Пожар в гувд самарской области.

САМАРА, 10 фев — РИА Новости, Нина Белая. Десятого февраля исполняется 15 лет со дня пожара в здании самарского УВД, унесшего жизни 57 человек. О том, как эту дату вспоминают в городе, читайте в материале РИА Новости.

Трагедия произошла 10 февраля 1999 года — в 17.52 спасателям поступило сообщение о пожаре в здании УВД по адресу: улица Куйбышева, 42. За десять минут до этого из-под двери одного из кабинетов на втором этаже пошел дым, была объявлена пожарная тревога, сотрудников попросили срочно покинуть здание. Пожарные машины и кареты скорой помощи были на месте уже в 18.02, но воды в уличных гидрантах оказалось недостаточно. В 18.10 все здание было в огне.

В память о погибших

У мемориала и часовни в честь князя Александра Невского, которая построена в 2002 году на месте сгоревшего здания, каждый год 10 февраля собираются родные, близкие и друзья погибших. В этом году на поминальную службу и траурную церемонию пришли более ста человек.

В числе пришедших, как рассказал замначальника областного управления МВД по работе с личным составом Андрей Константинов, — сотрудники ФСБ, те, кто в день трагедии первыми бросились спасать людей и тушить пожар. Здание, где в 1999 году размещалось это ведомство, сейчас смотрит на площадь перед мемориалом пустым торцом, который раньше примыкал к зданию УВД.

После поминальной службы автоколонна, организованная МВД, отправилась на кладбище "Рубежное".

Несмотря на то, что прошло уже 15 лет, в МВД не забывают о родственниках погибших и стараются оказывать им необходимую помощь. Как рассказал Константинов, не все семьи, которых коснулась трагедия, сейчас поддерживают общение и принимают помощь. Некоторые просят о том, чтобы их не беспокоили звонками.

"Есть семьи, которые начали после трагедии новую жизнь. Мы обзваниваем всех, но если люди просят не теребить душу этими воспоминаниями, мы не настаиваем", — сказал он.

"Мы к этой теме не стараемся привлечь внимание, если честно. Мое мнение, что такие вещи не надо выносить на всеобщее обозрение. Это внутреннее переживание, для каждого свое, на мой взгляд", — добавил Константинов.

"Золотой" ключик

О трагедии, произошедшей 15 лет назад, рассказывают и школьникам, которые приходят в музей при областном управлении МВД. Возле стенда, посвященного пожару в здании, по словам сотрудников музея, группы обязательно ненадолго останавливаются. Здесь, в числе других экспонатов, хранится ключ от часовни, построенной в память о жертвах пожара.

"Совсем маленькие дети обычно принимают этот ключик за золотой, который из сказки. Мы объясняем им, что это символический ключ от часовни, которая была открыта на месте пожара в память об этой трагедии", — поясняют в музее.

На стенде в музее фотографии всех погибших сотрудников. Здесь же макет здания УВД и его фотография, сделанная до пожара. Светлое пятиэтажное здание завершает городской перекресток.

© Фото: предоставлено культурным центром ГУ МВД России по Самарской области

© Фото: предоставлено культурным центром ГУ МВД России по Самарской области

Как рассказывают в музее, сотрудники с верхних этажей не имели возможности спастись, так как в распоряжении экстренных служб тогда не было лестниц необходимой высоты. Когда огонь уже достаточно обширно распространился, люди были вынуждены выпрыгивать из окон.

"Здесь был архив, где хранились, в том числе, секретные документы. Некоторые сотрудники, следуя инструкции, начали тогда выбрасывать папки с делами из окон, просили не помочь им выбраться, а вынести документы", — рассказывают в музее.

Среди погибших были те, кто не успел выбраться сам, спасая товарищей. Были молодые сотрудники, которые только начали службу в органах внутренних дел.

Помощь сегодня

В результате трагедии, произошедшей в Самаре 10 февраля 1999 года, погибли 57 человек, пострадали 336 человек.

После пожара, как рассказал РИА Новости Андрей Константинов, поддержку в первую очередь оказывали семьям погибшим. Для нуждающихся в улучшении жилищных условий были куплены 16 квартир.

"Экстремальная помощь от МВД России и администрации Самарской области — 1 миллион 425 тысяч рублей, с учетом того, что это 1999 год. Зарплаты тогда были другого порядка. Ну, вот как у лейтенанта у меня был оклад 1700 рублей. Семьям погибших сотрудников были выплачены единовременные пособия — пяти и десятилетнее содержание — на общую сумму более 9 миллионов", — пояснил Константинов.

По его словам, дважды в год начальник управления областного МВД Юрий Стерликов встречается с семьями погибших сотрудников. Традиционно эти встречи происходят в преддверии 8 марта и Дня сотрудника органов внутренних дел (10 ноября — прим.ред.). Семьям, где за это время подросли дети, МВД оказывает содействие в поступлении в вузы и на службу.

"Есть желающие пойти по стопам своих родителей. Как пример, пришла к нам девочка, которая высказала пожелание проходить службу в органах внутренних дел. Мы направили ее на комиссию, она успешно ее прошла. Это дочь погибшего сотрудника экспертно-криминалистического отдела. Это не единичный случай…. Два-три раза в год с такой просьбой обращаются", — говорит Константинов.

«Комсомольская правда-Самара» пообщалась с милиционером Евгением Кароном, который в 1999 году оказался в эпицентре страшных событий в здании регионального УВД

Фото: Альберт ДЗЕНЬ

Изменить размер текста: A A

10 февраля 1999 года - черный день для всех сотрудников полиции Самарской области, да и для обычных жителей региона. Ровно 19 лет назад на пересечении улиц Куйбышева и Пионерской пламя охватило здание самарского ГУВД , в страшной трагедии погибли 57 человек, еще более 300 получили серьезные ожоги и травмы.

«Мы думали, что это просто задымление на втором этаже»

Участники тех событий помнят даже мельчайшие подробности происшествия. Некоторые о них не смогли бы забыть и чисто физически. Так, работавший в то время старшим оперуполномоченным уголовного розыска Евгений Карон, спасаясь от огня, навсегда повредил правую ногу.

Начиналось все как обычно. Утром пришел в ГУВД, поднялся к себе в кабинет на предпоследний, 4 этаж. У нас тогда был усиленный режим - 99 год, еще не все спокойно с Чечней было, поэтому работали не до шести вечера, а до восьми, - рассказывает Евгений. - Никаких срочных выездов, разбирался с текущими делами, заходил в ИВС - он там же, на Куйбышева. Ближе к вечеру - часам к 18-ти - зашел в соседний кабинет, к другу и коллеге Сергею Дементьеву .

Именно с этого момента началось неладное. Правда, сначала никто не придавал происходящему серьезное значение:

Кабинет окнами выходил на Пионерскую, во внутренний двор. В какой-то миг наше внимание привлекло задымление в окне на втором этаже другого крыла здания, что расположено по Куйбышева. Сергей набрал дежурного, сообщил об этом, на том конце провода сказали, что им уже звонили из других служб, с проблемой разбираются. Мы остались в кабинете, периодически поглядывая в окно, думали, быстро локализуют.

«Люди пытались спуститься из окон на шторах»

В следующие 15-20 минут ситуация резко изменилась. Карон и Деменьтев почувствовали запах дыма, проникший к ним в кабинет сквозь железную дверь.

Я выглянул в коридор, там уже стояли дым и гарь. То есть с другого крыла здания, со второго этажа, это все пришло к нам. Посмотрел во двор - дым валит уже не только с первоначальной точки, но и с других окон, в том числе и соседних, - вспоминает Карон. - На нашем этаже за считанные минуты все почернело, свет отключился. Мы закрыли дверь в кабинете Сергея на замок, открыли окно, чтобы хоть как-то вентилировать помещение и стали думать, как быть дальше. Выглядывая в окна видели, что первые этажи уже не только в дыму, но и в огне.

Дементьев накинул на себя бушлат. Сослуживцу, который всю верхнюю одежду оставил в своем, теперь уже недосягаемом кабинете, он дал шарф - тот повязал его на лицо, сделав импровизированную маску, чтобы не задохнуться гарью. Едкий и обжигающий дым с каждой секундой заполнял собой окружающую обстановку. В комнате все начало буквально трещать, оставаться там становилось невыносимо.

Сначала мы забрались на подоконник - окна большие, можно было поместиться, а потом перелезли на карниз на сторону улицы, я держался за кондиционер, Сергей полусидел рядом. Люди теснились и в других окнах, повсюду крики, вопли, паника - полный беспорядок. Кто-то пытался слезть на шторах. Пожарная машина во двор заехала, снизу бегали люди, - описывает обстановку Евгений Карон.

«После прыжка помню только отрывки»

Сергей в шапке меховой, раньше такие в моде были. Она от гари, полностью заполнившей пространство, начала плавиться. А наискосок от окна была труба железная, довольно-таки приличное расстояние до нее оставалось, но Дементьев мне кричит: «Не могу больше, буду прыгать!» Я кивнул, и он махнул в ту сторону. Следующее, что я видел - он падает вниз. Там сугробы, я надеялся, что он выжил, но не знал этого наверняка...

Карон остался на карнизе. Держаться становилось все труднее, на календаре зима, а он без верхней одежды. И тут Евгений увидел стоящий внизу ГАЗ-66, кузов которого был обтянут брезентом.

Люди сорвали брезент и сделали растяжку. Стали кричать: «Прыгай!» Я уже еле держался на пальцах и разомкнул их. Одна нога попала на растяжку, другая пробила брезент и я всем весом приземлился на нее. 4 этаж на здании ГУВД - это как шестой на обычной многоэтажке. Несколько переломов, кожа содралась - правая нога оказалась в плачевном состоянии. Все это, с момента падения, я уже помню отрывками. Вот меня на носилках несут со двора на Куйбышева, через ворота. Потом, вроде бы, меня занесли в какой-то старый дом напротив. Потом я в «скорой», потом в палате, рядом еще пару человек - тоже с пожара. Кого-то я спросил: «Привет, а где Сергей?». Дальше не помню.

Второй День рождения

Карон более менее пришел в себя только в реанимации. И чудесным образом на соседней с ним койке оказался никто иной, как Дементьев. Они немного пошутили и посмеялись: «Лежим тут, опера, стянутые гирями»... О масштабах трагедии мужчины тогда не знали.

Я думал, мы одни пострадали. Следователь, который приходил опрашивать, тоже ничего такого сначала не сказал. А потом я стал узнавать, что погибли сотрудники, десятки людей, многих из них я знал лично. Некоторые наши ребята из уголовного розыска разбились, прыгая с окон вниз. Поверить в это было страшно и больно, - с трудом и сейчас, спустя 19 лет, говорит Евгений.

Между друзьями сотрудника уголовного розыска какое-то время ходил слух, что он упал и разбился, но до родственников это дезинформация не дошла. Мать и жена Евгения быстро разобрались, что к чему, и приехали к пострадавшему в больницу.

Восстанавливался от травмы Карон в больницах и санаториях МВД год и четыре месяца. Потом еще 7 лет он продолжал службу - в новом здании ведомства на улице Соколова . О причинах возгорания и его последствиях у оперативника остаются только предположения:

Сложно сказать, почему столько жертв. Может быть, тут человеческий фактор, какие-то другие причины. Например, у нас под окном был снег, а там где он был вычищен - прыжки из окон заканчивались гибелью... Буквально за месяц, за два до этого у нас проходили серьезные учения противопожарные, все прошло нормально. Сработали хорошо. Но в этот раз...Все перекрытия у здания пустотелые, полы деревянные. Там была тяга, как говорят, поэтому пламя так быстро разошлось...

Часто вспоминаете про этот пожар? Что самое тяжелое?

Конечно вспоминаю. Чисто физически нога мне не дает об этом забыть. Самое тяжелое во время тех событий, это то, что я видел происходящее, но никак не мог повлиять на него. Оставалось только разжать руки и упасть вниз. Самое тяжелое сейчас - это боль от утраты друзей, которых так и не удалось спасти...Первые годы снились кошмары, сейчас уже нет.

С Сергеем, с другими участниками событий как-то поминаете эту дату?

