным в том, что свершается порядок или система, а не сознательная воля индивидов» .

Среди способов, которые правящее меньшинство использует для безопасности и обеспечения своего господства, все его представители придают некоторый вес силе и убеждению. Но теории господства меньшинства сильно различаются по степени важности, приписываемой этим факторам. К этому и другим различиям между ними мы и обратимся ниже. КТО КЕМ УПРАВЛЯЕТ, КАК И ПОЧЕМУ?

Несмотря на то что приверженцы теорий господства меньшинства стремятся привлечь данные, которые строго объективны и «научны», их теоретические конструкции служат совершенно различным, а фактически остро противоречащим друг другу идеологиям и политическим устремлениям. Ленин и Грамши, конечно, были последователями Маркса, хотя оба существенно изменили теории своего учителя. У всех троих представленные каждым версии своими общими установками на политическое действие служили идеологическим задачам. Моска, Паре-то и Михельс были убежденными антимарксистами; они выдвигали альтернативу марксизму, принятие которой должно было бы подорвать доверие к нему, таким образом, ослабив его как политическую силу.

Мы можем предположить, что отчасти из-за расхождений в идеологических намерениях идея господства меньшинства не составляет набор более или менее после-Часть пятая. Пределы и возможности демократии 411

довательных теорий, но являет скорее гетерогенное собрание взаимно противоречивых построений. Одно такое небольшое, хотя и мучительное, противоречие заключается в терминах и концепциях. Маркс относится к буржуазии, или классу капиталистов, как к правящему классу. Моска использовал термин управляющий класс (classe dirigente) в качестве синонима политического класса (classe pol?tica). Любимым термином Паре-то представляется правящий класс (classe governante). Однако этот правящий класс одновременно является доминирующим классом (classe dominante) и элита с определенным артиклем (выделяющаяся среди прочих неисчислимых элит, характеризующихся своими преимуществами в практическом смысле, будь то атлетические качества, искусство, богатство или что-либо еще)5. В позднейшей социальной теории, с наибольшей очевидностью в Соединенных Штатах, элита (the elite) Парето обратилась в политическую элиту (political elite) или властную элиту (power elite), а с привнесением иных смыслов трансформировалась в политические элиты (political elites) [см. Sar-tori 1961: 94ff, Treves 1961, passim]6. В качестве обобщающего понятия я использую здесь термин доминирующее меньшинство (dominant minority).

Гораздо важнее, чем не столь уж тривиальные различия в терминах и понятиях, расхождения теорий господства меньшинства в описании состава этого доминирующего меньшинства.

В современных капиталистических обществах во всех рассматриваемых теориях оно непременно будет включать в себя бизнесменов и основных собственников больших экономических предприятий. Однако теоретики существенно расходятся в сравнительной оценке значимости, которую они придают политикам, правительственным руководителям, интеллектуалам, бюрократиям, военным и полицейским силам или иным властителям. Для Парето, например, современное народное правительство на самом деле есть плутократия спекулянтов и прочих искателей выгоды в политике и с помощью политики . Уточнение состава доминирующего меньшинства, несомненно, является необходимым шагом для возможности любой эмпирической верификации или опровержения теории господства меньшинства. Я еще вернусь к этому. Однако различия в составе господствующего меньшинства также будут иметь критически отличающиеся теоретические и практические последствия. Если господствующее меньшинство - гомогенный класс со сходными по своей сути интересами, которые, вдобавок, в основном противоречат интересам подвластного класса или классов, тогда электоральное и партийное соревнование между членами господствующего меньшинства будет мнимым или несущественным, в то время как серьезная политическая конкуренция между представителями господствующего меньшинства и подвластного большинства, предположительно, будет отсутствовать (по причинам, вытекающим из теории). Если же, тем не менее, господствующее меньшинство является гетерогенным собранием групп, а интересы этих групп иногда

расходятся, тогда политическое соревнование может в некоторых случаях побуждать лидеров искать поддержки у большинства путем выступлений за его интересы. Эта вероятность, как мы увидим позже, имеет далеко идущие следствия.

Как мы убедились, теории господства меньшинства различаются по своим выводам о возможности прекращения господства и о вытекающих из этого последствиях для человеческих надежд и действий. Хотя апологеты господства меньшинства склонны опираться на исторический детерминизм, обсуждение того, что они понимают

Часть пятая. Пределы и возможности демократии 413

под человеческой автономией, свободой, свободной волей и детерминизмом, - задача слишком обширная и отнюдь не строго необходимая для моих целей. Скорее к теме относится вопрос о том, является ли господство меньшинства неизбежной чертой человеческой жизни (во всяком случае, на более высоких ступенях развития, чем охотники-собиратели) или можно ли с ним покончить. По этому поводу Маркс и его последователи проявляют высокий оптимизм - точнее выражаясь, на самом деле, утопизм. Под воздействием производственных сил, отношений и способов производства господство меньшинства было неизбежным при капитализме и во всех предыдущих обществах7. Однако равным образом неминуемо и то, что капитализм будет замещен коммунизмом. При коммунизме господство во всех его формах - политической и экономической - исчезнет, и человеческие существа насладятся, наконец, полной свободой. Таков сценарий Маркса.

У Моски, Парето и Михельса иной взгляд. Коль скоро человечество перешло из каменного века в более сложные цивилизации, господство меньшинства стало неотъемлемой частью человеческого общества. Моска и Парето настаивали с утомительным постоянством на этом неизбежном законе человеческого общества. Несмотря на то что формы господства меньшинства могут меняться, и даже если некоторые формы «лучше», чем другие (все более упорное убеждение Моски по мере того, как он узнавал фашизм в Италии), господство меньшинства в той или другой форме неотвратимо.

В отличие от Моски, Михельс пришел к поддержке итальянского фашизма. Однако в его знаменитых «Политических партиях», опубликованных за десять лет до мус-солиниевского марша на Рим8, тон высказываний - скорее трагичный, чем циничный. Михельс утверждал: «социологические феномены», описанные им, «доказали вне всякого сомнения, что общество не может существовать без господствующего или политического класса и что правящий класс...составляет единственный фактор, обладающий долговременной эффективностью в истории человеческого развития», а затем придал изложению трагическую ноту: «Таким образом, большей части человеческих существ, находящихся в состоянии вечной поднадзорное™ (eternal tutelage), предопределена трагическая необходимость подчиняться господству небольшого меньшинства и довольствоваться ролью пьедестала для олигархии» . Его «финальные соображения» таковы:

Р.Даль. Демократия и ее критики

«Демократические течения истории напоминают последовательные волны. Они неизменно разбиваются о тот же берег. И вновь неизменно поднимаются. Это нескончаемое зрелище одновременно воодушевляет и погружает в депрессию. Когда демократии достигают определенной стадии развития, они подвергаются последовательной трансформации, усваивают аристократический дух и во многих случаях также аристократические формы, против которых вначале они столь свирепо сражались. Теперь возникают новые обвинители, угрожающие предателям. После эры славных побед и бесславной власти они, в конце концов, сплавляются со старым господствующим классом. Теперь уже они, в свою очередь, подвергаются атакам свежих противников, взывающих к имени демократии. Весьма вероятно, что эта жестокая игра будет продолжаться бесконечно».

Меньшинства

Запрос «меньшинство» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения .

Группа меньшинств - это социологическая группа, вес которой не является доминирующим среди общего населения в данном общественном и временном пространстве. Социологическое меньшинство совсем не обязательно должно быть меньшинством в количественном отношении; оно может представлять группу, ущемлённую в своём социальном статусе , образовании, трудоустройстве , медицинской помощи и политических правах. Во избежании путанницы, иногда предпочитают пользоваться терминами подчинённая группа и доминирующая группа вместо меньшинство и большинство .

В социально-экономической области, понятие меньшинство обычно относится к социально подчинённой этнической группе (по языку , национальности, религии и/или культуре). Другие группы меньшинств включают в себя людей с физическими увечиями, «экономические меньшинства» (частично или полностью нетрудоспособные), возрастные меньшинства (младше или старше нормального рабочего возраста) и сексуальные меньшинства (чья сексуальная ориентация не совпадает с сексуальной ориентацией большинства населения).

Термин группа меньшинств часто возникает при обсуждениях гражданских и коллективных прав. Эта тема стала чрезвычайно популярной в XX столетии . Представителям социальных меньшинств предлагается уделять особое внимание в обществе, в котором они живут. Дискриминация может быть непосредственной причиной принадлежности указанного индивидуума к группе меньшинства, вне всякой связи с его личными способностями. Это может возникать и косвенно, из-за социальной структуры общества, не предоставляющего всем равных прав. Активисты кампаний по правам меньшинств могут распространять термин на такие выдвинутые ими понятия, как права студентов и права животных . Последнее время, некоторые представители групп, привычно воспинимаемых как доминирующие, пытаются представить себя как угнетённое меньшинство, вроде белые мужчины среднего класса с традиционной сексуальной ориентацией .

