Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

В Российской Федерации осуществляется вторая масштабная судебная реформа. Первая реформа суда, получившая статус великой, проходила в 19 веке при Александре II. Отсчет нынешних преобразований ведется с 1991 года, когда Верховный Совет РСФСР одобрил Концепцию судебной реформы, считая ее необходимым условием функционирования России как демократического правового государства. В названном официальном документе намечены основные задачи и приоритетные направления реформирования судебной деятельности и родственных суду институтов.

Важнейшей предпосылкой судебной реформы в России было признание суверенитета Российской Федерации, объявление ее демократическим правовым государством, функционирование которого основано на принципе разделения властей (п. 13 Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990г.). Концепция провозгласила необходимость существенных преобразований в сфере уголовного, уголовно-процессуального законодательного регулирования организации правоохранительной и судебной деятельности для преодоления кризиса отечественной юстиции в широком понимании этого слова.

Вначале заметим, что содержание термина "реформа" означает "преобразования, изменения, переустройство" В связи с этим назовем несколько признаков, характерных как для реформы вообще, так и для судебной реформы в частности.

Во-первых, любая реформа проводится в строго определенной области человеческой деятельности, а судебная реформа - в сфере организации и функционирования суда. Во-вторых, реформа есть не всякие изменения и преобразования, а лишь демократические, позитивные. В противном случае общество получает такое, к сожалению, распространенное явление, как контрреформа. В-третьих, реформа - это не одномоментный акт, ее невозможно провести одним росчерком пера. Это длительный и, как правило, многоэтапный процесс, осуществляемый во временном диапазоне.

Судебная реформа, проводимая в стране с 1991 г., была призвана внести такие изменения в судебно-правовую систему страны, которые обеспечили бы свободный доступ к правосудию, предоставили бы субъекту правоотношений реальные возможности отстаивать свои права и законные интересы. Ее суть состоит в том, чтобы провести такие преобразования, которые позволили бы судам стать действительно независимыми в механизме государственной власти и подчиняться только закону, тем самым воплотить демократические принципы правосудия, признанные мировым сообществом и закрепленные документально.

Теперь, когда определенный этап реформы завершен, можно оглянуться назад, с тем чтобы отметить, что же сделано, как сделано и что надлежит еще сделать, дабы обеспечить дальнейший ход реформы.

1. Этапы современной судебной реформы в РФ

Первый этап 1991 - 1996 гг. Принимается Концепция, ряд законов о судебной реформе.

Впервые, в 1993 году в Основном законе страны (Конституции Российской Федерации) появилось понятие: «Судебная власть».

На этом этапе принимается ряд конституционных законов:

Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" (с изм. и доп. от 8 февраля, 15 декабря 2001 г., 7 июня 2004 г., 5 апреля 2005 г.)

Федеральный конституционный закон от 28 апреля 1995 г. № 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" (с изменениями от 4 июля 2003 г., 25 марта 2004 г.)

Второй этап 1996 - 2002 гг. Начало нового этапа положено принятием Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФК «О судебной системе Российской Федерации». Вслед за указанным конституционным законом принимаются многие законодательные акты о различных звеньях судов в Российской Федерации, финансировании судов и т.д. судебный реформа конституционный закон

В ноябре 2000 года прошел V Всероссийский съезд судей. В Постановлении 5-го Всероссийского съезда судей в ноябре 2000 года констатировано, что период, прошедший со времени одобрения российским парламентом Концепции судебной реформы в РСФСР, ознаменован утверждением в России судебной власти, которая характеризуется как самостоятельная ветвь государственной власти наличием у нее необходимых властных полномочий, реализуемых только судами; установленным законом механизмом обязательного исполнения вступивших в силу судебных актов.

Выступая на V Всероссийском съезде судей в ноябре 2000 г., Президент страны В. Путин отметил: "Говоря о главном итоге судебной реформы, хотел бы подчеркнуть: судебная власть в России, несмотря на проблемы, все-таки состоялась. Мы можем и должны это констатировать. В базовых параметрах концепция судебной реформы реализована".

Судебная реформа продолжалась, разрабатывались и принимались новые законодательные акты.

Третий этап 2002-2006 гг. Начало новому этапу было положено принятием Федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России" на 2002-2006 годы (утв. постановлением Правительства РФ от 20 ноября 2001 г. № 805).

Принятая Федеральная целевая программа "Развитие судебной системы России на 2002 - 2006 гг. явилась таким документом, который сориентировал ход дальнейшей реформы, но не на развитие судебной системы, а лишь на обеспечение ее функционирования. Однако хотя это явилось и незначительным шагом вперед, однако все же перемены были направлены на оптимизацию структуры судебной системы и ее звеньев. А это тоже важный момент.

В декабре 2004 г. проходит VI Всероссийский съезд судей, результатом которого, в том числе, явилось Постановление "О состоянии правосудия в Российской Федерации и перспективах его совершенствования". VI съезд констатировал главный итог: создана обновленная модель российского правосудия, отвечающая потребностям судебной практики и новым демократическим стандартам. Однако говорить о том, что судебная реформа окончена - еще рано.

В ходе реализации были сделаны серьезные шаги, которым будут посвящена отдельная глава нашего исследования.

Четвертый этап 2007-2011 гг. Можно предположить, что это будет завершающий этап реформы, в результате которого должны быть реализованы все задачи Концепции судебной реформы в России, а также новой Программы судебной реформы «Развитие судебной системы России», которая принята 4 августа 2006г. Одним из важных шагов в осуществлении судебной реформы, надо отметить, явилось создание принципиально новой нормативно-правовой основы организации и функционирования правосудия. Принятая Федеральная целевая программа "Развитие судебной системы России на 2002 - 2006 гг." (утвержденная Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 ноября 2001 г. № 805) явилась таким документом, который сориентировал ход дальнейшей реформы, но не на развитие судебной системы, а лишь на обеспечение ее функционирования. Однако хотя это явилось и незначительным шагом вперед, однако все же перемены были направлены на оптимизацию структуры судебной системы и ее звеньев. А это тоже важный момент.

Новая программа закрепляет следующие цели и задачи. Целями Программы являются повышение качества осуществления правосудия, совершенствование судебной защиты прав и законных интересов граждан и организаций.

Основными задачами Программы являются:

Обеспечение открытости и прозрачности правосудия;

Повышение доверия к правосудию, в том числе за счет повышения эффективности и качества рассмотрения дел;

Создание необходимых условий для осуществления правосудия, обеспечение его доступности;

Обеспечение независимости судей;

Повышение уровня исполнения судебных актов.

В Программе подводятся итоги ранее действовавшей программы, а также предлагаются направления совершенствования и развития судебной системы, которые будут рассмотрены нами ниже.

2. Основополагающие задачи Концепции судебной реформы 1991 года

Концепция поставила следующие задачи:

Защита и неуклонное соблюдение основных прав и свобод человека, конституционных прав граждан в судопроизводстве;

Закрепление в нормах уголовного и гражданского процесса, в соответствующих законодательных актах демократических принципов организации и деятельности правоохранительных органов, положений, отвечающих рекомендациям юридической науки;

Обеспечение достоверности и повышение доступности информации о деятельности правоохранительных органов, судебно-правовой статистики;

Создание федеральной судебной системы;

Признание права каждого лица на разбирательство его дела судом присяжных в случаях, установленных законом;

Расширение возможностей обжалования в суд неправомерных действий должностных лиц, установление судебного контроля за законностью применения мер пресечения и других мер процессуального принуждения;

Организация судопроизводства на принципах состязательности, равноправия сторон, презумпции невиновности подсудимого;

Дифференциация форм судопроизводства.

3. Основные достижения по реализации Концепции и переустройству отечественного правосудия

Основными достижениями проведенных за эти годы преобразований, на наш взгляд, стали объявление на самом высоком юридическом уровне человека, его прав и свобод высшей ценностью, законодательное закрепление теории разделения властей и их относительной самостоятельности, четкое выделение главной - правозащитной функции суда, который к тому же получил статус власти.

Согласно общей теории ключевым признаком судебной власти является ее юрисдикция, то есть обладание таким объемом властных полномочий, который достаточен для полноценного выполнения поставленных перед ней задач. Как известно, в прежние годы многие по природе присущие суду полномочия принадлежали партийным и административным структурам, а также органам прокуратуры. В ходе современного реформирования они были по праву возвращены суду, поскольку только он призван разрешать юридические споры, существенно затрагивающие права и свободы граждан, законные интересы общества и государства. Произошедшие кардинальные изменения в судебной компетенции стали достаточным основанием полагать, что в базовых параметрах и юридически, и фактически судебная власть в Российской Федерации состоялась.

К числу несомненных достижений реформы относится правовое закрепление основ обустройства федеральной судебной системы. Сразу же в первые годы преобразований были приняты Федеральные конституционные законы: о Конституционном Суде, об арбитражных судах и судебной системе Российской Федерации. Они стали юридическим фундаментом организации и функционирования конституционного правосудия, арбитражных судов и судов общей юрисдикции. В результате реализации Федерального закона от 17.12.1998 о мировых судьях в Российской Федерации возрожден институт мировой юстиции. Он существенно разгрузил районные суды, которые в прежние годы явно не справлялись с увеличивающимся потоком судебных дел, и несколько приблизил правосудие к населению.

В ходе реформы осуществлены меры по повышению социального и правового положения носителей судебной власти. Вступивший в силу в 1992 году Закон о статусе судей закрепил основы единого юридического состояния служителей Фемиды, предъявляемые к ним требования, способы наделения полномочиями, а также гарантии их деятельности.

Отчасти решена задача по обновлению процессуального законодательства, дифференциации форм гражданского судопроизводства, расширению возможностей обжалования в суд неправомерных действий и решений органов публичной власти и их должностных лиц. Возрожден суд присяжных, получил юридическую регламентацию новый для российского законодательства институт нормоконтроля.

Весьма значимым событием в правовой жизни страны стало учреждение органов судейского сообщества - советов и квалификационных коллегий судей, которые оказывают заметное влияние на ход осуществляемых преобразований.

Создание Судебного департамента при Верховном Суде РФ и его органов на местах, Российской академии правосудия, а также реализация Федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России" на 2002 - 2006 годы позволили снять остроту многих проблем, несколько укрепить финансовое, ресурсное, материально-техническое и кадровое обеспечение судебной системы.

В определенной степени выполнены другие важные задачи, предусмотренные Концепцией 1991 года.

Однако реформа далеко не завершена. Более того, по мнению многих исследователей, она идет слишком медленно, некомплексно, несистемно и непоследовательно.

Наряду с произошедшими серьезными позитивными изменениями, за эти годы систематически вносились предложения и законодательные инициативы, а также был принят ряд нормативных актов, значительно снижающий гарантии независимости судебной деятельности.

Так, на втором этапе преобразований, начавшемся в 2000 году, был выдвинут лозунг реформирования правосудия "через главную его фигуру - судью" . Разработчики нормативных новшеств посчитали, что большинство болевых точек в судебной системе накопилось по вине самих судей, которые, получив много властных полномочий и неприкосновенность, стали якобы бесконтрольными и безответственными.

Поэтому 15 декабря 2001 г. были внесены радикальные изменения и дополнения в Федеральные конституционные законы "О Конституционном Суде РФ" и "О судебной системе РФ", Закон "О статусе судей в РФ". Отметим, наряду с позитивными и востребованными обществом юридическими новациями, были приняты нормы, которыми существенно снижен уровень правового гарантирования независимого правосудия. Например, важнейшие гарантии статуса судей, содержащиеся в федеральных конституционных законах, переведены в Закон о статусе судей - правовой акт меньшей юридической силы. Создан опасный прецедент нестабильности правовой базы, "передела" юридических правил под определенную ситуацию или конкретных лиц. Такие решения вызывают сожаление, и их нельзя считать прогрессивными.

В ходе осуществляемого переустройства особенно не повезло конституционному принципу несменяемости носителей судебной власти. В классическом варианте он означает, что судья осуществляет свои полномочия до тех пор, пока ведет себя безупречно. Однако изначально в Российской Федерации его содержание не получило научного обеспечения и четкой законодательной регламентации. А потому регулирующие этот принцип нормы систематически изменяются. В частности, в первоначальной редакции Закон о статусе судей от 26 июня 1992 г. не закреплял предельного возраста пребывания этих лиц в должности. Однако впоследствии он был установлен в 65 лет, а несколько позже - в 70. В 2001 г. для председателей судов и их заместителей были введены 6-летние сроки пребывания в должности, хотя многие из них к тому времени уже были назначены без ограничения срока полномочий. Закон о статусе судей закрепил для впервые назначаемых судей районного уровня трехлетний испытательный срок, по окончании которого они могут быть назначены без ограничения полномочий. Названное законоположение, на наш взгляд, явно противоречит букве и духу Конституции. Однако вместо его отмены в 2001 г. действие этой нормы распространено еще и на судей областных и равных им по статусу судов.

В эти и последующие годы труднообъяснимая полоса законодательных изменений прошла по вопросу о сроках полномочий судей Конституционного Суда. В июле 2006 г. Министерством экономического развития и торговли РФ разработан новый законопроект по дальнейшему реформированию правового статуса служителей закона. Итак, череда законодательных инициатив по "совершенствованию" юридического положения центральной фигуры правосудия бесконечно продолжается. А совсем недавно Председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев подчеркнул, что у нас нет внятной концепции о статусе судей и "мы до сих пор не ответили на главный вопрос: кто может быть носителем судебной власти?"

Как отмечалось, одним из значимых плюсов проводимой реформы стало юридическое закрепление в России самостоятельной судебной власти. Вместе с тем требуется дальнейшая последовательная работа по ее укреплению, претворению конституционных предписаний в реальную жизнь.И это обусловлено вполне объективными факторами и, в частности, тем, что состояние реальной независимости сегодняшнего суда - одна из болевых точек, как еще говорят, слабое звено, не позволяющее вершить истинное правосудие. Поэтому государство, несомненно, обязано разработать и реализовать ряд комплексных мер по созданию условий для отправления подлинно независимого правосудия. Гарантии судебной независимости подразделяются на экономические, организационные, политико-идеологические, нравственно-духовные и собственно юридические. И, безусловно, все они имеют исключительно важное значение для беспристрастного и эффективного функционирования судебной власти. Решая проблемы обеспечения независимой судебной власти, необходимо, по нашему мнению, параллельно ставить вопросы утверждения реальной самостоятельности судебной власти. Понятие "самостоятельность судебной власти" более широкое по содержанию, чем ее "независимость", которая проявляется в процессуальной деятельности суда. Самостоятельность, помимо процессуальной независимости, включает еще и организационный аспект. Он означает организационно-структурную автономию государственных органов, входящих в судебную систему, всю полноту ее компетенции, монопольную сферу ее реализации, особые, только ей присущие функции, свою сферу ответственности, самостоятельное управление, организационное и ресурсное обеспечение.

Предстоит немало сделать по оптимизации параметров судебной компетенции, ее рационального разграничения, с одной стороны, между подсистемами судов различной юрисдикции и их судебных инстанций, а с другой - между федеральным центром и регионами.

На наш взгляд, в условиях федеративного государства не снята проблема укрепления судебного федерализма и децентрализации судебной компетенции. По существу, сейчас в России государственный механизм субъектов Федерации неполноценен. Он состоит из органов законодательной и исполнительной властей. На этом уровне не только не имеется судебной власти, но и отсутствует какая-либо общенациональная политика по ее организации. Возрожденный институт мировых судей, имеющий, кстати, двойственный статус, и образованные в 16 субъектах Федерации конституционные (уставные) суды, обозначенной проблемы не решают.

