Переговоров и заключения отдельного контракта. Кто не может быть представителем работодателя на коллективных переговорах

Изменения коснулись определения письменной формы договора, под которой понимается как составление единого документа, подписанного сторонами, так и обмен письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющими достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Таким образом, электронный документ признается подвидом письменного документа. При этом такой документ должен позволять достоверно установить, что он исходит от стороны по договору, например при помощи электронной цифровой подписи. К иным способам достоверного определения отправителя или создателя документа судебная и деловая практика в настоящее время относит устоявшиеся отношения сторон или соглашение об определенном способе передачи информации - факс, телетайп и т.п. (Определения ВАС РФ от 26.03.2009 N ВАС-3677/09 по делу N А60-8088/2008-С6, от 26.02.2009 N 16894/08 по делу N А53-11666/2008-С2-42, Решения МКАС при ТПП РФ от 30.06.2009 по делу N 11/2009, от 06.06.2005 по делу N 56/2004).

Определение электронного документа, содержащееся в ст. 434 ГК РФ в редакции Проекта, имеет некоторые недостатки. Так, договор может быть заключен путем обмена электронными документами, тогда как Проект под этим термином понимает как передаваемую информацию, так и хранимую с помощью электронных, магнитных, оптических или иных средств.

Исходя из дословного прочтения ст. 434 ГК РФ в редакции Проекта, под электронным документом следует понимать информацию. В свою очередь, под информацией следует понимать сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления (ст. 2 Федерального закона от 27.07.2006 N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"). Соответственно, обмен информацией с использованием электронных каналов связи (к примеру, электронной почты), позволяющих с достоверностью определить контрагентов по сделке, следует квалифицировать как договор, заключенный в письменной форме.

Данное нововведение позволит упростить процедуру согласования условий договоров, ускорит процесс заключения сделок, что может быть особенно актуально в условиях динамичного торгового оборота (к примеру, на биржевых торгах или при заключении стандартных договоров в сети Интернет).

14.3. Переговоры о заключении договора и их правовое значение

Проект ГК РФ вводит новую ст. 434.1 "Переговоры о заключении договора", которая устанавливает, что стороны свободны в проведении переговоров о заключении договора, если иное не указано в законе или договоре. Таким образом, эта статья дополняет базовый принцип свободы договора, закрепленный в ст. 421 ГК РФ, логичным выводом о том, что, если стороны свободны в заключении договоров, следовательно, стороны свободны и в их незаключении. Иное может быть установлено только законом или соглашением самих сторон.

Однако принцип свободы ведения переговоров не может быть безграничным. Преднамеренное затягивание переговоров, их безосновательный срыв, отстаивание заведомо неприемлемых условий сделки для контрагента по переговорам и другие действия могут нанести серьезный вред участникам оборота. Поэтому указанный принцип ограничивается введением института недобросовестного ведения переговоров и ответственности за такие действия.

Под недобросовестными действиями при ведении переговоров следует понимать, в частности, вступление в переговоры или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения. Указанные положения полностью соответствуют п. 3 ст. 2.1.15 Принципов международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) 2004 г. Однако комментируемая норма Гражданского кодекса РФ содержит и иные обстоятельства, которые могут быть признаны недобросовестными действиями:

Введение другой стороны в заблуждение относительно характера или условий предполагаемого договора, в том числе путем сообщения ложных сведений либо утаивания обстоятельств, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны, и

Внезапное и безосновательное прекращение переговоров о заключении договора без предварительного уведомления другой стороны.

Под убытками, которые сторона, недобросовестно ведущая переговоры, должна возместить другой стороне, следует понимать расходы на ведение переговоров, а также так называемый отрицательный договорный интерес - утрату возможности заключить договор с третьим лицом.

Стороны сами могут установить в соглашениях иные основания применения мер ответственности за недобросовестные действия на преддоговорном этапе.