Социология групповых меньшинств

Американский социолог Луис Вирт дал определение групповому меньшинству: «группа людей, выделяющихся в обществе своими физическими или культурными свойствами, из-за которых они испытывают ущемление и неравенство, и которые, таким образом, определяют себя как предмет коллективной дискриминации.» Это определение учитывает как объективные, так и субъективные критерии. Объективно: принадлежность к группам меньшинств квалифицируется обществом в соответствии с физическими характеристиками или поведением. Субъективно: представители меньшинств причисляют себя к таковым группам с возможным использованием соответствующего статуса для самоидентификации и солидарности. В любом случае статус меньшинства является по сути категорией: с индивидуумом, который проявляет соответствующие данной группе физические свойства и черты характера должно быть обхождение, как и с другими представителями группы.

Расовые и этнические меньшинства

В любом крупном обществе существуют этнические меньшинства . Это могут быть иммигранты , коренные народы или кочевники . В некоторых местах, такие второстепенные этнические группы могут составлять количественное большинство, как например, чёрные в Африке в условиях апартеида . Международный закон в некоторых случаях может защищать права расовых и этнических меньшинств. . Ключевым вопросом является право на самоопределение.

Религиозные меньшинства

Лица, принадлежащие к религиозным меньшинствам, имеют веру, отличную от той, которую поддерживает большинство. Религиозные меньшинства существуют в большинстве стран мира. В современном мире, свобода выбора религии является нормой, сюда же входит право отказа от кокой-либо религии (атеизм , агностицизм) и право перехода из одной религии в другую. Тем не менее, в некоторых странах эта свобода ограничена. Например, в Египте новая система удостоверений личности требует, чтобы все граждане чётко определили свою религию, причём на выбор им даются только мусульманство , христианство или иудаизм (см Египетское удостоверение личности).

Общественные опросы, проведённые в 2006 году показали, что атеисты в США представляют собой религиозное меньшинство. В заключении было сказано: «Рейтинг атеистов в Америке стоит ниже мусульман, недавних иммигрантов, гомосексуалов, лесбиянок и других групповых меньшинств. Атеисты принадлежат также к наименее желаемой категории, из которой американцы хотели бы выбрать супругов для своих детей.»

Сексуальные меньшинства

В то время, как в большинстве случаев, соотношение между мужчинами и женщинами примерно одинакого, в некоторых обществах, положение женщин, как второстепенных членов общества, позволяет отнести их к меньшинствам. В дополнение к этому, к меньшинствам можно отнести такие группы как интерсексуалы , транссексуалы , и разные сексуальные отклонения - особенно в тех случаях, когда их можно причислить к некоей определённой группе.

Возрастные меньшинства

Люди пожилого возраста, хотя и имеющие традиционное влияние а в прошлом даже имевшие бразды правления (см. Геронтократия), нынче относятся к экономически "неактивным" группам. Дети также могут в этом плане быть отнесены к меньшинствам из-за дискриминации по отношению к молодым - adultism. Дискриминация по отношению к пожилым носит название ageism.

Принято множество местных и международных законов по уменьшению эксплуатации детей, как например, Конвенция о правах ребёнка , существует ряд организаций, вырабатывающих Права ребёнка . Движение Права молодёжи (Youth rights) борется за повышение социальной роли молодёжи против юридических и социальных ограничений. Известны группы, представляющие интересы людей пожилого возраста, от «Поможем пожилым» (Help the Aged) до народных активистов «Седые пантеры» (Gray Panthers); часто они пересекаются с борцами за права нетрудоспособных.

Нетрудоспособное меньшинство

Движение по правам нетрудоспособных (Disability rights movement) состоит в понимании нетрудоспособных людей как меньшинство или коалицию меньшинств, ущемлённых обществом социально, а не только как людей физически ущербных из-за своего недуга. Представляющие интересы нетрудоспособных подчёркивают отличие между физическим или физиологическим состоянием с одной стороны и ощушением неполноценности с другой стороны. Например, некоторые аутисты претендуют на их полное признание наряду с остальными гражданами (Neurodiversity), точно так же как противники расизма оспаривают права этнических меньшинств. Сообщество глухих часто раззматривается как лингвистическое или культурное меньшинство, а совсем не как группа физически ущемлённых. Скорее они ущемлены технологически и социально, так как всё в обществе приспособлено для обеспечения доминирующих групп.

Прочие меньшинства

Государственные льготы для меньшинств

Вопрос об определении групп меньшинств и предоставлении им особых льгот, которые порождаются их статусом, является спорным. Некоторые утверждают, что меньшинства заслуживают особого статуса и поблажек ради компенсации того вреда, который был нанесён им в результате дискриминации или угнетения, тогда как другие считают, что те требуют себе неоправданные особые льготы, что создаёт своего рода дискриминацию и может воспрепятствовать этому меньшинству нормально влиться в основное общество – возможно, потому, что это этническое меньшинство выбирает путь сепаратизма . В Канаде есть мнение, что отказ от рапространения доминирующего английского языка на французских канадцев положило начало Движению по отделению Квебека.

Социальная интеграция

Одним из особо спорных моментов является социальная интеграция . Например, это может быть государственной программой по проведению дополнительных курсов основного государственного языка для иммигрантов и меньшинств, чтобы те стали более конкурентноспособными в учёбе и трудоустройстве. Это может быть необходимо так как группы меньшинств имеют определённые трудности. Другой пример, выделение квот в процентном отношении на места в университете или при трудоустройстве в сфере обслуживания. Это не настолько идеальный способ, как может показаться, так как меньшинства получают особые привилегии над большинством. В наихудшем варианте, это может привести к так называемой положительной дискриминации, где некто со статусом меньшинства получает предпочтение перед более квалифицированным специалистом без этого статуса.

Ссылки

См. также

• Национальный состав населения Северной Ирландии

Внешние ссылки

• What is a Minority Group? definitions from Dayton Law School.
• Weaver v NATFHE In the Weaver v NATFHE race discrimination case, UK, an Employment Tribunal decided that a union’s principal obligation in race harassment cases is to protect the tenure of the accused employee. A trade union member from an ethnic minority group making a complaint of workplace harassment against a fellow employee and member of the same union was not entitled to union advice and assistance, irrespective of the merit of the case, because the employee complained against could lose his job. The Employment Appeal Tribunal upheld the decision. Also known as the Bournville College Racial Harassment Issue
• State of the World"s Minorities 2007 , Report by Minority Rights Group International
• The Organization of a Public Campaign to Combat Racism, Xenophobia, Anti-Semitism, and Ethnic Discrimination in the Multinational Russian Federation

Wikimedia Foundation . 2010 .

Группы меньшинств

Запрос «меньшинство» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Группа меньшинств (ГМ) - это социологическая группа, вес которой не является доминирующим среди общего населения в данном общественном и временном пространстве. Социологическое меньшинство совсем не обязательно должно быть меньшинством в количественном отношении; оно может представлять группу, ущемлённую в своём социальном статусе , образовании, трудоустройстве, медицинской помощи и политических правах . Во избежании путанницы, иногда предпочитают пользоваться терминами подчинённая группа и доминирующая группа вместо меньшинство и большинство .

ГМ - общественная прослойка (иногда сословие) отстаивающая определённую идею в обществе или на определённой территории (обычно в государстве), неподдерживаемую большинством населения .

В социально-экономической области, понятие меньшинство обычно относится к социально подчинённой этнической группе (по языку , национальности, религии и/или культуре). Другие группы меньшинств включают в себя людей с физическими увечьями, «экономические меньшинства» (частично или полностью нетрудоспособные), возрастные меньшинства (младше или старше считающегося нормальным рабочего возраста) и сексуальные меньшинства (чья сексуальная ориентация не совпадает с считающейся нормативной сексуальной ориентацией).

Термин группа меньшинств часто возникает при обсуждениях гражданских и коллективных прав. Эта тема стала чрезвычайно популярной в XX столетии . Представителям социальных меньшинств предлагается уделять особое внимание в обществе, в котором они живут. Дискриминация может быть непосредственной причиной принадлежности указанного индивидуума к группе меньшинства, вне всякой связи с его личными способностями. Это может возникать и косвенно, из-за социальной структуры общества, не предоставляющего всем равных прав. Активисты кампаний по правам меньшинств могут распространять термин на такие выдвинутые ими понятия, как права студентов и права животных . Последнее время, некоторые представители групп, привычно воспинимаемых как доминирующие, пытаются представить себя как угнетённое меньшинство, вроде белые мужчины среднего класса с гетеросексуальной ориентацией .

Социология групповых меньшинств

Американский социолог Луис Вирт дал определение групповому меньшинству: «группа людей, выделяющихся в обществе своими физическими или культурными свойствами, из-за которых они испытывают ущемление и неравенство, и которые, таким образом, определяют себя как предмет коллективной дискриминации.» Это определение учитывает как объективные, так и субъективные критерии. Объективно: принадлежность к группам меньшинств квалифицируется обществом в соответствии с физическими характеристиками или поведением. Субъективно: представители меньшинств причисляют себя к таковым группам с возможным использованием соответствующего статуса для самоидентификации и солидарности. В любом случае статус меньшинства является по сути категорией: с индивидуумом, который проявляет соответствующие данной группе физические свойства и черты характера должно быть обхождение, как и с другими представителями группы.