В различных источниках затрагивается достаточно острая тема обеспечения справедливого и независимого судебного разбирательства. По данным некоторых солидных исследований, сохраняется крайне низкий уровень доверия граждан к суду. И, несомненно, следует приложить немало усилий для реализации конституционного принципа независимости носителей судебной власти, ибо только при этом условии возможно истинное правосудие и эффективная судебная защита. Институт независимости судей - это, пожалуй, самое "слабое звено" во всей судебной деятельности. За это суды и судей нещадно (а порой - обоснованно!) подвергают критике. Представляется, что государство на основе анализа проблем, имеющихся в этой сфере, обязано разработать и осуществить ряд последовательных и комплексных мер по созданию условий для отправления подлинно независимого правосудия.

Не получила завершения, по нашему мнению, начатая модернизация судебной системы. Напомним, сразу же в первые годы судебной реформы были приняты три Федеральных конституционных закона - о Конституционном Суде, об арбитражных судах и судебной системе Российской Федерации, которые стали юридическим фундаментом организации и функционирования российского правосудия. Однако строительство всего "дворца правосудия" не завершено, а долгострой продолжается. Не приняты значимые законы, закрепляющие структуру самой большой подсистемы судов - общей юрисдикции. В том числе не увидел свет федеральный конституционный закон, регламентирующий статус Верховного Суда РФ. Хотя справедливости ради надо сказать, что новое здание для Верховного Суда РФ введено в эксплуатацию. Также требуют своего разрешения вопросы выстраивания специализированных судов, расширения географии функционирования конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, которые сейчас работают лишь в 16 регионах России. Указанные пробелы в правовом регулировании - уже сами по себе показатель отсутствия системности, и в целом подтверждает необходимость концептуального подхода к организации российской судебной системы в целом.

Вызывает много спорных вопросов позиция и принимаемые правовые акты по столь масштабному укрупнению районных (городских) судов. Названные мероприятия проведены уже в нескольких субъектах. По многим другим регионам законопроекты с аналогичными целевыми установками находятся на рассмотрении в Госдуме. Представляется, что подобное реформирование следует проводить исключительно осторожно и при наличии действительно оправданной необходимости. Ведь сложившаяся система судов районного уровня оправдала себя многолетней практикой, она в какой-то степени приближена к населению и им востребована. С нашей точки зрения, не совсем верный (но сегодня модный!) подход по сокращению государственных расходов завтра способен принести еще больший ущерб. Совершенно очевидно, что, оптимизируя бюджетные ассигнования на судебную систему, государство, по сути, перекладывает бремя финансовых расходов на своих граждан. Именно им из-за упразднения многих судов в районных центрах станет затратнее реализовать свое конституционное право на судебную защиту. Именно они понесут дополнительные транспортные и временные издержки. Кроме того, необходимо учитывать тот фактор, что укрупнение судов способно парализовать или заметно снизить их организационную управляемость. Многолетняя практика подтверждает, что в многосоставных (с большой штатной численностью сотрудников) судах эффективность организационного управления крайне слаба. Сторонники укрупнения судов приводят в обоснование своей позиции такой довод, что якобы малочисленные суды не имеют возможности рассматривать уголовные дела в составе трех профессиональных судей. Однако достаточно известно, что эта недавно введенная в России новая форма судопроизводства юридической практикой не востребована.

Продолжая разговор о проблемных вопросах организации судебной системы, нельзя не отметить, что у нас не решена важнейшая задача выстраивания специализированных судов. Длительное время в Государственной Думе лежит без движения законопроект о федеральных административных судах. Применительно к судам общей юрисдикции учеными были выдвинуты предложения о целесообразности реализовать предусмотренную Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации" возможность образования специализированных судов в рамках системы судов общей юрисдикции, ориентированных на рассмотрение административных дел, т.е. споров, связанных с обжалованием решений и действий органов публичной администрации. При этом высказывались различные мнения о специализации судебных составов в связи с необходимостью глубокого изучения и правильного применения судьями широкого массива законодательных актов, используемых для рассмотрения определенной категории дел в сфере управления. Вместе с тем отмечалось: поскольку административные споры рассматриваются в порядке гражданского судопроизводства, такую специализацию обеспечить сложно. Выдвигалась и обосновывалась идея создания административных судов, а на первое время - обособления судебных составов и создания в судах второй инстанции и в Верховном Суде Российской Федерации коллегий по административным делам.

Другой вариант формирования административной юстиции связан с сохранением специальных палат на уровне районных, городских судов и созданием административного суда в каждом субъекте Федерации, а также высшего административного суда Российской Федерации, наделенных функцией рассматривать кассационные жалобы и правом разрешать некоторые категории дел по первой инстанции.

Учитывая проблемы материально-технического обеспечения судов и сложности с их бюджетным финансированием, первоначальным этапом в становлении административной юстиции в России целесообразно введение в состав районных судов судей по административным делам, создание в вышестоящих судах общей юрисдикции судебных коллегий по административным делам. Это позволит обеспечить наиболее полную реализацию права граждан на судебную защиту их прав и свобод. Между тем за время реформ количество дел по заявлениям граждан об оспаривании действий и решений органов публичной власти и должностных лиц увеличилось в 30 раз. Как верно отмечает В.И. Радченко, блокирование процесса закрепления административной юстиции стало наиболее чувствительным отступлением от намеченного курса на развитие судебной реформы. Предложение Высшего Арбитражного Суда РФ по созданию федеральной административной службы для разрешения споров в сфере публичных правоотношений является иллюзорным. Оно вовсе не снимает эту острейшую проблему, а только загоняет хроническую болезнь внутрь организма. Достаточно сказать, что явно низкий уровень правовой культуры наших должностных лиц, а тем более их ведомственная принадлежность к структурам исполнительной власти, не позволят объективно рассматривать подобные конфликты, надежно защищать наших граждан от произвола чиновников.

До сих пор не получил окончательного разрешения длительное время обсуждаемый вопрос об учреждении ювенальной юстиции и судов по делам семьи и несовершеннолетних, хотя в этом имеется острейшая социальная потребность. Целесообразность создания ювенальных судов подчеркивалась в Концепции судебной реформы. Такие суды существуют во многих странах мира, и в определенной мере их деятельность себя оправдывает. К участию в рассмотрении дел в этих судах постоянно привлекаются педагоги, медики, психологи, поддерживаются связи с органами здравоохранения и просвещения, социальными службами. Такая система правосудия требует постепенного изменения действующего законодательства, определения объема полномочий участвующих лиц на всех этапах отправления правосудия.

С нашей точки зрения, в России еще не реализована одна из основных идей сущностной характеристики института мировых судей - приближение правосудия к населению на уровень "шаговой доступности". Сейчас многие мировые судьи размещены не на своих судебных участках, где проживает население, а в отдаленных зданиях федеральных судов. К тому же многие судебные участки в силу возрастающей социальной конфликтности оказались перегруженными. Между тем финансирование деятельности этих судей, осуществляемое из бюджетов субъектов Федерации, далеко не всегда отвечает реальным потребностям. Не отработан четкий механизм поступления на участки бюджетных ассигнований, в связи с чем просматривается определенная зависимость мировых судей от местных властей. Не все принятые законодательные новшества по уменьшению объема нагрузки мировой юстиции являются оправданными. Например, в юрисдикцию районных судов возвращены споры о взыскании заработной платы, снятии дисциплинарных взысканий. Однако их-то как раз и должны разрешать мировые судьи, поскольку они не представляют большой сложности. Но для своевременного рассмотрения дел следует укрепить аппараты мировых судей, ввести полноценный институт помощников.

Закон "О мировых судьях в Российской Федерации" от 17 декабря 1998 г. смягчил проблему федерализма в судебной системе. По закону мировой судья избирается на пять лет населением или назначается органом законодательной власти субъекта Федерации. Мировые судьи могут действовать в пределах судебных участков, которые создаются в соответствии с законами субъектов Федерации из расчета один участок на 15-30 тыс. жителей. Зарплата мирового судьи составляет 60% оклада председателя Верховного Суда, а в городах федерального значения - 64% и начисляется из федерального бюджета. А материально-техническое обеспечение (предоставление помещений, мебели и канцтоваров) возложено на органы юстиции или органы исполнительной власти соответствующего субъекта Федерации.

Мировым судьям закон дал статус судей общей юрисдикции, они входят в единую судебную систему России. Их постановления, распоряжения, требования, поручения и вызовы обязательны для всех юридических и физических лиц и органов власти.

В компетенцию мировых судей входят дела, которые не требуют долгих разбирательств, но неизбежно зависают в перегруженных судах. Это дела о расторжении брака и разделе нажитого за время совместной жизни имущества, другие дела в сфере семейно-правовых отношений (за исключением дел об оспаривании отцовства и материнства, лишении родительских прав и усыновлении). А также дела, связанные с трудовыми отношениями (за исключением дел о восстановлении на работе), споры в отношении собственности по имущественным искам, если сумма иска не превышает 500 МРОТ, и дела об определении порядка пользования земельными участками, строениями и другой недвижимостью. Кроме того, мировой судья вправе рассматривать уголовные дела о преступлениях, за совершение которых предусмотрено наказание не более двух лет лишения свободы.

Как было отмечено, в ходе реформ в определенной мере решена задача по обновлению судопроизводства. Однако многие процессуальные правила, в том числе судебные процедуры, не отвечают происходящим в стране изменениям. Имеется острая потребность в изменении и развитии юридической регламентации многих процедурных норм, принятии кодекса об административном судопроизводстве.

Вот уже не один год в литературе выражается обеспокоенность за соблюдение прав граждан, пострадавших от преступных действий. По мнению большинства теоретиков и практиков, по новому Уголовно-процессуальному кодексу, самым незащищенным субъектом правоотношений оказался именно потерпевший. В связи с этим заслуживает внимания и поддержки предложения Уполномоченного по правам человека в РФ, сделанные им в специальном докладе от 27.05.2008 "Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений".

По замыслу разработчиков Концепции судебной реформы, намеченные преобразования должны затронуть не только сферу непосредственного правосудия (судоустройства, судопроизводства, статуса судей и т.д.), но и деятельность других институтов и механизмов правозащитного комплекса. Однако эта чрезвычайно знаковая для обеспечения прав и свобод граждан идея так и не реализована. Проводимая реформа практически не затронула институт предварительного расследования уголовных дел, правового положения должностных лиц, выполняющих указанные функции.

Многие исследователи не без оснований отмечают, что в России крайне усложнено действующее досудебное производство уголовных дел. Оно предусматривает незначительное число дифференцированных процедур и слабо учитывает особенности расследования различных категорий уголовных дел. Поэтому следует поддержать предложения Генеральной прокуратуры РФ и Верховного Суда РФ по упрощению предварительного расследования дел о преступлениях небольшой и средней тяжести. Вместе с тем в таком, в целом разумном, предложении таится и серьезная опасность: вероятная возможность "перелива" бремени доказывания со стадии предварительного расследования на стадию судебного разбирательства. Уйдя от волокитного следствия и дознания, мы можем прийти и без того к волокитному правосудию. И скорее всего, подобного свойства новации не достигнут конечных позитивных целей уголовного процесса. Думается, что при выборе новых юридических процедур нужно исходить не только из категории преступлений и соответственно дел, подлежащих упрощенному расследованию, но и учитывать еще как минимум два критерия. Ими могут быть: 1) отношение обвиняемого к совершенному преступлению, то есть признание или отрицание им вины; 2) достаточность по делу доказательственной базы или отсутствие таковой. Известно, что совершенное в условиях неочевидности преступление небольшой тяжести крайне сложно для процесса доказывания, тогда как более тяжкое преступление, но совершенное в других условиях, для сбора и оценки доказательств не представляет никакой сложности.

Цель любого судебного реформирования - сделать суд скорым, правым и справедливым. Поэтому состязательный процесс - это процесс, отвечающий международному стандарту. Отсюда переход на апелляционный процесс в судах второй инстанции - неизбежный и оправданный путь. Далеко не полная апелляция, а очень осторожный переход от кассации к апелляции в судах второго звена может оказать свое благоприятное воздействие. Для того чтобы апелляционный пересмотр уголовного дела стал формой по пересмотру судебных решений как контроль за правосудностью решений суда, вынесенных судом по первой инстанции необходим, конечно же, коллегиальный состав суда. Действовать суд должен только в пределах жалобы. Если же будут обнаружены обстоятельства, касающиеся интересов других лиц, осужденных по этому же делу и в отношении которых жалоба или представление не были принесены, уголовное дело должно быть пересмотрено и в отношении этих лиц.

Учитывая, что форма пересмотра не вступивших в законную силу решений суда должна быть единой, то, как представляется, апелляционная форма проверки, распространяющаяся на все приговоры судов первой инстанции, при которой будет возможным путем исследования доказательств по существу проверить обоснованность решения судьи и вынести при необходимости новое решение, в том числе ухудшающее положение, позволит кассации стать формой проверки судебных решений, вступивших в законную силу, т.е. занять место производства в порядке судебного надзора. Расширяя права кассационной инстанции на исследование доказательств, это позволит устранять допускаемые ошибки и обеспечить стабильность судебной практики.

Важным в реформировании судебной деятельности остается вопрос об общественном контроле, поскольку судебная и правоохранительная система должна быть прозрачной, а их деятельность - доступной для контроля со стороны гражданского общества. Думается, что представители гражданского общества должны принимать участие в отправлении правосудия.

Закон "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве"", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях возродили в России суд присяжных - важнейшую гарантию защиты прав граждан и самую демократическую форму судопроизводства. В процессе доработки закона был достигнут компромисс: рассмотрение дел присяжными вводилось лишь для областных (краевых) судов, к подсудности которых по первой инстанции относятся дела о наиболее тяжких преступлениях (убийство, изнасилование, хищения в особо крупных размерах, преступления против безопасности государства).

Возрождение суда присяжных стало главным событием в реформе судебной системы за 1992-1993 гг. Для начала суд присяжных ввели только в 9 регионах (Московской, Рязанской, Саратовской, Ивановской, Ульяновской и Ростовской областях, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях), где предварительно была проведена большая подготовительная работа. Предполагалось, что передача права вынесения приговора двенадцати независимым представителям народа приведет к появлению состязательности процесса, ослабит обвинительный уклон, столь характерный для советской судебной системы, и продемонстрирует общественности, что правосудие освободилось от политического влияния.

В соответствии с законом присяжным заседателем может стать любой достигший 25 лет, несудимый, дееспособный гражданин из перечисленных регионов России. Из списков кандидатов в присяжные заседатели исключаются по их заявлению сотрудники правоохранительных органов, судьи, военнослужащие, священнослужители, руководители органов государственной власти и их заместители, а также лица, не владеющие языком судопроизводства, люди старше 70 лет, инвалиды либо лица, имеющие физические или психические недостатки, мешающие им понять, что происходит в зале суда. Для всех остальных участие в процессах в качестве присяжного заседателя в течение 10 календарных дней в году - гражданская обязанность.

Списки потенциальных присяжных заседателей составляет областная (краевая) администрация. После довольно сложной процедуры отбора (на заключительном этапе обвинение и защита вправе без указания причин отвести четырех кандидатов, что требует от прокурора и адвоката знания основ психологии) формируется коллегия присяжных заседателей из двенадцати основных и двух запасных. Запасные присяжные на протяжении всего процесса участвуют в рассмотрении дела и готовы заменить основного присяжного, если тот по какой-то причине выбывает.

Собственно процессу предшествует важная стадия предварительного слушания дела без участия присяжных заседателей, в ходе которой судья должен определить допустимость представленных прокурором доказательств и исключить из дела полученные с нарушением закона. Разница в этом смысле между судом присяжных и общим судом (с участием народных заседателей или судьей единолично) в том, что в последнем доказательства, подлежащие исключению из дела (судьи часто закрывают глаза на "малозначительные" нарушения закона), все равно доводятся до сведения судей и народных заседателей и психологически не могут не влиять на их сознание. А присяжные ничего не знают об исключенных доказательствах.

