Тунеядство в условиях современной российской действительности. За гадание и попрошайничество — на Север

Последние годы активно обсуждается вопрос о принятии закона о безработице в России. Таковой предполагает введение налога на отсутствие работы. Для граждан возникает актуальный вопрос, в чем суть законопроекта, кто попадает под его действие и о каких суммах идет речь. Проект закона о тунеядстве призван перенять опыт Белоруссии и адаптировать его к Российской Федерации.

Краткое содержание Закона о тунеядстве сводится к тому, что граждане будут платить за социальное обеспечение. Д. Медведев указал, что формулировка с использованием слова “тунеядство ” не является верной. Речь идет не о том, чтобы выявить безработных и заставить их платить. Закон о безработице в России направлен на те категории граждан, которые не платят налог, но пользуются социальной поддержкой государства.

Согласно данной формулировке, налог определяется как социальный платеж за возможность пользоваться теми социальными услугами, которые рассчитаны на официально трудоустроенных граждан. Если уплата налога гражданину покажется обременительной, предполагаются следующие альтернативы :

• приобретение медицинского полиса;
• покупка патента;
• регистрация в качестве индивидуального предпринимателя;
• официальное трудоустройство.

Назначение закона о тунеядстве рассчитано на устранение социальной несправедливости, когда одни категории граждан выплачивают налоги, а другие пользуются теми же социальными услугами без оплаты. Предполагается тщательный анализ тех категорий граждан России, которые попадут под действие налога на тунеядство. Действие закона не будет распространяться на всех безработных.

Кто платит?

Закон о тунеядстве в России рассчитывается на тех граждан, которые не уплачивают налоги с доходов, но продолжают пользоваться социальной инфраструктурой государства. Законопроект о безработице предполагает при этом ряд исключений — те категории населения, на которых его действие не распространяется :

• официально трудоустроенные граждане, с которых уже взимается налог;
• пенсионеры вне зависимости от занятости;
• женщины, которые воспитывают детей до 14 лет;
• лица, ухаживающие за больными родственниками или инвалидами;
• граждане, состоящие на учете в Центре занятости;
• несовершеннолетние, нетрудоспособные, студенты;
• жители деревень, получающие заработок от продажи сельскохозяйственных продуктов.

Отдельным вопросом становится учет тех граждан, с которых актуально взимание налога на тунеядство. Предполагается, что если человек не пользуется бесплатными социальными услугами, то и платить ему не нужно. Как этот аспект закона о безработице будет реализован в России на практике, эксперты пока затрудняются ответить.

Сумму налога на тунеядство предполагается рассчитывать от 20 тыс. рублей в год . Если она и будет пересматриваться, то в большую сторону. Оплачивать ее придется всем безработным, не входящим в указанные категории граждан.

Налог на тунеядство в России

Свежие новости про закон о тунеядстве в России показывают, что споры вокруг отдельных моментов до сих пор продолжаются. Эксперты выявляют следующие недостатки данного проекта:

• сократятся официальные заработки — если раньше работника удерживала высокая заработная плата, то с принятием закона о тунеядстве работодатели сократят зарплату;
• не меняется процедура снятия с учета в Центре занятости — если безработный отказывается от трех предложенных вакансий, то он вновь получает статус безработного тунеядца;
• введение законоположения о безработице коснется людей творческих профессий и фрилансеров, занятость которых не определяется договорными отношениями — таковым придется оформляться индивидуальными предпринимателями или искать официальную работу в ущерб своей деятельности;
• отдельные эксперты указывают на несоответствие закона о тунеядстве положению статьи 37 Конституции РФ о том, что труд в России является добровольным и каждый вправе самостоятельно решать вопрос о своей занятости (на помощь придет );
• в Трудовом кодексе РФ (читайте все о законе о труде в ) также указывается на неприемлемость принудительного труда, таковой противоречит и некоторым международным конвенциям;
• мнения экспертов сводятся к тому, что закон о тунеядстве не решит проблему с безработицей, но значительно снизит уровень жизни отдельных категорий граждан;
• выгода от поступлений нового налога будет нивелирована снижением доходов и, соответственно, официальных налоговых отчислений.

Отдельно эксперты высказываются по поводу аналогичного закона о тунеядстве в СССР . Указывается, что в то время государство регламентировало уровень заработка своих граждан, а также обеспечивало рабочие места на законодательном уровне. На текущий момент в России таких возможностей не имеется.

Согласно последнему заявлению министра труда М. Томилина на 2017 год, в ближайшее время закон о тунеядстве не будет приниматься . Проект на неопределенное время отложен.

1 В содержательном и формальном отношении этот указ воспроизводил и ужесточал правовые документы сталинского времени: Статью 12 Конституции СССР 1936 г.: «Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: кто не работает, тот не ест», а также Постановление Совнаркома СССР, ЦК ВКП(б) и ВЦСПС «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины» от 28 декабря 1938 г. По сути, характер массовой репрессивной практики носило также применение указа от 26 июня 1940 г., вводившего уголовную ответственность за нарушение трудовой дисциплины. Даже при относительно заниженных темпах применения этого постановления в период 1943–1945 гг. ежегодно регистрировалось более миллиона осуждений по указу (главным образом, за прогулы). Даже в 1945 г. осуждения составляли 51,5 % всех уголовных приговоров
по СССР в целом [Соломон 1998: 312].