Сергея уже нет в живых..Он умер несколько лет назад. А так, конечно, мы общаемся с бывшими коллегами. Каждое 10 февраля ездим на кладбище, вспомнить ребят, почтить их память. Вообще, я считаю, что для меня это второй День рождения.

Всему виной - окурок в мусорке

Однозначного ответа на то, что послужило причиной февральского ужаса, долго не могли дать и пожарные специалисты - несчастный случай, месть бандитов и уволенного сотрудника, поджог преступными группировками из Тольятти , желающими уничтожить архивы с разработками по «АвтоВАЗу »... Версий было много, но официальная сложилась следующая:

Сотрудницы, работавшие в отделе на втором этаже, бросили непотушенный окурок в мусорную корзину с бумагой и ушли. Полы деревянные, огонь быстро распространился по всем Главку. Кто-то задохнулся, кто-то прыгал вниз и разбился, кто-то сгорел. Не всех опознали сразу, кого-то хоронили в закрытых гробах. Жуткая картина, невыносимая... Жертв могло бы быть больше, но многие сотрудники тогда ушли на концерт Ларисы Долиной, - заявили «КП -Самара » ветераны МВД.

Знакомые с этим делом люди также отметили, что раньше пожарная служба была при милиции и именно ее начальник - Александр Жарков стал единственным, кого наказали за случившееся - его уволили с должности. К слову, сгоревшее здание построили в тридцатые годы. В начале восьмидесятых в части, в которой сейчас располагается региональное УФСИН, уже происходил пожар - полыхали плиты в полу, после того как кто-то из учебного отдела - он находился там - забыл выключить телевизор. Тогда все удалось устранить оперативно. Эту сторону строения благодаря архитектурным перекрытиям беда миновала и в 1999-м...

Сегодня на месте уничтоженного пожаром ГУВД - мемориальный комплекс с часовней. 10 февраля - День памяти сотрудников органов внутренних дел, погибших при выполнении служебных обязанностей. Траурные мероприятия проходят и в эту субботу - возложить цветы к Вечному огню и почтить память милиционеров, традиционно собрались не только их близкие и представители всех правоохранительных структур региона, но и неравнодушные горожане.

Сегодня, как многие помнят, 17-я годовщина пожара в здании УВД Самарской области, унесшего жизни 57 человек, преимущественно - сотрудников милиции. Заблуждаются те, кто утверждает, что то был самый крупный пожар в регионе за всю его послевоенную историю. Нет, в реале не самый масштабный, но по количеству погибших - да, всё так.

Вот, например, малоизвестная графика с силуэтом объятого огнём главка и больших погон, сгоревших вместе с ним. Это из книги "Вехи огненной Самары", выпущенной 14 лет назад:

В нынешнюю годовщину запилю историю про прапора Виктора Жукова. Цельный рассказ о нем отсутствует где-либо от слова совсем. Про интернет вообще молчу, а в архивах и официальных документах сплошь обрывочные сведения.

А ведь это первый пожарный, которого тогда увидели сотрудники УВД. Именно его они просили о помощи из открытых окон. Часть здания к моменту прибытия расчета Жукова уже горела открытым пламенем, пути эвакуации были отрезаны, а люди свешивались с подоконников, пытаясь спастись от ядовитого дыма.

Областной главк, как известно, располагался в историческом центре города. Ближайшим к нему подразделением огнеборцев оказалась не закалённая в боях городская пожарная часть, а учебная ПЧ, где дежурило единственное отделение бойцов (6 человек) на одной же пожмашине:

Говоря проще - необстрелянные курсанты-слушатели, Виктор Жуков как раз и возглавлял их учебный караул. Пацаны редко участвовали в крупных и опасных замесах, по негласному правилу тех лет УПЧ старались привлекать на ситуации попроще: сухая трава летом, возгорания мусора, либо в качестве подвозчиков воды для матерых бойцов, занятых тушением серьезного огня.

Но все-таки учебка была включена в расписание выездов и поэтому в 17 ч. 52 мин. ребят вытащили на Куйбышева, 42. Диспетчер предполагала, что курсанты прибудут к УВД одновременно с полносоставным караулом (2 автоцистерны + 1 автолестница) профессиональной ПЧ-3 с улицы Садовой, но те подъехали на адрес через 8 минут после "учебников".

Собсна, инфу о том, какая масштабная жесть происходит в милицейском главке первым всему самарскому гарнизону пожарной охраны описал Жуков. Лишь после его сообщения ранг пожара повысили до № 3 и отправили туда две трети пожарных сил и средств Самары (несущих в тот час боевое дежурство).

Что такое восемь минут не в мирной жизни, а в боевой обстановке? Расследование позже уточнит - на момент прибытия автоцистерны Виктора Жукова огонь распространялся по кабинетам главка со скоростью 0,7 кв. м в секунду. То есть до приезда помощи из ПЧ-3 пожар уже уничтожил овер 330 квадратных метров полезной площади. Много ли могли сделать с таким адиком курсанты на одной машине? Думаю, очевидно.

Жуков приказал двум своим пацанам выставить к фасаду УВД лестницу-трёхколенку и, насколько хватит возможностей, спускать по ней людей из окон второго и третьего этажей.

Другой пожарный по команде начкара подал воду на лестничную клетку первого этажа, на случай появления тех, кто искал спасения до последнего - эта площадка не горела и была одним из двух оставшихся путей эвакуации (впрочем, ненадолго).

Сам начкар вместе с двумя курсантами нырнул через тот лестничный марш внутрь здания. На входе нашли сильно пострадавшего, но живого человека. Один курсант эвакуировал погорельца на улицу, где и принялся прямо на лютом февральском дубаке оказывать ему первую помощь (мужик в итоге выжил).

На клетке второго этажа Виктор Жуков и последний незанятый слушатель учебки уже споткнулись о два обгоревших трупа. Ну то есть всё - это тупик: слишком опасно продвигаться дальше вдвоем, без звена ГДЗС и отсутствовавших коллег.

Они быстро покинули здание и попытались из чего-то подручного соорудить мягкий настил под полыхающим зданием - да, к тому времени сотрудники главка начали друг за другом прыгать с высоты вниз, подпираемые огнём.

Где-то на этом этапе наконец прилетели профессиональные пожарные ПЧ-3. Виктор Жуков, как и требуется, передал тамошнему начкару руководство тушением пожара. И был направлен к своим "учебникам" - они продолжали снимать людей с верхотуры по трёхколенкам. В общей сложности пожарный расчет УПЧ спас из окон 15 человек.

Ежу понятно, что при 57 погибших и утраченном на три четверти здании в пять этажей, состоялись всяческие разбирательства. Как оно обычно и бывает, после полной ликвидации пожара и беспрецедентно массовых похорон возникла перспектива снятия больших погон с отдельных силовиков, преимущественно из числа милицейских.

С древнейших времён верный способ отыскать крайнего - назначить оценку действий всех должностных лиц, руководивших тушением пожара на разных его этапах. Проверку - конечно же - проводила Москва и старалась максимально ограничить вмешательство местных в свою работу.

В первую очередь МВД РФ оценило правильность решений, принятых сначала Виктором Жуковым, а затем начальником караула ПЧ-3, подоспевшим вскоре на подмогу курсантам УПЧ. К счастью, действия старшего прапорщика Жукова признали соответствующими требованиям устава пожарной охраны, хотя, положа руку на сердце, варианты там были. При наличии всего одной автоцистерны и пяти человек прапор физически не мог одновременно обеспечить исчерпывающие меры и по спасению людей, и по успешному тушению нарастающего пожара. Иными словами - работал и раздавал приказы грамотно и по ситуации.

Медаль "За отвагу на пожаре" Жукову так и не дали, хотя, на мой скромный взгляд, он-то как раз ее заслуживал. А кому дали? Трём милиционерам из числа сотрудников главка, одному майору и одному полковнику. Какой, блин, прапор при таких раскладах?

Правда, спустя восемь месяцев начальник караула учебной пожчасти всё же получил медаль "За спасение погибавших". Чему, думаю, был вполне рад, ибо после московской "оценки действий" мог получить вместо награды взыскание.

Как сложилась дальнейшая судьба Виктора Вениаминовича Жукова, жив ли, чем занимается - не знаю. И фотография его нигде не попадалась. Но прапорщик этот - неизвестный герой огромной трагедии, которую ежегодно вспоминает вся Самарская область 10 февраля. О нем не писали газеты, не брали интервью телерепортёры. Ни сразу после пожара, ни через год, ни через 10 лет, ни через 17. Так что пусть эта история, собранная из обрывков самых разных сводок и архивных документов, хотя бы тут полежит.

Современный вид учебной пожарной части Самары:

Одни и те же фотографии о пожаре в УВД гуляют по интернету уже 17 лет. Их немного, и глаз они порядком намозолили. И совсем внезапно полгода назад какой-то добрый человек выложил в сеть 14-минутный видос, где представлена чистая хроника от 10.02.1999, без глянцевого монтажа и голоса за кадром.

Именно оттуда нарезал скриншотов выше, чтобы разбавить текст про прапора Жукова. Снято, как понятно по значку в углу кадра, самарской телерадиокомпанией "РИО", которая по франшизе ретранслировала в нашей губернии канал "ТВ6 Москва". Обеих ТРК - местной и столичной - давно не существует, поэтому кадры трижды исторические:

Никаких материалов по тому пожару целенаправленно не собирал, хотя за последние 10-12 лет периодически натыкался на тему в разных исторических формулярах и архивных стеллажах (живых, не виртуальных). И что-то оттуда выписывал - по возможности и с разрешения. Речь прежде всего идет об архивах пожарной охраны, гражданских архивах и архивах областных исторических музеев. Какие доки хранятся в сейфах нынешнего полицейского главка - посторонние, боюсь, вряд ли вообще когда-то узнают.

Страшная трагедия произошла 19 лет назад, 10 февраля 1999 года. В этот день пожар в здании УВД Самарской области унёс жизни 57 сотрудников милиции.

В субботу, 10 февраля, у Мемориального комплекса, построенного на месте сгоревшего здания УВД, прошла церемония возложения цветов к Вечному огню.

Всю страну потрясла страшная трагедия.

Ольга Аграфенина, начальник центра финансового обеспечения ГУ МВД РФ по Самарской области
В 1999 году - начальник финансово-экономического отдела:

Время было около шести. Я находилась в кабинете на третьем этаже со стороны Пионерской. Вдруг замигал свет. После этого по громкой связи объявили об эвакуации. Мы восприняли все это спокойно. Такие тренировки проводились и раньше. Мы начали собирать документы, которые по инструкции надо выносить с собой.

Когда выглянули в коридор, увидели, что там дым. Он шел со стороны центральной лестницы. Сквозь дым, еле держась на ногах, пробиралась Ирина Басова. Мужчины подхватили ее, и мы вшестером пошли к боковой лестнице, которая вела во внутренний двор. Паники как таковой не было. Просто взялись друг за друга и уже в дыму, наощупь, пошли. Когда стали спускаться, дышать было практически невозможно, настолько горячим был воздух. На спуске со второго этаже дым немного рассеялся, и потом мы уже спокойно вышли во двор. Думаю, что мы были последними, кто вышел с третьего этажа.

Снаружи мы увидели много людей в окнах верхних этажей. Кто-то из них падал и разбивался. Сугробов у здания не было. Весь снег вывезли накануне трагедии. Но люди все равно прыгали. Кого-то снимали с помощью приставных лестниц сотрудники ФСБ. Они работали в соседнем здании и сразу прибежали на помощь. Ребята вытащили из окон, выходящих во двор, очень много людей. Со второго этажа – кадровиков, с третьего – сотрудниц бухгалтерии. К этому времени Ирина Ламеко и Валентина Елфимова оказались в огненной ловушке. Они приоткрывали окно и по очереди дышали сквозь щелку, чтобы приток кислорода не усиливал пожар. Первой была спасена Ирина Ламеко. Валентина Елфимова уступила ей, несмотря на то, что каждая секунда была на счету. Начальника угрозыска Валерия Щетинского, находившегося на 4 этаже, спасли, когда за его спиной уже бушевало пламя. После этого я почти все время была около полыхающего здания.