Присяжные (и никто кроме них) решают вопрос о виновности. Даже Кассационная палата Верховного Суда не вправе отменить вердикт присяжных, если он вынесен без нарушения уголовно-процессуального закона. Народных заседателей (в отличие от присяжных) закон наделил всеми правами судьи и обязал вместе с ним не только устанавливать факты, но и решать вопросы права, в которых они не ориентируются. Когда же народные заседатели, интуитивно чувствуя несправедливость, выражают несогласие с мнением судьи (что бывает крайне редко), у него наготове беспроигрышный способ: он предлагает им самим написать приговор, чего они сделать не в состоянии. Поэтому роль народных заседателей свелась к киванию головой в такт решению судьи.

Судью, который фактически единолично решает дело, можно подкупить, запугать. В суде присяжных это бессмысленно, поскольку исход дела зависит не от него, а от двенадцати народных представителей, каких именно, заранее неизвестно, поэтому воздействовать на них значительно сложнее. Если все же такая угроза существует, то закон "О судоустройстве" обязывает органы внутренних дел немедленно по заявлению присяжного заседателя или по собственной инициативе обеспечить безопасность присяжного и членов его семьи, сохранность принадлежащего ему имущества.

Результаты работы судов присяжных в 9 регионах России оказались обнадеживающими. Хотя процессы в среднем продолжались около 5 дней, что почти вдвое больше среднего срока разбирательства аналогичных дел в судах с участием народных заседателей, новые правила судопроизводства в значительной степени способствовали устранению обвинительного уклона и созданию действительно состязательного процесса. В начале 90-х годов областные (краевые) суды оправдывали 0,5% подсудимых, а присяжные только за 1994-1995 гг. вынесли около 15% оправдательных вердиктов. По каждому четвертому делу присяжные признавали подсудимых виновными в менее тяжких преступлениях по сравнению с теми, которые фигурировали в обвинительных заключениях, подписываемых следователем и утверждаемых прокурором, а по каждому второму признавали осужденного заслуживающим снисхождения или особого снисхождения. Это обязывало судью снизить наказание.

Любопытно, что критики суда присяжных, которые во время прохождения закона через парламент утверждали, будто суды будут в основном оправдывать преступников и направлять дела на дополнительное расследование, теперь могли бы, ссылаясь на приведенные статистические данные, упрекать присяжных в излишней снисходительности, но почему-то этого не делают. Видимо, пришло понимание того, что расправный суд и надлежащая правовая процедура - далеко не одно и то же. Суд присяжных заставляет судей, прокуроров и адвокатов во многом пересмотреть свои взгляды на профессию.

Прокурор больше не может рассчитывать на то, что судья - его сподвижник по борьбе с преступностью - "не заметит" погрешностей предварительного следствия (сколько изломанных человеческих судеб стоит за ними) и "вытащит дело" за прокурора. Адвокату не имеет смысла "договариваться" с прокурором или судьей, а необходимо проявлять профессиональное мастерство. И сам судья начинает понимать: слово "суд" происходит не от "осудить", а от "рассудить".

Сложилась парадоксальная ситуация: параллельно существуют две системы правосудия - традиционная, принятая в подавляющем большинстве судов общей юрисдикции, и состязательная, организованная для нескольких судов с участием присяжных заседателей. Состязательное судопроизводство, оказывая положительное влияние на обычный уголовный процесс (в частности, созданием прецедентов правового решения вопроса о допустимости доказательств), погоды не делает. Оно постепенно деградирует в чуждой среде, не становясь правилом, оставаясь исключением. Так и не реализованы нормы Конституции, обеспечивающие гражданам защиту от произвольных арестов, гарантирующие право обвиняемого предстать перед судом присяжных, провозглашающие принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.

Конечно, суд присяжных далеко не идеальная форма судопроизводства, и не случайно в ряде стран, например во Франции, отказались от него. Возможно, что наиболее эффективно могла бы действовать коллегия из трех судей-профессионалов, но для этого в условиях России нужно иметь большое количество высококвалифицированных судей, а их пока явно недостаточно.

Еще одна важная проблема судебной реформы - защита судей и свидетелей от угроз со стороны преступных сообществ. В современных российских судах "заказное правосудие" не ушло в небытие, а лишь приняло новые формы. Когда судья действует вопреки представленным доказательствам, логике и здравому смыслу, понятно, что им движет страх за свою жизнь и жизнь своих близких. Ведь судья в России не защищен не только от давления, но даже от прямых угроз. Не защищены и свидетели. В развитых странах на защиту свидетелей выделяются огромные средства. Федеральные власти выплачивают им компенсации за физический и моральный ущерб, в отдельных случаях им предоставляется новая работа, меняются место жительства, имя и даже внешность. Затраты государства велики, но и отдача огромная: благодаря такой программе раскрыты сотни тяжелейших преступлений.

Обновление российского уголовно-процессуального законодательства - процесс не скоротечный Важной составляющей новой доктрины регламентации уголовно-процессуальных отношений является расширение прав и возможностей граждан, вовлекаемых в уголовное судопроизводство. Основываясь на идее естественного происхождения основных прав и свобод личности в отношениях с органами государственной власти и общества, необходимо иметь в виду, что правосудие - это такая сфера общественной жизни, которая непосредственно связана с защитой прав и законных интересов граждан, а потому реформирование законодательства должно проходить осторожно, вдумчиво, опираясь на международно-правовые стандарты и достижения современной отечественной науки и практики.

Нельзя не назвать еще один чрезвычайно значимый вопрос, который может стать одним из приоритетов дальнейшего реформирования. По данным социологических исследований, сохраняется низкий уровень доверия граждан к суду, что объясняется многими факторами. И надо делать системные, комплексные, последовательные шаги по повышению роли и авторитета суда в обществе. Одним из них намечается гуманизация законодательства и правосудия. Но она будет оправданна только в разумных объемах и строго дифференцированно. Уместно вспомнить, что конфискация имущества как вид уголовного наказания была в свое время отменена также по мотивам гуманизации.

И наконец, о содержании тех приоритетных направлений, которые названы в распоряжении Президента, точнее, о некоторых из них.

Глава государства абсолютно правильно среди первоочередных обозначил проблему неисполнения судебных актов, ибо она в последние годы перешла все разумные границы. Сейчас не исполняется почти каждое второе решение судов общей и арбитражной юрисдикции, игнорируются даже акты Конституционного Суда РФ. И эту проблему вовсе не следует упрощать, ссылаясь на недостаточно активную роль Федеральной службы судебных приставов по розыску отцов, автомобилистов, вовремя не уплачивающих алименты и штрафные санкции. Хотя и ее нужно укреплять - повышать статус, совершенствовать процедуры деятельности.

Однако имеются более весомые причины названной проблемы. Это как раз та болезнь, которая порождена самим государством, его органами и должностными лицами. Именно государство, используя бюджетный иммунитет и якобы защищая государственные интересы, не выполняет обязательства перед своими гражданами. Данное крайне негативное явление зашло так далеко, что исполнительные производства, где должником является государственная казна в лице Министерства финансов РФ, были выведены из-под юрисдикции службы судебных приставов. Таким способом государство, по существу, отгородилось от своих граждан и направило их за защитой в Страсбург. А Европейский суд по правам человека, охраняя права наших соотечественников, стал выносить решения по делам, где ответчиком по неисполнению актов отечественных судов стала Российская Федерация. Неисполнение судебных решений непосредственно взаимосвязано с другой проблемой, не менее разрушающей правовые и нравственные устои общества - правовым нигилизмом самой власти. Именно она подает заразительные примеры неуважительного отношения к закону и суду.

А пора бы уходить от расхожего афоризма: "В России всегда принимались плохие законы, но это компенсировалось тем, что они всегда не исполнялись".

И этот процесс неплохо бы начинать с государственных органов и их должностных лиц. А для этого следует срочно в рамках преодоления отечественной хронической болезни - правового нигилизма установить персональную ответственность должностных лиц за неисполнение актов Конституционного Суда.

В распоряжении Президента РФ совершенно верно поставлен вопрос об улучшении подготовки и переподготовки судей и кандидатов в судьи.

Работа служителей Фемиды является одной из наиболее сложных и социально значимых юридических специальностей. Это особенно проявляется в настоящее время, когда формируются новые социальные и экономические отношения, интенсивно меняется отечественная правовая система, в обществе возникают ранее неизвестные юридические конфликты. И в этих условиях судьям необходим более высокий уровень юридического мышления, судейский менталитет нового времени. Представители судебной власти наряду с отраслевым правом обязаны более четко владеть базовыми общетеоретическими понятиями, одним из которых является проблема правопонимания, имеющая прямой выход на практическую реализацию права. Сейчас при крайне дефектном и нестабильном законодательстве судьи поставлены перед фактом непосредственного выбора и применения дополнительных (вторичных) источников права, в том числе судебных прецедентов Верховного и Высшего Арбитражного судов РФ, правовых позиций Конституционного Суда РФ и Европейского суда по правам человека и др. Недостаточные знания таких тонкостей правового применения влекут негативные последствия в виде неправосудных решений. На практике допускается немало судебных ошибок, связанных с неверным восприятием других общетеоретических явлений юриспруденции. К ним относятся проблемы толкования права, преодоления его пробелов, разрешения юридических коллизий и т.д.

Госдума 24.01.2014 г. приняла в третьем, окончательном чтении три закона о будущем судебной системы после упразднения Высшего арбитражного суда, который внес президент Владимир Путин. Внесение президентом России Владимиром Путиным законопроекта о поправке к Конституции РФ "О Верховном суде РФ и прокуратуре РФ", который предполагает объединение Верховного и Высшего арбитражного судов, вызвало у политиков, политологов и общественных деятелей самую разностороннюю реакцию. Кому-то идея "сформировать один высший судебный орган по гражданским, уголовным, административным делам, по разрешению экономических споров и по иным делам" показалась целесообразной, а кто-то посчитал слияние не самой лучшей формой координации работы судов.

По мнению президента, один высший судебный орган необходим, чтобы усовершенствовать российскую судебную систему и укрепить ее единство. Лидер "Справедливой России" и глава ее думской фракции Сергей Миронов поддерживает эту инициативу. По его словам, Путин выбрал верное время, ведь он давно наблюдает за "коллизией решений двух судов"

Полномочный представитель правительства России в КС, Верховном и Высшем арбитражном судах Михаил Барщевский сразу предупредил: система арбитражных судов в России не уничтожается. Слияние происходит только "в надстроечной, верхней части". И выступил за "реальную независимость судов", которая вернет им доверие граждан. "То, как прошли выборы в России 8 сентября, показало со всей очевидностью, что никаких предпосылок для оранжевых и других революций в России нет. А если так, то можно позволить и большую реальную независимость судебной системы", - заявил Барщевский.

Требуется и материальная независимость, и профессиональная. "Судебная система не должна выходить на поклон ни к исполнительной, ни к законодательной власти", - сказал Барщевский, предложив зафиксировать за судебной системой предусмотренные для нее 0,7 процента расходной части федерального бюджета. И создать орган, подчиняющийся судебному департаменту и напрямую съезду судей, имеющий план оперативно-розыскной деятельности в отношении судей, а также тех, кто оказывает на них давление. По мнению полпреда, председатели судов должны назначаться на пленуме вышестоящей инстанции, а лишаться своего поста через импичмент в Госдуме. Однако первый заместитель председателя Верховного суда Петр Серков заметил, что вопросы о назначении руководителей судов должен решать законодательный орган.

4. Причины неуспеха предыдущих этапов судебной реформы

Судебная реформа - это практическое преобразование. Достижение целей преобразований связано не столько с нормативным описанием «правильных» образцов правосудия и правоохранительной деятельности, не столько с заимствованием институтов из иностранного и российского дореволюционного права, сколько с точным представлением о причинах провалов при налаживании новых отношений чисто юридическими методами.

Главной причиной того, что новшества не прививаются на современной российской почве и извращаются на практике, выступает сопротивление демократическим преобразованиям со стороны судей и сотрудников правоохранительных органов, а также судебной и правоохранительной систем в целом. Новые формы оказываются не адекватными менталитету этих людей, их повседневным служебным отношением и привычкам, принятым в названных системах технологиям способам оценки деятельности и каналам карьерного роста. Отказ от люстрации, сохранение руководящих постов в судах и правоохранительных органах за людьми советской закалки или их выучениками имеют своим следствием уязвимость, ненадежность, шаткость всяческих преобразований.

Подобные документы

Ознакомление с этапами и направлениями судебной реформы в Российской Федерации. Содержание, цели и задачи Федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России" на 2007-2011 года, оценка социально-экономической эффективности ее реализации.

курсовая работа , добавлен 29.07.2010


Характеристика судебной системы России в период с петровских преобразований до судебной реформы 1864 года. Создание нотариата, адвокатуры и прокуратуры. Предпосылки судебной реформы 1864 года, её проекты и особенности проведения. Анализ военных судов.

курсовая работа , добавлен 05.01.2012


Задачи совершенствования судебной системы. Судебная реформа на основе конституционных принципов правосудия с учетом экономических возможностей государства во взаимосвязи с социальными и административными реформами. Зарубежный опыт реформирования судов.

реферат , добавлен 18.08.2011


Основные положения и содержание Судебной Реформы 1864 г. Преобразование царским правительством всей судебной системы и порядка гражданского и уголовного процесса в России. Причины и следствия ограниченности, недостаточной проработанности Судебной Реформы.

реферат , добавлен 18.10.2008


Состояние российской судебной системы накануне реформы. Подготовка судебной реформы и ее законодательное закрепление. Принципы судоустройства и судопроизводства. Изменения в уголовном и гражданском процессе после реформы. Создание адвокатуры и нотариата.

курсовая работа , добавлен 21.11.2016


Судебная реформа 1864 года следствие кризиса российского общества. Предпосылки и подготовка судебной реформы 1984. Необходимость разделения власти. Судебная реформа 1864 года внесла значительные изменения в судоустройство крепостнической России.

реферат , добавлен 03.11.2008


Характеристика нововведений судебной реформы 1864 года, создание подлинно независимой судебной системы, демократические принципы и институты судоустройства. История создания судебных уставов, избрание скамьи присяжных и историческое значение реформы.

реферат , добавлен 13.02.2010


Понятие и основные принципы судебной власти. Конституционные основы судебной системы, статуса судьи и судебного толкования законов. Формирование общих конституционных начал об организации и деятельности государственной власти и ее судебной составляющей.

курсовая работа , добавлен 18.07.2014


Обзор исторического развития судопроизводства в России до судебной реформы 1864 года. Система соответственных органов после преобразований. Деятельность суда в период с 1917 по 1991 год. Современное устройство судебной власти Российской Федерации.

курсовая работа , добавлен 21.06.2011


Становление и развитие правосудия в Советской России: основные этапы. Понятие и конституционное закрепление судебной системы Российской Федерации. Механизм конституционного регулирования как судебной системы России в целом, так и отдельных ее частей.