Расовые и этнические меньшинства

В любом крупном обществе существуют этнические меньшинства . Это могут быть иммигранты , коренные народы или кочевники . В некоторых местах, такие второстепенные этнические группы могут составлять количественное большинство, как например, чёрные в Африке в условиях апартеида . Международный закон в некоторых случаях может защищать права расовых и этнических меньшинств. . Ключевым вопросом является право на самоопределение.

Религиозные меньшинства

Лица, принадлежащие к религиозным меньшинствам, имеют веру, отличную от той, которую поддерживает большинство. Религиозные меньшинства существуют в большинстве стран мира. В современном мире, свобода выбора религии является нормой, сюда же входит право отказа от какой-либо религии (атеизм , агностицизм) и право перехода из одной религии в другую. Тем не менее, в некоторых странах эта свобода ограничена. Например, в Египте новая система удостоверений личности требует, чтобы все граждане чётко определили свою религию, причём на выбор им даются только ислам , христианство или иудаизм (см Египетское удостоверение личности).

Общественные опросы, проведённые в 2006 году показали, что атеисты в США представляют собой религиозное меньшинство. В заключении было сказано: «Рейтинг атеистов в Америке стоит ниже мусульман, недавних иммигрантов, гомосексуалов, лесбиянок и других групповых меньшинств. Атеисты принадлежат также к наименее желаемой категории, из которой американцы хотели бы выбрать супругов для своих детей.»

Сексуальные меньшинства

В то время, как в большинстве случаев, соотношение между мужчинами и женщинами примерно одинаково, угнетенное положение женщин как социальной группы (проявляющееся в меньших правах на участие в политическом процессе, на владение собственностью, меньшим контролем за собственным телом, меньшее фактическое участие в управлением государством и бизнесами, меньший доступ к образованию и высоким позициям, дающим престиж в обществе) позволяет отнести их к меньшинствам. В дополнение к этому, к меньшинствам можно отнести такие группы как интерсексуалы , транссексуалы , и разные сексуальные отклонения - особенно в тех случаях, когда их можно причислить к некоей определённой группе.

Принято множество местных и международных законов по борьбе с эксплуатации детей, как например, Конвенция о правах ребёнка , существует ряд организаций, вырабатывающих Права ребёнка . Движение Права молодёжи (Youth rights) борется за повышение социальной роли молодёжи против юридических и социальных ограничений. Известны группы, представляющие интересы людей пожилого возраста, от «Поможем пожилым» (Help the Aged) до народных активистов «Седые пантеры» (Gray Panthers); часто они пересекаются с борцами за права нетрудоспособных.

Меньшинство людей с ограниченными возможностями

Движение за права людей с ограниченными возможностями (Disability rights movement) состоит в понимании таких людей как меньшинства или коалиции меньшинств, ущемлённых обществом социально. Их позиция состоит в том, что анализ социально доступных возможностей для людей с разными физическими и ментальными характеристиками показывает, что причиной угнетенного положения людей с ограниченными возможностями является не столько их отличие от нормативного «здорового» идеала, сколько исключение обществом отличающихся от этого идеала людей из нормального участия в общественном процессе.

Люди с ограниченными возможностями подчёркивают различие между физическими или физиологическими характеристиками с одной стороны и работоспособностью и возможностью вести эмоционально полноценную человеческую жизнь с другой стороны. Например, некоторые аутисты претендуют на их полное признание наряду с остальными гражданами (Neurodiversity) , точно так же как противники расизма оспаривают права этнических меньшинств. Сообщество глухих часто рассматривается как лингвистическое или культурное меньшинство, а совсем не как группа физически ущемлённых. Скорее они ущемлены технологически и социально, так как всё в обществе приспособлено для обеспечения доминирующих групп.

Прочие меньшинства

Государственные льготы для меньшинств

Вопрос об определении групп меньшинств и предоставлении им особых льгот, которые порождаются их статусом, является спорным. Некоторые утверждают, что меньшинства заслуживают особого статуса и поблажек ради компенсации того вреда, который был нанесён им в результате дискриминации или угнетения, тогда как другие считают, что те требуют себе неоправданные особые льготы, что создаёт своего рода дискриминацию и может воспрепятствовать этому меньшинству нормально влиться в основное общество - возможно, потому, что это этническое меньшинство выбирает путь сепаратизма . В Канаде есть мнение, что отказ от распространения доминирующего английского языка на французских канадцев положил начало Движению по отделению Квебека.

Социальная интеграция

Одним из особо спорных моментов является социальная интеграция . Например, это может быть государственной программой по проведению дополнительных курсов основного государственного языка для иммигрантов и меньшинств, чтобы те стали более конкурентоспособными в учёбе и трудоустройстве. Это может быть необходимо так как группы меньшинств имеют определённые трудности. Другой пример, выделение квот в процентном отношении на места в университете или при трудоустройстве в сфере обслуживания. Это не настолько идеальный способ, как может показаться, так как меньшинства получают особые привилегии над большинством. В наихудшем варианте, это может привести к так называемой положительной дискриминации, где некто со статусом меньшинства получает предпочтение перед более квалифицированным специалистом без этого статуса.

См. также

• Национальный состав населения Северной Ирландии

Примечания

Ссылки

• What is a Minority Group? definitions from Dayton Law School.
• Weaver v NATFHE In the Weaver v NATFHE race discrimination case, UK, an Employment Tribunal decided that a union’s principal obligation in race harassment cases is to protect the tenure of the accused employee. A trade union member from an ethnic minority group making a complaint of workplace harassment against a fellow employee and member of the same union was not entitled to union advice and assistance, irrespective of the merit of the case, because the employee complained against could lose his job. The Employment Appeal Tribunal upheld the decision. Also known as the Bournville College Racial Harassment Issue
• State of the World’s Minorities 2007 , Report by Minority Rights Group International
• The Organization of a Public Campaign to Combat Racism, Xenophobia, Anti-Semitism, and Ethnic Discrimination in the Multinational Russian Federation

Wikimedia Foundation . 2010 .

Что такое «недостойное правление» и откуда оно взялось в России? Почему в стране не работают институты, а реформы обычно только все ухудшают? Можно ли это изменить? На эти и другие вопросы постарался ответить профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге и университета Хельсинки Владимир Гельман в ходе организованной Фондом Егора Гайдара и Сахаровским центром лекции. «Лента.ру» записала основные тезисы его выступления.

Что такое недостойное правление

В новом ежегодном докладе организации Transparency International о восприятии коррупции в различных странах мира для России были как хорошие, так и плохие новости. С одной стороны, по сравнению с предыдущим годом, страна продвинулась на 17 мест вверх. Но тем не менее с 28 баллами из 100 возможных она заняла 119-е место, оказавшись в одном ряду с такими государствами, как Сьерра-Леоне и Гайана. Эти страны довольно бедные, с низким уровнем социального развития, и на таком фоне стоило бы ожидать, что Россия займет более высокое место.

Даже если взять какие-то другие индикаторы (индексы прав собственности, верховенства права и прочее), то наше государство будет в них смотреться не намного лучше. В данном случае термин «недостойное правление» (bad governance) - это не просто низкокачественное правление, а именно недостойное с точки зрения того, что страна не должна так управляться ни по каким объективным параметрам.

Парадоксально, но очень часто мы видим, как попытки властей исправить плохое положение дел ведут к ухудшению ситуации. Почему? Я утверждаю, что существуют установленные и укорененные российскими правящими группами политические институты, препятствующие возможности кардинального улучшения качества управления, блокирующие возможности качественно улучшить социально-экономическое развитие. В этих условиях попытки создать хорошие правила приводят к обратному результату, и возникает эффект порочного круга.

Если посмотреть на многие примеры управления теми или иными отраслями или территориями, то они управляются примерно по одинаковой схеме. Это не какое-то случайное управление, вызванное неправильно назначенным на должность человеком. В основе такого «недостойного управления» на любом уровне лежит политико-экономический порядок, являющийся следствием целенаправленного институционального строительства. Попытки частично что-то улучшить, при этом не меняя весь этот порядок целиком, порождают эффекты, которые, например, наблюдались по результатам реформ в РЖД. Иначе говоря, обойти этот политико-экономический порядок просто невозможно.

Фото: Дмитрий Азаров / «Коммерсантъ»

Откуда берется недостойное правление

В литературе на этот счет есть две популярные точки зрения. Первая: недостойное правление обусловлено характером предшествующего исторического развития. Вся историография России начиная с известной книги Ричарда Пайпса «Россия при старом режиме» посвящена тому, как в разные эпохи страна плохо управлялась в силу того, что не было никаких гарантий политических и экономических свобод, прав собственности. С точки зрения Пайпса и многочисленных его последователей, происходит просто некая репродукция прежнего порядка управления на каждом историческом витке развития страны.