Принятие указа о борьбе с тунеядством нельзя не счесть парадоксальным: время правления Н.С. Хрущева принято интерпретировать - и у нас есть для этого очевидные основания - как время относительной (по сравнению с предшествующей порой) либерализации советского общества, получившей впоследствии поэтически-прекраснодушное наименование «оттепели». На фоне событий, обнадеживавших современников мечтами о новом этапе советской истории («антисталинская» речь Хрущева на XX съезде КПСС, начало реабилитации и восстановления в правах освобожденных политических заключенных, принятие указа «О сокращении продолжительности рабочего дня для рабочих и служащих в предвыходные и предпраздничные дни» и устава сельхозартели, изменившего принципы оплаты труда в колхозах и позволившего колхозникам самим определять размеры находящейся в их распоряжении личной собственности, отмена в том же 1956 г. закона 1940 г., прикреплявшего трудящихся к предприятиям, проведение в 1957 г. грандиозного VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве и т.д.), указ об усилении борьбы с тунеядством представлял собою меру, которая могла показаться противоречащей общему идеологическому настрою эпохи 2 .

2.Характерно, что А.А. Аронов, определяя поздние 1950-е и ранние 1960-е гг. как исключительно позитивный этап в развитии советской культуры, совсем не упоминает о преследовании «уклонявшихся от работы» на общем фоне мер по десталинизации социальной и политической жизни [Аронов 2008].

Предосудительные тенденции в еще большей мере усилились в 1970-1980-е гг. на фоне расширения трудовой и кооперативной деятельности, побуждая законоведов и политпропаганди-стов к уточнениям в различении трудовых и нетрудовых доходов, а также к рассуждениям о природе социальной справедливости при социализме /коммунизме. В определении последней тунеядцами считались все, кто мог быть отнесен к собирательному образу нарушителей социалистической законности. Юридическая специфика в этих случаях уступала место обществоведческим обобщениям в духе научного коммунизма, например, в рассуждениях Н.Н. Кондрашкова, одного из главных специалистов по проблемам тунеядства, автора многочисленных публикаций на эту тему и члена редакционного совета журнала «Социалистическая законность»:

Важно подчеркнуть поэтому, что хотя декларативно закон и был направлен на пресечение самой возможности к получению «нетрудовых» доходов и превентивное ограничение складывавшегося рынка теневой («черной») экономию! [Тимофеев 1999: 61-78; Клямкин, Тимофеев 2000], его характер и публицистически - пропагандистский пафос обнаруживает культурно-антропологическую составляющую, имеющую непосредственное отношение не только к «базисным» (т.е экономическим), но и к «надстроечным» (социально-психологическим и внешне репрезентативным) элементам советской идеологии.

В данном случае нам хотелось бы подчеркнуть несколько обстоятельств, объясняющих принятие закона, применение которого даже по мнению советских юристов было затруднительным и непоследовательным. Указанная непоследовательность выражалась прежде всего в юридической неопределенности состава и субъекта преступления 3 . Содержательным прообразом закона 1961 г. стал указ Верховного совета от 5 октября 1956 г. «О приобщении к труду цыган, занимающихся бродяжничеством», приравнивавший кочевых цыган к тунеядцам. Реакция на этот указ, насколько нам сегодня известно, была двоякой как со стороны местных властей, так и со стороны цыган. Местные власти исполняли этот указ, либо выдавая цыганам жилье и побуждая или принуждая их вместо кустарного ремесла и гадания официально трудоустраиваться, либо просто прогоняя цыган со стоянок и подвергая их дискриминации на бытовом уровне [Бессонов, Де-метер, Кутенко 2000].

4 Приговоры по статье 209 УК РСФСР Томского областного суда и Кировского суда Томска за период 1975-1980 гг.

5 Наряду с основной мерой наказания в виде лишения свободы, принудительное лечение от алкоголизма назначалось в соответствии со статьями 101-102 УК РСФСР, статьями 368 и 369 УПК РСФСР и статьей 58 НТК РСФСР, если во время следствия судмедэкспертиза устанавливала у подсудимого хронический алкоголизм. При этом если в период отсрочки исполнения приговора выявлялось, что осужденный являлся алкоголиком, то суд также был вправе назначить принудительное лечение от алкоголизма. В этом случае принудительное лечение становилось основной мерой наказания [Улицкий 1989: 65].