ЦЕНТР СОДЕЙСТВИЯ ПРАВОСУДИЮ

РЕГИОНАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕННОМ ФОНДЕ «ИНДЕМ»

СУДЕБНАЯ РЕФОРМА:

ОТ КОНЦЕПЦИИ 1991 ГОДА

ДО СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ

(попытка инвентаризации)

МОСКВА – 2001

ПРЕДИСЛОВИЕ..................................................................... 3

I. ОБЩЕЕ СОСТОЯНИЕ РОССИЙСКОЙ ЮСТИЦИИ НА ПОРОГЕ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ........................................................................................ 7

II. степень реализации КОНЦЕПЦИИ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ 1991 ГОДА.......................................................................................................... 14

РЕФОРМА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА......................................................................................... 14

НАЗНАЧЕНИЕ СУДА И ЕГО МЕСТО В СИСТЕМЕ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ 22

· лишение председателей судов административных полномочий в отношении судей

· лишение вышестоящих судов административных полномочий в отношении судей нижестоящих судов

· введение в состав квалификационных коллегий судей представителей юридической общественности, не являющихся государственными служащими, в т. ч. научных работников в области права, адвокатов, нотариусов, судебных репортеров и обозревателей

· образование судебных округов и судебных участков с границами, не совпадающими с административно-территориальным делением

· недопустимость дополнительного финансирования судебной деятельности федеральных судов из средств региональных и местных бюджетов

· отсутствие влияния региональных и местных властей на возможность, сроки предоставления и качество жилищных и бытовых условий жизни судей

4) Гарантии состязательности судебного процесса и равноправия сторон

· распространение суда присяжных

· твердые процессуальные гарантии обвиняемых и подсудимых и ответственность должностных лиц за их нарушение

· укоренение роли прокурора в процессе лишь как одной из сторон, а не как «государева ока», надзирающего за судьями и соответственное восприятие представителей прокуратуры судьями

· ликвидация всех остатков обвинительной функции суда

5) изменение правового сознания судейского корпуса:

· понимание судьей, что он творит правосудие, т. е. справедливость, а не помогает тем или иным государственным органам

· понимание судьей, что при рассмотрении дела он не является ступенью в иерархической системе, т. е. творит судебную власть не как подчиненный председателя суда или вышестоящего суда

· понимание судьей, что он является «последней» инстанцией в процессе защиты права, даже если его решение может быть обжаловано в апелляционном или кассационном порядке

· применение в судебном процессе норм законов с позиций конституционных принципов и норм международного права (права человека – высшая цель, равенство всех форм собственности, равенство прав вне зависимости от имущественного, должностного, социального положения, национальности и вероисповедания и т. п.)

6) изменение образа полицейской деятельности:

· главная цель полицейских органов и спецслужб – не борьба с преступностью, а защита граждан и правового порядка от незаконных посягательств

· полицейские органы и спецслужбы являются не карательными, а защитными (фактически это – те же службы спасения , только в особой сфере)

· существование между разными полицейскими ведомствами , спецслужбами четкого и законодательно определенного разделения труда (функций и полномочий)

· унификация материально-технического обеспечения и социальных гарантий различных полицейских ведомств и спецслужб

· законодательное регламентирование использования спецподразделений

· демилитаризация полицейской службы

· четкое законодательное определение функций и предназначения полицейской службы и спецслужбы

· понимание сотрудниками полицейских служб и спецслужб бессмысленности их деятельности по выявлению преступлений без законности сбора и закрепления доказательств вины