Согласно положениям о конфиденциальности переговоров, изложенным в настоящей статье Гражданского кодекса РФ, по общему правилу вся информация, полученная сторонами в ходе переговоров, не является конфиденциальной. Стороны свободны в использовании ее в своей деловой практике. Однако если имеется специальное указание о конфиденциальности сведений, полученных при ведении переговоров, то стороны не вправе их разглашать и несут ответственность перед своими контрагентами за нарушение этого обязательства.

При этом в комментируемой норме подчеркивается, что возмещение за убытки может выплачиваться не только в связи с раскрытием конфиденциальной информации, но и в связи с использованием такой информации стороной по договору. Такое разглашение или использование информации в своих целях, а также выплата возмещения за нарушение этого обязательства никак не связываются с фактом заключения договора.

В ст. 434.1 ГК РФ в редакции Проекта не оговаривается возможность применения мер обеспечения по отношению к обязательствам по неразглашению конфиденциальной информации или отказу от использования ее в личных целях, хотя такой вопрос с высокой долей вероятности может появиться в деловом обороте. Представляется, что использование неустойки или независимой гарантии в отношении такого обязательства вполне возможно и целесообразно, однако применение иных способов обеспечения может быть затруднено.

Коллеги, продолжаю поэтапное выкладывание написанных мною фрагментов для готовящегося к публикации постатейного комментария к нормам обязетельственного права. На этот раз решил выложить комментарий к ст.434.1 ГК о преддоговорной ответственности, вступившей в силу с 1 июня 2015 года.

Текст этот не окончательный. Я его еще буду дорабатывать, в том числе с учетом тех Ваших замечаний и предложений, которые будут опубликованы в комментариях к настоящему посту. Так что буду благодарен за любые отзывы, предложения и критику.

Статья 434.1. Переговоры о заключении договора

1. Если иное не предусмотрено законом или договором, граждане и юридические лица свободны в проведении переговоров о заключении договора, самостоятельно несут расходы, связанные с их проведением, и не отвечают за то, что соглашение не достигнуто.

2. При вступлении в переговоры о заключении договора, в ходе их проведения и по их завершении стороны обязаны действовать добросовестно, в частности не допускать вступление в переговоры о заключении договора или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной. Недобросовестными действиями при проведении переговоров предполагаются:

1) предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны;

2) внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать.

3. Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

4. Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор. При нарушении этой обязанности она должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей.

5. Стороны могут заключить соглашение о порядке ведения переговоров. Такое соглашение может конкретизировать требования к добросовестному ведению переговоров, устанавливать порядок распределения расходов на ведение переговоров и иные подобные права и обязанности. Соглашение о порядке ведения переговоров может устанавливать неустойку за нарушение предусмотренных в нем положений.

Условия соглашения о порядке ведения переговоров, ограничивающие ответственность за недобросовестные действия сторон соглашения, ничтожны.

6. Предусмотренные и настоящей статьи положения об обязанности стороны возместить убытки, причиненные другой стороне, не применяются к гражданам, признаваемым потребителями в соответствии с законодательством о защите прав потребителей.

7. Правила настоящей статьи применяются независимо от того, был ли заключен сторонами договор по результатам переговоров.

8. Правила настоящей статьи не исключают применения к отношениям, возникшим при установлении договорных обязательств, правил главы 59 настоящего Кодекса.

Комментарий:

1. Пункт 1 ст.434.1 ГК, вступившей в силу с 1 июня 2015 года, устанавливает свободу сторон в ведении переговоров, самостоятельное несение каждой из сторон расходов на ведение переговоров и невозможность быть привлеченным к какой-либо ответственности в случае, если переговоры так и не завершатся заключением договора. Эти положения в полной мере вытекают из принципа свободы договора, подразумевающего, в том числе, свободу вступать в договорные отношения. Здесь мы имеем общее правило, из которого нижеследующие пункты устанавливают определенные исключения.

2. Согласно п.2 ст.434.1 ГК устанавливается запрет на недобросовестные практики ведения переговоров. Стороны не должны злоупотреблять своим правом свободного ведения и выбора приемов и тактики переговоров. При этом здесь же установлен неисчерпывающий перечень случаев, в которых суду следует констатировать недобросовестность ведения переговоров. Какие же виды недобросовестного поведения закон прямо называет?