Отсюда следует вывод, что если какая-то страна или человек не подлежат исправлению, то логическим следствием становится их уничтожение (как в случае с наследственным хроническим заболеванием, которое передается из поколения в поколение). Это крайне пессимистическая точка зрения, но тем не менее она остается очень популярной в зарубежной и отечественной литературе. Однако эмпирические исследования иногда не только не подтверждают, но прямо противоречат ей.

Другая точка зрения говорит о том, что на самом деле страны, которые так плохо управляются, сами по себе неплохие, но в какой-то момент времени они переживают очень серьезную травму, связанную с определенным сломом исторического развития. Применительно к африканским государствам, например, многие говорят, что попытки преодолеть отсталость, навязанную в период колониализма, наталкивается на неудачу из-за модернизации, и отсюда возникает реакция в виде поиска способов выживания в том порядке правления, который был присущ стране много десятилетий и даже веков назад.

Если говорить о постсоветских государствах, то распад СССР и связанные с этим проблемы государственного строительства плюс одновременные экономические и политические реформы оставили столь глубокие травмы, что их невозможно быстро преодолеть. Потребуется очень долгая терапия в виде длительного периода экономического роста, позволяющего со временем избавиться от рудиментов плохого правления и выйти на правильную траекторию.

Но если посмотреть на конкретные примеры, то причиной, по крайней мере, российских заболеваний, связанных с недостойным правлением, является не наследственность и не карма распада Советского Союза. В медицине это бы назвали отравлением.

Например, Российские железные дороги на протяжении многих лет были своего рода личной вотчиной Якунина в результате вполне рациональных действий по разделу ренты между участниками «выигрышной коалиции». В этих условиях попытки улучшить управление, проводить какие-то социально-экономические реформы только облегчают реализацию интересов, связанных с получением ренты.

Можно сказать, что все во всем мире заинтересованы в том, чтобы извлекать ренту. Но в некоторых странах против извлечения ренты существует вполне себе успешно работающее противоядие, а в российском случае, по причинам прежде всего политическим, оно просто остается невостребованным.

Поскольку главная цель содержания и управления государством с недостойным правлением - это именно извлечение ренты, соответственно, под это заточен весь механизм, представленный в виде единой пирамиды власти. Эта иерархия касается не только управления страной. Все политические и экономические агенты по отношению к центру власти могут обладать какой-то автономией, но она условна.

В любой момент ее можно отменить. Например, закрыть организацию после внезапной проверки. Здесь важны не факты, связанные с использованием тех или иных силовых шагов, а скорее ожидание того, что они возможны. Все формальные правила, законы, постановления, свидетельства о собственности - не более чем продукт побочного распределения ресурсов в рамках вертикали власти. Они действуют только тогда, когда не препятствуют извлечению выгоды.

Но вертикаль власти не едина и содержит много ответвлений. Соответственно, аппарат управления распределен между разными группами, конкурирующими за доступ к ренте. Этих принципов может быть больше, и все они составляют ядро политико-экономического порядка недостойного правления.

Формальные институты - это оболочка, внешне напоминающая атрибуты развитых современных государств, но они работают только тогда, когда обслуживают интересы соискателей ренты. Отсюда на политическом уровне мы наблюдаем авторитарный режим - в рамках капитализма это так называемое кумовство. Парадокс в том, что, хотя такого рода политико-экономический порядок крайне неэффективен и повсеместно критикуется, он достаточно устойчив.

В Африке результатом такого неэффективного неустойчивого равновесия становится стагнация. Например, Заир называли диктатурой застоя во времена Мобуту, который правил страной 32 года и вошел в историю как легендарный казнокрад.

В России в 2014 году произошел своего рода милитаристский поворот, который привел к очень масштабному перераспределению рентных потоков. Но до этого в постсоветских странах (в частности, у нас) наблюдались совершенно другие тенденции, и в качестве целей выдвигались экономический рост и развитие. Лозунг модернизации не был обычным демагогическим приемом. Напротив, в начале 2000-х годов увидела свет программа Германа Грефа «Стратегия 2010», а тезисы, выдвинутые позднее Медведевым, стали ее логическим продолжением.

Зачем России реформы

Но для чего российским властям была нужна эта стратегия в рамках недостойного правления? С одной стороны, существует понимание того, что чем больше денег выделяется на развитие, тем больше ренты можно присвоить. Но, помимо этих прагматических материальных обстоятельств, было и то, что довольно сильно отличает Россию и от стран Африки, и от некоторых постсоветских соседей. Социолог Вадим Волков назвал это феноменом статусной иглы. Он предполагает существование представления о том, что Россия - великая страна, которая обязательно должна сделать что-то значимое, заметное. Отсюда и стремление то Олимпиаду провести, то какие-нибудь глобальные форумы.

Конечно, узкая модернизация не предполагает политическую либерализацию, потому что она может грозить подрывом политического статус-кво, и сводится только к экономической сфере. Опыт тех изменений, которые происходили во время президентства Дмитрия Медведева, это наглядно демонстрируют.

Существует определенный спрос на качественную государственную экономику, более высокие темпы экономического роста. В том числе есть желание подняться в тех самых международных рейтингах и добиться таким образом символического признания. Заказчиком реформ выступает политическое руководство. Есть чиновники, движимые карьерными мотивами, и есть разработчики программ реформ и эксперты, зачастую искренне полагающие, что пусть не полностью, но частично какие-то разумные идеи им удастся реализовать.

Как в стране проводятся реформы? Например, некая команда экспертов готовит решение, кладет его на стол первому лицу, и оно начинает воплощаться в жизнь без серьезного общественного обсуждения, без дискуссии в парламенте и согласований с заинтересованными группами. Но в условиях действий такого неформального институционального ядра возникает эффект не заведомой порчи или искажения, как произошло с теми же Российскими железными дорогами. Руководство РЖД, посмотрев программу реформ, воплотило в жизнь то, что ему было выгодно, а остальное осталось лишь на бумаге.

Таким образом верхние этажи вертикали власти - высшие правительственные чиновники и связанные с ними бизнесмены - извлекают ренту. Что остается на нижних этажах? Там получают слишком мало выгоды и слишком много издержек, чтобы что-то делать. Тогда включается то, что американский антрополог Джеймс Скотт назвал механизмом высокого модернизма, когда в качестве цели реформ становится достижение формальных показателей, создающих критерии параметров регулирования.

Следствие такой политики реформ - лавинообразный рост регулирования и ужесточение его масштабов: раз никто ничего внизу делать не будет, надо дать установку и поставить нижние этажи в зависимость от достижения этих показателей. Соответственно, растут издержки контроля.

Улучшается ли от этого качество - большой вопрос. Есть немногие истории успеха, например налоговая реформа начала 2000-х годов. Но это скорее исключение, подтверждающее правило, неудач намного больше. Реформа полиции в начале 2010-х годов - это та самая история институционального провала, поворот от плохого к худшему.

Можно ли реформировать институты

В программной статье руководителей Высшей школы экономики, опубликованной в 2005 году, говорилось, что есть две стратегии социально-экономических реформ, связанные с попыткой обойти это неформальное институциональное ядро. Одна - это заимствование институтов, вторая - их выращивание.

Но практика показала, что заимствование институтов ведет к тому, что экономист Андрей Заостровцев обозначил словом «шитизация» (от английского shit). Наглядный пример - идея создания электронного правительства. При президенте Дмитрии Медведеве на это были выделены большие ресурсы, назначен специальный министр. Хотя практика e-government существует во многих развитых государствах, там она служит параллельным механизмом, дополняющим существующие демократические институты, а не институтом, их замещающим.

В российском же случае оно превратилось в механизм электронных челобитных. Можно написать письмо через интернет какому-нибудь большому начальнику, и вам должны ответить. Но как только речь заходит о чем-то более серьезном, то срабатывают барьеры.

Более того, заимствованные институты так же легко адаптируются под специальные интересы (скажем, передача на аукцион государственных функций). Наглядный пример - система «Платон». Иначе говоря, освоение этих новых институтов становится новым источником ренты.

Второй способ - выращивание институтов. Это культивация новых механизмов управления в очень ограниченном масштабе под политическим патронажем. С одной стороны, век патронажа недолог. Так было, например, с центром «Сколково», который был создан с большой помпой, а сейчас переживает не лучшие времена. С другой стороны, распространение инноваций за пределы этих «карманов эффективности» наталкивается на сопротивление со стороны других соискателей ренты. Более того, есть риск, что не эти оазисы передового опыта перестроят окружающую страну, а, наоборот, окружающая их страна перестроит их по собственному образу и подобию. Так возникает порочный круг недостойного правления, и есть большой вопрос о том, возможно ли его разорвать.

Как уйти от недостойного правления

Понятно, что большие надежды возлагаются на политическую демократизацию, на то, что смена власти повлечет за собой крах недостойного правления, а из его руин вырастет правление достойное. Есть, однако, немало аргументов в пользу того, что это условие необходимое, но отнюдь не достаточное. Гораздо более вероятным может оказаться замена одного недостойного правления на другое.

Если посмотреть на пример Украины последних двух лет, то ее руководство, в общем-то, не провело каких-то серьезных преобразований для избавления от этого институционального ядра. Можно сказать, что произошла замена одних жуликов и воров на других жуликов и воров.