В клубе Дзержинского организовали штаб. Потом я находилась там. Первым, кто принес деньги, был священнослужитель одного из храмов Самары. Он сделал это просто так, от души. Он был самым первым из тех, кто помог материально. Всего же люди прислали 66,4 миллиона рублей и почти тысячу долларов. В их числе и сотрудники милиции Буденновска, которые привезли деньги в один из первых выходных. В 1995 году они тоже перенесли трагедию. Теракт в Буденновске унес много жизней. Собранные средства пошли на помощь семьям погибших и пострадавших, на восстановление деятельности ГУВД.

Самым тяжелым для меня стал день похорон. Здание дворца спорта, где проходило прощание, полностью обтянули черным полотном. Там было очень много народа: и родственники, и сослуживцы, и просто неравнодушные люди. Собрался чуть ли не весь город. В какой-то момент из здания было просто невозможно выйти. Людей перестали пускать внутрь, чтобы избежать большой давки. Меня попросили выступить с траурной речью. Из 57 сотрудников, погибших на пожаре, 30 были женщины, чьи-то матери, дочери, сестры. Что я могла сказать? Я попросила прощения за то, что мы остались живы. Мы с благодарностью вспоминаем огромную помощь и поддержку, оказанные при ликвидации последствий трагедии, искренне признательны всем людям, которые оказались неравнодушными к нашей беде, откликнулись на нашу боль, помогли, чем могли.

Сейчас созданы все условия для службы, введен в эксплуатацию «пристрой» к зданию ГУ МВД России по Самарской области площадью более 14 000 квадратных метров. Но тот трагический вечер разделил нашу службу на две половины – до и после.

17:57 Пожар №3

17:58 Создать в УГПС резервную группу, подтянуть к ГУВД курсантов учебного центра, коленчатые подъемники. Скорую! Есть пострадавшие!

Юрий Язинок – полковник ФСБ в отставке, директор по безопасности Самарского металлургического завода.
В 1999 году – начальник одного из отделов УФСБ по Самарской области:

Эта трагедия здорово врезалась в память. Для меня, как для участника боевых действий в Афганистане, такие потери не приходилось видеть даже там. Люди оказались беспомощны перед стихией.

В тот вечер я находился в своем кабинете на втором этаже здания ФСБ. Окна выходили во внутренний двор, сопредельный с внутренним двором УВД. У нас еще большая часть сотрудников была на работе. Вдруг я услышал шум, крики. Позвонил дежурному, спросил, что случилось. Он сказал, что горит УВД. Я встал и сразу побежал к выходу. В коридоре встретил начальника другого отдела. Мы с ним побежали во внутренний двор. Между территориями УВД и ФСБ были забор и ворота. Александр сбегал, нашел ключ, мы открыли ворота и увидели жуткую картину: огня открытого не было, но окна были в клубах черного дыма. На подоконниках стояли люди и кричали, просили о помощи. Под окнами лежали тела тех, кто упал с верхних этажей.

Мы сразу стали помогать людям выбираться из здания. Прибежало много наших ребят. Где-то нашли лестницы. Они доставали только до второго этажа. Только с одной стороны получилось забраться на третий. Там была крыша пристроя. С грузовика содрали тент и ловили людей с верхних этажей. Снимали куртки и люди прыгали на них. Конечно, ломали себе ноги, но оставались живы.

Потом подошли пожарные машины с лестницами, стали снимать людей. На третьем этаже я случайно увидел сотрудницу паспортно-визовой службы Люду Широкову. Она вроде и не кричала. Я указал на нее пожарным, и они ее сняли. Я принял Люду внизу и вывел на улицу Куйбышева через проход. И тут предстала картина еще страшнее, чем во дворе: на земле лежало много погибших и раненых. Кто-то кому-то помогал, кого-то приводили в чувство. Стояло много техники и лестниц со всех сторон.

Здания милиции и ФСБ соединялись в двух местах деревянными перегородками. Я взял инициативу на себя и сказал пожарным, что нужно лить воду по стене, чтобы огонь не перекинулся на здание ФСБ. Когда вернулся к себе, то увидел, что вода протекла на наши этажи. Благодаря этому огонь не перекинулся на здание ФСБ.

Когда человек говорит, что не боится ничего, я не верю, потому что страх есть всегда. Если вспоминать Афганистан, то нас отправили за тысячи километров, и страх был. Но он проходил сразу, как садились на БТР с товарищами. А здесь был страх за людей. Мы не думали, что можем сами пострадать. И я считаю, что наша помощь была важна, потому что без нее погибших могло быть больше. 18:00 Все мехлестницы к ГУВД

18:01 Аварийные службы города – все к ГУВД! ГАИ – пусть перекроют все! Нужны дополнительные скорые!

Александр Жарков, полковник внутренней службы в отставке.
В 1999 году - начальник управления государственной противопожарной службы в составе УВД Самарской области, руководил тушением пожара:

Я был на больничном. С утра поехал в поликлинику, где прошел процедуры. Потом заехал на работу, были кое-какие дела по службе.

Вечером возвращался домой на служебной машине. В районе пересечения Аэродромной и Авроры услышал, что по рации идет мощный радиообмен, говорят о пожаре в УВД. Я дал команду водителю, мы развернулись и поехали на место. По пути обгоняли скорые и пожарные.

У «Дзержинки» я выбежал из машины, достал из багажника плащ, сапоги, каску и рванул в сторону первого подъезда по Пионерской. На четвертом этаже здания уже был открытый огонь, пламя выскакивало на крышу. Когда забежал в первый подъезд, поднялся на пол-этажа вверх, но отступил, было сильное задымление. Побежал во двор, увидел, что там ситуация была еще хуже.

Тушение сначала возглавили мои заместители. Все проходило по оперативному плану, который уже имелся. Хоть я и был на больничном, не мог не вмешаться, совесть не позволила. Я взял руководство тушением на себя.

Всего из горящего здания наши сотрудники спасли 165 человек. 65 из них спустили по лестницам штурмовым, выдвижным. Задействовали и автолестницы. Осложняли их работу провода троллейбусной линии, так как они находились под напряжением. Потом уже их срезали, и техника смогла подъехать ближе.

Был риск возгорания здания изолятора временного содержания. Там уже нагрелись стены, дым шел в окна. Я вызвал дежурного и приказал выводить людей. Он отказался и сказал, что я для него никто. Я тогда ему ответил: «Сейчас я тут главный. Выводи людей. Если кто-то из них погибнет, ты первый пойдешь под суд». После этого началась эвакуация. Подогнали автозаки и заключенных друг за другом вывели из камер, посадили в транспорт и вывезли в другие изоляторы. Потом пришлось подавать ствол на улицу Куйбышева на угловой дом. Там начали обугливаться рамы, и их нужно было полить, чтобы не загорелись.

Из-за того, что все силы стянули к зданию УВД, подразделения в отдаленных районах могли остаться без техники. Было принято решение перегнать машины из Новокуйбышевска, Кинеля, Тольятти и из заводских подразделений Безымянки. Мы потом посчитали, что задействовали в тот вечер в четыре раза больше сил и средств, чем требует штатное расписание.

Стало понятно, что спасать уже некого, где-то в 18:20-18:25. Здание горело по всей площади.

После пожара меня госпитализировали, проводили усиленное лечение. Были вызовы на допросы в генпрокуратуру. Я проходил по делу как свидетель. Все экспертизы показали, что тушение пожара было организовано правильно. Причиной гибели большого количества людей стали повышенная пожароопасность здания и позднее сообщение о пожаре. С начала возгорания и до момента обнаружения прошло 30 с лишним минут, а может, и больше. Никто не знал, что здание горит.

Установили что в кабинете №75, где и начался пожар, никого не было. При расследовании наиболее вероятной причиной называли непотушенный окурок. Казалось бы, что такое окурок. Но здание УВД было «пороховой бочкой». Таких в городе более 300. Стены кирпичные, а начинка деревянная. Между потолком и верхом пола пустоты сантиметров по 40-50. По ним и шел огонь. Все соединяется деревянными перегородками. Поэтому огонь так быстро вышел со второго этажа на четвертый. К моменту обнаружения пожара огонь уже вошел в силу. Здание просто выгорало изнутри. 18:07 Горит Г-образный участок здания ГУВД по всей площади

18:08 Ускорить движение машин! Нет ни одного коленчатого подъемника!

18:09 По Тольятти сбор всего личного состава!

Николай Быков, полковник внутренней службы в отставке, ведущий инженер по противопожарной безопасности ООО «Самарские коммунальные системы». В 1999 году - начальник организационно-строевого отдела управления государственной противопожарной службы в составе УВД Самарской области:

Первой к зданию УВД приехала машина из учебного центра на Хлебной площади. Благодаря этому многие спаслись. Виктор Жуков взял ствол, зашел на центральную лестницу, и люди выходили под его прикрытием. Именно он по рации подтвердил третий номер пожара, хотя, по сути, не имел на это права, потому что он не был офицером. Его действия позволили до прибытия остальных сил понять масштабы возгорания.

В тот день дежурил наш третий караул. Около 18:00 по громкой связи прошло сообщение о пожаре №3 в здании УВД. Сразу выехали на место. Я был в машине с замначальника УГПС УВД Василием Федоровичем Кондаковым, который вначале взял на себя руководство. Он сразу отдал распоряжение о сборе начсостава, вводе в боевой расчет резервных пожарных автомобилей и направлении в Самару автолестниц и подъемников из Новокуйбышевска и Тольятти.

Первые минуты после прибытия к УВД отпечатались как беззвучные кадры из черно-белого кино: никаких признаков открытого горения. Начиная с третьего этажа и выше, на каждом окне стоят люди. Из этих окон валит черный дым. Это длилось секунды. Потом звук сирен, крики людей.

Я и другие сотрудники с выдвижной ручной лестницей снимали людей из окон. Сколько это все продолжалось, я не помню. Дошли до угла по Куйбышева и забежали во двор, а там ситуация еще хуже. Впритык к стенам стояло много машин. Пришлось вырывать крышки багажников, чтобы ставить лестницы. Хорошо сработали наши водители. Они на широких ЗИЛах с автолестницами протискивались по длинному узкому проезду во двор, задевая стены и свод. Последнее, что помню оттуда: в окне верхнего этажа - три или четыре женщины. Они кричат. Нам не хватило нескольких секунд, чтобы установить лестницу и эвакуировать их. Мгновение, и в окне никого нет.

Потом нас направили на тушение пожара со стороны смежного здания ГУИН, чтобы оно не загорелось. Больше 1,5-2 минут со стволом работать было невозможно, температура сумасшедшая. Один держит ствол, второй помогает, третий стоит на лестничной клетке. Глотнул воды, вдохнул и на смену. Когда огонь начал затихать, мы зашли в здание. Стены были будто выложены паркетной плиткой.
Я провел по ним рукой и увидел какие-то папки. Оказалось, что внутри личные дела офицеров. Я сообщил об этом в штаб, и был организован их вывоз. Подогнали грузовик. Дела складывали в мешки и
вываливали в кузов. Помогали нам сотрудники милиции.

Трагедия, которая произошла, коснулась не только нас. В эту же ночь в Самару приехали коллеги из Саратова: замначальника УВД и начальник управления пожарной охраны.

Самое сильное потрясение я испытал в день похорон во Дворце спорта. С фотографий на меня смотрели люди, многих из которых я хорошо знал. Забыть это невозможно.

18:11 Скорую, есть пострадавшие! Реанимационную бригаду!

18:15 Водоканал подключить, повысить давление на участке!

Любовь Старостина, заместитель директора по медицинской части Самарского центра медицины катастроф
В 1999 году - главврач станции скорой помощи:

- Звонки в скорую начали поступать около шести. Сразу пошел такой наплыв. На место направили машины со всех ближайших подстанций. Первая приехала уже через три минуты после вызова с Фрунзе, 112.

Я узнала о пожаре, когда пришла домой. Только переступила через порог, мне позвонили. Я развернулась и бегом на станцию. Водителя уже отпустила, а остановить никого не получилось. Побежала своим ходом с Киевской и через семь минут была уже на месте. Стало ясно, что пожар серьезный. Поэтому приняли решение всех, кто был на вызовах, отправить к зданию УВД. Некоторые скорые делали по несколько выездов к УВД.