Во-первых, ведение переговоров лишь для вида при заведомом отсутствии намерения завершить переговоры заключением договора. Нет никаких сомнений, что такое поведение является явно недобросовестным.

Во-вторых, сообщение в ходе переговоров недостоверной информации. При толковании данного положения следует не забывать о том, что речь идет о недобросовестном поведении. Поэтому сообщение ложной информации влечет ответственность по данной статье только в случае умысла или грубой неосторожности. Вряд ли можно признать недобросовестным обман, произошедший в условиях, когда сам обманщик не знал и не должен был знать о недостоверности сообщаемой информации. При этом вина обманщика предполагается, если солгавшая сторона не докажет, что она сама в момент предоставления информации считала ее правдивой и не имела оснований в ней сомневаться.

Тут надо только напомнить, что, если договор в итоге был все-таки заключен, к ответственности за предоставление ложной информации подлежит применению специальная статья 432.1 ГК о недостоверных заверениях. Согласно п.4 ст.431.2 ГК в такой ситуации лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность, или стороны корпоративного договора или договора об отчуждении акций или доли несут строгую, не зависящую от вины ответственность за предоставление ложных заверений (в том числе предоставленных на стадии до заключения договора).

В-третьих, умолчание о таких обстоятельствах, которые в силу характера договора должны были быть доведены до сведения другой стороны. По сути, речь должна идти о ситуациях, когда раскрытие соответствующей информации на стадии переговоров вытекало из принципа добросовестности. Например, поведение продавца судна, который сообщил потенциальному покупателю всю позитивную информацию о потенциальном объекте отчуждения, простимулировав того отправить специальных экспертов в соответствующий далекий порт для детального осмотра, но не сообщил ему, что судно имеет значительную пробоину, носит явно недобросовестный характер. С точки зрения принципа добросовестности такая важная для любого потенциального покупателя информация должна быть раскрыта в самом начале, чтобы покупатель мог осознанно принимать решение о несении расходов на дальнейшие переговоры.

В-четвертых, внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать. Здесь мы имеем, пожалуй, самый потенциально опасный и сложный аспект этой статьи. Безусловно, сторона вольна прервать переговоры на любой их стадии, но закон исходит из того, что в некоторых обстоятельствах такое поведение может быть недобросовестным. Как следует из закона, для того, чтобы разрыв переговоров был недобросовестным, мало того, чтобы он был неожиданным и безосновательным; требуется, чтобы прекращение переговоров подрывало разумные ожидания другой стороны. В принципе любая из сторон переговоров должна быть готова к тому, что другая сторона может выйти из переговоров на любой их стадии, ничего при этом не объясняя. Соответственно, для того, чтобы неожиданное и немотивированное прерывание стороной переговоров являлось недобросовестным, требуется доказать какие-то особые обстоятельства, которые могли создать у стороны переговоров разумные ожидания того, что переговоры просто так неожиданно прерваны не будут. Самым типичным вариантом таких особых обстоятельств является ситуация, когда одна из сторон на той или иной стадии переговоров заверяет другую о серьезности своих намерениях и желании во что бы то ни стало прийти к соглашению и прилагать все усилия к нахождению компромисса. Неожиданное и не оправданное какими-то объективными причинами прерывание переговоров в такой ситуации (особенно когда переговоры зашли далеко и большинство параметров сделки уже согласовано), действительно, может быть с учетом конкретных обстоятельств признано недобросовестным.

3. Пункт 3 ст.434.1 ГК определяет сам характер ответственности за недобросовестное ведение переговоров (преддоговорной ответственности). Такая ответственность состоит в возмещении стороной, которая проявила недобросовестность на стадии ведения переговоров, другой стороне расходов последней на ведение переговоров. Задача этой ответственности состоит в том, чтобы вернуть жертву в то состояние, которое имело место до начала переговоров.