Считается также, что у парламентских форм правления есть большие преимущества по сравнению с президентскими с точки зрения препятствования монополизации власти. Однако в плане качества управления такая связь, в общем, не вполне очевидна. Примеры недостойного правления можно найти и в парламентских системах, где существует больше стимулов к тому, чтобы рента распределялась между большим количеством участников. Но все-таки монополизация и персонализация власти очень сильно способствуют таким наиболее заметным патологическим проявлениям недостойного правления.

Другой важный механизм - это глобализация, интеграция в международное разделение труда, глобальные рынки, мировое хозяйство. Но сама по себе глобализация не является чем-то таким, к чему недостойное правление не может приспособиться. Оно вполне успешно встраивается в ее процессы, создавая всевозможные интерфейсы и правительственные агентства. Примеров тому довольно много в тех же африканских странах.

Суверенный статус страны - довольно сильное препятствие улучшению качества управления. Суверенитет выступает щитом для соискателей ренты по отношению к внешнему влиянию.

Возникает очень важный вопрос о возможности внешнего ограничения суверенитета со стороны развитых стран. Такое ограничение случается редко, потому что это дорого. Тем не менее я не исключаю, что нынешний кризис может послужить внешним шоком, который повлечет за собой как внутреннее, так и внешнее давление, способствующее выходу нашего государства из этой ловушки.

Главные проблемы страны лежат в плоскости политических институтов. Вопрос в том, как эти институты можно изменить, и возможно ли это вообще. Подозреваю, что в России эти изменения вряд ли случатся без каких-то масштабных потрясений.

Примеры достойного правления

Примеров построения good governance в современном мире не так уж много. Если посмотреть на опыт стран Юго-Восточной Азии, то там в период, когда формировались режимы азиатских тигров, в общем, удалось достичь определенного прогресса. Или, например, те реформы, которые проводил Михаил Саакашвили в Грузии, все-таки довольно сильно улучшили качество государственного управления. Впрочем, их эффект был противоречив. Более того, некоторые из этих реформ после того, как Саакашвили перестал быть главой Грузии, оказались пересмотрены и повернуты вспять. Но по сравнению с тем, что наблюдалось в Грузии до Саакашвили, это все-таки стало очень большим шагом вперед.

Еще один пример - Южная Корея и Пак Чон Хи. Парадоксально, но когда в стране прошла демократизация, качество управления снизилось. Впрочем, Южная Корея стала довольно специфическим примером, где, с одной стороны, было очень удачное сочетание внутренних условий для относительно хорошего качества управления, а с другой - очень важные внешние стимулы (угроза со стороны Северной Кореи и поддержка США, которой южнокорейское руководство успешно пользовалось).

Так что примеры такие есть, но в целом гораздо больше случаев, когда один раз встав на путь bad governance, страны оказываются неспособными сойти с него.

Как Европа начнет есть халяльное.  -  Почему необязательно курить в зале для курящих.  -  Что выбрать на банкете в честь падения саудовского режима. - Как не дать другу переутомиться. - Обращение Омара Шарифа. - Как заставить рынок рухнуть.

Ситуация, которую я собираюсь описать - лучший известный мне пример, дающий полное представление о том, как функционируют сложные системы.

Когда численность бескомпромиссно настроенного меньшинства определенного типа достигает какого-то порогового уровня - казалось бы, незначительного, скажем, в три или четыре процента от общей численности населения, - остальной популяции приходится подчиниться их предпочтениям.

Кроме того, вместе с доминированием меньшинств возникает занятная оптическая иллюзия: наивному наблюдателю будет казаться, что в обществе господствует выбор и предпочтения большинства.

Возможно, это кажется вам абсурдным, но причина этого в том, что наши интуитивные суждения плохо работают в подобных ситуациях (настолько, что лучше вообще забыть обо всем, что кажется нам очевидным с научной или академической точки зрения - такие озарения неприменимы к сложным системам, хотя с успехом заменяют житейскую мудрость).

Основная идея теории сложных систем заключается в том, что поведение целого нельзя предсказать по свойствам его частей. Взаимодействие значит гораздо больше, чем устройство элементарных единиц. Изучение отдельных муравьев никогда (редкий случай, когда можно с уверенностью употреблять слово «никогда»), никогда не даст нам представления о том, как устроен муравейник. Для этого нам придется рассматривать муравейник как целое, а не как большую кучу муравьев - ни больше, ни меньше.

Это свойство систем называется «эмерджентность»: целое отличается от суммы составляющих его частей, потому что главное - это то, как протекает взаимодействие между частями. Притом эти взаимодействия могут подчиняться очень простым правилам, и сейчас мы обсудим как раз одно из таких правил - правило меньшинств.

Правило меньшинств показывает: чтобы сообщество функционировало должным образом, нужно только одно - небольшое количество нетолерантных, добродетельных людей, которые лично заинтересованы в исходе игры.

По иронии судьбы, эта сцена, как нельзя лучше иллюстрирующая поведение сложных систем, произошла на пикнике, устроенном Институтом сложных систем Новой Англии. Пока организаторы устанавливали столы и расставляли напитки, ко мне подошел приятель - ортодоксальный иудей, употребляющий только кошерную пищу.

Зная, что он весьма наблюдателен, я предложил ему стакан этой желтой подслащенной воды с лимонной кислотой, которую люди почему-то иногда называют лимонадом, - почти в полной уверенности, что он откажется из-за своих диетических ограничений. Однако он преспокойно принял напиток (назовем это лимонадом).

Еще один гость, также соблюдающий кашрут, заметил: «Тут все напитки кошерные». Мне указали на картонную коробку: на ней был напечатан крошечный символ, буква U в круге - отметка о кошерности. Этот символ сразу видят те, кто знают о нем и специально ищут. Остальные же, как и я сам - «я и не подозревал, что вот уже более сорока лет говорю прозой!» - пьют кошерные напитки, и не подозревая, что они кошерны.

Рисунок 1. Упаковка лимонада с буквой U в круге, указывающей на кошерность продукта

Преступники с аллергией на арахис

И тут я осознал странный факт. Кашрут соблюдают менее 0,3% жителей Соединенных Штатов. Тем не менее почти все напитки кошерны. Почему? Да потому что с полностью кошерными напитками производителю, бакалейщику или ресторатору проще живется - не приходится заботиться о специальной маркировке, отдельных прилавках и хранилищах, раздельной инвентаризации. Простое правило, которое меняет всю систему, звучит так:

Человек, соблюдающий кашрут (или халяль), никогда не станет есть трефную (или харамную) пищу, но человеку, не соблюдающему кашрут, ничто не запрещает употреблять кошерное.

То же правило можно перефразировать для другой сферы:

Инвалид не может пользоваться обычным туалетом, но человек без инвалидности вполне способен воспользоваться уборной для инвалидов.

Конечно, иногда на практике мы не решаемся воспользоваться туалетом для инвалидов, но причина этого в том, что мы ошибочно распространяем на уборные правило, касающееся парковочных мест, и думаем, что пользоваться ими вправе только инвалиды.

Человек, страдающий от аллергии на арахис, не может есть продукты, содержащие его хотя бы в следовых количествах, но те, кто от аллергии не страдает, вполне могут есть пищу без арахиса.

Именно поэтому так трудно найти арахис в самолетных меню, а в школьном питании его и вовсе не сыщешь (и тем самым мы способствуем увеличению количества людей с аллергией на арахис: одной из причин возникновения такого рода аллергий является снижение частоты воздействия того или иного раздражителя).

Давайте попробуем для развлечения применить это правило к различным областям:

Честный человек никогда не станет совершать преступления, но преступник запросто может заниматься законными делами.

Назовем такое меньшинство «бескомпромиссной» группой, а большинство - «гибкой». Правило приводит к возникновению асимметрии при выборе.

Однажды я разыграл приятеля. Много лет назад, когда крупным табачным компаниям еще удавалось скрывать пагубность пассивного курения, в ресторанах Нью-Йорка были залы для курящих и некурящих (звучит удивительно, но «курящие» места были даже в самолетах). Мы с приятелем, прилетевшим из Европы, отправились пообедать, и свободные столики оказались только в зале для курящих. Я убедил своего друга, что нам нужно купить сигареты, потому что в зале для курящих приходится курить. Он подчинился.

И еще две вещи.

• Во-первых, значение имеет география, то есть пространственная структура местности; очень важно, изолирована ли «бескомпромиссная» группа в собственном районе или распределена среди большинства населения. Если люди, следующие правилу меньшинств, живут в гетто, где поддерживается отдельная микроэкономика , правило меньшинств окажется неприменимо к большинству. Но когда меньшинство распределено в пространстве равномерно, - то есть доля представителей меньшинства в районе та же, что и в городе, их доля в городе та же, что и в графстве, доля в графстве - та же, что и в штате, а в штате - та же, что и по всей стране, «гибкое» большинство начнет подчиняться правилам меньшинств.
• Во-вторых, огромное значение имеет структура затрат. Вспомним наш первый пример: чтобы сделать лимонад кошерным, не приходится менять его цену - во всяком случае не настолько, чтобы оправдать раздельный учет. Но если бы изготовление кошерного лимонада стоило существенно больше, правило действовало бы слабее - в некоторой нелинейной зависимости от разницы в затратах. Если производство кошерной пищи обходится в 10 раз дороже, правило меньшинств окажется неприменимо - разве что в некоторых, самых богатых районах.