Я помогала операторам. Некоторым больным лично объясняла ситуацию и отказывала в вызове. Они реагировали спокойно, с пониманием, говорили, что потерпят. Люди же как, не любят, когда не объясняют. А когда объяснишь, все встает на свои места.

Работала я до утра. Когда выезды на место пожара закончились, пошла статистика, разбор, писали отчеты по работе. Моральное состояние у всех врачей было ужасное, даже у тех, кто только раз съездил на место пожара. Само участие в этом выбивало из себя. 18:28 Аварийную машину из ТТУ для отключения контактных проводов и уличного освещения

18:31 Связаться с дежурным из горадминистрации для высылки максимального числа машин скорой помощи

Ольга Назина, преподаватель-методист учебного центра медицины катастроф Самарской области
В 1999 году - врач реанимационной бригады:

Я была на вызове в районе Металлурга. Был тяжелый больной с инфарктом миокарда. Врач скорой передала мне его. Я начала доводить больного до состояния транспортабельности. Ему стало лучше, и я начала писать карточку, чтобы отвезти его в кардиоцентр. Вдруг звонок на домашний телефон, и супруга больного говорит, что меня зовут к телефону. Старший врач говорит мне: «Отдаете больного врачу со скорой и выезжаете на пожар, горит УВД». Я вопросов задавать не стала, нельзя. Если поступил вызов в квартиру, это уже все. Это что-то серьезное. Так делают только в крайних случаях. Я передала больного врачу.

Когда была в машине уже, взяла рацию, чтобы узнать подробности. Мне передали, что нужно с подстанции на Вольской у больницы Семашко взять все необходимое и ехать на пожар. Когда я туда прибыла, на улице стоял фельдшер без верхней одежды с коробками, где были лекарства и ящиками с противогазами. Водители, которые тут же были, быстро помогли все это погрузить. Набили полную машину.

Ехали по Мичурина, навстречу проскочила пожарная машина. Я позвонила диспетчеру и говорю, что, может, и ехать уже никуда не нужно. В ответ: «Нет, вы едете туда. Заезжаете во двор, стоите и ждете, когда вынесут пострадавших». Когда с Красноармейской повернули на Куйбышева, я подняла глаза и подумала, какие там ворота, там небо горит. И появилось такое жуткое ощущение, как будто война началась.

Доехали мы быстро. С Металлурга до места – примерно за полчаса. Видимо, тогда кто-то уже знал, что случилось, кто-то догадывался, что не просто так скорые по улицам массово ездят. Водители пропускали, вставали у обочин.

Когда приехали, там уже работали линейные бригады и еще одна реанимация. Мы осматривали больных, оказывали помощь на месте и отдавали их линейным. Те уже отвозили их в больницу. Не помню, сколько времени прошло, но в какой-то момент наступила тишина. Примерно в 20:30 я позвонила старшему врачу и сказала, что пострадавших больше нет.

Нас отправили на Мичурина в горбольницу №4, забрать двух больных и отвезти их в «пироговку». Там была Юля, молодая совсем девочка. Они с подругой вырвали телефонный кабель и по нему спускались с четвертого или пятого этажа. Он не выдержал двоих, и Юля упала, когда была на высоте второго-третьего этажа. У нее была травма позвоночника, а подруга погибла. В больнице был еще Игорь Фролов. Красивый, молодой парень. Он рассказал, что, когда все начиналось, он зашел в кабинет на совещание и услышал хлопки с одной стороны коридора и с другой. И сразу пошел едкий дым. Он открыл дверь, в коридоре уже ничего не было видно. Женщины выбежали из кабинета и побежали за сумками. Игорь их хватал и выпроваживал к двери. Когда он последнюю вытолкнул, захлопнулась дверь, и он не смог ее открыть. Игорь остался в западне. С одной стороны закрытая дверь, с другой – окна с решетками. Он смог отогнуть решетку и выпрыгнул со второго этажа.

В больнице Игорь все пытался нам помочь, но мы его не подпускали. Давление у него было 250 на 120. Я слушаю легкие, а он как будто не дышит. Видимо, из-за шокового состояния и кислородного голодания он еще держался на ногах. Это была среда. Умер он в пятницу.

Когда привезли их в «пироговку», нас встретило много народа. По коридору стояли санитарки, медсестры с готовыми каталками. Я даже заплакала от понимания того, что мы не одни. Там, на пожаре, была такая безысходность, а тут нас ждут, встречают.

Потом месяца три мне снился один и тот же сон. Закрываю глаза, а передо мной небо горит. Глаза закрою, и горит небо. Я первое время настолько замкнулась, что не хотела ни с кем разговаривать. 18:52 Много погибших, много пострадавших. Большая площадь пожара

19:03 Поднять давление воды в квадрате. Дежурную бригаду водоканала к ГУВД, явно не хватает воды

20:38 Связаться с ГАИ, обеспечить закрытие дороги с речпорта, машины на шипах рвут линии

Александр Филимонов, заслуженный врач России, травматолог-ортопед высшей категории, доцент кафедры травматологии и ортопедии экстремальной медицины. В 1999 году - заведующий ожоговым отделением больницы имени Пирогова:

Мы жили тогда на пересечении Фрунзе и Пионерской. Из окна я увидел, что начался большой пожарв УВД и тут же выехал в больницу. Сотрудники милиции помогли мне поймать попутку. Через десять минут я был на месте. Оповестили врачей, кто жил рядом, и через 30 минут все были в больнице. Мы подготовили палаты к массовому поступлению пострадавших. Потом мы только успевали их принимать. Одна «скорая» отъезжает, другая приезжает. В приемном покое люди не задерживались. Им делали быстро перевязку, записывали фамилию и отправляли в палату. Уже потом, когда перестали поступать пострадавшие, начали более плотно работать с каждым больным.

В больницу доставили 157 человек. Основная нагрузка легла на наше отделение. К нам поступило более 80 пострадавших. Основной диагноз - отравление продуктами горения и ожог дыхательных путей. Последнее - очень серьезная травма. В УВД стены были обиты пластиком. Многие погибли в помещении от удушья. У всех, кто поступил к нам, был ожог дыхательных путей 2-3 степени. Пострадавшие продолжали приходить на второй и на третий день. У них был шоковое состояние, поэтому недомогания они сначала не испытывали. А на следующий день у них появлялся кашель, люди начинали задыхаться. Дополнительные палаты организовали в хирургическом отделении.

Вся больница тогда работала с пострадавшими на пожаре: реанимация, травматология, хирургия, эндоскопическое отделение, ожоговое. На нас легла большая нагрузка. Первую неделю никто не уходил домой. Спали - кто на стульях, кто на кушетках. Я похудел за неделю на пять килограммов.

Большую помощь оказало наше эндоскопическое отделение. Лечить ожог дыхательных путей без эндоскопии невозможно. Каждые шесть часов надо было очищать организм от гари и слизи.

Через 4-5 дней по моей просьбе в Самару из ожогового центра института Вишневского приехал главный комбустиолог России Андрей Анатольевич Алексеев. Он координировал все наши лечебные процессы. Еще нам помогали два специалиста из Екатеринбурга. Они взяли отпуск за свой счет и приехали в Самару.

Наше отделение обеспечили всем необходимым: лекарствами, оборудованием. Кто-то из спонсоров привез много воды. Предприниматели закупили два аппарата для лечения ожогов дыхательных путей. Команда, которая была тогда в отделении, работала вместе долгие годы. Каждый знал, что делать. Это была не первая подобная катастрофа. Психологически страдали не мы, хотя было тоже морально тяжело. Хуже было пострадавшим. У кого-то погиб друг, родственник. У всех было перевозбуждение и галлюцинации, тяжелое эмоциональное состояние. С ними работали психологи. В больницу приезжала комиссия с проверкой. Они предполагали, что будет летальность 50%, а на деле из 157 человек мы потеряли двоих. Они получили травмы несовместимые с жизнью.

22:51 Локализация пожара

05:33 Ликвидация пожара

В результате пожара в здании УВД погибли и были награждены Орденами Мужества посмертно:

Алексанов Константин Владимирович, старший лейтенант милиции, оперуполномоченный управления уголовного розыска.

Андреева Наталья Петровна, младший сержант милиции, начальник канцелярии следственного управления.

Архипова Инна Александровна, бухгалтер финансово-экономического отдела.

Астафурова Надежда Владимировна, машинистка секретариата УВД.

Багаев Александр Дмитриевич, рабочий эксплуатационно-технического центра УВД.

Бертасова Татьяна Вениаминовна, майор милиции, старший следователь по особо важным делам следственного управления.

Бокояров Александр Юрьевич, подполковник милиции, старший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Бородин Альберт Николаевич, старший лейтенант милиции, оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Бредихина Юлия Евгеньевна, младший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Буклеев Валерий Анатольевич, старший лейтенант юстиции, следователь следственного отделения ОВД Самарского района Самары.

Голуб Владимир Федорович, старший лейтенант милиции, старший оперуполномоченный управления уголовного розыска.

Гордеев Вадим Владимирович, капитан милиции, оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Докучаева Галина Азаровна, полковник милиции, начальник отдела следственного управления.

Забродина Валентина Анатольевна, подполковник милиции, заместитель начальника отдела ООРУИМ и ППН.

Ивлиева Ирина Ивановна, подполковник милиции, старший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Калашникова Наталья Петровна, майор внутренней службы, старший инспектор по особым поручениям паспортно-визовой службы.

Карлова Елена Анатольевна, старший лейтенант внутренней службы, инспектор паспортно-визовой службы.

Катаева Ольга Федоровна, майор юстиции, старший следователь следственного управления.

Кильдюшов Олег Владимирович, подполковник милиции, главный инспектор штаба УВД.

Королев Павел Геннадьевич, майор милиции, начальник управления обеспечения общественного порядка.

Кузьмин Игорь Владиславович, майор милиции, старший оперуполномоченный управления уголовного розыска.

Курышева Ольга Николаевна, заведующая канцелярией отдела паспортно-визовой службы.

Лифанова Софья Николаевна, старший лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления.

Ломжа Александр Михайлович, подполковник милиции, главный инспектор инспекции штаба УВД.

Макагонова Нина Петровна, капитан юстиции, старший следователь следственного управления.

Медведев Владимир Николаевич, полковник милиции, заместитель начальника отдела паспортно-визовой службы.

Неверова Валентина Львовна, главный редактор газеты «Право».

Никифоров Сергей Анатольевич, капитан милиции, заместитель начальника отдела управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Николаев Дмитрий Германович, майор милиции, начальник отдела управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.

Перелыгин Дмитрий Анатольевич, стажер по должности эксперта экспертно-криминалистического управления.

Петрунин Владислав Эдуардович, старший лейтенант милиции, старший эксперт межрайонного экспертно-криминалистического отдела УВД.

Подтяжкин Александр Николаевич, майор милиции, старший эксперт экспертно-криминалистического управления.

Полушкина Татьяна Федоровна, подполковник внутренней службы, главный инспектор штаба УВД.

Постолова Ольга Николаевна, архивист архивной информации информцентра УВД.

Пронина Нина Петровна, заведующая канцелярией управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Прохорова Людмила Александровна, лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления.

Рабинович Мария Михайловна, заведующая канцелярией следственного управления.

Ржевский Александр Константинович, полковник милиции, заместитель начальника управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Савенко Зоя Федоровна, архивист информцентра УВД.

Сажин Андрей Николаевич, капитан милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления.

Семенякина Галина Вениаминовна, майор юстиции, следователь следственного управления.

Силантьев Владимир Константинович, подполковник милиции, начальник отдела управления по борьбе с экономическими преступлениями.

Собачкин Валентин Борисович, майор милиции, старший эксперт экспертно-криминалистического управления.

Сулейманова Лейла Наримовна, старший лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления.

Суходеев Александр Павлович, полковник милиции, заместитель начальника УВД, начальник следственного управления.

Тихонов Сергей Владимирович, старший лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления.