II. степень реализации КОНЦЕПЦИИ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ 1991 ГОДА

Таблица 1

РЕФОРМА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Содержание Введение 2 1. Современное устройство судебной системы 4 2. Изменение статуса судей 10 3. Изменение процессуальных полномочий судей 15 4. Введение суда присяжных 17 Заключение 24 Библиографический список 25 Введение В данной работе рассматривается проблема судебного реформирования страны и роль судебной реформы в государственном устройстве на современном этапе. Сторонники судебной реформы понимали бесперспективность отдельных, несвязанных между собой попыток корректировки действовавшего законодательства, и то, что укоренившиеся ведомственные интересы будут тормозить реформирование судебной системы и правоохранительных органов. «Концепция судебной реформы» была представлена в Верховный Совет РСФСР первым Президентом РФ осенью 1991 г. В ней были отражены планы реформирования прокуратуры, следственного аппарата, адвокатуры, Министерства юстиции, коренные изменения в уголовно-процессуальном законодательстве: организация состязательного процесса, установление паритета между обвинением и защитой, введение более высоких стандартов для установления допустимости доказательств и судебного контроля за предварительным следствием, включая судебное санкционирование задержания, заключения под стражу и вторжения в частную жизнь. Чтобы сделать судебную власть влиятельной силой, независимой от исполнительной и законодательной властей, предлагалось восстановить суд присяжных. Впрочем, первые практические шаги реформы были сделаны еще в июле 1991 г. с принятием законов «О Конституционном Суде РСФСР» и «Об арбитражном суде». Действовавшие до того времени государственные арбитражи были, по сути, административными органами, которые не столько разрешали экономические споры, сколько «укрепляли» плановую государственную дисциплину. Их заменили арбитражные суды, в сферу действия которых попали почти все хозяйственные дела, причем предприятия получили право оспаривать решения государственных органов в сфере экономики. Создание Конституционного Суда (КС) стало беспрецедентным явлением для России. Советские суды никогда не имели полномочий по проверке законов или подзаконных актов на их соответствие Конституции, из-за чего конституционные права граждан оставались пустой декларацией. Разработанный по европейским образцам закон предусмотрел несменяемость судей КС, их неподотчетность никому, запрет заниматься политической деятельностью и работать по совместительству. Их главная задача - определять конституционность международных договоров России, федерального законодательства, законодательства субъектов Федерации и правоприменительной практики. Судьи должны руководствоваться исключительно Конституцией, а не решениями законодательной и исполнительной властей. Вопрос судебной реформы в настоящее время очень широко освещается в юридической литературе. Здесь в первую очередь следует отметить работы авторов Климова О.Ю. «Судебная реформа в России: Проблемы совершенствования процессуального законодательства» и Филиппова П.С. «Социально-экономические проблемы России». В этих трудах авторы делают анализ некоторых итогов судебной реформы в Российской Федерации и рассматривают узловые моменты ее происхождения, связанные с проблемами судебной власти, а также эти работы содержат положения и предложения к проводимой судебной реформе в РФ. Данная работа состоит из четырех частей, которые рассматривают следующие актуальные аспекты: 1. современное устройство судебной системы; 2. изменение статуса судей; 3. изменение процессуальных полномочий судей; 4. введение суд присяжных. 1. Современное устройство судебной системы Согласно закону «О судебной системе Российской Федерации» в нашей стране действуют федеральные суды (Конституционный Суд, федеральные суды общей юрисдикции и федеральные арбитражные суды) и суды субъектов Федерации (конституционные или уставные суды и мировые судьи). Создание других судов, в том числе чрезвычайных, не допускается. Конституционный Суд РФ существует самостоятельно, без связи с конституционными (уставными) судами, не образует подсистемы судов конституционной юрисдикции, не пересматривает решения иных судебных органов, т. е. самостоятельно и независимо осуществляет судебную власть, проверяет законность нормативных актов и соответствие их Конституции. Кроме того, законность некоторых нормативных актов проверяют конституционные (уставные) суды и суды общей юрисдикции. Система федеральных судов общей юрисдикции включает в себя три группы судов. Первая группа - Верховный Суд РФ, верховные суды республик, краевые, областные, суды автономной области, автономных округов, городов федерального значения, районные суды, осуществляющие правосудие по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным им. Вторая группа - военные суды, создаваемые по территориальному принципу, по месту дислокации войск и флотов, осуществляющие судебную власть в войсках и формированиях. Третья группа - специализированные суды, которые благодаря специализации судей способны быстрее и правильнее рассматривать определенные категории гражданских и административных дел. Для их создания предстоит разработать концепцию организации, деятельности, места в системе судов общей юрисдикции (подведомственность, система обжалования решений и т. д.). В свою очередь, это потребует внесения дополнений и изменений в соответствующее законодательство и изыскания источников финансирования. Система арбитражных судов делится на три уровня: первый - Высший Арбитражный Суд, второй - федеральные арбитражные суды округов, третий - арбитражные суды республик, краев, областей, автономных областей и автономных округов, городов федерального значения. Функции арбитражного суда и его структура имеют много схожего с судом общей юрисдикции. Отличие в том, что последний создается в самых малых административно- территориальных подразделениях, чтобы быть ближе к населению. Но система арбитражных судов не предусматривает звена, максимально приближенного к населению. В соответствии с законом «О судебной системе Российской Федерации» судьи верховных судов республик, краевых и областных судов, судов городов федерального значения, автономных областей и автономных округов, а также районных судов назначаются на должность Президентом РФ по представлению председателя Верховного Суда, который, в свою очередь, основывается на заключении квалификационных судей этих судов, согласованном с законодательными органами субъектов Федерации. Кроме того, закон упоминает о мировых судьях, процедура назначения которых устанавливается законодательством субъекта. Мировые судьи работают уже в 33 субъектах Федерации. По закону «О мировых судьях в Российской Федерации» такой судья избирается на пять лет населением или назначается органом законодательной власти субъекта Федерации. Мировые судьи могут действовать в пределах судебных участков, которые создаются в соответствии с законами субъектов Федерации из расчета один участок на 15–30 тыс. жителей. Зарплата мирового судьи составляет 60% оклада председателя Верховного Суда, а в городах федерального значения - 64% и начисляется из федерального бюджета. Материально-техническое обеспечение (предоставление помещений, мебели и канцтоваров) возложено на органы юстиции или органы исполнительной власти соответствующего субъекта Федерации. Мировым судьям закон дал статус судей общей юрисдикции, они входят в единую судебную систему России. Их постановления, распоряжения, требования, поручения и вызовы обязательны для всех юридических и физических лиц и органов власти. Эти суды ближе к населению: их решения обжалуются не в областном суде, куда многим трудно добираться, а в суде районном. В компетенцию мировых судей входят дела, которые не требуют долгих разбирательств, но неизбежно зависают в перегруженных федеральных судах. Это дела о расторжении брака и разделе нажитого за время совместной жизни имущества, другие дела в сфере семейно-правовых отношений (за исключением дел об установлении отцовства и материнства, лишении родительских прав и усыновлении). А также дела, связанные с трудовыми отношениями (за исключением дел о восстановлении на работе), споры в отношении собственности по имущественным искам, если сумма иска не превышает 500 МРОТ, и дела об определении порядка пользования земельными участками, строениями и другой недвижимостью. Кроме того, мировой судья вправе рассматривать уголовные дела о преступлениях, за совершение которых предусмотрено наказание не более двух лет лишения свободы. В законе «О судебной системе Российской Федерации» проигнорированы многие положения «Концепции судебной реформы», в частности, о необходимости введения федеральных судебных округов, не совпадающих с административно- территориальным делением. Это положение важно, поскольку таким образом удалось бы вывести суды из-под влияния местных властей. Чтобы приблизить правосудие к населению, эксперты предлагают создать в областных и приравненных к ним судах несколько (конкретное число зависит от размеров субъекта Федерации) апелляционно-кассационных палат, расположенных в разных населенных пунктах. Введение этих палат связано также с требованиями Международного пакта о гражданских и политических правах, а также конвенциями Совета Европы, членом которого стала Россия. Не секрет, что нынешний кассационный пересмотр во многом формален и большинство судебных решений отменяется в надзорной инстанции, пробиться в которую удается далеко не всем. Но даже подать кассационную жалобу в краевой (областной) суд, который нередко находится за сотни километров от районного центра, и направить туда адвоката большинству просто не по карману. Таким образом, нарушается основополагающий принцип доступности правосудия. Как юристы-практики, так и теоретики права призывают создать отдельные специализированные ветви судебной системы, в компетенцию каждой из которых входило бы рассмотрение дел определенных категорий в специфических процессуальных формах. Это повысило бы качество правосудия. Речь идет прежде всего о ювенальной (специализирующейся на проблемах несовершеннолетних) и административной юстиции. Председатель Верховного Суда А. Лебедев внес в Госдуму законопроект «О федеральных административных судах в Российской Федерации». Суть проекта состоит в том, что под крышей Верховного Суда, где предполагается учредить Коллегию по административным делам, появится вертикаль специальных судов, призванных рассматривать дела, вытекающие из административно-властных полномочий органов государственной власти и местного самоуправления. Речь идет о рассмотрении споров между субъектами Федерации и органами местного самоуправления, жалоб граждан, оспаривающих те или иные нормативные документы, жалоб на действия должностных лиц и организаций, а также вопросов, связанных с нарушением избирательных прав. Причем округа административных судов не будут совпадать с административно-территориальным делением. Так, жалобы на деятельность органов самоуправления должны рассматриваться межрайонными судами, а связанные с обжалованием нормативных актов - окружными. Территориальные округа административного суда будут включать в себя несколько субъектов Федерации, при этом второй инстанцией станет Верховный Суд. Реализация этого законопроекта потребует значительных бюджетных расходов. У идеи создания административной юстиции, а в дальнейшем - трудовых и финансовых судов немало сторонников. Но специализация не должна нарушать единства судебной власти, поскольку оно строится не на административном подчинении, а на единых законах, которым только и должен подчиняться судья. Критики идеи создания специальных судов ссылаются на то, что из-за отсутствия ресурсов и мест для размещения не удастся создать достаточное количество таких судов и в условиях российских просторов специальные суды будут отдалены от населения так же, как арбитражные. Они считают, что лучше, используя мировой опыт, создать достаточное число квазисудебных юрисдикций, которые в предварительном порядке, в упорядоченной процессуальной форме, разрешали бы жалобы по пенсионным, трудовым, семейным, налоговым и иным спорам в рамках органов государственного и местного управления. Пока такие жалобы, как правило, рассматривают работники, выполняющие оперативно-исполнительскую работу. Квазисудебные органы следует создать на местах без собственного аппарата, используя возможности органов управления. Они будут ближе к непосредственным «потребителям». А чтобы защитить интересы сторон спора, следует упорядочить процедуры их деятельности, придать ей судоподобную форму (с правом на защиту, правилами представления и исследования доказательств, ведением протокола). Сторона, несогласная с решением квазисудебной юрисдикции, должна иметь право обжаловать его в общий суд. Тогда до суда будут доходить действительно спорные дела, не разрешенные в досудебном порядке. Обращение с жалобой в административном порядке соответствует менталитету россиян, особенно если такая квазисудебная инстанция будет более активна в исследовании обстоятельств дела, чем суд. Ведь в суде процесс должен строиться на принципах состязательности, когда стороны обязаны сами доказывать свою правоту. Эксперты предлагают также способствовать развитию третейских судов. Третейский суд, хотя и называется судом, но не является судебным органом, потому что имеет общественный характер, не осуществляет правосудия и не обладает процессуальной формой рассмотрения дел. В третейском суде стороны могут по своему усмотрению определить порядок разрешения спора. Такой суд более просто организован, дела в нем рассматриваются быстрее, при этом больше внимания обращается на разрешение конфликта, чем на соблюдение процедуры. Однако третейские суды как альтернатива государственным непопулярны в России, за исключением постоянно действующей Морской арбитражной комиссии и Международного коммерческого арбитража при Торгово-промышленной палате. Причина в том, что даже суды общей юрисдикции далеко не всегда могут обеспечить явку ответчиков и свидетелей, что уж говорить о третейских. 2. Изменение статуса судей Принятый в развитие «Концепции судебной реформы» закон «О статусе судей в РФ» провозгласил самостоятельность судебной власти, ее независимость от законодательной и исполнительной властей. Наделение судей пожизненными полномочиями, их несменяемость (смена суда или должности возможна только с согласия самого судьи), личная независимость (допросить, арестовать, обыскать судью стало возможным только с согласия соответствующего органа судейского самоуправления - съезда и совета судей, высшей квалификационной коллегии судей), неподотчетность судей никому и подчинение их только закону, ограниченный перечень оснований и сложный порядок лишения судей полномочий, запрещение судьям заниматься политикой, высокое денежное содержание и материально-бытовые гарантии - все это вселяло надежду на выход судебной системы из глубокого кризиса, в котором она оказалась к 1992 г. Созданные в соответствии с законом органы судейского самоуправления позволяли давать отпор не только поборникам «телефонного права», но и любому давлению на судей, участвовать в законотворческом процессе, повысить социальный престиж профессии. Казалось, произошел определенный перелом, позволявший реализовать идеи «Концепции судебной реформы». Но сложное переплетение объективных факторов, связанных с условиями работы судей, с психологическими факторами, вызванными низкими моральными и профессиональными качествами, их безответственностью и безнаказанностью за брак в работе, не позволило улучшить деятельность судов. Волокита при рассмотрении дел стала традиционной. Гражданские дела пылятся в судах годами, обвиняемые по уголовным делам находятся под стражей неразумные сроки. Если срок содержания под стражей на время предварительного следствия, хотя и чрезмерно длительный, все же ограничен, то после окончания предварительного следствия арестованный может дожидаться суда сколь угодно долго. Этим объясняется, что лишь треть арестованных числится за следователями, а остальные - за судами. В качестве примера приведем такой факт, что в Москве межмуниципальные суды не рассматривают в установленные сроки почти 50% уголовных дел, а отдельные суды - 80%. В Астрахани, в Ленинском районном суде, одно уголовное дело рассматривалось 2,5 года. Были задействованы четверо судей, но ни один не разрешил дело в срок. Из-за неявки свидетелей и потерпевших оно откладывалось 15 раз. Все это время обвиняемый находился в тюрьме. Наконец был вынесен обвинительный приговор, хотя никто из лиц, вызванных в суд, так и не явился. Любую реформу можно задушить нехваткой денег. Выделяемых судам из федерального бюджета средств хронически не хватает на освещение и отопление помещений, рассылку повесток с уведомлением о вручении, а порой - и на зарплату служащим. Суды выживают, получая подачки из местных бюджетов, что противоречит Конституции и влияет на позицию судов при рассмотрении исков к местным органам власти. Закон «О судебной системе Российской Федерации» объявил о переходе от остаточного принципа финансирования к нормативному: суды должны получать столько денег, сколько необходимо для работы, исходя из количества рассматриваемых ими дел. Однако это требование в бюджетах последних лет так и не было реализовано. В России один судья приходится на 10–12 тыс. человек, что в несколько раз меньше, чем в развитых странах. Если в 1994 г. на одного судью районного (городского) суда приходилось в месяц в среднем свыше 7 уголовных дел, более 15 гражданских дел и 17 административных, то в 2000 г. дел стало втрое больше, а штатная численность судей осталась прежней. Неудивительно, что за эти годы многие квалифицированные судьи из-за перегрузки ушли с должности. Лишь в 2001 г., когда проблема загруженности судов стала нестерпимой, было выделено финансирование на 1000 дополнительных штатных единиц федеральных судей. Разгрузке судей и решению финансовых проблем способствует развитие института мировых судей, чья работа финансируется из бюджетов субъектов Федерации. По расчетам, мировые судьи могут взять на себя около 60% гражданских и 20% уголовных дел. Эксперты предлагают не только увеличивать число судей и их помощников, но и последовательно упрощать процедуру рассмотрения дел и вынесения решений, оснастить суды компьютерами и оргтехникой. Но прежде всего надо обеспечить суды достойными помещениями. Многие районные суды ютятся в неприспособленных зданиях, которые никоим образом не способствуют уважению к суду. Из-за острой нехватки помещений гражданские дела нередко слушаются в кабинете судьи, отчего теряется эффект правосудия, нарушается принцип гласности. Допрошенные судом и еще не допрошенные свидетели могут находиться вместе в коридоре и общаться, что недопустимо. Согласно Гражданскому процессуальному кодексу (ГПК) стороны вправе знакомиться с материалами, снимать копии, делать выписки. Но на практике в наших судах им просто негде этим заниматься (разве что в кабинете судьи, которому в таком случае придется приостановить работу по очередному делу). Средства на коренное улучшение материально-технического обеспечения судов необходимо изыскать любой ценой. Без создания условий, которые соответствовали бы важности и значимости деятельности судей, не удастся повысить эффективность судебной системы, добиться правосудия и реального исполнения судебных решений. Кое-что все же меняется к лучшему. Суды теперь финансируются через судебный департамент, созданный в 1997 г. по инициативе Верховного Суда и взявший на себя проблемы обеспечения деятельности судов. Финансирование в 2000 г. увеличилось на 170,8% по сравнению с предыдущим годом, в 2001 г. - на 152,8%. Для повышения эффективности судебной системы также необходимо обновить и омолодить судейский корпус, повысить профессионализм, привести корпоративную мораль в соответствие с потребностями конкурентного рынка - из этого меньше всего возражений у юристов вызывает возрастной ценз. Сегодня возрастные ограничения (70 лет) предусмотрены только для судей Конституционного Суда. Без такого ценза невозможно заменить судью, который в силу преклонного возраста не справляется с объемом возложенной на него работы. Пожилые судьи испытывают большие трудности в условиях кардинально меняющегося законодательства. Им сложно приспособиться к нововведениям, абстрагироваться от установок командной системы и социалистических штампов мышления. Чтобы повысить качество работы судей, уменьшить коррупцию в этой сфере, Центр стратегических исследований предложил каждые пять или десять лет проводить их аттестацию. Многие юристы усмотрели в этом реальную угрозу сворачиванию судебной реформы, более того - отката от демократических перемен, подчеркивая, что нельзя смешивать принципы и факты. Да, есть некомпетентные и коррумпированные судьи. Однако то же встречается и в других ветвях власти. При этом суды не бесконтрольны: действуют системы кассационного обжалования и проверки в порядке судебного надзора, а главное - квалификационные коллегии судей, которые вправе отрешать судей от должности. Отказ от этого поставит судей в полную зависимость от Президента РФ и его окружения. Такая система будет соответствовать принципу жесткой властной вертикали, о разделении властей и ответственности судей только перед законом придется забыть. При советской власти суды были зависимы от исполнительной (партийной в то время) власти. Кроме прямого «вызова на ковер», зависимость реализовалась и в организационном плане - с помощью выбора судей на определенный срок, что было периодической проверкой на лояльность власти, послушание и безусловное исполнение воли партии. Если власть провозглашала очередную кампанию, то судьи обязаны были выносить не просто обвинительные, а только жестокие приговоры: «никакой пощады, никакого либерализма!». На деле это означало «никакого правосудия». Отслеживалась (и до сих пор, к сожалению, учитывается) стабильность вынесенных приговоров и решений, т. е. сколько решений судьи отменено или изменено. Судьи боялись не столько совершить судебную ошибку, сколько получить отмену приговора. Поэтому в сложных случаях районный судья согласовывал будущий приговор в вышестоящем кассационном суде. С введением несменяемости судей все изменилось, судья может не оглядываться на мнение инстанций, а судить в соответствии с собственными убеждениями, а главное - законом. Конечно, судей, которые выносят справедливый оправдательный приговор вопреки мнению ФСБ или Генеральной прокуратуры, до сих пор мало. Но ведь у нас еще нет и двух поколений «непоротых» юристов! Тем не менее, в судейском корпусе и в старые времена было немало людей, которые ухитрялись, не уходя с судейских должностей, вершить справедливый суд. Они сегодня чувствуют себя достаточно комфортно и независимо благодаря несменяемости. Если вернуть временность статуса судей, то это будет огромный шаг назад. 3. Изменение процессуальных полномочий судей Поправки в Уголовно-процессуальный кодекс, которые ввели судебный контроль над арестами, были приняты после преодоления ожесточенного сопротивления прокуратуры и поддерживавших ее депутатов. В первоначальном виде законопроект развивал конституционные положения об установлении судебного порядка решения вопроса о заключении под стражу в качестве меры пресечения. Прокурор не может быть объективным при решении вопроса о лишении обвиняемого свободы уже потому, что представляет сторону обвинения. Как показывает практика, обвиняемого до суда заключают под стражу не столько для того, чтобы изолировать от общества опасных преступников, сколько для давления на него, попытки любым способом добиться признания вины (на прокурорском жаргоне это называется «колотушка», без нее прокурор не прокурор). В развитых странах ордер на арест до судебного разбирательства выдает судья, а не прокурор. Спустя более восьми лет после принятия Конституции РФ, несмотря на заложенное в ней положение о том, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению, санкцию на арест по-прежнему дает прокурор. Законодатели так и не внесли соответствующие изменения в Уголовно-процессуальный кодекс. Сторонникам российской судебной реформы удалось добиться лишь компромисса, в соответствии с которым прокурор продолжает давать санкцию на заключение под стражу и продлевать срок содержания под стражей, а обвиняемый (его адвокат или законные представители) вправе обжаловать эти решения судье, который должен проверить законность и обоснованность ареста (в Великобритании подобный закон был принят в XVII веке). Представители прокуратуры до последнего возражали против того, чтобы судья проверял еще и обоснованность ареста, стремились свести дело к формальной проверке законности. Разработчики законопроекта с большим трудом убедили депутатов отклонить соответствующую поправку. Ярким примером действия такого новшества стало дело В. Мирзаянова, опубликовавшего в газете «Московские новости» статью о российском химическом оружии. Следователи органов государственной безопасности сочли это разглашением государственной тайны. Против ученого было возбуждено уголовное дело, с санкции заместителя Генерального прокурора он был арестован и помещен в следственный изолятор. Сокамерники рассказали ему о нововведении (свиданий с адвокатом Мирзаянов был лишен) и объяснили, что жалобу судье лучше передать через администрацию тюрьмы. Рассмотрев жалобу, судья районного суда Москвы освободил Мирзаянова из-под стражи. Впоследствии уголовное дело было прекращено. С жалобами на незаконный или необоснованный арест обращается менее трети арестованных, судьи освобождают из-под стражи примерно каждого пятого из них. Нельзя сказать, что это мало, следует лишь иметь в виду, что судьи не часто вдаются в вопросы обоснованности обвинения, более того - нередки случаи, когда судьи закрывают глаза на то, что следователи не вовремя либо совсем не представляют доказательств обоснованности обвинения. Причинами освобождения из-под стражи являются, как правило, состояние здоровья обвиняемого, наличие у него иждивенцев и т. п. Удивляться не приходится, ведь этот закон действует в старой системе. Одной из целей судебной реформы было расширение полномочий судебной власти за счет наделения судов функциями, которые в России традиционно принадлежали прокуратуре. Речь идет о праве граждан обжаловать действия и решения государственных органов и чиновников. В соответствии с российским законом «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» от 27 апреля 1993 г. (в отличие от союзного) гражданин, чьи права нарушены, может обратиться непосредственно в суд - без предварительной подачи жалобы вышестоящему должностному лицу. Обжалуя решения и действия органов власти, гражданин получил реальное право дойти до Верховного Суда (ранее это даже представить себе было невозможно). Эта правовая норма заработала: такие иски исчисляются многими тысячами, примерно три четверти из них суды удовлетворяют. 4. Введение суда присяжных Закон «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР „О судоустройстве“», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях возродили в России суд присяжных - важнейшую гарантию защиты прав граждан и самую демократическую форму судопроизводства. В процессе доработки закона был достигнут компромисс: рассмотрение дел присяжными вводилось лишь для областных (краевых) судов, к подсудности которых по первой инстанции относятся дела о наиболее тяжких преступлениях (убийство, изнасилование, хищения в особо крупных размерах, преступления против безопасности государства). Возрождение суда присяжных стало главным событием в реформе судебной системы за 1992–1993 гг. Для начала суд присяжных ввели только в 9 регионах (Московской, Рязанской, Саратовской, Ивановской, Ульяновской и Ростовской областях, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях), где предварительно была проведена большая подготовительная работа. Суды присяжных состоят из председательствующего судьи и 12 присяжных заседателей. Любому обвиняемому в совершении преступления, наказание за которое превышает год лишения свободы, предполагалось предоставить право быть судимым судом присяжных. Аналогично сторонам по гражданскому делу давалось право направить на рассмотрение суда присяжных иск на сумму, превышавшую установленный законом предел. Предполагалось, что передача права вынесения приговора двенадцати независимым представителям народа приведет к появлению состязательности процесса, ослабит обвинительный уклон, столь характерный для советской неоинквизиционной судебной системы, и продемонстрирует общественности, что правосудие освободилось от политического влияния. В соответствии с законом присяжным заседателем может стать любой достигший 25 лет, несудимый, дееспособный гражданин из перечисленных регионов России. Из списков кандидатов в присяжные заседатели исключаются по их заявлению сотрудники правоохранительных органов, судьи, военнослужащие, священнослужители, руководители органов государственной власти и их заместители, а также лица, не владеющие языком судопроизводства, люди старше 70 лет, инвалиды либо лица, имеющие физические или психические недостатки, мешающие им понять, что происходит в зале суда. Для всех остальных участие в процессах в качестве присяжного заседателя в течение 10 календарных дней в году - гражданская обязанность. Списки потенциальных присяжных заседателей составляет областная (краевая) администрация. После довольно сложной процедуры отбора (на заключительном этапе обвинение и защита вправе без указания причин отвести четырех кандидатов, что требует от прокурора и адвоката знания основ психологии) формируется коллегия присяжных заседателей из двенадцати основных и двух запасных. Запасные присяжные на протяжении всего процесса участвуют в рассмотрении дела и готовы заменить основного присяжного, если тот по какой-то причине выбывает. Собственно процессу предшествует важная стадия предварительного слушания дела без участия присяжных заседателей, в ходе которой судья должен определить допустимость представленных прокурором доказательств и исключить из дела полученные с нарушением закона. Разница в этом смысле между судом присяжных и общим судом (с участием народных заседателей или судьей единолично) в том, что в последнем доказательства, подлежащие исключению из дела (судьи часто закрывают глаза на «малозначительные» нарушения закона), все равно доводятся до сведения судей и народных заседателей и психологически не могут не влиять на их сознание. А присяжные ничего не знают об исключенных доказательствах. Присяжные (и никто кроме них) решают вопрос о виновности. Даже Кассационная палата Верховного Суда не вправе отменить вердикт присяжных, если он вынесен без нарушения уголовно-процессуального закона. Народных заседателей (в отличие от присяжных) закон наделил всеми правами судьи и обязал вместе с ним не только устанавливать факты, но и решать вопросы права, в которых они не ориентируются. Когда же народные заседатели, интуитивно чувствуя несправедливость, выражают несогласие с мнением судьи (что бывает крайне редко), у него наготове беспроигрышный способ: он предлагает им самим написать приговор, чего они сделать не в состоянии. Поэтому роль народных заседателей свелась к киванию головой в такт решению судьи. Судью, который фактически единолично решает дело, можно подкупить, запугать. В суде присяжных это бессмысленно, так как исход дела зависит не от судьи, а от двенадцати народных представителей, каких именно, заранее неизвестно, поэтому воздействовать на них значительно сложнее. Если все же такая угроза существует, то закон «О судоустройстве» обязывает органы внутренних дел немедленно по заявлению присяжного заседателя или по собственной инициативе обеспечить безопасность присяжного и членов его семьи, сохранность принадлежащего ему имущества. Немаловажно и то, что труд присяжных неплохо оплачивается: за время, проведенное в суде, они получают половину зарплаты судьи или свой средний заработок, если он выше, за счет средств федерального бюджета. Немного истории. Первый судебный процесс с участием присяжных заседателей в постсоветской России состоялся в Саратове в декабре 1993 г. и был весьма показательным. Следствие обвиняло братьев Мартыновых в умышленном убийстве трех человек, совершенном из корыстных побуждений и с особой жестокостью, а также в разбойном нападении, за что уголовный закон предусматривает наказание до 15 лет лишения свободы или смертную казнь. Но судебное разбирательство выявило иную картину происшедшего: убийство произошло в ходе обоюдной драки, причем Мартыновы защищались от потерпевших, которые ранее были многократно судимы за хулиганство. Обвинения в разбойном нападении отпали вовсе. Единодушный вердикт присяжных - признать Мартыновых виновными в убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны. Судья назначил наказание: 1,5 года лишения свободы первому и 1 год - второму. Юристы, следившие за процессом, сошлись во мнении: если бы дело Мартыновых слушалось в «обычном» суде, выдвинутое следствием обвинение, скорее всего, получило бы подтверждение. Результаты работы судов присяжных в 9 регионах России оказались обнадеживающими. Хотя процессы в среднем продолжались около 5 дней, что почти вдвое больше среднего срока разбирательства аналогичных дел в судах с участием народных заседателей, новые правила судопроизводства в значительной степени способствовали устранению обвинительного уклона и созданию действительно состязательного процесса. В начале 90-х годов областные (краевые) суды оправдывали 0,5% подсудимых, а присяжные за 1994–1995 гг. вынесли около 15% оправдательных вердиктов. По каждому четвертому делу присяжные признавали подсудимых виновными в менее тяжких преступлениях по сравнению с теми, которые фигурировали в обвинительных заключениях, подписываемых следователем и утверждаемых прокурором, а по каждому второму признавали осужденного заслуживающим снисхождения или особого снисхождения. Это обязывало судью снизить наказание. Любопытно, что критики суда присяжных, которые во время прохождения закона через парламент утверждали, будто суды будут в основном оправдывать преступников и направлять дела на дополнительное расследование, теперь могли бы, ссылаясь на приведенные статистические данные, упрекать присяжных в излишней снисходительности, но почему-то этого не делают. Видимо, пришло понимание того, что расправный суд и надлежащая правовая процедура - далеко не одно и то же. Суд присяжных заставляет судей, прокуроров и адвокатов во многом пересмотреть свои взгляды на профессию. Прокурор больше не может рассчитывать на то, что судья - его сподвижник по борьбе с преступностью - «не заметит» погрешностей предварительного следствия (сколько изломанных человеческих судеб стоит за ними) и «вытащит дело» за прокурора. Адвокату не имеет смысла «договариваться» с прокурором или судьей, а необходимо проявлять профессиональное мастерство. И сам судья начинает понимать: слово «суд» происходит не от «осудить», а от «рассудить». Чтобы записанное в Конституции право лиц на рассмотрение их дел в суде присяжных было реализовано, требуются согласованные действия законодательной и исполнительной властей, немалое финансирование, дополнительные организационные меры. К примеру, необходимо ввести специальные процедуры, которые приводят к тому, что из всех дел, подсудных суду присяжных, реально с их участием рассматривается не более 1%, как в США. Подавляющее большинство дел заканчивается так называемой сделкой о признании: защита и обвинение соглашаются на компромиссный вариант, суд его утверждает, присяжные к делу не привлекаются. В России ничего подобного не предусмотрено. Кроме того, нужно создать условия для работы присяжных, обеспечить их помещениями, защитить от попыток подкупа, давления криминала, запугивания и угроз, оградить от влияния прессы (на Западе присяжные на время суда вообще изолируются). Осенью 1995 г. в Госдуму был внесен законопроект, который распространял суд присяжных еще на 12 субъектов Федерации. Но правительство дало отрицательное заключение, ссылаясь на нехватку денег в бюджете. За прошедшие с тех пор годы денег так и не нашлось. Вопреки желанию многих субъектов Федерации ввести на своей территории суд присяжных, география его применения не расширяется. Сложилась парадоксальная ситуация: параллельно существуют две системы правосудия - неоинквизиционная, принятая в подавляющем большинстве судов общей юрисдикции, и состязательная, организованная для нескольких судов с участием присяжных заседателей. Состязательное судопроизводство, оказывая положительное влияние на обычный уголовный процесс (в частности, созданием прецедентов правового решения вопроса о допустимости доказательств), погоды не делает. Оно постепенно деградирует в чуждой среде, не становясь правилом, оставаясь исключением. Еще одна важная проблема судебной реформы - защита судей и свидетелей от угроз со стороны преступных сообществ. В современных российских судах «заказное правосудие» не ушло в небытие, а лишь приняло новые формы. Когда судья действует вопреки представленным доказательствам, логике и здравому смыслу, понятно, что им движет страх за свою жизнь и жизнь своих близких. Ведь судья в России не защищен не только от давления, но даже от прямых угроз. Не защищены и свидетели. В развитых странах на защиту свидетелей выделяются огромные средства. Власти выплачивают им компенсации за физический и моральный ущерб, в отдельных случаях им предоставляется новая работа, меняются место жительства, имя и даже внешность. Затраты государства велики, но и отдача огромная: благодаря такой программе раскрыты сотни тяжелейших преступлений. Заключение Судебная реформа продвигается, тут двух мнений быть не может. Но движется она по непроторенному пути, что влечет за собой и немало проблем. Надо постоянно помнить, что реформа не самоцель, она проводится в интересах как государства, так и каждого гражданина. Многие ученые и практикующие юристы ломают голову над вопросом: «Состоялась в конце концов судебная реформа в России или же пока нет?» Ответы диаметрально противоположные - от полного отрицания до восторженных оценок. Если зададим тот же вопрос простым гражданам, ради которых, собственно, и затевалась судебная реформа, то уверен, что подавляющее большинство из них спросит: помилуйте, какая реформа? Все те же очереди в судах, нет возможности быстро разрешить судебный спор, слушания откладываются, дела рассматриваются с задержками, не исполняются вынесенные решения. Судьи задерганы, суды, как правило, все так же ютятся в обветшавших помещениях, где посетителям даже негде присесть, и т.д. Но если о том же спросить судью, то ответ, скорее всего, прозвучит так: судебная реформа движется. Правда, до интересов рядового человека у нее пока «не дошли руки». Хотя кое-какие положительные сдвиги все-таки есть: создана федеральная система судов, определен статус судей, причем акцент сделан на их самостоятельность и независимость при отправлении правосудия. Созданы определенные гарантии улучшения социального положения судей, материального обеспечения их служебной деятельности. Есть сдвиги в реализации принципа состязательности, приняты новые законы и т.д. Словом, прогресс налицо. Библиографический список Алексеев С. С. Государство и право. М.: ИНИТИ-ДАНА, 2001. Бусленко Н.И. Юридический словарь-справочник. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. Золотухина Б.А. Концепция судебной реформы в России М.: ИНФРА-М, 2001. Климов О.Ю. Судебная реформа в России: Проблемы совершенствования процессуального законодательства. М.: Городец, 2001. Крашенинников П.В. Судебная практика М.: ИНФРА-М, 2001. Лебедев В.М., Судебная власть в современной России М.: Лань, 2001. 1. Филиппов П.С., Бойко Т.М.. Социально-экономические проблемы России СПб.: Норма, 2001. Черников В.В. Судебная система, правоохранительные органы, специальные службы России. М.: Проспект, 2001. ----------------------- Бусленко Н.И. Юридический словарь-справочник. Ростов-на-Дону, 1999 С. 117 Климов О.Ю. Судебная реформа в России: Проблемы совершенствования процессуального законодательства. М.: 2001. С. 49 Филлипов П.С., Бойко Т.М. Социально-экономические проблемы России. СПб, 2001 с. 241 Крашенников П.В. Судебная практика М. 2001. С. 32 Филлипов П.С., Бойко Т.М. Социально-экономические проблемы России. СПб, 2001 с. 245 Филлипов П.С., Бойко Т.М. Социально-экономические проблемы России. СПб, 2001 с. 246 Крашенников П.В. Судебная практика М. 2001. С. 45 Крашенников П.В. Судебная практика М. 2001. С. 19 Лебедев В.М. Судебная власть в современной России М. 2001 с. 78 Климов О.Ю. Судебная реформа в России: Проблемы совершенствования процессуального законодательства. М.: 2001. С. 64