У мусульман есть похожие на кашрут принципы, однако они менее всеохватывающие и применяются только к мясу. Правила забоя скота для мусульман и евреев почти идентичны (все кошерные продукты халяльны для большинства мусульман-суннитов, или были халяльны в прошлом, но не наоборот). Обратите внимание, что эти правила забоя унаследованы у древнего Восточного Средиземноморья: населявшие его греческие и семитские племена обращались к богам только по самым важным, глубоко личным делам, причем богам жертвовалось мясо, а верующие поедали то, что осталось. Боги не любят, когда с ними мелочатся.

Теперь рассмотрим еще одно проявление диктатуры меньшинства. В Великобритании, где доля практикующих мусульман в населении составляет всего 3−4%, неожиданно большое количество мяса оказывается халяльным. Почти 70% баранины, импортируемой из Новой Зеландии, - халяль. Почти 10% заведений Subway - халяльные (то есть из их меню полностью исключена свинина), несмотря на высокие издержки, связанные с отказом от части ингредиентов.

То же самое и в Южной Африке, где при тех же пропорциях мусульманского населения непропорционально большое количество курицы сертифицировано как халяль. Но в Великобритании и других христианских странах отношение к культуре, стоящей за халяльными продуктами, не настолько нейтрально, чтобы они распространились по-настоящему широко, - ведь люди могут сознательно отвергать чужие религиозные нормы. Так, в VII веке арабский христианский поэт аль-Ахталь с гордостью отказывался есть халяльное мясо и воспел свою непокорность и христианскую мораль в знаменитом стихотворении «Я не ем жертвенную плоть».

Можно ожидать, что такое же отвержение мусульманских религиозных норм будет наблюдаться и на Западе по мере роста мусульманского населения Европы.

Рисунок 2. Ренормгруппа, шаги с первого по третий (сверху вниз): четыре ящика, каждый из которых содержит по четыре ящика. На первом шаге один из ящиков окрашен оранжевым, и каждый следующий шаг показывает последовательное воплощение «правила меньшинств»

Таким образом, правило меньшинств может привести к появлению в магазинах большего числа халяльных продуктов, чем это оправдано с точки зрения доли покупателей, соблюдающих халяль, - правда, тут есть и сдерживающий фактор: для кого-то мусульманская пища может стать табу. Но если правило не относится к религиозной сфере, можно ожидать, что оно распространится на 100% популяции (или, по крайней мере, на какую-то значительную ее долю).

В США и Европе продажи производителей «органических» продуктов постоянно растут именно из-за правила меньшинств, а также потому, что обычная, непомеченная пища якобы может содержать пестициды, гербициды и генетически модифицированные организмы (ГМО), которые, по заявлениям производителей «органических» продуктов, влекут за собой неизвестные риски.

Для кого-то мотивы могут быть и экзистенциальными - осторожность или консерватизм в стиле Эдмунда Бёрка, нежелание слишком далеко и слишком быстро отходить от того, что ели их бабушки и дедушки. Наклеив на что-то этикетку с надписью «органический», мы даем понять, что продукт не содержит ГМО.

Крупные сельскохозяйственные компании продвигают генетически модифицированные продукты питания через лобби, подкуп конгрессменов и откровенную пропаганду в научных статьях (а заодно и клеветнические статьи против таких, как ваш покорный слуга), и при этом всерьез полагают, что все, что им нужно, - переманить на свою сторону большинство. Да нет же, вы, идиоты. Как я уже и говорил, ваш «научный» подход слишком наивен. Учтите следующее: все, кто едят ГМО, будут есть и не-ГМО, но ни в коем случае не наоборот. Поэтому достаточно, чтобы какие-то 5% от равномерно распределенного в пространстве населения не ели ГМО, чтобы все остальное население тоже было вынуждено есть не-ГМО.

Как это работает?

Скажем, вы устраиваете корпоратив, а может свадьбу, а может пышную вечеринку в честь падения режима в Саудовской Аравии, или в честь банкротства вымогательского и взяточнического инвестиционного банка Goldman Sachs, или в честь публичного порицания Рэя Кочера, председателя Ketchum - PR-агентства, которое от имени крупных корпораций порочит честных ученых и борцов за правду в научном мире.

Будете ли вы рассылать всем приглашенным опросник, в котором они должны указать, едят ли они ГМО или нет, и надо ли им заказать отдельное меню? Нет, конечно. Вы просто закажете все без ГМО, при условии, что разница в цене не будет столь существенна. И разница в цене будет действительно невелика, потому что расходы на (скоропортящиеся) продукты питания в Америке на 80−90% зависят от стоимости доставки и хранения, а не от стоимости на сельскохозяйственном уровне.

А поскольку спрос на органические продукты питания (и такие ярлыки, как «био» и «натуральное») довольно высок, то, по правилу меньшинства, стоимость доставки уменьшается, а эффект правила меньшинства только растет.

Крупные сельскохозяйственные предприятия не понимают, что входить в игру надо именно так: необходимо не только набрать больше очков, чем у противника, но, для большей уверенности, выиграть 97% от общей суммы баллов. И, опять же, еще более странно то, что крупные СХ тратят сотни миллионов долларов на исследования вкупе с клеветническими статьями и покупают десятки этих ученых, считающих себя умнее всех, но при этом упускают из виду элементарное правило асимметричного выбора.

Другой пример: не думаю, что рост популярности автомобилей с автоматической коробкой передач связан в первую очередь с тем, что большинство водителей предпочитают «автомат»; причиной этому может служить просто тот факт, что те, кто может управлять ручной коробкой передач, спокойно могут пересесть и на «автомат», но не наоборот.

Примененный в данном случае метод анализа называется «ренормализационная группа» - это мощный аппарат математической физики, позволяющий отметить увеличение или уменьшение определенной тенденции. Приведу еще пару примеров (не математических).

Ренормгруппа

Рисунок 2 демонстрирует нам то, что называется «фрактальным самоподобием». В каждом из больших четырех квадратов находится по четыре маленьких квадрата, и до какого-то предела этот принцип повторяется и большую, и в меньшую сторону. Также есть два цвета: синий - выбор большинства и оранжевый - выбор меньшинства.

Предположим, что квадрат поменьше состоит из семьи из четырех человек. Один из членов семьи находится в крайней оппозиции и питается только не-ГМО (что включает в себя органическую пищу). Один квадратик у нас оранжевого цвета, а три остальных - синего. А теперь «ренормализируем» эту семью на один порядок: упорной дочери удалось навязать свою позицию остальным членам семьи, и теперь все квадратики пооранжевели, а значит, теперь все едят не-ГМО.

Дальше: наша семья отправляется на барбекю-вечеринку с другими семьями. Поскольку она, как известно, ест только не-ГМО, то и все остальные будут готовить только органическую пищу. Затем владелец местного магазина, видя, что в районе покупают только не-ГМО, переключится на продажу только органической продукции - так проще. А потом и местный оптовик переключится на не-ГМО, а история будет развиваться и «ренормализироваться».

За день до барбекю в Бостоне я прогуливался по Нью-Йорку и зашел в офис к другу - я хотел помешать ему работать дальше. Я считаю, что работа - это такая деятельность, злоупотребляя которой можно не только утратить ясность мышления, но и нажить сколиоз и какую-то размытость в чертах лица. По стечению обстоятельств французский физик Серж Галам тоже заскочил в офис моего друга, чтобы убить время. Галам первым применил метод ренормализации в социологии и политологии; я знал его, так как он написал на эту тему основательный труд, и его книга уже несколько месяцев валялась в нераспакованной коробке Amazon в моем подвале.

Он ознакомил меня со своими исследованиями и показал компьютерную модель выборов, согласно которой было достаточно, чтобы некоторое меньшинство превысило определенный уровень, и тогда оно может навязывать свой выбор большинству.

Та же иллюзия существует и в дискуссиях на политическую тематику, которые проводят «ученые-политологи»: вы думаете, что если крайнее правое или левое крыло партии заручится поддержкой 10% населения, то их кандидат получит 10% голосов. Нет: такие базовые избиратели классифицируются как «негибкие», так как они всегда будут голосовать за эту фракцию. А вот некоторые из «гибких» избирателей тоже могут проголосовать за экстремистов - точно как некошерные могут есть кошерное. За этими людьми и надо следить, потому что они способны раздуть базу поддержки экстремистской партии.

Модели Галама породили ряд парадоксальных эффектов в политологии - и его предсказания оказались куда ближе к реальным результатам, чем наивные теории ученого большинства.