Усова Лидия Викторовна, майор милиции, оперуполномоченный управления уголовного розыска.

Фадеева Алевтина Ивановна, полковник юстиции, заместитель начальника следственного управления.

Финошина Ирина Александровна, старший лейтенант милиции, инспектор отдела паспортно-визовой службы.

Фролов Игорь Владимирович, капитан милиции, старший инспектор по особым поручениям управления кадров.

Харитонова Елена Александровна, старший лейтенант внутренней службы, старший специалист финансово-экономического отдела.

Храмов Анатолий Васильевич, старший лейтенант юстиции, старший следователь по особо важным делам следственного управления.

Шалгин Владимир Маркович, капитан милиции, начальник отделения экспертно-криминалистического управления.

Шипкова Наталья Александровна, экономист по труду центральной бухгалтерии УВД.

Швейкина Татьяна Михайловна, капитан милиции, старший инспектор паспортно-визовой службы.

Яковенко Валентина Александровна, уборщица УВД.

Ярцев Михаил Борисович, капитан милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления.

Там, на пожаре, погибли и мои товарищи...

Вечная и самая светлая вам, ребята, память...

С тех пор прошло уже много лет, но Самара никогда не забудет того февральского дня. Мы восстановили для истории наш первый репортаж o 10 февраля 1999г. , когда на пожаре в здании УВД Самарской области в огненном смерче заживо сгорело 57 человек. Мы не вносили никакой правки в материалы, найденные в наших архивах. Историю переписать нельзя. Сейчас можно мысленно перенестись в этот день.

Трагедия в Самаре. Хроника событий

Трагедия в Самаре

Хроника событий

Этот пожар уже отнесли к крупнейшим в области после 1948 года, когда огонь охватил Новокуйбышевский нефтеперерабатывающий завод. Здание УВД администрации Самарской области значительно старше того пожара. Построено оно было задолго до войны и с тех пор ни разу капитально не реконструировалось.

Сообщение о возгорании в здании поступило от дежурного облУВД в 17 час. 52 мин. Рабочий день подходил уже к концу, но в здании еще находилось достаточно много людей. Пожарным удалось эвакуировать около 200 сотрудников УВД, всех

задержанных (50 человек) из изолятора временного содержания. Удалось вынести даже знамя облУВД. С улицы очевидцы слышали, как в здании взрывались компьютеры и, очевидно, хранившиеся внутри боеприпасы. Однако до сих пор остается неизвестным, кто мог находиться в тот момент в здании из числа не принадлежащих к работникам Управления. На 12 часов следующего дня, по данным заместителя начальника УВД г. Самары Валерия Трофимова, достоверно было известно о 36 пострадавших и 16 погибших. В числе погибших – заместитель начальника УВД А.П.Суходеев и начальник управления охраны УВД П.Королев.

По данным, полученным из Самарской городской больницы им. Пирогова, сюда привезли 30 человек, из которых на больничной койке умерло 6, в том числе 1 женщина, 8 человек находятся в реанимации. В 3-ю городскую больницу поступило еще 7 человек, в 12-ю медсанчасть – 1 человек.

Еще 32 человека числятся пропавшими без вести

До сих пор никто не может достоверно указать на причину возгорания. Пока все указывают, что пожар начался в кабинете следователей отдела по борьбе с экономическими преступлениями. По разным версиям, возгорание началось из-за замыкания в электропроводке, перегоревшего компьютера… Среди причин называют и диверсию.

Что касается масштаба пожара, быстрому распространению огня по зданию вполне могла способствовать его ветхость. Огонь проносился по этажам с такой скоростью, что сидевшие в соседних кабинетах не всегда знали о том, что рядом уже бушует пламя. Достаточно было открыть дверь, и огонь моментально охватывал новые площади. Выйти в коридор для большинства не представлялось возможным. Спасаясь от огня, люди выпрыгивали из окон. Среди погибших были и те, кто разбился при падении.

Здание горело как свечка. Уже через два с половиной часа после начала возгорания, в 20 час. 25 мин., начали обрушиваться кровли и перекрытия с первого по пятый этажи.

На тушении пожара были задействованы 230 сотрудников пожарной безопасности. По непроверенным данным, приехали они сначала без воды и пожарных лестниц. Во время тушения пожара пострадали также два пожарных.

Пожар бушевал всю ночь. До утра пожарные пытались справиться с огнем. И к полудню следующего 11 февраля работы продолжались. Пожарные пытались спасти оставшееся имущество, расчищали развалы в поисках пропавших.

У здания на соседней улице Ст.Разина в клубе им. Дзержинского расположился оперативный штаб под руководством начальника облУВД генерал-майора милиции В.П.Глухова. Уже с утра сюда стеклось много людей из числа родственников пропавших без вести. Слез и рыданий слышно не было, но лица растерянные.

— Маша? Маша где? Я хочу Машу!

— Говорят она из окна выпрыгнула. Кто-то видел…

И все. Люди, работающие в милиции, привыкли сдерживать свои чувства. И до выяснения точных данных о пропавших и погибших стараются держаться.

Называть все фамилии пропавших без вести и погибших в оперативном штабе пока не хотели бы. Уже произошел трагикомичный случай, когда родственники услышали в числе погибших и родную фамилию. Лишь позже выяснилось, что человек этот выбрался из пожаров. Кроме того, до сих пор сотрудники не могут выяснить личности 4 погибших женщин.

Ночью на место происшествия сразу из аэропорта приехал губернатор Самарской области К.Титов. По его распоряжению областное УВД временно будет находиться в здании городского УВД. Еще две недели назад на коллегии областного УВД по итогам года Константин Титов распекал руководство УВД за плохую работу.

Пожар в УВД — оперативная информация

Пресс-служба Губернатора

Тел. 323330, 322481, 321790

Информация на 6.00 11 февраля

Полк ГО в составе 60 человек приступил к расчистке завалов на месте сгоревшего здания УВД Самарской области. По данным на этот час погибли 14 человек, 30 находятся в больницах города.

Ночью на место происшествия сразу из аэропорта приехал Губернатор Самарской области К.Титов. По его распоряжению управление внутренних дел временно будет находится в здании УВД г.Самары. Создан оперативный штаб под руководством начальника УВД генерал-майора милиции В.П.Глухова.

Телефон штаба — 33 43 64. Здесь можно получить информацию о пострадавших.

Вчера из Москвы прибыла специальная комиссия МВД РФ. В течение дня пресс-служба будет сообщать вновь поступившую информацию.

СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ

Дмитрий, сотрудник ФСБ:

Наше здание прямо рядом с УВД. А я вчера буквально на десять минут зашел на работу – сейчас в отпуске – и остался там до часу ночи. Мы паковали документы: готовились в случае чего к срочной эвакуации. Все происходящее рядом видели из окон – помочь ничем нельзя было. Страшное творилось… Крики… Беспорядка очень много было… Там же войдешь – и не выйдешь — везде перегородки… Выход практически один и тот через вертушку… У пожарных экипировка была недостаточная – струи воды были слабые.

У меня сокурсник Слава вчера пропал – два дня как в УВД перевелся. А дома я телевизор включил, смотрю: он на снегу лежит, лицо все черное… Нашел его в больнице, живой…

Сотруднице ОБЭП Самарского облУВД Марии Бегининой накануне трагедии, учитывая пятимесячную беременность, продлили больничный лист до следующего понедельника. Так что в день страшного пожара ей посчастливилось оказаться дома, а не на работе. Мария узнала о случившемся из СМИ и сразу же стала звонить коллегам домой. Пять человек отдела, находившиеся в этот день на рабочем месте, пропали без вести и до сих пор не обнаружены.

ЛУКИН АЛЕКСЕЙ ГЕННАДЬЕВИЧ ,

программист финансово-экономического отдела УВД (в главном здании) – в 17 час. 55 мин., выйдя в коридор 3-го этажа, почувствовал запах дыма. Тут же замигало электричество, затрещала электропроводка. Он понял, что это пожар, и вместе с сотрудниками своего отдела (в основном, женщины) по запасному выходу выбрались на улицу (во двор). Все произошло мгновенно – через 5 минут с момента, когда люди поняли, что это пожар, пройти по этажу было уже нельзя: кабинеты и коридор заполнились удушливым дымом.

Спустившись вниз, во двор, они увидели пылающее со всех сторон здание. Стекла на окнах трескались, осколки сыпались на людей. Для них, к счастью, все обошлось благополучно. Но они стали очевидцами ужасной трагедии: те, кто остался на 2-4-м этажах, выбраться через дверь уже не могли и припали к окнам. Некоторые падали вниз, поскольку пламя и удушливый газ подбирались к ним вплотную.

Спасшихся сильно угнетало чувство беспомощности перед стихией, бушующим огнем и невозможность помочь оставшимся в здании людям.

Записано со слов.

Многие говорили, что видели на верхних этажах уже вовсю пылающего здания людей, которые закрывая руками лицо, очевидно, не в силах переносить нарастающего жара, кричали что есть сил: «Лестницу! Лестницу!» Но пожарные не могли им помочь, поскольку первые пожарные машины приехали с короткими лестницами.

При нас приехала в морг мать 29-летней дочери. Ее пригласили опознать не ее ли дочь погибла. Мать была вся белая. Сама идти не могла, ее вели под руки, видимо, родственница или подруга. Она села за стол и уткнулась лицом в стену, ничего не могла говорить.

Трупы лежат без ног, без рук. Тела обугленные. Запах ужасный. Три парня приехали опознавать друга. От них шел запах спиртного и глаза такие же стеклянные, как у той женщины. Сюда действительно в нормальном состоянии обычному человеку зайти нельзя.

В пресс-службе уже не хотели бы называть все поступившие к ним списки погибших, мотивируя это тем, что один из названных ими остался жив. И в тот момент, когда по местному радио сообщили о его гибели, родственники подняли вой, а он сидел еще у себя дома и пил чай.

«ПИРОГОВКА»

Большая часть пострадавших поступила в городскую больницу им. Пирогова. Вот что сообщил для “Комсомолки” главврач больницы Павел Николаевич Ромашев:

— Всего в больницу после пожара в здании УВД обратилось за помощью 33 человека. Первого пострадавшего привезли в 18.40 в состоянии клинической смерти, спасти его не удалось. За ночь скончались еще трое мужчин и одна женщина. “Пироговка” срочно произвела мобилизацию своих сотрудников. Зав. ожоговым отделением А.А.Филимонов примчался на работу с тяжелым бронхитом. Большую помощь оказали профессора Медицинского университета А.М.Савин и А.Н.Белоконев, слушатели военно-медицинского университета.

Последний пострадавший поступил в четверг в 12.05. К 15.00 одиннадцать человек находились в ожоговом отделении, десять – в реанимации интенсивной терапии, двое – в травматологии, по одному – в общей хирургии и нейрохирургии. Трое из поступивших ограничились амбулаторной помощью. Многие пострадавшие в очень тяжелом состоянии. У всех ожоги дыхательных путей.

Хорошо что в “Пироговке” был резерв медикаментов для оказания скорой помощи. Сегодня больница нуждается в больших шприцах, ингаляторах… Но помощь уже поступает, начиная от городского и заканчивая федеральным уровнем.

СПРАВКА

Когда построено в Самаре здание УВД?

Называют разное время – конец XIX века и начало 30-х годов нашего…

Сектор краеведческой библиографии областной научной библиотеки адресует нас к таким авторитетным источникам:

Книга “От крепости Самара до города Куйбышева” (Куйбышев, 1986 г.). Автор – А.Г.Моргун – главный архитектор города с 1965 по 1987 год.

“В тридцатые годы городской архитектурный фонд пополнился новыми оригинальными и цельными по своей архитектуре зданиями. К ним несомненно можно отнести административное здание Управления милиции на углу улиц Пионерской и Советской (ныне Куйбышевской)”, стр. 64.

Сборник “Самарская область”, 1996 г. Очерк Н.В.Мельниковой “Архитектура Самары”.