Фактически судебная реформа в постсоветской России началась в 1991 году. Ее необходимость и задачи были сформулированы в «Концепции судебной реформы в РСФСР», принятой 24 октября 1991 года Верховным Советом РСФСР. В этом документе содержатся основополагающие принципы процесса реформирования устаревшей судебной системы для приведения ее в соответствие с современными политическими, социальными и экономическими процессами в стране. В июне 1992 года был принят Федеральный закон «О статусе судей в Российской Федерации», который стал фактически первым законодательным актом, воплощающим в жизнь положения «Концепции судебной реформы в РСФСР». Впервые законодательно определялся статус судей как представителей третьей власти государства наряду с исполнительной и законодательной властью. Для осуществления судьями объективного и беспристрастного правосудия были декларированы правовые, организационные, материальные и социальные гарантии их независимости. В дальнейшем вышел в свет Указ Президента РФ от 6 июля 1995 года № 673 «О разработке концепции правовой реформы в Российской Федерации». Был принят целый ряд процессуальных кодексов по различным отраслям права, несколько очень важных федеральных законов, введен институт мировых судей. Постановлением Правительства РФ от 20 ноября 2001 года № 805 утверждена Федеральная целевая программа «Развитие судебной системы России» на 2002–2006 годы. 4 августа 2006 года за № 1082-р утверждена распоряжением Правительства РФ концепция Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России» на 2007–2011 годы. Несмотря на то что за 16 лет был издан ряд официальных документов по этой проблеме, ни один из них не сформулировал ход и этапы проведения судебной реформы четко и системно. «Концепция судебной реформы в РСФСР» 1991 года содержит в себе наиболее революционные положения, но носит скорее декларативный характер. А указанные постановления Правительства РФ регламентируют в основном вопросы финансирования технического переоснащения процесса судопроизводства.

С судебной системой по разным оценкам в России за год сталкиваются до 30 миллионов человек. Тому, с чем при этом приходится встречаться отдельно взятому гражданину в процессе такого «общения», и посвящена эта статья. Ведь особая необходимость реформирования судебной системы обусловлена тем, что вступившее в законную силу решение судьи, вынесенное от имени государства, пусть даже оно ошибочное или ангажированное, как правило, носит необратимый характер для человека. Суть судебной реформы можно сформулировать одним предложением: судебная реформа – это создание доступного для граждан судебного органа, который справедливо, беспристрастно и объективно мог бы рассматривать споры по обращениям заинтересованных лиц в разумные сроки. Все остальное – это уже детали, которые, безусловно, необходимы и важны для того, чтобы лица, ответственные за проведение преобразований в системе правосудия, имели представление, что и в какой последовательности нужно делать, чтобы добиться поставленной цели. С деталями сейчас более или менее становится понятно. Есть концепция, есть нормативная база хода и порядка реформирования судебной системы, поставлены задачи, и для их исполнения определены временные рамки. И выделены деньги, причем немалые. А вот с первым – самой сутью этой реформы – многое осталось по-прежнему.

Доступность суда для рядового гражданина в ходе реформы не стала безусловным понятием. Особенно это касается судов общей юрисдикции. В некоторых судах определен лишь один день приема граждан для подачи заявлений, причем и это не целый день, а полдня. Такое временное ограничение установлено явно не для их удобства. Прежде всего речь идет об удобстве для самих судей. Но даже в приемные часы попасть на прием лично к судье не так то уж и просто. Вполне вероятно, что гражданина примет помощник судьи. И это практикуется во многих судах. То есть судьи в ходе судебной реформы еще дальше отстранились от гражданина, поручив все «тяготы» общения с живым человеком помощнику. Иногда создается впечатление, что чем меньше у судьи в производстве дел, тем лучше, по его мнению, работает его помощник. Бывает, что помощники, а иногда и сами судьи отказывают в приеме заявления, не выдавая мотивированного определения о причинах такого отказа. Человеку попросту отказывают в приеме документов, вуалируя свое нежелание разбираться в сложном или «неудобном» деле мудреными юридическими терминами, и рекомендуют обратиться к адвокату. На мой взгляд, судебная реформа лишь обострила эту проблему, и судья стал еще более недоступен для гражданина. Попытка формализации отношений между подающим заявление гражданином и судьей в судах общей юрисдикции на манер арбитражных судов, где личное общение стороны процесса и судьи вне судебного заседания ограничивается почтовой и электронной перепиской, на мой взгляд, слишком преждевременна. Ведь в суды общей юрисдикции в надежде найти помощь по защите своих прав обращаются и малограмотные, и пожилые люди. Среди них довольно много малообеспеченных, тех, кому не по средствам платная юридическая помощь адвокатов и юристов. Формально такое поведение судей вполне соответствует концепции судебной реформы на новом этапе, но при существующих обстоятельствах это опять скажется отрицательно на отдельно взятом гражданине. С одной стороны, ограждая судей общей юрисдикции от непосредственного общения с гражданами, реформа преследует благую цель – исключить любое воздействие на позицию судьи, укрепляя принцип независимости при вынесении решения по делу. Но если вспомнить о том, что на данном этапе практически отсутствует механизм бесплатной юридической помощи населению, то практически человека оставляют один на один со своей проблемой. По уголовным делам вопрос бесплатной юридической помощи хоть как-то решается, а если гражданину нужно составить иск или заявление в суд, чтобы отстоять свои нарушенные права в гражданском либо административном судопроизводстве, он должен полагаться только на самого себя. Бесплатная юридическая помощь по гражданским и административным делам сейчас просто не предусмотрена. Хотя в недалеком прошлом государство пыталось организовать юридические консультации в центрах социальной помощи, привлекая к этому адвокатов и частично оплачивая их работу. Сейчас средства для этого не выделяются, хотя проблема на сегодняшний день вполне решаема.

Создание института мировой юстиции могло бы быть выходом из сложившейся ситуации, где само название предполагает «близость» к народу и необходимость вникать в «житейскую» суть проблемы гражданина. Да и сама категория рассматриваемых мировыми судами дел наталкивает именно на такой подход. Ведь среди них преобладают семейные и бытовые конфликты, где иногда просто необходимо разрешать такие споры с применением житейской мудрости и опыта. На мой взгляд, крайне ошибочно принимать в корпус мировых судей малоопытных и молодых юристов. Несмотря на якобы невысокую сложность в плане юридической квалификации дел, рассматриваемых мировыми судами, забыто огромное значение таких дел для рядового гражданина. Ведь из таких, казалось бы, «мелких» споров и конфликтов и состоят проблемы основных слоев населения. Напрашивается неутешительный вывод о том, что возможность создания института судебной системы в лице мировых судей, который был бы близок и максимально доступен для разрешения их насущных споров и проблем населения, на сегодняшний день необратимо утрачена. Мировые суды созданы и работают по образу и подобию федеральных районных судов, переняв при этом и все негативные моменты «дореформенного» судопроизводства. К тому же основой их работы являются те же процессуальные законы, что и для федеральных судов. При таком подходе гораздо проще и дешевле было бы пойти по пути простого увеличения штата федеральных районных судов для снятия нагрузки при рассмотрении дел.

Нет существенных сдвигов в вопросе независимости судей первой инстанции при вынесении решения по существу. Рассматривая дело, судьи по-прежнему сориентированы на позицию вышестоящего суда. Цель вынесения решения – оставление его в силе в случае рассмотрения в вышестоящей инстанции. Для судьи иерархия возможного давления в самой судебной системе на его независимость при вынесении решения выглядит примерно так. Сначала куратор вышестоящей инстанции – с ним зачастую ведутся консультации в ходе всего процесса и при подготовке текста решения. Его рекомендации могут быть главным фактором при определении позиции судьи первой инстанции. Далее – сложившаяся практика высшего регионального суда по конкретной категории дел. Не секрет, что на семинарах региональных судейских корпусов руководители судов дают рекомендации, которые судьи должны выполнять при рассмотрении дел, учитывая экономическую, политическую или криминогенную обстановку в регионе. Ну и наконец так называемые письма-рекомендации Верховного Суда РФ. В них судьи нижестоящих судов получают разъяснения, как в том или ином случае применять процессуальный или материальный закон по некоторым категориям дел. Причем это носит как бы неофициальный характер, но в то же время имеет форму настоятельной рекомендации, обязательной для исполнения. Думается, что такая практика как раз и нуждается в реформировании. И говорить о том, что судья первой инстанции полностью независим при вынесении решения, на сегодняшний день некорректно.