В п.3 ст.434.1 ГК также указывается на то, что подлежат возмещению расходы, понесенные в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом. Это положение внутренне противоречиво, так как в случае утраты возможности заключить договор с третьим лицом из-за ведения переговоров, не приведших к положительному результату из-за недобросовестного поведения другой стороны переговоров, возникают не расходы, а упущенная выгода. Трудно объяснить, почему закон говорит здесь о расходах. Для сравнения в ст.II.-3:301 Модельных правил европейского частного права говорится о возмещении любых потерь, вызванных недобросовестным ведением переговоров. Также о возмещении потерь при недобросовестном ведении переговоров говорит и ст.2.1.15 Принципов УНИДРУА. Представляется, что было бы логично считать, что п.3 ст.434.1 ГК не исключает взыскание помимо расходов, понесенных в связи с утратой возможности заключить альтернативный договор с третьим лицом, еще и упущенной выгоды, возникшей в связи с утратой такой возможности. В идеале данную неточность законодателя следовало бы исправить.

Природа преддоговорной ответственности в самом тексте ГК не прояснена. Соответственно, российской доктрине предстоит определить, является ли эта ответственность в чистом виде деликтной или носит некую особую природу. В зарубежном праве встречаются оба подхода.

4. Согласно п.4 ст.434.1 ГК информация, сообщенная в ходе ведения переговоров на условиях конфиденциальности, не может быть раскрыта получившей такую информацию стороной переговоров третьим лицам или ненадлежащим образом использована в своих целях. Если все же режим конфиденциальности будет нарушен, нарушитель должен возместить другой стороне все возникающие в связи с этим убытки, независимо от того, был ли договор в результате таких переговоров заключен или нет.

Здесь стоит только определиться в вопросе о том, когда информация, предоставляемая при переговорах, является конфиденциальной. Режим конфиденциальности должен распространяться на предоставленную в ходе переговоров информацию, когда а) такая информация предоставлена с прямо выраженным условием о конфиденциальности (например, от другой стороны получена расписка в согласии хранить информацию в тайне и не использовать ее в собственных коммерческих целях, не связанных с заключаемым договором), или б) конфиденциальность представляемой информации и риск возникновения убытков от распространения такой информации у стороны, ее предоставившей, абсолютно очевидна любому разумному лицу.

5. Пункт 5 ст.434.1 ГК признает возможным заключение соглашения о переговорах, в котором стороны могут уточнить порядок ведения переговоров, в том числе установив распределение расходов на ведение переговоров. Вполне очевидно, что такое соглашение может также содержать условие о запрете на ведение параллельных переговоров с третьими лицами в течение установленного в таком соглашении срока ведения переговоров (т.н. условие об эксклюзивности переговоров), порядок раскрытия информации, режим конфиденциальности в отношении полученной информации и т.п. Стороны также могут зафиксировать в таком соглашении обязанность по уплате неустойки в случае нарушения установленных в таком соглашении правил ведения переговоров.

На практике такие соглашения нередко оформляются при ведении переговоров о заключении крупных инвестиционных или финансовых контрактов.

Соглашение о ведении переговоров отличается от предварительного договора тем, что оно не порождает обязательств заключить договор в будущем. Соответственно, на основании такого соглашения нельзя предъявить иск о принуждении к заключению договора.

6. Согласно п.6 ст.434.1 ГК потребитель не несет ответственности ни за недобросовестные действия на стадии переговоров, ни за нарушение режима конфиденциальности. Такая норма вызывает очевидные сомнения. Из нее в частности вытекает странный вывод о том, что гражданин-потребитель вправе цинично лгать своему потенциальному коммерческому контрагенту на стадии ведения переговоров, не неся при этом никакой ответственности (например, сообщать банку при ведении переговоров о заключении договора кредита ложную информацию о своих доходах).