“В начале 30-х годов в Самаре… возводилось множество крупных общественных зданий: Дом связи (ул. Красноармейская, 17), Дом промышленности (угол улиц Красноармейской и Куйбышева, 139), Управление милиции (угол улиц Пионерской и Куйбышева, 42), Клуб имени Ф.Э.Дзержинского (угол улиц Пионерской и Степана Разина, 44, 46)”, стр. 354.

Бывали в этом здании пожары и раньше. Люди называют, например, время одного из них – начало 80-х годов. Но будто бы по причинам загорания велось только служебное расследование, об итогах которого народу доложено не было.

В Государственном архиве Самарской области на наш запрос ответили: “Управление внутренних дел области никакие свои документы нам на хранение ни разу не передавало”.

Областная больница им. Калинина , отделение токсикологии по оказанию помощи для больных с острыми отравлениями. Сюда 10 февраля поступили четыре пострадавшие молодые женщины — сотрудники УВД, получившие отравления угарным газом. Сейчас состояние трех из них оценивается как состояние средней тяжести.

35-летняя Эльвира Емелина, находящаяся на 3-м месяце беременности, кроме отравления получила ожог верхних дыхательных путей. Еще одно тяжелое последствие — глубокая психологическая травма — нарушены речевые функции.

По свидетельству очевидцев , пожар в здании начался значительно раньше, чем об этом сообщил дежурный ОблУвд. От пострадавших в больнице якобы известно, что уже в половине шестого они были вынуждены искать спасения от пламени.

Здание выгорело практически полностью, при этом в огне погибла большая часть милицейских архивов.

К месту трагедии были стянуты силы пожарной охраны трех городов — Самары, Новокуйбышевска и Тольятти, находящегося в ста километрах от областного центра. Огонь отрезал на 3 и 4 этажах значительное количество людей. Пожар перекинулся на крышу соседнего здания областного управления ФСБ, однако здесь огонь удалось быстро ликвидировать. Пожар удалось локализовать только к пяти часам утра, но тушение продолжалось вплоть до 10 часов следующего дня 11 февраля.

Происшедшая трагедия вполне может быть связана с ожидавшейся сменой руководства в городском УВД. Как раз накануне глава городской УВД В. М. Попов должен был оставить свой пост и перейти на работу одним из заместителей отделов в облУВД. НА состоявшейся в конце января коллегии областного УВД его работа была подвергнута очень жесткой критике не только со стороны его непосредственного руководства, но и самого губернатора Самарской области. После случившейся трагедии было сообщено, что полковник милиции Владимир Попов по-прежнему будет занимать должность начальника городского УВД.

Кроме того, на определенные размышления наводят и предварительные сведения о том, что пожар начался в отделе о борьбе с экономическими преступлениями. Однако какой-либо официальной информации на этот счет получить не удается.

Пожары случались в здании и раньше, но вся информация о них была закрыта в фонде УВД и ФСБ, велось только служебное расследование. В государственном архиве Самарской области корреспонденту «КП» в Самаре» сообщили, что отсюда несколько раз направляли запросы на хранении информации, но всякий раз получали отказы либо запросы вовсе оставлялись без ответа.

Трагедия, разыгравшаяся в Самаре 10-11 февраля, нашла немедленное отражение в новостях – в прессе, на телевидении, в Интернете. Ведущие информационные агентства опубликовали сообщения о пожаре в здании ОблУВД. Уже ранним утром об этом можно было прочитать на канале РБН (Российское Бюро Новостей), ИТАР-ТАСС, РИА-Новости, а также в других новостных ресурсах российской Паутины.

Видимо от растерянности перед лицом страшной беды и профессиональной молчаливости пострадавших в сообщениях огромное количество разночтений – от числа погибших, раненых и пропавших без вести (цифры постоянно изменяются и уточняются) до количества этажей (от 4-х до 6-ти).

В настоящее время расследуются две версии причин трагедии в Самаре, где почти полностью сгорело здание областного УВД: несчастный случай или возможность поджога.

Естественно, что трагедия такого масштаба не осталась вне поля зрения руководства МВД, премьер-министра и Президента России. В скором времени (уже сегодня!) в Самару начнут прибывать высокие чины МВД и сотрудники МЧС. Семьям погибших и пострадавшим будет оказана помощь.

P.S. 27 марта 1998 года в последний раз проводились специальные учения по противопожарной безопасности. И получили оценку “удовлетворительно”…

“Известия”

Число погибших на пожаре в Самаре исчисляется десятками

Здание областного УВД сгорело почти полностью

Виктор САДОВСКИЙ, Константин ЛАНГЕ, Андрей ГАВРЮШЕНКО.

Подобной катастрофы в Самаре не было, пожалуй, никогда. Пожар начался около шести вечера 10 февраля на втором этаже здания управления внутренних дел за несколько минут до конца рабочего дня. К месту бедствия тут же прибыли две пожарные машины, но пары брандспойтов оказалось явно недостаточно. Не хватало и лестниц для эвакуации десятков людей, которых бушевавший в здании огонь прижал к окнам. Пламя распространялось по деревянным перекрытиям и многочисленным пустотам в стенах старого здания стремительно — уже через 20 минут два этажа было охвачено огнем.

Вскоре к месту пожара начали стягиваться все пожарные подразделения города (всего в борьбе с огнем участвовали 45 машин, часть из которых прибыли из Тольятти и Новокуйбышевска), однако и они оказались не в силах переломить ситуацию. Сотрудники управления, как могли, покидали помещение — многие выпрыгивали прямо из окон. Большинство при этом разбились — у пожарных не оказалось требуемых для подобного способа эвакуации тентов. В известном смысле больше всего повезло обитателям СИЗО, находившимся во внутреннем дворике здания. Содержащихся в нем подследственных успели вывезти в числе первых еще до того, как в охваченном огнем здании начали рваться боеприпасы. Через час после начала пожара все пятиэтажное здание представляло собой огромный костер. Высохшие более чем за семьдесят лет (здание построено в конце 20-х годов) чуть ли не в пол-обхвата сосновые бревна, служившие перекрытиями этажей, горели как спички. Около 11 вечера еще горящие перекрытия через окна пятого и четвертого этажей северного крыла здания посыпались на улицу, грозя поджечь расположенные напротив деревянные строения. Пожарные были вынуждены направить часть лафетных стволов на противоположную сторону улицы и обдать дома ледяным душем.

Масштабы трагедии потрясают — по официальным данным, к шести утра число погибших насчитывало 9 человек, а еще 30 находились в реанимационных отделениях больниц города. Но уже к 12.00 выяснилось, что жертв намного больше — было объявлено о 18 погибших, 38 пропавших без вести и 35 госпитализированных. В числе погибших оказался и начальник следственного управления УВД области полковник Суходеев.

Сейчас из руин выносят обгорелые трупы, среди них есть и пожарные, потерявшие сознание от дыма. Здание и прилегающие к нему кварталы оцеплены милицией, перекрыто движение автотранспорта по улице Куйбышева, на которой находилось областное УВД. От самого здания остались лишь обугленные балки. Единственное место, куда не добрался огонь, — юго-восточное крыло здания, где размещается областное управление исполнения наказаний. Полностью выгорел информационно-вычислительный центр со всем своим банком данных. Сгорели архивы и многочисленные вещдоки, которые находились на исследовании в экспертно-криминалистическом отделе…

Уже ночью на пожарище прямо из аэропорта прибыл вернувшийся из Москвы самарский губернатор Константин Титов. Вчера во второй половине дня у губернатора прошло экстренное совещание, на котором определялась дата траура и механизм сбора пожертвований семьям погибших. Скорее всего, днем траура будет объявлена суббота, 13 февраля, когда пройдут общие похороны погибших (ожидается, что на них прибудет министр внутренних дел РФ Сергей Степашин).

К настоящему моменту есть три основные версии причин пожара. Одна из них традиционная: короткое замыкание в электропроводке. Вторая — неосторожное обращение с огнем. И, наконец, третья, к которой сейчас все больше склоняются специалисты, — поджог. В ее пользу говорит несколько фактов: по свидетельству очевидцев, перед тем как вспыхнул огонь, в здании были отчетливо слышны два громких хлопка, а незадолго до пожара управление спешно покинули два молодых человека с полиэтиленовыми пакетами.

Впрочем, пока это всего лишь версии. Тем не менее, многие самарцы считают, что несчастливую историю сгоревшего здания тоже нельзя сбрасывать со счетов. Пламя уже спалило его верхние этажи в 1977 году — и тогда пожар объяснили коротким замыканием.

«Коммерсантъ»

Милиционеры погибли, спасая заключенных

Всю ночь с 10 на 11 февраля бушевал огонь в здании УВД Самарской области. По предварительным данным, 22 человека погибли, около 60 получили ранения и ожоги, а судьба еще 30 остается неизвестной. Пожарные говорят, что во всем виновато замыкание в силовом электрокабеле. Спецслужбы отрабатывают версию о поджоге — здание загорелось сразу в трех местах, и в результате пожара сгорели все уголовные дела, в том числе возбужденные по результатам прошлогодней “зачистки” АвтоВАЗа, одной из самых громких операций МВД.

Здание областной милиции имеет своеобразную архитектуру: оно построено углом, в вершине которого находятся центральная лестница и главный вход, а кабинеты растянуты в два больших крыла. От сильного задымления лестница оказалась заблокированной. Сотни людей были отрезаны от пути к спасению.

Распространение пламени удалось остановить только к девять вечера, когда здание выгорело практически полностью. Огонь даже перекинулся на крышу соседнего дома, которое занимает областное УФСБ, но здесь его удалось сбить.

В огне погибли все документы и архив следственного управления (он находился на втором этаже), все дела, бывшие в производстве ОБЭПа (он занимал третий этаж). Правда, через один из выходов, который был дальше от очага пожара, удалось вытащить несколько компьютеров и какую-то технику.

Полностью пожар был потушен только в пять утра, когда от здания управления остались одни стены. Над пепелищем еще поднимался слабый дым. Еще ночью в Самару из Москвы прилетел губернатор области Константин Титов, который побывал на пожаре, а утром посетил больницу им. Пирогова. В больнице был введен строжайший пропускной режим, а всякие съемки и общение с пострадавшими исключены. Утром в расположенном неподалеку от областного УВД ДК им. Дзержинского стали собираться родственники пострадавших и сотрудники милиции, желавшие узнать о судьбе родных и знакомых.

Здесь составлялись списки погибших, раненых и пропавших без вести. На десять утра в списке погибших значилось 16 человек, пять из которых еще не были опознаны. Более 30 человек до сих пор считаются пропавшими. К середине дня число погибших достигло уже 22, но разбор завалов еще не был закончен, и эта цифра не может считаться окончательной.

Среди погибших немало женщин. Есть и высокие чины: например, начальник следственного управления областного УВД полковник Александр Суходеев. Практически наверняка в огне погибло и большинство сотрудников областного ОБЭП. Заживо сгорела и оказавшаяся в здании редактор газеты “Право” Валентина Неверова. Коллеги, ездившие в морг на ее опознание, говорят, что туда продолжают подвозить все новые трупы, и, по слухам, их число уже приблизилось к 50.

Выяснением причин пожара занимаются прокуратура, ФСБ и чрезвычайный штаб, возглавляемый начальником областного УВД Владимиром Глуховым. Ночью в Самару прилетела комиссия МВД, к концу вчерашнего дня сюда должен прибыть и сам министр Сергей Степашин.

Уничтожены бумаги АвтоВАЗа

Пока трудно сказать, мог ли пожар быть связан с чередой громких отставок в самарской милиции или с громкими делами, которые были возбуждены в Самарской области в последние несколько месяцев. Напомним, что весной 1998 года ушел со своего поста прежний начальник областного УВД Анатолий Андрейкин, и некоторое время спустя в прессе мелькала информация о том, что он обращался в МВД с бумагами, где излагал известные ему факты нецелевого использования бюджетных средств в эшелонах областной власти. Однако никаких последствий эта информация не имела. Естественно, после прихода к руководству областной милицией нового начальника в структурах УВД начался процесс замены некоторых ключевых фигур прежней “команды”. В частности, в очередной раз сменился начальник управления по борьбе с организованной преступностью, а недавно кадровые потрясения испытала милиция Самары: произошла замена главы горотдела по борьбе с экономическими преступлениями, а затем подал в отставку начальник УВД города. Да и над областной милицией в целом сгустились тучи: в конце января на коллегии областного УВД по итогам 1998 года губернатор Константин Титов подверг работу милиции резкой критике. Можно сказать, что в структурах УВД присутствовало некое напряжение, которое, впрочем, вообще характерно для деятельности силовых органов.