Приговор № 106от 10мая 1972 г. по делу гражданина М.: «В ноябре 1968 г. М. устроился на работу на Томский завод режущих инструментов, начал пить и в августе 1969 г. был уволен с завода как самовольно оставивший производство. До 29-го октября 69 г. М. не работал, жил на иждивении бабушки, затем устроился на работу в Тимирязевский лесхоз, где проработал до 14-го января 70 г. и уволился. До мая 1971 г. М. не работал, пьянствовал. 10-го мая временно устроился на работу в землеустроительную экспедицию, где проработал до 15-го июня и самовольно оставил работу. По день ареста М. не работал. С 1-го января 72 г. был зачислен в цех № 2 Томской карандашной фабрики, но к работе не приступил. <...> М. был подвергнут приводу в органы милиции, где ему было сделано официальное предостережение об устройстве на работу. <...> Решением исполкома Томского районного Совета депутатов трудящихся от 30 декабря 1971 г. М. был привлечен к общественно полезному труду и направлен на работу в Тимирязевский ЛПХ. М. от выполнения данного решения уклонился, на работу не устроился. Привлеченный и допрошенный в качестве подсудимого М. признал себя виновным полностью. 1971 г. и 1970 г. нигде не работал, пьянствовал. О немедленном трудоустройстве был предупрежден органами милиции, но не устроился на работу из-за пьянок, В декабре 1971 г. решением райисполкома был направлен на работу в Тимирязевский леспромхоз, но от выполнения решения уклонился. 17-го января устроился не работу на карандашную фабрику, но проработал два дня и работу бросил, так как снова запил. По день ареста не работал, жил и питался у бабушки в Курлеке, пил, когда его угощали друзья.

Согласно заключению наркологической экспертизы М. является хроническим алкоголиком, нуждающимся в принудительном лечении. Противопоказаний к этому не имеется, а поэтому суд считает необходимым направить его на принудительное лечение от алкоголизма в период отбывания им наказания в соответствие со ап. 62 УК РСФСР».

1979 г. не работает. Причиной является злоупотребление спиртным. Пытался трудоустроиться в июне 1978 г., однако работать не смог. 3 ноября 1978 г. ему было сделано официальное предостережение о необходимости трудоустроиться в месячный срок, и 6 декабря он трудоустроился. Однако 23 декабря работу прекратил, так как она ему не нравилась. Жил на средства родственников, часто выпивал. Причиной совершения преступления является неустроенность в личной жизни и пьянство. Свидетели И. и. Б. дали суду аналогичные показания. Вина И. подтверждается также официальным предостережением органа внутренних дел, сделанным И. 3 ноября 1978 г., а также с места работы И.

С учетом данных о личности Д. суд считает необходимым лишить его свободы в колонии строгого режима, где подвергнуть принудительному лечению от хронического алкоголизма. Руководствуясь ап. 301-303 УПК РСФСР, суд ПРИГОВОРИЛ Д.С.П. признать виновным по cm. 209. ч. 1 УК РСФСР и определить ему наказание в виде одного года лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Срок наказания исчислять с 14 апреля 1980 г., меру пресечения Д. оставить (содержание под стражей). На основании cm. 62 УК РСФСР в колонии подвергнуть Д. принудительному лечению от хронического алкоголизма».

С учетом того, что понятие «тунеядство» в русском языке и традициях русской культуры подразумевало самый широкий спектр негативных морально-нравственных характеристик, юридическая терминологизация превращала его в термин, удачно обозначавший преступность как таковую. Упоминавшийся уже выше юрист Н.Н. Кондрашков специально подчеркивал взаимосвязь и взаимозависимость тунеядства и преступности вообще:

Но как выявить и определить этого врага? Что объединяет кочующих и попрошайничающих цыган, привокзальных проституток, запойных пьяниц, спекулянтов, фарцовщиков и стиляг? Если обратиться к тому, как изображались все эти лица на страницах сатирической периодики, то общим мерилом для их социального выделения служила их подразумеваемая инаковость, резко контрастирующая с рекомендуемым образом «настоящего советского человека». Определение последнего предстает при этом отчасти доказательством от противного: для того чтобы судить о том, каким должен быть советский человек, важно знать, как выглядит его антипод. В изображении последних советская сатира была исключительно щедра. Чтобы в этом убедиться, достаточно пролистать подшивки журнала «Крокодил» (значение которого в этом отношении трудно преувеличить) 6 . Даже в юридической литературе классификация тунеядцев не в последнюю очередь основывалась на внешнем облике потенциальных обвиняемых.

6 См. подробнее о роли журнала «Крокодил» как основного сатирического издания СССР: [Каспэ 2009].

Бродяги, как правило, это неряшливо одетые люди, «обшарпанные», в старой затасканной, истрепанной одежде, такой же обуви; личного имущества обычно не имеют, а небольшой запас (кое-что из белья, полотенце или тряпка, бритвенный прибор и непременный атрибут - граненый стакан) носят обычно в вещмешке, сумке («сидоре») либо просто в авоське («все свое ношу с собой»). Характерные испитые, опухшие, сморщенные, рано состарившиеся, заросшие щетиной лица. Кстати, эти признаки используются органами внутренних дел в качестве ориентировки при проведении рейдов по выявлению и задержанию бродяг на вокзалах, пристанях, аэропортах и в иных общественных местах [Кондрашков 1989: 47-49].