К сожалению, мало что изменилось и в уголовном судопроизводстве. Имеется в виду ломка стереотипов заведомо обвинительного уклона при рассмотрении уголовных дел. Судья, как и прежде, гораздо ближе по духу стороне обвинения, чем защите. Прокурор, поддерживающий государственное обвинение, заходит в кабинет судьи запросто, в любое время и нисколько не скрывая это, а зачастую, наоборот, такие «тесные» отношения прокурора и судьи подчеркиваются, видимо, в целях оказания «психологического воздействия на преступника». Хотя до вступления приговора в силу подсудимый формально не признан виновным. А вот общение судьи со стороной защиты искусственно ограничивается, как бы изначально ставится водораздел между судьей и обвинением с одной стороны и защитой и подсудимым с другой. Зачастую это бросается в глаза и оказывает отрицательное влияние на мнение граждан о беспристрастности судей при рассмотрении уголовных дел. Нередки случаи, когда судья в процессе позволяет себе дать волю эмоциям и еще на этапе судебного следствия высказывает свою позицию относительно виновности подсудимого. Пытаясь прямо в процессе «перевоспитать» подсудимого, выглядеть лучше в глазах потерпевших, поддерживая их морально, судья иногда скатывается до оскорблений и угроз в адрес подсудимого, давая понять, что позиция защиты надуманна, ложна и имеет одну лишь цель – уйти от справедливой ответственности за содеянное. Подсудимому нередко предлагается признать вину. При этом недвусмысленно разъясняется, что при признании вины суд будет более лоялен в вопросе назначения наказания. Такие вещи случаются и по явно сфабрикованным эпизодам в уголовных делах. Выглядит очень странно, когда в начале процесса судья намеками, а иногда и напрямую, предлагает подсудимому полностью признать свою вину, а в приговоре оправдывает подсудимого по некоторым эпизодам из общего объема предъявленного обвинения или применяет более мягкий материальный закон. А если бы подсудимый признал все, что ему вменяет в вину следствие? О какой объективности тут можно вести речь? По-прежнему в ходе судебного заседания у некоторых судей при рассмотрении уголовных дел проявляется воспитательная позиция по отношению к подсудимому. Воспитательно-показательный уклон рассмотрения уголовных дел плавно и уверенно перетек из советского правосудия в нынешнее, почти не претерпев никаких изменений. Это недопустимо, так как напрочь перечеркивает отношение к суду как к независимому арбитру, беспристрастно оценивающему доводы равных сторон по делу. Отсюда правовой нигилизм и искусственное противопоставление судебных органов и рядовых граждан государства.

Проблема лишения человека свободы до вынесения приговора стоит не менее остро, и судебная реформа практически ее не коснулась. Формальный подход в вопросе необоснованного ареста как меры пресечения, давно уже требует немедленного реформирования. Уже давно обсуждается ошибочность позиции судов всех уровней, вплоть до Верховного Суда, когда при избрании меры пресечения на период следствия суды не рассматривают вопрос виновности человека в предъявленном ему обвинении. Учитывается наличие работы, семейное положение, тяжесть вменяемого в вину деяния, наличие постоянного места жительства, но только не наличие или отсутствие вины. Это парадокс, но, к сожалению, так оно и есть. В этом проявляется половинчатость судебной реформы, ее оторванность от принципов гуманного и справедливого подхода к гражданам своего государства. Всем известны условия содержания в следственных изоляторах. Но дело даже не в этом. Вырвав человека, пусть даже на два-три месяца, из нормальной жизни, водворив его в следственный изолятор, можно инициировать необратимые негативные последствия в его судьбе. Особенно ярко это можно проиллюстрировать на примере сложившейся практики извещения подсудимого о времени и месте рассмотрения уголовного дела. При назначении уголовного дела повестка подсудимому высылается по почте. Причем в практике до сих пор встречаются случаи, когда это делается простым письмом, что, безусловно, недопустимо. Сколько может произойти «случайностей», которые помешают получить это извещение? При этом не извещенного надлежащим образом подсудимого суд считает заведомо виновным в том, что он (по не зависящим от него причинам) не узнал о времени рассмотрения его дела. И зачастую неявка в суд в таких случаях рассматривается как основание для применения к подсудимому таких мер, как объявление в розыск и изменение подписки о невыезде на арест. Удручающе выглядит ситуация, когда подсудимый, получив повестку с опозданием, приходит в суд и объясняет судье причину своей неявки. В ответ он, как правило, узнает, что изменить уже ничего нельзя, постановление об объявлении розыска направлено для исполнения, и бедолаге остается только сидеть дома и ждать, когда его «разыщут» работники милиции.

Техническое перевооружение системы судопроизводства – назревшая необходимость, на которую выделяются миллионы рублей налогоплательщиков. В регионах установлены и работают видеосистемы для рассмотрения кассационных и надзорных жалоб. Это позволяет, не вывозя человека из следственного изолятора или колонии, рассмотреть его обращение в вышестоящий суд. Стоит это колоссальных денег и, безусловно, нужно. Но вот что вызывает недоумение: для содержащегося в следственном изоляторе подозреваемого, обвиняемого или подсудимого до сих пор не предусмотрена выдача обычных канцелярских принадлежностей, юридической литературы для подготовки и осуществления собственной защиты. Все это – и ручку, и бумагу, и кодексы – он должен добыть сам, да еще и в условиях изоляции от общества. А ведь его туда на период следствия водворил все тот же суд! Так неужели из тех миллионов до сих пор так и не нашлось средств на такие элементарные вещи, без которых подготовиться к тому же суперсовременному видеорассмотрению жалобы в кассации или надзоре весьма трудно. Конечно, это лишь частный пример, который для кого-то может показаться несущественной мелочью. Но на фоне таких контрастов рано говорить о том, что реформа российской судебной системы привела к реальному улучшению положения рядового гражданина, непосредственно с ней столкнувшегося.

Можно отчетливо проследить вектор его развития, обусловленный политическими задачами, которые решали правители русского государства. От обвинительного процесса, фрагментарно закрепленного в Русской Правде с последующими дополнениями Ярославичей и Владимира Мономаха, судопроизводство дрейфует к процессу инквизиционному, в котором частные начала подменяются публичными, а символические способы обнаружения истины (вроде крестного целования и ордалий, т. е. испытания водой, железом или "божьего суда") уступают место пыточным; участники процесса все менее остаются его субъектами и все более оказываются подвергаемыми пристрастным допросам объектами исследования, ведущегося "служилыми людьми". Преступлению придается значение не обиды, нанесенной потерпевшему, а пощечины, которую "вор" закатил государству. Согласно Судебнику 1550 года царя и великого князя Ивана IV (Грозного), даже пойманного с поличным вора можно было преследовать не только в обвинительных формах (собственно, именно обвинительный процесс и назывался на Руси "судом"), но и, несмотря на то, что злодей посягнул на частный интерес, также и в порядке "розыска", как "лихого" человека, т. е. с применением пыток и независимо от позиции истца-челобитчика.

В первой половине XVII века сходит на нет участие народа в отправлении правосудия, упраздняется институт выборных "судных мужей" и "целовальников". В эпоху царя Алексея Михайловича принимается Соборное уложение 1649 года, и широкое распространение приобретает роковая формула розыскного процесса по делам о государственных преступлениях "слово и дело"; практически любое дело, начатое по частной инициативе в рамках обвинительного процесса, могло по усмотрению царских чиновников превратиться в "розыск".

Процесс огосударствления правосудия завершается во времена Петра I, предписавшего в 1697 году: "Суду и очным ставкам не быть, а ведать все дела розыском". Судебная реформа 1719 года, базирующаяся, во многом, на воинском законодательстве, в частности, на "Кратком изображении процессов или судебных тяжб" 1716 года, прилагаемом к Артикулу Воинскому, по сути, распространила репрессивные формы судопроизводства на обычные судебные дела. Петр I учредил Сенат, создал юстиц-коллегию, провинциальные и городовые суды, 8 надворных судов в крупных административных центрах, военные суды -- полковые и генеральные кригсрехты. Однако, и это важно отметить, царь содержал альтернативные органы, где вершились "политические" дела: Преображенский приказ и Тайную розыскных дел канцелярию и ее комиссии. Юстиц-коллегия не была властна над этими чрезвычайными учреждениями. Впоследствии мы увидим, что, созидая новые учреждения, правители России, единоличные и коллегиальные, пристраивают к правовому пространству "юридическое зазеркалье", уравновешивая витринный либерализм потаенным кровавым ужасом.

Справившись с бунтом "маркиза Пугачева", Екатерина II провела в 1775 году административную и судебную реформы, суть которых была выражена в "Учреждении для управления губерний". Под Сенатом и учрежденными в губерниях палатами уголовного и гражданского суда оказались две ступени сословных судов: уездный и верхний земский суды -- для дворянства; выборный магистрат и губернский магистрат -- для купечества; нижняя расправа и верхняя расправа -- для государственных крестьян. Юстиция продолжает зависеть от администрации, так как решения судебных палат утверждают губернаторы. В роли неправового "зазеркалья" выступает помещичий суд, "благами" которого пользуется подавляющее большинство российского населения -- крепостные крестьяне. Кроме того, действуют и совестные суды, представляющие экстраординарное монаршее милосердие по делам преступников по несчастию или невежеству, безумных, малолетних, а также колдунов, чья глупость и невежество явились причиной вредоносной ворожбы. По сути, эта система сохранилась неизменной и после составления в 1832 году Свода законов Российской Империи.

В судопроизводстве господствуют канцелярская тайна и формальная теория доказательств. Доказательства подразделяются на совершенные, наличие которых "исключает всякую возможность к показанию невиновности подсудимого": признание подсудимым своей виновности, признанные обвиняемым документы, результаты личного осмотра, показания медицинских чиновников, показания двух свидетелей, не отведенных и не опровергнутых подсудимым, -- и несовершенные, оставляющие сомнения в виновности подсудимого. Осудить человека можно было только при наличии совершенной улики, а оправдать -- при абсолютном отсутствии улик. После того как в 1801 году из системы розыскного (инквизиционного) процесса изъяли пытку, судопроизводство оказалось неэффективным и малорезультативным: удавалось так или иначе решить дела примерно 12 процентов обвиняемых, а прочих приходилось, в зависимости от веса имеющихся против них доказательств, оставлять в подозрении разной тяжести.

Система юстиции была медлительна и коррумпирована. Судебная реформа сделалась общим требованием либералов, а в эпоху кризиса власти и общественного подъема, вызванного стыдным поражением режима в Крымской войне, одним из наиболее настоятельных требований общественности в целом.

Судебная реформа 1864 года
Первый намек на судебную реформу прозвучал 19 марта 1856 года, в манифесте об окончании Крымской войны: Александр II провозгласил: "Да правда и милость царствуют в судах".

В 1858 году на улучшение деятельности судебной системы было ассигновано более 800 тысяч золотых рублей; эти деньги, выражаясь современным языком, были освоены, но никаких кардинальных изменений не произошло. Этот урок стоит запомнить: система пожирает ресурсы, не меняясь, если реформаторы не осуществляют преобразований технологий ее работы и структурных изменений.

Практическим шагам судебной реформы предшествовали длительные дискуссии. В октябре 1861 года была создана комиссия для подготовки документов о судоустройстве и судопроизводстве, куда вошли виднейшие юристы того времени; в ее работе определяющую роль играл исполняющий должность статс-секретаря Государственного совета С. И. Зарудный. Александр II утвердил подготовленные комиссией "Основные положения преобразования судебной части в России" 29 сентября 1862 года и после некоторых колебаний распорядился опубликовать их; проекты комиссии рассылались на отзыв также в западноевропейские университеты. На базе "Основных положений" были созданы Учреждение судебных установлений (в нашем понимании -- закон о судебной системе), Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, Устав уголовного судопроизводства и Устав гражданского судопроизводства. При этом сохранялось действие николаевского Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года.

Утверждая 20 ноября 1864 года в Царском селе Судебные Уставы, император Александр II подписал Указ Правительствующему Сенату, в котором, в частности, говорилось: "Рассмотрев сии проекты, мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего".

Современники отмечали, что результатом нововведений было утверждение внутри самодержавного государства "судебной республики". Наиболее ярким и памятным достижением Александра II было учреждение равного для всех сословий суда с участием присяжных заседателей. Одновременно была создана прокуратура как часть судебного ведомства, введен институт присяжных поверенных (адвокатура). Предварительное расследование перешло в руки судебных следователей, то есть чиновников юстиции, а не администрации, пользовавшихся статусом членов окружных судов. Судьи стали несменяемы и формально независимы.

"Общие судебные места" включали в себя окружные суды и судебные палаты. Кроме того, уездными земскими собраниями и городскими думами избирались мировые судьи и почетные мировые судьи, разрешавшие дела об уголовных проступках и гражданские иски ценой не более 500 рублей. Мировая юстиция как самостоятельная ветвь российской судебной власти включала в себя апелляционную инстанцию в виде уездного съезда мировых судей. Правительствующий Сенат служил единой кассационной инстанцией для всех судебных учреждений (общих и мировых), проверяя состоявшиеся решения исключительно с точки зрения права; Особое присутствие Сената рассматривало по первой инстанции дела о преступлениях против царствующих особ и государства.

Составители Судебных Уставов уголовного судопроизводства отказались от формальной теории доказательств и провозгласили принцип свободной их оценки в гласном и состязательном процессе; это позволило подавляющее большинство дел разрешать быстро и на гораздо более справедливых основаниях. Для оценки значения доказательств по внутреннему убеждению требовались уже не юристы, склонные к стереотипной работе, а люди, обладающие житейским, практическим, а не канцелярским, опытом. В Судебных Уставах вслед за многими другими странами, и прежде всего, пользуясь опытом Наполеоновской Франции, Россия воспринимает модель, при которой судьями факта являются представители народа. При этом с участием присяжных заседателей рассматривали дела лишь окружные суды; гражданские дела суд присяжных не решал. В судебных палатах дела о государственных и должностных преступлениях слушались профессиональными судьями совместно с сословными представителями.

Для кандидатов в присяжные заседатели были установлены цензы: подданства (обязательно -- российское); возрастной (от 25 до 70 лет); оседлости (проживание не менее двух лет в соответствующем уезде); моральный (не могли быть присяжными заседателями находившиеся под следствием и судом за преступления, судимые и отбывавшие наказание в тюрьме или приговоренные к иному более строгому наказанию, исключенные за пороки из службы, духовного ведомства, обществ и дворянских собраний, несостоятельные должники, опекаемые ввиду расточительства); здоровья (не допускались до исполнения обязанностей присяжного заседателя слепые, глухие, немые, лишенные рассудка); языковой (не знавшие русского языка не могли быть присяжными заседателями); профессиональный (не вносились в списки чиновники полиции, лица прокурорского надзора, нотариусы, священнослужители и монашествующие, прислуга); имущественный (в списки вносились лица, обладающие землею и другим недвижимым имуществом определенной ценою). Фактически же подавляющее большинство присяжных заседателей было крестьянами, поскольку они наиболее трепетно относились к исполнению своих обязанностей в суде, и даже необходимость в период судебных сессий довольствоваться скудным вознаграждением и даже иногда получать пропитание от мирского подаяния не останавливала их; представители чиновничества и правящих классов, напротив, предпочитали уклоняться от участия в процессах.