И уж наверняка у многих преступников были веские причины для уничтожения находившихся в здании документов. Особенно тех десятков уголовных дел, которые были возбуждены в прошлом году по результатам милицейской “зачистки” АвтоВАЗа. В ходе спецоперации межведомственной бригады было раскрыто 151 экономическое преступление, наложены штрафы на полмиллиарда рублей и более $8 млн, а с территории автогиганта вытеснены все криминальные структуры. Поэтому вряд ли сегодня можно с уверенностью отвергать версию о поджоге. В ее пользу говорят не только свидетельства о прозвучавших перед началом пожара взрывах, но и тот факт, что огонь распространился по зданию поразительно быстро, словно это было тщательно рассчитано. К тому же по пока не выясненной причине не сработала система оповещения о пожаре.

Впрочем, по официальной версии, загорание произошло из-за неисправности электропроводки. Говорят, что замкнул и воспламенился по всей длине силовой кабель. Что касается взрывов, то пожарные считают, что они раздались, когда огонь добрался до хранившегося в здании боезапаса. Кстати, в этом здании 12 лет назад уже был крупный пожар.

Штаб по ликвидации последствий ЧП находится в здании городского УВД. Сами милиционеры пока точно не могут сказать, где теперь их разместят. “Видимо, рассуют по райотделам, а начальство сядет в городском управлении”,- сказал один из оперативников.

Всплеска правонарушений в связи с тем, что все силы милиции были заняты в тушении пожара, в городе не зарегистрировано. Сейчас все райотделы и городское УВД переведены на усиленный режим несения службы.

АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВ,

Пресс-служба Губернатора

На месте пожара, в результате которого полностью сгорело здание УВД Самарской области, спасатели продолжают разбирать завалы. По уточненным данным оперативного штаба, на 12 часов 12 февраля установлено: 30 человек погибли, из них 19 опознаны, госпитализировано 35 человек, 7 из которых находятся в крайне тяжелом состоянии. 27 числятся без вести пропавшими.

Прощание с погибшими состоялось во Дворце спорта ЦСК ВВС в 11 часов. Гражданская панихида — в 14 часов.

Горе Самары — боль России

Сегодня здание УВД Самарской области по степени разрушения напоминает руины второй мировой войны. Работают спасатели МЧС. Случившееся потрясло даже побывавшего здесь вчера министра Сергея Шойгу.

Под обломками и пеплом остались лежать 52 без вести пропавших. Из Саратова, Пензы, Уфы прибыли отряды спасателей, пиротехников. Вся эта груда камня, земли, мусора, пепла будет тщательно просеиваться, чтобы не упустить ни один «вещдок». Знаменитый криминалист из Генпрокуратуры Соловьев, который работал над останками царской семьи, берет на себя идентификацию извлеченных частей тела. Задача стоит одна — восстановить имена без вести пропавших. Администрация области уже выделила 300 тысяч на срочное приобретение лекарств. Выделены необходимые средства для организации похорон. Сегодня на беду откликнулись все города и районы области. Готовы оказать помощь предприятия из других городов страны. Первые взносы поступили из Волгограда. Помощь идет из Москвы, Нижнего Новгорода, Ульяновска и других регионов. Завод «Самеко», испытывающий большие финансовые трудности, сумел выделить 500 тысяч рублей для оказания помощи. Депутаты губернской Думы решили перечислить свой месячный заработок в фонд поддержки правоохранительных органов, который помогает семьям погибших сотрудников милиции.

Официальная версия о коротком замыкании в компьютерной сети, которая и стала причиной пожара, представляется многим маловероятной. Народ склонен больше верить версии о теракте. Тем более что есть свидетели, видевшие двух парней, выбегавших из здания управления за 10 минут до пожара. Очевидцы также утверждают, что поджог начался сразу с трех сторон. Следом за вторым заполыхал весь третий этаж.

Находившиеся на 4-м и 5-м этажах Угрозыск и Следственное управление оказались полностью отрезанными от жизни. А уже через 15 минут все здание полыхало.

В милицейской среде упорно ходят разговоры о том, что местные криминальные структуры Пытались отомстить за большую активную работу, развернутую в конце прошлого года новым начальником Главного управления, генералом Владимиром Глуховым. Он уже отстранил от должности несколько «засвеченных» с ними старших офицеров. В отношении ряда сотрудников были возбуждены уголовные дела.

На январском расширенном заседании коллегии губернатор области К. Титов заявил, что его не устраивает качество работы Управления, подбор и расстановка кадров. Уровень преступности в прошлом году вырос на 10 процентов. Последовали серьезные кадровые изменения. Возникла угроза возврата ко многим уголовным делам, аккуратно сданных в архив. Обиженных оказалось немало. Может быть, они «скорешились» и решили доказать, во что может обойтись новому начальнику его ненужная инициатива. Правда, лишку хватили. Но это пока только версия.

И все же сколько бы версий ни существовало, их отработкой должны заниматься профессионалы. Жизнь 27 погибших уже не вернешь. А уроки из всего этого делать необходимо. С этой целью в Самару прибыла большая группа сыщиков во главе с первым заместителем министра внутренних дел Владимиром Страшко и заместителем министра внутренних дел Игорем Кожевниковым, заместителем директора ФСБ РФ Владимиром Проничевым. На подходе бригада спецов Генеральной прокуратуры. Работы им хватит под завязку.

Вячеслав БЕЛОВ, соб. корр. Самара

Президент вспомнил о трагедии в Самаре

Только через неделю после пожара в Самаре, унесшего более пятидесяти жизней, президент России подписал указ “Об объявлении траура”. 17 февраля на всей территории страны приспустят флаги, отменят концерты и развлекательные телепрограммы. Пресс-служба президента затруднилась объяснить, почему объявление траура затянулось. Ожидается также, что в этот день представители Генпрокуратуры сделают официальное заявление о причинах пожара.

Пожар в здании управления внутренних дел Самарской области унес жизни 51 человека: 44 погибли в огне, семеро скончались позже в больницах. Большая часть погибших женщины. Еще около 20 человек числятся пропавшими без вести. Всего от пожара пострадали 129 человек. По “странному” стечению обстоятельств, в огне погибли именно те сотрудники УВД, которые расследовали наиболее громкие дела, в том числе и те, кто имел отношение к знаменитой операции “Циклон” — “зачистке” АвтоВАЗа от криминальных структур и коррумпированных администраторов.

В том, что в стране должен быть объявлен траур, не сомневался никто. В самом МВД, по словам начальника управления информации МВД Александра Михайлова, траур начался еще в субботу.

Но общенациональное поминовение погибших затянулось до неприличия. В то время как на улицы самой Самары проститься с милиционерами вышли около 100 тысяч человек, администрация президента хранила молчание. Лишь после многочисленных публикаций в СМИ (только “Коммерсантъ” посвятил трагедии несколько статей, в одной из которых был задан прямой вопрос: почему не объявили траур?) окружение Ельцина вспомнило о трагедии национального масштаба. Кстати, в пресс-службе администрации президента так и не смогли объяснить, с чем была связана недельная задержка.

В наконец-то изданном указе глава государства выразил “скорбь по погибшим и соболезнования их родным и близким”. Борис Ельцин постановил объявить 17 февраля 1999 года днем траура в Российской Федерации. Учреждениям культуры и телерадиокомпаниям рекомендовано отменить развлекательные мероприятия и передачи в течение всего этого дня. Правительству совместно с органами госвласти Самарской области надлежит принять все меры по оказанию помощи семьям погибших и пострадавшим в результате пожара.

Как стало известно корреспондентам “Коммерсанта”, представители Генпрокуратуры, работающие на месте происшествия, готовятся 17 февраля доложить о причинах пожара. При этом вместо версии об умышленном поджоге, которая бытовала все эти дни, прозвучат, скорее всего, слова о коротком замыкании в электропроводке либо неосторожном обращении с огнем.

Уже установлено, что возгорание, с которого начался пожар, произошло в кабинете № 75, находящемся на втором этаже здания. Этот кабинет называют “штабным”, хотя он принадлежит следственному управлению. В момент возгорания в нем никого не было. Когда же из-под двери повалил дым, милиционеры ее выбили и натолкнулись на стену огня. Они попытались его тушить, но безуспешно. В это время в панике кто-то побежал в конец коридора и открыл дверь запасного выхода. Тут же возникла очень сильная тяга и огонь начал распространяться по коридору. Добравшись до центральной лестницы, огонь превратился в смерч и пошел наверх. Но даже это не объясняет, почему спустя 10-15 минут горел уже четвертый этаж другого крыла, в котором расположены кабинеты сотрудников управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. И вообще, выжившие во время пожара милиционеры утверждают, что в здании было одновременно несколько независимых друг от друга очагов. И иначе как поджогом они объясняться никак не могут. К тому же уже через несколько дней, как уже рассказывал “Коммерсантъ”, после пожара сотрудники областного УВД начали получать телефонные угрозы от бандитов: “Ментовка сгорела, и с вами найдем, как разобраться”.

ОТДЕЛ ПРЕСТУПНОСТИ

Высоко над горем

Почему Ельцин летал в Амман, но не полетел в Самару

Завтра исполняется неделя самарской трагедии. Все эти дни стоит перед глазами остов здания, ставшего братской могилой для десятков сотрудников милиции, першит в горле от смрада и пепла. Неделю все выпуски теленовостей, все первые полосы газет начинались с этого: “Найдены… пропали без вести… похоронены…”

Даже в привыкшей к драмам и трагедиям России эта череда похоронных процессий, этот целый свежезаселенный квартал на самарском кладбище, как говорится, проняли каждого. Когда люди, выстоявшие недельную бессонную вахту у пепелища, мечтают найти хоть что-то от своего, родного и близкого человека — такая боль передается по самым черствым проводам.

Вот почему не уходят, остаются усталые вопросы: почему в стране не был объявлен национальный траур? почему не удостоили своим присутствием первые лица государства церемонию прощания с самарскими милиционерами? почему президент России не нашел сил и возможности обратиться к согражданам с самыми краткими словами? Ответы из Кремля мы едва ли услышим, но они, безусловно, есть.

Вывод первый. Население (те самые “дорогие Россияне”) и власть давно живут в абсолютно разных измерениях. Не умея ничего, не обеспечивая своих граждан ни мало-мальской работой, ни нормальными законами, ни даже пожарными лестницами и брандспойтами, власть с чего-то вдруг действительно числит себя элитой и пребывает так высоко, что не всегда успевает напустить на физиономию соответствующее моменту выражение. Вот и в этот раз со скорбью опоздали.

Да, премьер звонил трагической ночью самарскому губернатору, да, на похороны прибыл министр Степашин, да, президент распорядился помочь семьям погибших… Но как объяснить, что все это им просто положено по должности. Но есть и другая обязанность: уважать чувства своих сограждан и соответствовать им, особенно в самые горькие и тяж- кие минуты. И это не возвышенная болтовня — это норма! Представьте на секунду в подобной ситуации лидера иного государства. Мог ли Клинтон не выступить и не отдать дань лично десяткам государственных служащих, погибших на посту? Нет, не мог бы — это просто не укладывается в голове любого политика, действующего с оглядкой на общественное мнение.

Вывод второй: общественное мнение в России значит сегодня не больше, чем в эпоху лютого застоя.

Вырвавшись из кухонь и самиздатовских сборников, это самое “мнение” вскипело, побурлило на митингах и выборах — да опало безобидной пенкой. В эпоху, когда едва ли не на каждого политика есть том-другой компромата, когда на воротах не виснет ни брань, ни обвинения, явился новый тип государственного деятеля, абсолютно не зависимого от того, что о нем думают, говорят и пишут.