Многочисленные статьи в юридическом журнале «Социалистическая законность», затрагивавшие тему тунеядства, также носили преимущественно либо «художественно-повествовательный», либо манифестационный, декларативный характер. Здесь можно было прочесть об осужденной молодой женщине, имевшей малолетнюю дочь и «превратившей свою квартиру в место постоянных пьянок» [Московская правда. 1961. 11 июня], об осужденном по той же статье гражданине, жившем на средства от продажи овощей и ягод со своего садового участка [Ленинское знамя. 1961. 12 июля], о необходимости «покончить со стяжательством и сутяжничеством» как проявлением того же тунеядства [Холявченко, Яновский 1962: 14] 7 , а также о тех, кто «открыто, на глазах у всех „шикует", бравирует своим богатством, покупает дорогие вещи, гарнитуры, мебель, хрусталь, автомашины, дачи и т.п.» [Кондрашков 1989: 96].

Образ «тунеядца» - при всей своей многоликости - подразумевал при этом только то, что он внешне несхож с типичным советским человеком. Каким рисовался надлежащий «тип», оставалось по-прежнему не слишком ясно 8 .

7 Статьи на тему «Общественность на страже социалистического правопорядка» в журнале «Социалистическая законность»: [Бахаров 1962: 32-36; Данильчик 1962: 32-36; Рохленко 1962: 37-38; Миронова 1962: 47-49; Мурзин 1962: 61].

8 Здесь уместен анекдот, приводившийся в том же «Крокодиле» о художнике, который должен нарисовать портрет стахановца, но не удовлетворен его нетипичностью: «Мне нужно написать портрет стахановца Петрова. Не согласишься ли позировать? - А сам Петров? - Что ты! Он ведь не типичен!» [Крокодил. 1953. № 3 ].

Но сам поиск такого типажа оставался идеологически востребованным на протяжении и 1960-1970-х гг. Общественная реакция на применение законов о борьбе с тунеядством была при этом весьма неоднозначной. С одной стороны, законы о тунеядстве соотносились с инструментами властного принуждения в сфере экономики, а с другой - воспринимались на фоне объективных трудностей социалистического хозяйствования, хронического дефицита товаров и услуг, роста экономических преступлений . Юридическая софистика комментаторов закона о борьбе с тунеядцами также сегодня может показаться курьезной, но это впечатление обманчиво, так как представление о «внутренних врагах» соотносилось в данном случае не с риторикой эпохи сталинизма, а с контекстом относительной «гуманизации» культурной и социальной жизни.

Вершиной общественных и научных дискуссий на эту тему стал принятый на XXII съезде КПСС «Моральный кодекс строителя коммунизма» (шесть из двенадцати пунктов которого касаются надлежащего отношения к труду и безделью), включенный в текст Третьей Программы КПСС, провозгласившей начало реализации двадцатилетней программы построения коммунизма. В том же 1961 г. выходят в свет первый университетский учебник и первая хрестоматия по марксистской этике [Шишкин 1961; Марксистская этика 1961]. На страницах журнала «Философские науки» начинается обсуждение этических категорий, природы и структуры моральных норм, соотношения счастья и смысла жизни, знания и нравственности, теории и практики социалистической нравственности периода развитого социализма [Назаров 2003]. Важно заметить, что сама ситуация по выявлению «внутренних врагов» значимо отличалась на этом фоне от прокламируемого сталинской идеологией представления о тех, кто скрывает свое истинное обличье под маской простого советского гражданина. Призывы сталинских пропагандистов к «срыванию масок» и разоблачению законспирированных врагов меняются в хрущевское время на поиски тех, кто вносит внешний диссонанс в идеальный облик советского общества.

Смена акцентов в идеологически рекомендуемой репрезентации советских людей представляется в этом пункте весьма важной: несмотря на то что вся советская идеология оставалась вполне последовательной в своей установке на создание и воспитание «нового человека», время правления Хрущева обозначило начало эпохи, когда внешний - пусть и вполне воображаемый - облик «строителя коммунизма» становится не менее (если не более) важным, чем его внутренние качества (пародийной иллюстрацией к этому вниманию позже станет цитата из фильма Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука» (1968 г.) «Руссо туристо - облико морале!»).

Симптоматично и то, что «Моральный кодекс строителя коммунизма» помимо идеологических и нравственных черт, вменяемых идеальному советскому человеку, называет и такие его особенности, как «скромность» и «простота». Настоящий советский человек прост, скромен и, конечно, надлежащим образом трудолюбив (в формулировке того же Кодекса: «непримирим к тунеядству»), С этой точки зрения, рассматриваемый нами закон был направлен прежде всего на поддержание такого представления о советском строе, которое по умолчанию подразумевало, что коммунистическая идеология привлекательна не только своими внутренними ценностями, но и внешними характеристиками. Репрессивная «хирургия» сталинской эпохи трансформируется при этом в своеобразную «косметику» хрущевской поры. Усилия Хрущева, весьма небезразличного, как известно, к вопросам литературной, изобразительной и музыкальной эстетики (начало очередному политическому санкционированию которой было положено речью генсека на встрече с деятелями литературы и искусства 17 декабря 1962 г.), всецело выразились и в заботе о внешнем облике советского общества. Неслучайно и то, что основным наказанием обвиненных в тунеядстве предполагалась их высылка за пределы городов. Понятие «город», хотя и не акцентировавшееся в тексте самого указа о тунеядстве, этому указу сопутствовало не только семантически, но и на практике, предопределяя как понимание, так и судебное применение соответствующей ему статьи 209 УК.