7. Согласно п.7 ст.434.1 ГК правила данной статьи применяются, независимо от того, был ли заключен по итогам переговоров договор или нет. Эта норма вызывает определенные вопросы. Она вполне применима к п.4 данной статьи об ответственности за нарушение режима конфиденциальности, на что, впрочем, прямо и указывает сам п.4. Но ее применение к ответственности за недобросовестное ведение переговоров по п.2 данной статьи вступает в явное противоречие с тем, что согласно п.3 в качестве санкции за недобросовестное ведение переговоров установлено возмещение расходов на ведение переговоров, а также расходов, связанных с утратой возможности заключить договор с третьим лицом. Такая мера ответственности логична только в тех случаях, когда переговоры не привели к заключению договора, и сторона хочет возместить тщетно понесенные расходы и восстановить статус-кво, имевшее место до начала переговоров. Когда же договор в итоге был заключен, возмещение понесенных на переговоры расходов выглядит абсурдно. Объяснить это противоречие достаточно трудно.

Кроме того, как уже отмечалось, в случае сообщения на стадии переговоров ложной информации при условии последующего заключения договора ответственность по ст.434.1 ГК также исключается, уступая дорогу специальным нормам ст.431.2 ГК об ответственности за ложные заверения, предусматривающей полное возмещение убытков.

8. Из смысла п.8 ст.434.1 ГК вытекает, что положения данной статьи об ответственности за недобросовестное поведение на преддоговорной стадии не исключают предъявления деликтного иска, если на стадии ведения переговоров будет причинен вред имуществу или личности одной из сторон. Например, если в результате банкета, организованного одной из сторон переговоров по случаю успешного заверения очередной их стадии, другая сторона отравится в результате потребления некачественного алкоголя, умышленно или по неосторожности выставленного на стол организатором банкета, жертва вправе предъявить другой стороне иск о возмещении вреда здоровью по правилам Главы 59 ГК РФ.

1. Если иное не предусмотрено законом или договором, граждане и юридические лица свободны в проведении переговоров о заключении договора, самостоятельно несут расходы, связанные с их проведением, и не отвечают за то, что соглашение не достигнуто.

2. При вступлении в переговоры о заключении договора, в ходе их проведения и по их завершении стороны обязаны действовать добросовестно, в частности не допускать вступление в переговоры о заключении договора или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной. Недобросовестными действиями при проведении переговоров предполагаются:

1) предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны;

2) внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать.

3. Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

4. Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор. При нарушении этой обязанности она должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей.

5. Стороны могут заключить соглашение о порядке ведения переговоров. Такое соглашение может конкретизировать требования к добросовестному ведению переговоров, устанавливать порядок распределения расходов на ведение переговоров и иные подобные права и обязанности. Соглашение о порядке ведения переговоров может устанавливать неустойку за нарушение предусмотренных в нем положений.

Условия соглашения о порядке ведения переговоров, ограничивающие ответственность за недобросовестные действия сторон соглашения, ничтожны.

6. Предусмотренные пунктами 3 и 4 настоящей статьи положения об обязанности стороны возместить убытки, причиненные другой стороне, не применяются к гражданам, признаваемым потребителями в соответствии с законодательством о защите прав потребителей.

7. Правила настоящей статьи применяются независимо от того, был ли заключен сторонами договор по результатам переговоров.

8. Правила настоящей статьи не исключают применения к отношениям, возникшим при установлении договорных обязательств, правил главы 59 настоящего Кодекса.

Статья 434.1 "Переговоры о заключении договора" ГК РФ, вступившая в силу с 1 июня 2015 г., не содержит понятия переговоров, однако в ч. 1 устанавливает общий принцип свободы субъектов гражданского права (физических и юридических лиц) в проведении переговоров о заключении договора, который, однако, может быть ограничен или отменен законом или договором сторон. Таким образом, определена свобода сторон вести переговоры в любой форме (устной, письменной), участвовать в процессе, но не отвечать за его результат. По общему правилу стороны самостоятельно несут расходы по ведению переговоров. Законодатель предвидит возможную обратимость процесса переговоров (недостижение результата о заключении договора, предполагавшегося к заключению во время первых переговоров, не лишает стороны возможности вернуться к переговорам о заключении договора, который, как было выяснено во время первых переговоров, лучше отвечает интересам сторон, нежели планировавшийся). Диспозитивность данной нормы предполагает, что стороны могут договориться об обратном, т.е. о том, что они обязаны вести переговоры в определенных в договоре обстоятельствах, что расходы относятся на третьих лиц, которые несут ответственность (прежде всего материальную) в случае, если соглашение не достигнуто.