Президент Ельцин, собравшись с силами, едет на похороны короля Иордании. Как же: возможность хоть на несколько минуток соприкоснуться с мировыми лидерами, почувствовать себя “среди своих, великих”. При том, что каждый его визит на работу в Кремль подается в СМ И как новость №1. Если бы лидер государства думал об общественном мнении, мог бы» он найти силы лично выразить скорбь народу Иордании и не найти их, чтобы утешить собственных сограждан?

Вывод третий. Людей в России жалеют по ранжиру: чем выше пост — тем жальче. В этом плане президент, конечно, вне конкуренции. Вот очередная информация из Кремля с медицинским уклоном: в связи со свирепствующей эпидемией гриппа врачи настоятельно советуют Борису Николаевичу на пару недель воздержаться от поездок в Кремль (можно подумать, президент ездит на работу в чихающем и кашляющем метро). Почему бы подобные советы не дать голодным педагогам, медсестрам и пенсионерам? И многим другим? Жизнь в России — вообще штука вредная…

Вместо ответа на все эти довольно бессмысленные вопросы приведу последнее высказывание первого зам. главы кремлевской администрации Олега Сысуева: “Президент всегда поступает сообразно своему видению ситуации, сообразно ответственности, лежащей на нем… Президент всегда здоров настолько, насколько требуется от него по Конституции”. Поистине, разговор с глухим… Наложите это заявление на телекадры с самарского пепелища. Это тупое и самодовольное отношение власти к путающимся под ногами людишкам не прошибается ничем — ни слезами, ни словами, ни холодом, ни огнем.

Виктор КОНСТАНТИНОВ.

САМАРА В ШОКЕ

ПОЧЕМУ ПРОИЗОШЛА ЭТА ТРАГЕДИЯ?

Самара еще не вышла из шока, вызванного едва ли не самым жестоким из пожаров, которые когда-либо тут видели. Еще уточняется количество погибших сотрудников управления внутренних дел, все новые выявленные жертвы оплакиваются родными и близкими.

Пока еще называют «без вести пропавшими» тех, от кого ничего не осталось в полыхающем аду. Но все настойчивее задается вопрос: почему же такое могло произойти? Ведь сгорел штаб самарской милиции, вся жизнь которого, казалось, была строго упорядочена, подчинена четкой дисциплине. Нелепо погибли многие профессионалы, офицеры, не раз выходившие один на один с матерыми преступниками…

— Сигнал к нам поступил в 17 часов пятьдесят три минуты, вспоминает помощник начальника караула учебного центра Виктор Жуков. — Через три минуты были у здания УВД. Из окон второго и третьего этажей, валил дым…

Учебный центр по подготовке будущих пожарных, у которого тоже есть дежурные экипажи, находится на Хлебной площади. До здания УВД на пожарной машине — действительно три минуты. Пока водитель и исполняющий обязанности начальника караула Василий Гаврильчак устанавливали лестницу, Жуков с пожарным рукавом побежал к центральному входу. Навстречу из дверей вырвался человек, на котором горела одежда… Есть известное каждому правило: при пожаре — звонить. И лишь потом самому приступать к тушению. Тушить такое возгорание должны пожарные. Профессионалам надо помогать, но не подменять их. А в УВД сначала хотели погасить огонь своими силами, и лишь потом по прямому телефону передали сигнал о ЧП на пульт, пожарных…

Как ни быстро распространялись дым и пламя, за три минуты они не могли охватить два этажа. В коридорах и на лестнице Жуков увидел уже задохнувшихся и обгорелых людей. В том же коридоре валялись пожарные шланги и огнетушители.

Значит, офицеры, рискуя жизнью, сами боролись с огнем. Некоторых чуть не силком выталкивали из кабинетов: до последней минуты сотрудники УВД пытались спасти документы. Очевидцы рассказывают, что из окон летели какие-то бумаги. Когда и о собственной-то жизни думать было уже поздно, люди еще думали о служебном долге, о бумагах…

Капитан Юрий Назаренко, попавший в больницу после пожара, рассказывая мне о сослуживцах, говорил: «Умер как настоящий мужчина». Но почему настоящие мужчины должны умирать? Они ведь так нужны живыми в этой непростой жизни. Они дороже документов, самолетов, компьютеров, зданий. Мужество иногда, думаю, и в том, чтобы отступить перед стихией.

…Пожарные машины подходили к горящему зданию одна за другой. Но на весь полуторамиллионный город есть всего восемь автомобилей с лестницами, которые могут достать до крыши пятиэтажного здания УВД. Городу нужно еще минимум пятнадцать таких машин. Не купили, не оснастили — нет денег.

Для спасения людей использовались лестницы, которые устанавливались вручную и доставали лишь до третьего этажа. А потом пожарный, рискуя сломать себе шею, забрасывал «штурмовку» — дополнительную лесенку на четвертый. Вот так и спасал людей Василий Гаврильчак, вызывая восхищение даже видавших виды пожарных.

Пусть не закуплены автомобили с лестницами, но ведь пожарные могли натянуть хотя бы брезент для прыгавших с огромной высоты людей. Работники УФСБ, здание которого примыкает к милицейскому штабу, действительно стащили с какой-то из машин тент и таким образом пытались спасти сотрудников милиции. Пожарные так поступать не могли, потому что у каждого расчета есть определенные обязанности. И нет брезента — не предусмотрен табелем технических средств. Чтобы его натянуть, надо не меньше десятка здоровых мужиков, и то на спасение человека будет немного шансов — так говорят профессионалы. А экипажи машин укомплектованы лишь на половину. За рубежом в таких случаях используют спасательные рукава или надувные приспособления. Но они нам опять же не по карману. Остается главное — всемерно стараться не допускать пожаров. Но известно же — у нас гром не грянет — мужик не перекрестится…

Здание УВД обследовалось два раза — в 1997 и 1998 годах. Один раз успели обследовать даже в этом году, буквально за неделю до пожара. Выдавали предписания о нарушениях правил пожарной безопасности. Что предписывали те предписания, мне установить не удалось. Вешать «всех собак» на руководство УВД области пожарные не хотят. Наверное, это благородно и тоже «по-нашему». Но о выполнении предписаний можно судить по количеству ЧП. В январе прошлого года замкнула электропроводка, в апреле — загорелся один из кабинетов. Оба раза выезжали для тушения пожарные подразделения. С сотрудниками УВД не менее двух раз в год проводились пожарно-тактические учения и занятия. Причем с эвакуацией коллектива из издания. В общем, каждый должен был знать, куда «бечь», какие индивидуальные средства защиты использовать. А если судить по количеству жертв, люди были подготовлены плохо. Или не сразу оценили меру опасности, что, впрочем, тоже говорит о плохой подготовке.

Я первый раз в жизни почему-то захотел, чтобы все мы, когда заходит речь об опасности пожаров, становились хоть частично немцами. И следовали бы педантично инструкциям, даже если это грозит конфликтом с начальством. Глядишь, и звонок раздался бы на пожарном пульте при первом запахе гари. И сигнал об эвакуации прозвенел бы вовремя. И не было бы в кабинетах УВД по два-три слоя линолеума, при возгорании которого выделяется чуть ли не вся таблица Менделеева… Если предполагать уж совсем невероятное, может быть, не стояла бы тут, презрев запрещающие знаки, вереница личных машин, которые мешали экипажам пожарных развернуть лестницы. Они и сейчас облепили здание городского УВД, куда перебрался штаб областной милиции. Хотя стоянка, если верить знакам, запрещена. Впрочем, это «не для своих». И вообще — «мелочь». А для тех, кто погиб, уже вообще не имеют никакого значения ни эти машины, ни знаки, ни уголовные дела.

Жестокие уроки этого пожара относятся к нам, живым. Должны же наконец чему-нибудь научить эти страшные цифры: НА ШЕСТНАДЦАТОЕ ФЕВРАЛЯ ПОГИБЛО СОРОК СЕМЬ ЧЕЛОВЕК, БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИХ — ДВАДЦАТЬ, в больницах находится шестьдесят три сотрудника УВД…

Вчера Самара проводила в последний путь еще шестерых сотрудников управления внутренних дел. Один похоронен на родине в Новокуйбышевске, остальные в окрестностях областного центра, на кладбище «Рубежное». В морге до сих пор не опознаны родственниками девять обгоревших тел…

Александр ПЕТРОВ, соб. корр. «Труда», САМАРА.

«Известия»

Самара: список жертв не исчерпан

Владимир ДЕМЧЕНКО, Александр ПУСТОВОЙ

— У него с собой были какие-нибудь отличительные вещи? — спрашивает следователь оперативного штаба, расположенного неподалеку от сгоревшего 10 февраля здания самарского областного УВД. — Цепочка какая-нибудь или часы…

Женщина рыдает навзрыд и качает головой. Оперативник пытается ее успокоить: «Может, еще жив. Вон сколько без вести пропавших…»

Но скорее всего, там, где раньше было областное УВД, живых уже нет. И те 27 человек, которые числятся пропавшими без вести, скоро пополнят списки погибших. От самого дома остался только чернеющий оконными прямоугольниками каркас. Все перекрытия рухнули, образовав груды камней и углей высотой до второго этажа. Даже если кто-то чудом не задохнулся, не сгорел и не был раздавлен, то он утонул или замерз. Такого количества воды, которое вылили сюда пожарные, хватило бы, чтобы пустить на дно несколько «Титаников».

События вокруг сгоревшего здания областного УВД в Самаре продолжают развиваться по нарастающей. Вечером 11 февраля в город прибыли спасатели МЧС во главе с министром Сергеем Шойгу. Развернув свой лагерь на улице Степана Разина, неподалеку от пепелища, спасатели приступили к разборке остатков здания. Около двух часов ночи были обрушены верхние этажи здания областного УВД. К работе приступили поисковые бригады с собаками. Только за первые часы работы из-под обломков было поднято несколько трупов. Вообще же к двум часам дня, согласно официальной статистике оперативного штаба по ликвидации последствий катастрофы, от огненной стихии погибло 30 человек. 19 из них опознаны, 27 числятся пропавшими без вести, 35 находятся в больницах города.

Кстати, большинство пострадавших — женщины, работавшие в раз личных отделах областного УВД. Погибли и руководители, в том числе начальник следственного управления Александр Суходеев, начальник милиции общественной безопасности Павел Королев, заместитель начальника паспортно-визовой службы Владимир Медведев. Еще ряд руководителей Самарского областного УВД либо находятся в критическом состоянии, либо числятся пропавшими без вести. Начальника УВД Владимира Глухова спасла любовь к творчеству Ларисы Долиной. Он вместе с сослуживцами ушел пораньше и во время трагедии был на концерте.

… В четыре часа дня 12 февраля усиленные наряды милиции вместе с работающими на завалах спасателями наглухо перекрыли все подходы к зданию. Жители окрестных домов были в срочном порядке эвакуированы. Выяснилось, что в подвалах здания находится склад и на нем — около 200 килограммов взрывчатки. Сейчас там работает группа разминирования из подразделения гражданской обороны Саратовской области.

Основными версиями возникновения пожара остаются замыкание электропроводки и поджог. По признанию самих очевидцев, возгорание произошло сразу в трех местах здания, однако многие действительно видели, как горела проводка.

В Самару прибыл заместитель министра МВД России генерал-майор Игорь Кожевников, который принимает участие в работе комиссии по выяснению причин пожара. К вечеру 12 февраля ожидалось прибытие и самого министра МВД Сергея Степашина, который должен принять участие в панихиде и похоронах жертв пожара. Прощание с ними пройдет в здании Дворца спорта ЦСК ВВС 13 февраля. Похоронены погибшие будут на кладбище «Рубежное», где для этого выделена специальная аллея. 12 февраля в Самарской области распоряжением губернатора Константина Титова объявлен день траура. Самара

Хроника событий публикуется на сайте администрации Самарской области: http://www.adm.samara.ru/press/uvd.asp

К сожалению, не все ссылки на другие источники в этом материале продолжают работать. Досадно, что всевозможные модернизации сайтов, включая ресурсы областного правительства, потеряли архивные материалы, на которые прописаны ссылки.

«Самара today» сохранила для истории материалы того страшного дня. Первая наша лента новостей находилась по адресу: www.komprel.ru