Ознаменованная хрущевскими реформами сравнительная открытость советского общества для внешнего наблюдения превращала города в объект повышенного идеологического внимания. Именно по городу, а не по деревне (остававшейся, как и вся провинция, закрытой для подавляющего числа иностранцев, посещавших СССР в 1960-е гг.) надлежало судить о торжестве коммунистической идеологии. Фасадом идеологии 1960-1970-х гг. стали большие «столичные» города, а не деревни и поселки, в которых продолжало жить большинство советского населения. Такие помпезные мероприятия хрущевской поры, как VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов, собравший в Москве 34 тысячи юношей и девушек из 131 страны мира, были призваны создавать пропагандистки рекомендуемую декорацию СССР. Характерно, что именно повышенное внимание власти к городу выразится в середине 1970-х гг. в протесте писателей-деревенщиков, не без основания сетовавших на то, что власть «забыла» о «непарадной» - деревенской - стороне советской страны.

Характерно, что хотя доля осужденных по статье 209 УК РСФСР в общем числе осужденных была сравнительно невеликой (составляя в целом по стране в начале и середине 1980-х гг. 6-7 %), этот показатель был значительно выше в крупных городах и курортных зонах (в Москве тех же лет он составлял 14 %) [Кондрашков 1989: 51-52]. При этом сам характер применения указа подразумевал активную задействованность городской общественности в деле выявления и осуждения тунеядцев. Выявлением последних занимались и комитеты при жилищных конторах.

Судить о том, как происходила борьба с тунеядцами, можно, в частности, по материалам Ленинградского обкома и горкома партии, дающих, например, представление о том, что парторганизация жилконторы № 2 «в IV квартале 1961 г. <...> привлекла 80 человек общественного актива для массовой проверки взятых предсъездовских социалистических обязательств. Эти товарищи обошли и ознакомились с жизнью жителей 1100 квартир, где не только проверяли выполнение обязательств “За культурный быт”, но и выявили неблагополучные семьи, количество пенсионеров, а главное пьяниц, тунеядцев и других. Они провели большую индивидуальную воспитательную работу» [ЦГАИПД. Ф. 2. Выборгский райком (1917-1992). Оп. 1-69, указатель к описям, перечень вопросов. Л. 30-36] 9 .

9 Тематика уклонения от работы непосредственно связана с соотношением работы и досуга в Советском Союзе. Проблематика досуга освещается в социологических и экономико-политических работах по советской культуре: , Наряду с этими исследованиями упомянем книгу Н. Хренова [Хренов 1994]. Он подытожил свою работу, на наш взгляд,эвристически продуктивным (но требующим дополнительного обоснования) тезисом о том, что идеологический крах СССР вызван не в последнюю очередь ценностным подчинением сферы идеологически подконтрольного труда практикам неподконтрольного досуга.

Не увеличивая числа соответствующих примеров, подчеркнем, что указ и статья 1961 г., ставшие одними из «прецедентных текстов» советской эпохи, могут быть названы городскими текстами, включенными в «каталог» не только законодательных, но и своего рода фольклорных нормативов по поддержанию рекомендуемого идеологического содержания в его бытовых формах. Характерно, что в области публицистики, литературы и кино 1960-1980-х гг. тема «тунеядства» нашла проблемное освещение, служа стимулом к рефлексии о пределах и допустимости социального контроля в сфере приватного. Тематизация принудительности труда становится поводом к тематизации досуга и его роли в условиях официальной идеологии, противопоставлению идеологически рекомендованного и «произвольного» выбора в распределении рабочего и свободного времени.

Важным социально-психологическим обстоятельством, сопутствовавшим теме тунеядства, было, однако, и то, что основной целевой группой для применения законов по борьбе с тунеядством было молодое и именно городское население страны. Непредусмотренным эффектом «законов о тунеядстве» (их юридическая неэффективность была впоследствии признана властными и юридическими структурами) 10 стало то, что контроль над надлежащим обликом советской молодежи только усилил процессы социального и психологического отчуждения молодого поколения от идеологии. Это проявилось - вопреки идеям, имплицитно заложенным в статье 209 - в узнаваемых приметах городской жизни последних лет советской власти: многочисленности тех, кто явно не спешил на работу в течение рабочего дня.

10 В 1985 г. после принятия постановления Президиума Верховного совета РСФСР от 13 декабря 1984 г. «О порядке применения статьи 209 УК РСФСР» понятие нетрудовых доходов (как полученных только противоправным путем) сразу во много раз сузило круг привлекаемых по статье 209 УК РСФСР. Число осужденных по ней сократилось при этом в пять раз [Кондрашков 1989: 51-52].

Татьяна Витальевна Ластовка
Университет Санкт-Галлен, Швейцария.
Журнал "Антропологический форум" № 14 / 2011

Список сокращений

ЦГАИПД - Центральный государственный архив историко-политических документов, Санкт-Петербург

Библиография

Уважаемые посетители!
На сайте закрыта возможность регистрации пользователей и комментирования статей.
Но чтобы были видны комментарии под статьями прошлых лет оставлен модуль, отвечающий за функцию комментирования. Поскольку модуль сохранен, то Вы видите это сообщение.