Вето

Опыт изучения групп ренормализации говорит нам о том, что вето, наложенное одним из участников группы, может повлиять на решения всей группы. Рори Сазерленд предположил, что это объясняет процветание некоторых сетей быстрого питания, например, Макдоналдса: дело не в том, что они предлагают высококачественную продукцию, а в том, что на них не наложено вето определенной социально-экономической группой - и очень небольшим процентом ее участников. Используя научные термины, можно сказать, что это лучший из худших сценариев отклонения от ожиданий: с более низкими дисперсией и средним значением.

Sorbis / Shutterstock.com

При наличии небольшого числа опций Макдоналдс выглядит безопасным выбором. Также он является безопасным выбором в подозрительных местах, где мало постоянных посетителей, и где отклонение качества продукции от ожидаемого может иметь последствия - я пишу эти строки на вокзале в Милане, и как бы ни оскорбительно это могло показаться прибывшему издалека туристу, Макдоналдс - одно из немногих имеющихся тут заведений. Удивительно, но внутри можно заметить не желающих рисковать итальянцев.

То же самое относится и к пицце: это блюдо считается приемлемым в самых широких кругах, и если речь идет не о роскошном званом вечере, кто угодно может заказать пиццу, не опасаясь осуждения.

Рори написал мне об асимметрии выбора между вином и пивом в качестве напитков для вечеринки: «Как только число присутствующих женщин становится равным 10% или больше, нельзя подавать только пиво. Но большинство мужчин согласны пить вино. Поэтому, подавая только вино, можно обойтись одним комплектом стаканов - вино, если говорить на языке групп крови, является универсальным донором».

Лингва франка

Если встреча проходит в Германии, в типичном тевтонском конференц-зале корпорации, которая в достаточной мере является международной или европейской, и один из присутствующих не говорит по-немецки, вся встреча будет проходить на... английском, на том не слишком изящном английском, который используют корпорации по всему миру. Так можно одновременно и в равной степени надругаться и над своим тевтонским наследием, и над английским языком.

Все это началось с правила асимметричного выбора, гласящего, что носители других языков владеют хотя бы плохим английским, тогда как обратное (знание иностранного языка носителем английского) менее вероятно. Когда-то языком дипломатии считался французский, который использовали происходящие из аристократических семей государственные служащие, в то время как их соотечественники более низкого происхождения, занятые в коммерческой сфере, использовали английский.

В соперничестве двух языков победил английский, так как в современном мире стала доминировать торговля; эта победа не имеет никакого отношения к престижу Франции или попыткам чиновников продвинуть свой более или менее красивый латинизированный язык, противопоставив его логичные правила чтения запутанной орфографии языка любителей мясных пирогов, живущих по ту сторону Ла-Манша.

Так мы можем составить некоторое представление о том, как переход языков в ранг международных может происходить согласно правилу меньшинств - перспектива, не очевидная для лингвистов. Арамейский язык - это похожий на арабский семитский язык, который пришел на смену финикийскому (ханаанскому) в Леванте. На этом языке говорил Иисус Христос.

Причина, по которой арамейский стал доминировать на Леванте и в Египте, заключается не в особой власти семитов и не в интересной форме их носов. Арамейский, язык Ассирии, Сирии и Вавилона, распространили персы, которые сами говорили на индоевропейском языке. Персы научили египтян языку, который даже не был их собственным. Все просто: завоевав Вавилон, персы быстро обнаружили, что писцы в местной администрации владеют только арамейским и не знают персидского, поэтому государственным языком стал арамейский. Если ваш секретарь умеет писать только по-арамейски, вам придется использовать именно этот язык.

Это привело к удивительным последствиям - так, арамейский использовался в Монголии, где обнаружены записи сирийским алфавитом (сирийский язык является восточным диалектом арамейского). Столетиями позже история повторилась в обратном порядке, когда арабы в начале становления своего государства в VII и VIII веках стали использовать в делопроизводстве греческий. В течение эллинистической эпохи греческий стал языком международного общения в Леванте, заменив в этой роли арамейский, и чиновники Дамаска вели записи на греческом.

Но по Средиземноморью греческий язык распространили не греки : не Александр (который сам был не греком, а македонцем, и греческий был для него вторым языком - только не пытайтесь обсуждать это с греками, для них это больная тема) провел моментальную и глубокую эллинизацию культуры. Распространению греческого языка способствовали римляне, использовавшие его в качестве языка управления на востоке империи.

Мой франкоязычный друг из Канады Жан-Луи Рео сокрушается о том, что за пределами небольших территорий французские канадцы утрачивают свой язык. Он говорит: «В Канаде билингвами называют тех, кто говорит по-английски, а когда мы говорим „франкоговорящий“, это слово обозначает билингв».

Религия - территория одностороннего движения

Esam Omran Al-Fetori/Reuters

Таким же образом, распространение ислама на Ближнем Востоке, где христианство имело глубокие корни (оно там и родилось), может объясняться двумя простыми асимметриями. Изначально исламское правительство не было заинтересовано в обращении христиан, так как те платили им налог - исламский прозелитизм не затрагивал так называемых «людей писания», то есть представителей авраамических религий. На самом деле, мои предки, пережившие тринадцать веков правления мусульман, даже находили преимущества в своем немусульманском вероисповедании - в первую очередь, в отсутствии призыва в армию.

Вот что это за правила асимметричного выбора.

• Во-первых, по закону ислама, если немусульманин хочет жениться на мусульманке, он должен обратиться в ислам, и если один из родителей ребенка является мусульманином, ребенок также является мусульманином.
• Во-вторых, переход в ислам является необратимым, так как, согласно религиозному закону, отступничество является самым тяжким преступлением, и наказанием за него служит смертная казнь. Знаменитый египетский актер Омар Шариф, при рождении названный Мишель Демитри Шальхуб, происходит из ливанских христиан. Он обратился в ислам, чтобы жениться на знаменитой египетской актрисе, и был вынужден изменить имя на арабское. Позже он развелся, но к вере своих предков так и не вернулся.

Легко построить симулятор действия этих асимметричных правил и рассчитать, как небольшая группа приверженцев ислама, заняв христианский (коптский) Египет, может со временем обернуть ситуацию таким образом, что копты станут крохотным меньшинством. Все, что для этого нужно, - небольшой процент межрелигиозных браков.

Подобным же образом можно наблюдать, что иудаизм, как правило, не распространяется, а остается религией меньшинства, поскольку в нем приняты противоположные правила: мать должна быть иудейкой, поэтому те, кто вступает в брак с представителями других религий, покидают сообщество. Еще более сильная асимметрия, чем в случае с иудаизмом, объясняет упадок на Ближнем Востоке трех гностических религий: друзов, езидов и мандеистов (в гностических религиях тайные знания и мистерии доступны лишь небольшому числу старейшин, в то время как остальная часть сообщества остается в неведении относительно подробностей веры).

В отличие от ислама, согласно которому мусульманином может быть любой из родителей, или иудаизма, требующего, чтобы иудейкой была хотя бы мать, эти три религии требуют принадлежности к вере обоих родителей, и человек иного происхождения не может быть принят сообществом.

В Египте плоский ландшафт. Распределение популяции представляет собой гомогенные смешения, что позволяет происходить нормализации (т. е. дает возможность действовать правилам асимметричного выбора) - ранее в этой главе мы увидели, что для распространения кашрута необходимо некоторое распределение иудеев по всей стране. Но в таких местах, как Ливан, Галилея и север Сирии, где местность гористая, христиане и представители не-суннитских течений ислама по-прежнему проживают компактно. Христиане, не имевшие контактов с мусульманами, не вступали в межрелигиозные браки.

Египетские копты столкнулись с другой проблемой: необратимостью перехода в ислам. Многие копты во время исламского правления принимали ислам, и это была скорее формальность - так было проще найти работу или решить спор в соответствии с исламским правом. Человеку было не обязательно искренне верить, особенно учитывая, что ислам не конфликтует с православием, к которому исторически принадлежит коптская община. Мало-помалу христианская или еврейская семья, пошедшая на формальное обращение в ислам в стиле марранов, начинает всерьез соблюдать обряды, а через несколько поколений дети уже не помнят обычаев своих предков.

Так что ислам побеждал за счет неуклонного давления - как и само христианство при других обстоятельствах. В самом деле, в Риме, еще до возникновения ислама, христианство победило благодаря религиозной нетерпимости своих сторонников, их агрессивного желания проповедовать и распространять свою веру.

Римские язычники изначально были терпимы к христианам, поскольку римская традиция предполагала включение богов покоренных провинций в общий пантеон. Но им было непонятно, почему эти назаряне не хотят следовать общему порядку и настаивают на исключительности своего бога. Выходит, наши боги им не годятся? Однако христиане были нетерпимы к римскому язычеству. «Гонения» на христиан были в значительной степени спровоцированы нетерпимостью самих христиан к римским богам, а история, которой нас учат, написана победившей стороной, то есть не греко-римской, а христианской цивилизацией.

Нам очень мало известно о римском взгляде на эту проблему, поскольку весь дискурс захвачен Житиями святых. У нас есть, например, рассказ Святой великомученицы Екатерины, которая уже в заключении продолжала обращать в христианство своих тюремщиков, пока не была обезглавлена. Правда, возможно, она никогда не существовала. Мы знаем великое множество историй христианских святых и мучеников, и очень мало - о языческих персонажах.