Часть 2 ст. 434.1 ГК РФ устанавливает обязательство сторон действовать добросовестно в течение всех переговоров - с момента вступления в них и до их завершения. Недобросовестность может проявляться в том, что сторона вступает в переговоры, заведомо не желая договориться (см. ниже о псевдопереговорах). Кроме того, ч. 2 ст. 434.1 предусматривает, что "недобросовестными действиями при проведении переговоров считаются: 1) предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны".

Непосредственно с обязательством добросовестно вести переговоры связана ст. 431.2 ГК РФ, устанавливающая ответственность в виде возмещения убытков или уплаты предусмотренной договором неустойки за предоставленные другой стороне недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих существенное значение для заключения, исполнения или прекращения договора. При этом действия стороны, предоставившей недостоверные данные, должны быть недобросовестными - она должна исходить из того, что другая сторона будет на них полагаться или иметь разумные основания для такого предположения, т.е. умышленно обманывать или вводить другую сторону в заблуждение. По общему правилу сторона, предоставившая ложные заверения и знавшая, что другая сторона будет на них полагаться, несет ответственность вне зависимости от своей вины, если заверения сделаны при осуществлении предпринимательской деятельности. Ограничить ответственность за недобросовестные действия при ведении переговоров (а следовательно, и за недостоверные заверения) стороны не могут, поскольку такое соглашение ничтожно (ч. 5 ст. 343.1 ГК РФ).

Разумные основания существуют, например, если другая сторона специально запросила соответствующие заверения либо включила специальные положения о заверениях в проект договора, представленный на обсуждение во время переговоров. Эти положения имеют большое значение для стороны, которая их запрашивает.

Таким образом, заключая соглашение о порядке ведения переговоров (о нем см. ниже), стороны могут предусмотреть в нем отсылку к данной статье и включить в него статью о неустойке, а также обговорить возможность отказаться от договора, заключенного под влиянием ложных заверений, предоставленных в процессе его заключения. Последствия заверений, не соответствующих действительности, должны быть существенными (ст. 431.2 "Заверения об обязательствах" ГК РФ).

Часть 3 ст. 434.1 ГК РФ предусматривает обязанность стороны, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, возместить другой стороне причиненные этим убытки. "Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом".

Комментарий к ч. 2 ст. 2.1.15 Принципов УНИДРУА уточняет, что выгода, которую сторона имела бы, если бы договор был заключен, по общему правилу не подлежит возмещению*(81).

Формулировка ч. 4 ст. 434.1 ГК РФ ("Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор") практически цитирует первое предложение ст. 2.1.16 Принципов УНИДРУА*(82). При нарушении этой обязанности сторона должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей*(83).

Буквальное воспроизведение текста Принципов УНИДРУА*(84) в тексте ГК РФ свидетельствует о том, что законодатель усовершенствовал редакцию статей, имеющих общий характер, таким образом, чтобы, по словам А.С. Комарова, способствовать их пониманию и применению в качестве норм частного права, усиливая роль гражданского права как регулятора экономических отношений, построенных на рыночных отношениях*(85).

Обязанностям сторон на этапе, предшествующем заключению договора, и ответственности за их нарушение (culpa in contrahendo), посвящены многочисленные работы зарубежных и отечественных исследователей*(86). Как отмечают Фридрих Кесслер (Friedrich Kessler) и Эдит Файн (Edith Fine), для того чтобы не ослабить полезность договора в качестве инструмента саморегулирования, стороны должны иметь возможность свободно прервать предварительные переговоры без какой-либо ответственности. Современное договорное право далеко зашло в том, чтобы примирить свободу договора и "политику определенности" сделок с диктатом добросовестности и делового удобства.