Одна из отличительных черт СССР как модели существования пусть не всего мира, но его солидной части, - порождение явлений законами, а не законов явлениями. Одно из таких явлений - тунеядство. Сам по себе указ об усилении борьбы с тунеядством был прост как пара трехкопеечных, но он породил еще чуть-чуть и культуру: обозвав тунеядцем, можно было обидеть, а это уже устои.

Тунеядцы существовали, существуют и будут существовать всегда, каким бы ни был строй: хоть кровавый режим, хоть анархия, хоть настоящая до боли в сердце демократия, хоть республика, хоть вакханалия. Даже при рабовладельческом строе 100 % находились и рабы, и надсмотрщики, предпочитающие отлежаться под лавкой, вместо того чтобы пахать наравне с однокашниками. Но в СССР натянули вожжи: механизм юридической машины запускали редко, точечно, но путем пропаганды добились раздутого эффекта, и последствия не заставили себя ждать.

Как всё начиналось

Каждый член полезного в масштабе планеты общества должен был заниматься полезным в масштабе этого общества трудом. Понятие «незамужняя домохозяйка» исчезло полностью, лишь иногда запретной дымкой маяча в разговорах о «за бугром»: женщины обязаны были работать всё тот же 8-часовой рабочий день; исключение составляли беременные, кормящие, воспитывающие максимум до 3-х лет (далее функцию воспитания брало на себя полезное общество) и являющиеся официально домохозяйками при сильно занятых мужьях.

Человека, не работавшего на дело строительства коммунизма более 4-х месяцев подряд или год в целом, признавали тунеядцем. Так как не каждый труд приносил пользу в рамках планетарной задачи, появились «борзые». Их так именовали не из-за борзости повышенной степени, а от нежелания расшифровывать аббревиатуру БОРЗ – без определённого рода занятий (как БОМЖ – без определённого места жительства).

Попали под каток и представители свободных творческих профессий: поэты, писатели-нечлены Союза писателей, художники, актёры, архитекторы (все эти мечтатели) и фрилансеры любого рода деятельности. В СССР схема была такова: из прибыли предприятия в доход государства шло 96 %, оставшиеся 4 % делили между собой в равных долях снабжение, пенсионный фонд, зарплата, модернизация производства. Все, кто смел не вносить свою долю в эти 96 %, автоматически превращались в тунеядцев, и нередко поэтам приходилось мести дворы, чтобы не поехать в неожиданный «отпуск».

Солидная часть ещё остававшейся творческой интеллигенции отправилась рубить лес. Однако свято место пусто не бывает, и взамен интеллигенции пришла другая прослойка: не сказать, что интеллигентная, но точно творческая. Борьба с тунеядством обогатилась: вспышка пропаганды набрала силу сверхновой, народ проникся, и тунеядцы приобрели пусть неофициальную, но классификацию.

Кто ты, тунеядец?

Клан тунеядцев начал прибавлять в количественном показателе в обход всех правовых норм. Дама живет за мужниной спиной? Тунеядка! Тут уже пошел явный перекос, явление стало самостоятельным (на осинке родилась апельсинка): закон даму тунеядкой не считал, а народ считал, и карикатуристы его поддерживали. Холёная барышня могла вставать пополудни, потом три часа заниматься причёской, ногтями, туалетами, но в глазах государства была в своем праве. А в глазах затюканных женщин, вынужденных вставать к стиральной доске и плите после нешуточного рабочего дня где-нибудь на кирпичном заводе, право сие было дамой нагло узурпировано.

Если затюканные женщины бесхитростно считали холёных «стерв» поголовно тунеядками, то карикатуристы и авторы фельетонов поделили их на два типа: дипломированная приспособленка, просто дура без диплома. Аналог просто дуры без диплома – нынешняя гламурная светская «львица», занимающаяся собой, модой, собой, чтобы «вынести» себя в свет в должном виде. Дипломированные приспособленки – околонаучные барышни, предпочитающие пригреться под крылом старика-профессора, вместо того чтобы читать лекции о силе слова русского где-нибудь в деревенском клубе перед заснувшими от усталости доярками.

Довольно интересной, а главное, небезосновательно выделенной формой тунеядства была учёба, и насмешники продёргивали горе-студентов только так. В 70–80-х поступить в институт считалось необходимостью, «пэтэушники» автоматически записывались в неудачники сразу после получения аттестата об окончании 8-ми классов общеобразовательной. «Удачливые» поступали куда угодно и как угодно, выбирали институты не по призванию, а по проходному баллу, учились абы как чему-нибудь. Такая учёба стала одной из форм тунеядства для сатириков, и они резвились по полной программе, продёргивая «студентов» почем зря.