То немногое, что нам известно, касается правления Юлиана Отступника - есть описания этих времен, сделанные греко-сирийскими язычниками, в том числе Либанием Антиохийским. Юлиан попытался вернуться к древнему язычеству, но напрасно - христианство было уже не сдержать. Большая часть населения была языческим, но это оказалось неважно, потому что христиане были гораздо менее терпимы. Это было время великих христианских мудрецов - можно упомянуть Григория Богослова и Василия Кесарийского или Великого, но никто из них не мог сравниться с великим оратором Либанием.

Я подозреваю, что язычество способствует гибкости ума, поскольку подразумевает большую неоднозначность и оставляет широкое пространство для толкований. Чисто монотеистические религии, например протестантизм, салафитский ислам или фундаменталистский атеизм порождают посредственность и буквализм.

Оглянувшись на историю Средиземноморья, мы обнаружим много ритуальных и поведенческих систем, близких к тому, что мы могли бы назвать религией. Иудаизм почти исчез из-за изоляции и наследования по женской линии, но христианство, а позднее и ислам, успешно распространились.

Кстати, об исламе. Их ведь было много, и окончательная версия довольно сильно отличается от предыдущих. Внутри ислама повторилась все та же история - его захватили пуристы (суннитская ветвь) просто потому, что они были нетерпимее других: ваххабиты, основавшие Саудовскую Аравию, разрушали неугодные святыни и насаждали максимально строгие правила - позже их путь повторило ИГИЛ (организация признана террористической и запрещена в России - прим. ред.). И каждое поколение суннитов, казалось, выбирало из всех вариантов традиции наиболее строгие.

Навязать другим нравственное поведение

Эта идея односторонней нетерпимости может помочь разобраться с некоторыми заблуждениями. Как запрещают книги? Дело, конечно, не в том, что они оскорбляют среднего человека - большинство пассивно и не очень интересуется отвлеченными вещами. Глядя на запреты прошлого, можно сделать вывод, что для этого достаточно нескольких мотивированных активистов.

Скажем, великий философ и логик Бертран Рассел потерял работу в Городском университете Нью-Йорка из-за писем одной разъяренной (и очень упорной) матери, которая не могла допустить, что ее дочь будет находиться в одном помещении с этим распутником и вольнодумцем.

Судя по всему, похожим образом была устроена история Сухого закона, введение которого породило в США мафию.

Все это позволяет предположить, что эволюция нравственных ценностей в обществе определяется не изменением консенсуса . Нет, двигателем изменений выступает конкретное лицо, которое в силу своей нетерпимости начинает требовать от окружающих особенно добродетельного поведения. То же самое можно применить к гражданским правам.

Дело в том, что механизмы развития религии и передачи морали похожи на таковые у пищевых ограничений, и мораль навязывается большинству меньшинством. Ранее мы убедились, что между соблюдением и нарушением правил существует асимметрия - законопослушный (или подчиняющийся правилам) человек всегда следует правилам; при этом преступник или человек без твердых принципов вовсе не всегда их нарушает.

Также мы обсудили сильную асимметрию пищевых запретов на примере халяля.

Давайте объединим эти соображения. Оказывается, в классическом арабском языке у термина «халяль» есть антоним: «харам». Так называется нарушение любых правовых и моральных норм. Харамом может быть потребление запрещенной пищи и любая другая форма недостойного поведения: прелюбодеяние с женой соседа, кредитование под проценты (когда кредитор не принимает на себя риски заемщика) или убийство домовладельца для собственного удовольствия. Харам - это харам, и он асимметричен.

Итак, мы видим, что, когда какое-то нравственное правило сформировалось, достаточно относительно небольшого числа непримиримых сторонников, распределенных географически, чтобы диктовать обществу новую норму. Как мы увидим в следующей главе, было бы заблуждением считать, что человечество спонтанно становится все гуманнее и лучше - на самом деле это касается лишь небольшой горстки людей.

Парадокс Поппера

Сегодня, когда я пишу эти строки, люди спорят, не ограничат ли свободу просвещенного Запада те самые политики, которых сейчас приводит к власти необходимость бороться с салафитскими фундаменталистами.

Понятно, что демократия, исходя из ее определения, может терпеть наличие врагов. Вопрос в следующем: согласны ли вы лишить права на свободу слова любую партию, в программе которой прописано ограничение свободы слова? А теперь сделаем еще один шаг вперед: может ли общество, которое решило быть терпимым, быть нетерпимым к нетерпимости?

Есть легенда, что австрийский логик и математик Курт Гёдель, готовясь к экзамену по натурализации в США, обнаружил эту логическую проблему в американской конституции, и заспорил с судьей во время экзамена - спас его только присутствовавший при этом Эйнштейн.

Я уже писал о людях, которые, находясь не в ладах с логикой, спрашивали меня, «нужно ли скептически относиться к скептицизму». Я отвечал так же, как в свое время Поппер, когда его спрашивали, можно ли фальсифицировать фальсификацию.

Мы можем ответить на эти вопросы, используя правило меньшинства. Да, нетерпимое меньшинство может взять под контроль и уничтожить демократию. Как мы показали, когда-нибудь наш мир от этого погибнет.

Таким образом, мы должны быть более нетерпимы с некоторыми особенно нетерпимыми меньшинствами. Невозможно подходить к салафизму, отрицающему права других народов на собственную религию, с американскими ценностями и западными принципами. Так что сейчас Запад совершает самоубийство.

Рынки и наука не управляются большинством

Давайте теперь поговорим о рынках. Рыночная ситуация - это не сумма мнений участников; изменение цены является отражением действий наиболее мотивированных покупателя и продавца. Да, правила опять устанавливают самые мотивированные. Это довольно контринтуитивно и понятно только трейдерам - что из-за одного продавца цена может измениться на 10%. Просто продавец нужен упорный.

Получается, что реакция рынка несоразмерна исходному импульсу. Сегодня фондовый рынок имеет объем более 30 трлн долларов, но всего один ордер на сумму в 50 млрд, сделанный в 2008 году, заставил рынок упасть на 10% - потери составили около 3 трлн долларов. А ведь размер ордера составлял меньше 0,2% от общего объема рынка. Этот ордер выставил парижский банк Société Générale, обнаруживший действия недобросовестного трейдера и пытавшийся исправить последствия.

Почему рынок реагирует так непропорционально? Так как ордер был односторонним - упрямство, - желающие продать были, а желающих купить не было. Я формулирую это так:

Рынок - это огромный кинотеатр с маленькой дверью.

Если об этом помнить, легко отличить человека, который ничего не понимает в том, о чем говорит, например, среднего финансового журналиста - такой обязательно будет смотреть на что-то одно, либо на размер двери, либо на размер театра. В кинотеатре запросто может случиться давка - для этого кому-то достаточно крикнуть: «Пожар!». Здесь мы видим ту же безусловность, о которой мы говорили, обсуждая кашрут.

Наука работает аналогично. Позже мы обсудим, почему за попперовским подходом к науке стоит правило меньшинства, а пока поговорим о более популярном Фейнмане. Он был одним из самых оригинальных умов своего времени и написал книжку «Какое тебе дело до того, что думают другие?».

Это сборник историй из его жизни. В ней Фейнман проводит идею «непочтительности» науки, описывая аналогичный асимметрии кашрута механизм. В чем аналогия? В науке, как и в случае с рынком, процесс принятия решений не сводится к консенсусу, он очень асимметричен. Если вы опровергли какую-то теорию, то она теперь неверна (я говорю о науке, так что давайте оставим в стороне дисциплины вроде экономики и политологии - они относятся скорее к индустрии развлечений).

Если бы наука управлялась консенсусом большинства, мы до сих пор жили бы в Средневековье, а Эйнштейн так и остался бы патентным клерком с бессмысленным и бесплодным хобби.

Александр Македонский якобы сказал, что «лучше иметь армию овец во главе со львом, чем армию львов, возглавляемую овцой». Александр (или реальный автор этого изречения) хорошо понимал роль активного, нетерпимого и мужественного меньшинства. Ганнибал с крошечной армией наемников терроризировал Рим полтора десятилетия, выиграв 22 сражения, каждый раз против численно превосходящих римских войск. Его вдохновляла та же мысль. В битве при Каннах он заметил Гискону, который жаловался, что римлян больше, чем карфагенян: «Но в таком огромном количестве народа нет ни одного человека, которого звали бы Гисконом».

Unus sed leo: один, но лев

Большой выигрыш, который дают мужество и упорство, характерен не только для военного времени. Развитие общества, будь то мораль или экономика, определяется небольшим количеством людей. Таким образом, чтобы повлиять на состояние общества, нужно быть готовым на жертвы. Дело не в консенсусе, большинстве, комитетах, многословных обсуждениях, научных конференциях и голосованиях - чтобы изменить всё, достаточно лишь нескольких человек. Для этого нужна асимметрия - а она есть всегда.