Этот вопрос вызывает заслуженный интерес у российских ученых. Исследуя преддоговорные отношения в российском гражданском праве, В.В. Богданов указывает на переходный характер преддоговорных отношений, их структурированный объект, включающий в том числе обязанность добросовестного ведения переговоров как "сложный комплекс моделей должного поведения"*(87), а К.В. Гницевич приходит к выводу о квазидоговорной, автономной природе преддоговорной ответственности, наступающей независимо от результата переговоров, указывая, что в ее основе лежит виновное нарушение обязанности добросовестного поведения в переговорах*(88). О том же пишет швейцарский исследователь Пьер Весснер (Pierre Wessner)*(89).

Интересно остановиться на современных исследованиях швейцарских ученых по вопросам преддоговорной ответственности. В свете новых положений Гражданского кодекса РФ, воспринявшего обобщенные положения лучшей мировой практики, выраженные в Принципах УНИДРУА, анализ практики Федерального суда Швейцарии, также основанный на этих Принципах, может оказаться полезным для отечественных правоприменителей.

В швейцарском праве culpa in contrahendo рассматривается как частный случай ответственности, базирующейся на доверии (Vertrauenshaftimg, responsabilite fondee sur la confiance). По мнению H. Руйе (Nicolas Rouiller), свобода договора - это прежде всего преддоговорная свобода, позволяющая стороне в любой момент переговоров прекратить договоры, если ее не устраивают предложенные другой стороной условия. Поскольку в швейцарском праве нет ни общей обязанности заключить договор, ни общей обязанности способствовать заключению договора, резкое прекращение переговоров не является нарушением преддоговорных обязательств*(90).

Практика Федерального суда Швейцарии отражает установления Принципов Европейского договорного права (2001) и Принципов УНИДРУА, согласно которым стороны свободны вести переговоры и не могут нести ответственность за то, что не договорились: формулировка "каждая сторона вправе прекратить переговоры без указания причин" регулярно встречается в его решениях*(91). Федеральный суд указывает, что "во время переговоров стороны должны действовать добросовестно. Начало переговоров уже создает правоотношение между собеседниками и налагает на них взаимные обязанности. Так, каждая сторона обязана вести переговоры серьезно, согласно своим подлинным намерениям*(92). В частности, она обязана прекратить переговоры, если по ходу переговоров у нее пропало намерение заключить договор*(93). Кроме того, она обязана уведомить другую сторону в степени, совместимой с практическими потребностями собственной коммерческой деятельности, об обстоятельствах, способных повлиять на ее решение заключить договор, либо заключить его на определенных условиях"*(94). Серьезное поведение во время переговоров предполагает в том числе обязанность вести переговоры таким образом, чтобы не создать впечатление, что воля заключить договор сильнее, чем на самом деле*(95) (т.е. сторона не должна вводить партнера по переговорам в заблуждение относительно своего решения заключить договор). Пределы обязанности сторон уведомить другую сторону об обстоятельствах, способных повлиять на решение другой стороны, "зависят от обстоятельств конкретного дела, в частности от природы договора, того, как проходили переговоры (курсив мой - Н.Г.Ш.), равно как от намерений и познаний участников переговоров"*(96). При этом предполагается обязанность обеих сторон тщательно готовиться к переговорам: обязательство уведомить не распространяется на обстоятельства, которые другая сторона должна знать сама: "Правила добросовестности, на которых основана преддоговорная ответственность, не налагают на сторону обязательств предпринять юридические исследования, которые она в равной мере вправе ожидать со стороны своего контрагента), но предполагают обязанность избегать умолчаний или двусмысленностей относительно собственных намерений стороны"*(97).

При этом ни продолжительность переговоров, ни тот факт, что стороне, из-за которой переговоры были прекращены, было известно о средствах, затраченных другой стороной, недостаточны для того, чтобы рассматривать прекращение переговоров как culpa in contrahendo. Сторона, понесшая расходы до заключения договора, несет их на свой риск*(98).