Ну и, собственно, ради кого все затевалось: главные тунеядцы – свободные художники, поразительно единодушно попадавшие в разряд диссидентов благодаря несдержанным «антисоветским» речам и нежеланием творить по шаблону. Стоило бедолаге перейти грань, как тут же запускалась юридическая машина, и горе-революционера перемалывала 209-я статья. Универсальная правовая норма: не было никакого смысла копаться в бульдозерных выставках, расследовать происхождение и распространение самиздата – достаточно было всех упечь за тунеядство. Понимали это и большинство неглупых свободных художников, благодаря чему сложилась анекдотическая ситуация, позволившая позже высмеивать государственное образование такого высокого уровня, что редко можно было встретить дворника или истопника без диплома одного из ведущих гуманитарных вузов СССР.

Власти России готовы взять на вооружение «передовой опыт» Белоруссии и обложить налогом граждан, у которых и так нет доходов.

Налог на тунеядство, введение которого готовит правительство РФ , должен учитывать все возможные доходы людей, находящихся в трудоспособном возрасте, но не имеющих официальной работы, заявил министр труда Максим Топилин .

По его словам, при обложении налогом самозанятых граждан власти намерены учитывать имущество, которое находится в их собственности.

Размер налога может составить 25 тысяч рублей с человека в год, рассказывал Топилин.

Налог на любимых жен

Администрирование такого налога, в первую очередь, обойдется дороже, чем средства, которые можно будет с его помощью собрать. А во-вторую очередь, это вызовет массовое недовольство населения, которое накануне выборов властям совсем не к чему, полагает доктор экономических наук Андрей Гудков.

«Введение такого налога непонятно как согласуется с существующей на данный момент в России Конституцией, в которой, в отличие от конституции советской, право на труд не упомянуто. А если не предусмотрено некое право, то не надо быть юристом, чтобы понять, что невозможны никакие репрессии за неиспользование этого права. Ибо только право порождает обязанности», - сказал он «Ридусу» .

С практической точки зрения взимание такого налога тоже вызывает множество вопросов, главный из них - как налоговые власти намерены разделять тех граждан, которые «тунеядствуют» злонамеренно, а тех, кто имеет источник существования совершенно легитимный, но не связанный с зарабатыванием денег путем ежедневного хождения на завод?

«Найти «тунеядцев» можно только по базе данных ПФР . Но огромное количество людей живет за счет своих супругов, «работая» родителями малолетних детей, бабушками-дедушками своих внуков или, в конце концов, любимыми женами своих работящих супругов. За это родственники их содержат. Этих людей тоже предлагается обложить налогом на тунеядство?» - говорит Гудков.

Причем «любимая женщина механика Гаврилова» может жить с ним гражданским браком, и доказать, что ей нет нужды каждое утро отправляться на работу, документально она не сможет.

«В конце концов, на российских просторов можно найти примеры, когда в отдаленных деревнях их жители живут натуральным хозяйством. Баба Маша выращивает картошку и обменивает ее у тети Веры на огурцы, а та меняет их у дяди Васи на самогон. В денежные отношения они не вступают, и формально, по букве предполагаемого закона, должны будут платить 25 тысяч - больше, чем все их огурцы и картошка стоят вместе», - указывает эксперт.

Опыт Белоруссии продемонстрировал, что даже в этой спокойной и «советской» стране попытки введения налога «на тунеядство» вызвали массовые стихийные акции протеста в Минске. В России тем более, подобное нововведение станет подарком несистемной оппозиции, предупреждает он.

В Белоруссии с 2015 года неработающие граждане обязаны платить в казну 20 минимальных зарплат в год (около 200 долларов) «в целях стимулирования трудоспособных граждан к трудовой деятельности и обеспечения исполнения ими конституционной обязанности по участию в финансировании государственных расходов».

Сам себе работодатель

В мае Минюст России разработал законопроект о самозанятых гражданах в РФ (неблагозвучный советский термин «тунеядство» в документе, конечно, не применяется).

Самозанятость как понятие появилась в России (в последние годы существования СССР) почти одновременно с ликвидацией статьи УК «Тунеядство».

Самозанятыми является большое количество граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без привлечения наемных работников и регистрации в качестве индивидуальных предпринимателей (например, репетиторы, сиделки, няни).

Разница между индивидуальными предпринимателями и самозанятыми лицами на сегодня сугубо номинальная, и критерий отличий между ними всего один, говорит бывшая сотрудница Института управления социальными процессами НИУ ВШЭ Наталья Тодэ.

«Этот критерий заключается в том, что и ИП, и самозанятое лицо делают одну и ту же работу, оказывают одну и ту же услугу, с той лишь разницей, что первый это делает с уплатой налогов, а второй - теневым образом. И власти уже далеко не первый раз предпринимают попытки вывести вторую категорию из тени, но каждый раз талантливые экономически активные россияне находят способы, как оставаться в теневом секторе», - сказала она «Ридусу».

В попытке провести черту между индивидуальным предпринимательством и самозанятостью государство сейчас тоже балансирует в очень зыбком правовом поле, соглашается Тодэ с Гудковым.

«Возьмите для наглядности разницу между самозанятостью и, извините, попрошайничеством. Вот стоит человек на тротуаре с шапкой в руке и клянчит подаяние. Формально он подпадает под действующую статью УК «Попрошайничество». Но если он будет делать то же самое, но при этом читать вслух стихи, то формального состава преступления в его действиях уже не будет: он ведь оказывает вам услугу! Другое дело, что вам эта «услуга» совершенно не нужна, но чисто юридически разница огромная», - поясняет она.

Санкция за попрошайничество перекочевала в УК РФ из УК РСФСР, а вот понятия «самозанятость» не было ни в советском КЗоТ, ни в нынешнем российском Трудовом кодексе.

Тема возрождения наказания за тунеядство вновь зазвучала среди российских парламентариев. Члены Законодательного собрания Петербурга намерены внести в Госдуму , пишут «Известия».

Введение подобной ответственности потребует внесения изменений в Конституцию и ряд федеральных законов. В частности, в Конституцию предполагается внести положение, согласно которому «труд — это не только право, но и обязанность каждого гражданина».

Авторы законодательной инциативы обращают вниание на то, что в России 20 миллионов человек работают без надлежащего оформления своего статуса, а 18 млн человек трудоспособного возраста являются незанятыми. В подобной ситуации бюджет недополучает налоги.

Новый закон, в случае его принятия, будет касаться только совершеннолетних трудоспособных граждан, исключая беременных женщин, женщин, имеющих детей до 14 лет, россиян, на попечении которых находятся дети-инвалиды, и некоторых других категорий населения. При этом те, кто трудоустроен неофициально, тоже станут тунеядцами. В случае потери работы необходимо будет зарегистрироваться на бирже труда.

Тем, кто попадёт под действие нового закона, по замыслу парламентариев, будет грозить отвественность в виде исправительных или принудительных работ на срок до одного года.

Борьба за справедливость или «новый 37-й»?

Тема введения ответственности за тунеядство на протяжении последних лет в России всплывает регулярно. Основания для этого есть: регулярные сообщения в криминальной хронике об угоне у безработного иномарки бизнес-класса или краже на улице у нигде не работающей гражданки 5 миллионов рублей порядком надоели и общественности, и представителям власти.

губернатор Кемеровской области Аман Тулеев . Тогда губернатор обратил внимание на то, что при 30 тысячах вакантных рабочих мест в Кемеровской области насчитывается 22 тысячи безработных. «Они законы изучили и за этими пособиями приходят как за зарплатой», — заметил Тулеев.

Инициатива кемеровского губернатора на федеральном уровне поддержана не была. Многие депутаты сочли введение ответственности за тунеядство нарушением прав человека и даже «новым 37-м годом».

Критики подобных предложений указывают на то, что подобная ответственность существовала в СССР в условиях совершенно другой политической и экономической системы и использовалась как форма преследования инакомыслящих.

Как Никита Хрущёв покарал поэта Бродского

Действительно, с момента прихода к власти большевиков тунеядство стало осуждаться на идеологическом уровне. При этом нужно отметить, что уголовно наказуемым деянием оно стало только при Никите Хрущёве .

К середине 1964 года под действие данного указа попали 37 тысяч человек, самым известным из которых стал поэт Иосиф Бродский . Именно фигуру Бродского, впоследствии ставшего лауреатом Нобелевской премии по литературе, чаще всего приводят в пример противники введения ответственности за тунеядство.

Статью, карающую за тунеядство, отменили вместе с распадом СССР

Санкция статьи предусматривала лишение свободы на срок до двух лет или исправительные работы на срок от шести месяцев до одного года.

Статья 209 УК РСФСР, как и аналогичные статьи в Уголовных Кодексах союзных республик, просуществовала вплоть до распада СССР. Фактически статья утратила силу в апреле 1991 года после принятия закона «О занятости населения», который официально признавал существование в Советском Союзе безработицы.

В Белоруссии нашли способ наказывать тунеядцев рублём

В последние годы введение ответственности за тунеядство активно обсуждалось в Белоруссии. Как и в России, там столкнулись с проблемой несоответствия старых советских норм, с помощью которых преследовали тунеядцев, экономическим реалиям капитализма.

Белорусске юристы, однако, нашли выход. В соответствии со статьёй 56 Конституции Белоруссии граждане обязаны принимать участие в финансировании государственных расходов путём уплаты государственных налогов, пошлин и иных платежей. Решено было ввести ответственность не за тунеядство как таковое, а за уклонение от финансирования госрасходов.

2 апреля 2015 года Президентом Республики Беларусь Александром Лукашенко № 3 «О предупреждении социального иждивенчества», согласно которому установлена обязанность граждан Беларуси, постоянно проживающих в республике иностранных граждан и лиц без гражданства, не участвовавших в финансировании государственных расходов или участвовавших в таком финансировании менее 183 календарных дней в истекшем году, по уплате сбора в размере 20 базовых величин.

Размер базовой величины в Белоруссии с 1 января 2015 года составляет 180 000 белорусских рублей. По текущему курсу, 20 базовых величин равняются примерно 12 600 российским рублям — именно такую сумму предстоит уплатить гражданам Белоруссии, попавшим под действие новой нормы.

Неуплата или неполная уплата сбора влекут наложение штрафа в размере от 2 до 4 базовых величин или административный арест с обязательным привлечением к выполнению общественно полезных работ.