Судебные Уставы вводились в действие на протяжении трех с половиной десятков лет по Положению, одобренному 19 октября 1865 года, начиная со столичных губерний. Петербургская и Московская судебные палаты были открыты лишь в 1866 году, Саратовская -- в 1871 году. В западных губерниях начали применять Судебные Уставы в полном объеме только в 1880#1883 годах. В Кавказском крае, Архангельской губернии, Сибири присяжных заседателей вообще не привлекали к участию в процессах и окружные суды действовали в составе трех членов.

В царской России в 1901#1912 годах профессиональные судьи признавали виновными лишь 3/4 подсудимых, а окружные суды с участием присяжных заседателей -- 60#64 процента подсудимых.

Известный судебный деятель А. Ф. Кони, наблюдавший работу суда присяжных на протяжении трех десятков лет, будучи в должностях товарища прокурора и прокурора в Харькове и Санкт-Петербурге, председателя столичного окружного суда, обер-прокурора и сенатора уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената, писал: "Я не могу не вспомнить без глубокого уважения к суду присяжных ряда процессов, где они с честью разобрались в самых сложных обстоятельствах и свято исполнили свой долг перед обществом". Весьма характерен для того времени обращенный к присяжным заседателям призыв адвоката Ф. Н. Плевако, защищавшего Прасковью Качку: "Пусть, по счастливому выражению псалмопевца, правда и милость встретятся в вашем решении, истина и любовь облобызаются".

Некоторые вердикты присяжных заседателей, особенно по политическим делам, встречались проправительственными кругами в штыки. После того как состоялся оправдательный приговор по делу Веры Засулич, ранившей из револьвера градоначальника Ф. Ф. Трепова в отместку за его приказ высечь розгами арестанта, назвавшегося студентом Архипом Боголюбовым (это был народоволец Алексей Емельянов), редактор журнала "Гражданин" В. П. Мещерский с негодованием вспоминал: "Никто не мог понять, как могло случиться в зале суда самодержавной Империи страшное глумление над государственными высшими слугами, столь наглое торжество крамолы".

Контрреформа в России XIX -- начала XX веков

Во второй половине 70-х годов исподволь начались процессы, получившие в отечественной литературе наименование контрреформы. Эти процессы затронули, прежде всего, суд присяжных и мировые судебные учреждения.

Компетенция суда присяжных по рассмотрению дел о посягательствах на должностных лиц и ряда других преступлений была ограничена с соответствующим расширением полномочий судебных палат с участием сословных представителей. Новый импульс контрреформа получила 1 марта 1881 года, когда бомбой Игнатия Гриневицкого был смертельно ранен Александр II. 14 августа 1881 года было утверждено "Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия", согласно которому в местностях, объявленных на положении усиленной или чрезвычайной охраны, генерал-губернатор или министр внутренних дел были вправе передать любое дело, могущее "послужить поводом к возбуждению умов и нарушению порядка", в том числе и подсудное окружному суду с участием присяжных заседателей, военному суду для рассмотрения в закрытом заседании. Военная юстиция возглавлялась Главным военным судом и не была поднадзорна Сенату, считавшемуся высшей кассационной инстанцией империи. Роль военного судопроизводства в его чрезвычайных формах была в царской России велика.

Обер-прокурор К. П. Победоносцев в 1885 году призвал Александра III "пресечь деморализацию, которую распространяет в обществе публичность всех судебных заседаний, возведенная в абсолютный закон поборниками отвлеченных начал судебной реформы", отказаться от состязательности процесса, упразднить суд присяжных, учреждение которого, по его мнению, оказалось "совершенно излишним, совсем несообразным с условиями нашего быта".

Александр III не решился на такую радикальную ломку судебной системы, созданной в предшествующее царствование. Однако компетенция суда присяжных была значительно урезана. Закон о земских начальниках, которые, будучи служащими исполнительной власти, получили судебные функции в отношении сельских жителей, увидел свет 12 июля 1889 года. Мировые судьи были упразднены в 37 губерниях и работали лишь в Петербурге, Москве и Одессе.

Наконец, в период первой российской революции правительство прибегло к чрезвычайным репрессивным мерам. Высочайше утвержденные положения Совета министров о военно-полевых судах были опубликованы 19 и 20 августа 1906 года, так как "обыкновенное судебное производство не вполне приспособлено к обстоятельствам настоящего времени и не дает возможности достаточно быстрой репрессии" за противогосударственные преступления и преступления против порядка управления. Военно-полевой суд включал в свой состав 5 офицеров, назначенных военными властями в местностях, объявленных на военном положении или положении чрезвычайной охраны, для рассмотрения конкретного дела. За первые 8 месяцев своего существования военно-полевые суды приговорили к смертной казни 1 102 человека, к каторжным работам 127 человек.

Уроки судебных реформ и контрреформ
Из исторического экскурса в область судебных реформ и контрреформ прошлого можно вынести ряд наблюдений.

Во-первых, для реформ нужна политическая воля верховной власти.

Во-вторых, реформы не могут осуществить привыкшие к другим формам деятельности ведомства и прежние сановники; должны быть выдвинуты, поддержаны и защищены новые кадры. Нравственная чистота стоит дороже устаревшего профессионализма, и вливание "свежей крови" в судебную систему возможно путем привлечения представителей народа при условии, что они действуют, хотя и по внутреннему убеждению, но в правовых рамках, задаваемых надлежащей правовой процедурой. Однако старая бюрократия при реформах не аннулируется, а, несколько стесненная в возможностях, продолжает занимать влиятельные посты.

В-третьих, силы торможения реформ не уходят с арены, а ждут своего часа, чтобы, воспользовавшись политической ситуацией либо замешательством реформаторов, скомкать и свести на нет реформы. Не сразу им удается умалить пореформенные институты законодательно, de iure, но это не мешает им, воспроизводя привычные технологии работы и ценности, оставаясь включенными в прежнюю систему служебных и личностных отношений, саботировать нововведения de facto, причем не обязательно со злым умыслом. "Саботаж" осуществляется бессознательно, как привычное повторение прежних обыкновений, органически чуждых реформам. Перерождение царских правовых институтов отмечалось в постановлении Временного правительства 25 марта 1917 года, которым образовывался высший дисциплинарный суд для рассмотрения дел о проступках чинов судебного ведомства. Во вводной части этого документа говорится следующее: "Независимость судей стала пустым звуком, гласность исчезала из суда по первому желанию администрации, наиболее важные дела -- о государственных и должностных преступлениях, о проступках в печати -- были изъяты из ведения суда присяжных заседателей. Исключительный военный суд стал обычным явлением. Вновь появилось в населении то недоверие к суду, которое было язвой старой дореформенной Руси прошлого столетия". Говорится в постановлении Временного правительства также о практиках царской юстиции: допросах свидетелей с пристрастием, подлогах актов следствия, пытках, -- и о судьях-сенаторах, которые глядели сквозь пальцы на эти нарушения. Заместитель министра юстиции Временного правительства А. С. Демьянов справедливо отмечал: "Самая простая и правильная характеристика старого дореволюционного уголовного кассационного департамента -- это назвать его неправосудным; действительно, там делали, что хотели, не считаясь с законом, и даже в отношении не одних уголовных политических дел, но и просто уголовных; а о политических и говорить не стоит" .

В-четвертых, даже царской власти в огромной России недостаточно, чтобы провести преобразования единомоментно и повсеместно.

В-пятых, наблюдается не раз отмеченная раньше картина: наряду с правовыми ординарными судебными учреждениями действуют механизмы окультуренного произвола. Роль "зазеркалья" в царской России играла военная юстиция и, по инерции, самодержавная воля царя (например, Александр II своей властью ужесточил приговор, вынесенный в 1873 году революционеру-авантюристу Нечаеву судом присяжных за совершенное им убийство студента Иванова).

Судебные революции

Теперь обратимся к опыту революций.

Февральская революция 1917 года не оставила сколько-нибудь заметного следа в истории преобразования судебной системы. Правда, уже 3 марта 1917 года, в первый же день работы Временного правительства министр юстиции А. Ф. Керенский подписал приказ "Об образовании временных судов в Петрограде", распространенный затем, в мае 1917 года, на другие регионы; приказ был опубликован 4 марта 1917 года одновременно с актами об отречении Николая II и отказе Великого князя Михаила принять престол. На основе мировых судов создавались местные суды "в составе трех… членов: мирового судьи, представителя армии и представителя рабочих". Местные суды были призваны быстро выносить решения, главным образом, в связи с участившимися "уличными эксцессами". Кроме того, Временное правительство упразднило институт земских начальников и суд с сословными представителями, объявило о выборах мировых судей.

Временное правительство, и это отличает революционный и реформаторский подходы, начало кадровую чистку, учредив органы по расследованию правонарушений царской бюрократии, уволив наиболее реакционных судей и прокуроров.

Октябрьская революция 1917 года дает законченный и классический пример не реформаторских, а действительно решительных революционных преобразований судов.

Сразу же после переворота революционные массы организуют собственные суды, из которых наибольшей известностью пользуется народный суд Выборгской стороны Петрограда под председательством рабочего Василия Чакина.

Декретом Временного рабочего и крестьянского правительства от 24 ноября 1917 года (так называемым Декретом о суде № 1) были упразднены общие судебные установления, институт судебных следователей, прокуратура, адвокатура, приостановлена деятельность мировых судей. Было решено создать местные суды в составе избираемых Советами постоянного судьи и двух очередных заседателей для рассмотрения дел уголовных -- если наказание не превышает двух лет лишения свободы и гражданских -- с ценой иска до трех тысяч рублей. Решения местных судов должны были быть окончательными, их апелляционного пересмотра не предполагалось, однако, при назначении более строгого наказания нежели семь дней лишения свободы, допускалась кассационная жалоба на съезд местных судей.

Кроме того, учреждались революционные трибуналы для рассмотрения дел о контрреволюционных преступлениях, мародерстве, хищениях, саботаже и злоупотреблениях торговцев, промышленников, чиновников. Судьям и заседателям предписывалось руководствоваться революционной совестью и революционным правосознанием.

До окончания гражданской войны и окончательного утверждения Советской власти (точнее, власти большевиков) в судоустройстве происходили многие изменения. Так, по настоянию союзников большевиков -- левых эсеров ВЦИК принял Декрет о суде № 2, на основании которого в искореженном виде восстанавливались окружные суды, отдаленно напоминающие суды присяжных. В состав окружных судов входил судья и 12 народных заседателей, которые контролировали деятельность судьи и даже могли его отвести; судья же выполнял при коллегии народных заседателей роль юридического советника без права решающего голоса. Гражданские дела окружные суды должны были рассматривать в составе 3 членов суда и 4 народных заседателей.

Окружные суды, просуществовав с марта по ноябрь 1918 года, были упразднены, так как процесс оказался слишком громоздким и стеснительным для большевиков, а старые специалисты-судьи (вот оно, сопротивление человеческого материала!) действовали в духе буржуазного права.

Хотя Декретом о суде № 2 предусматривалось создание областных народных судов и Верховного судебного контроля -- эти органы так и не появились. Целый ряд судебных решений пересматривались административным порядком сотрудниками 4-го отдела Народного комиссариата юстиции.

Совет Народных Комиссаров РСФСР издал Декрет о суде № 3 (20 июля 1918 года), которым была расширена компетенция местного суда, юрисдикция которого была распространена на все дела, кроме дел о посягательствах на человеческую жизнь, изнасиловании, разбое, бандитизме, подделке денег, взятках, спекуляции.

ВЦИК РСФСР принял Положение о народном суде РСФСР (30 ноября 1918 года). Учреждался единый народный суд, работавший, в зависимости от категории дела, в составе единоличного народного судьи, постоянного судьи и 2 народных заседателей, постоянного судьи и 6 народных заседателей. Положение содержало правило, запрещающее судьям ссылаться на законы свергнутых правительств. В роли кассационной инстанции выступал совет народных судей, избираемый губернским съездом народных судей. Народный суд должен был, по замыслу, рассматривать по существу все дела, кроме уголовных дел, подведомственных революционным трибуналам.

ВЦИК РСФСР принимает Положение о народном суде РСФСР 21 октября 1920 года. Высший судебный контроль за законностью судебных приговоров и решений возлагался на Наркомат юстиции, который мог объявлять судебные акты не имеющими законной силы и возобновлять дела по вновь открывшимся обстоятельствам.

В специальной юридической литературе об этом периоде "революционного творчества" говорится достаточно подробно, причем основное внимание уделяется формам, которые большевики пробовали и изменяли под влиянием политической обстановки либо каприза. Для целей настоящего исследования не так важно, сколько народных заседателей участвовало в рассмотрении того или иного дела согласно тому или иному декрету, но важно установить специфические черты революции по сравнению с ранее рассмотренными реформами. К числу таких особенностей относятся следующие.

Во-первых, революция, в отличие от реформы, не видоизменяет старые формы и не сооружает новых систем рядом со старыми (как делал, в частности, Петр Великий, юстиц-коллегия которого некоторое время функционировала наряду с завещанными ему отцом приказами -- Разбойным и др.). Революция безжалостно сминает старые формы и не дает им возродиться, даже если какие-то силы (в нашем случае -- левые эсеры) пытаются вернуть их на арену. Действуя на основании Декрета о суде № 1, уполномоченный следственной комиссии петроградского Военно-революционного комитета 29 ноября 1917 года закрыл Сенат, главный военный суд, петроградский коммерческий суд, а в ночь на следующий день -- окружной суд. Комиссар распределил поручения между младшими работниками суда, судей и прокуроров вызвал повесткой или доставил под конвоем и потребовал от них сдачи дел и казенных денег, что и было исполнено.
Во-вторых, революция насаждает новые формы взамен сметенных до основания старых форм, выпуская, как джинна из бутылки, угнетенное ранее правопонимание, давая ход почину снизу, экспериментируя и заигрывая со стихийностью, вольницей. Отсюда -- предложение следовать революционному правосознанию, игнорируя законы свергнутых правительств, поощрение самочинного судейства и узаконение общегражданских обвинения и защиты.

В-третьих, во время революций новые формы юстиции, как, по-видимому и прочие формы, лишь внешне, ритуально напоминают одноименные институты свергнутого режима. Фактически же они представляют собой структуры, отращенные политическим руководством, подобно щупальцам, для удержания власти и господства нового режима. Революция собирает в один кулак и комкает все относительно самостоятельные элементы прежнего государства, подминая, если удается, также и институты гражданского общества. В Европе последующие реформы воздвигнутых революцией институтов восстанавливают равновесие и систему сдержек внутри государственной машины, а также между государством и гражданским обществом; в российской истории этого не произошло, а сохранялась революционное устройство правящего режима. Показательны в этом смысле два высказывания лидеров революционной советской судебной системы. Нарком юстиции Н. В. Крыленко писал: "Правильное, соответствующее классовым интересам пролетариата, функционирование суда может быть гарантировано лишь при наличии систематического и повседневного руководства им со стороны единой направляющей инстанции, дающей соответствующее указание по каждому или по поводу каждого выдвигаемого жизнью случая" ; в дальнейшем Н. В. Крыленко опубликовал и установку, согласно которой суд -- это "реальное орудие в руках государственной власти" . Вторая цитата принадлежит старому большевику, бывшему присяжному поверенному, члену коллегии Наркомюста М. Ю. Козловскому: "Суды не более и не менее, как органы власти, как органы диктатуры. Забудьте иллюзии о независимости судов. Надо раз навсегда сказать, что это такие же органы нашей работы, как орган ВСНХ. Это исполнительные органы власти пролетариата".

При этом революции, по-видимому, никогда не удается сразу переплавить в кипящем котле ошметки старых форм, которые некоторое время работают по инерции, чтобы затем погибнуть под пятой централизации. Так, в отдельных местностях России продолжали и после сооружения советской судебной системы выносить решения сельские сходы, суды казиев, аксакальские и шариатские суды.
В-четвертых, революцию от реформы отличает уничтожение не только старых форм, но и заполнявшего их ранее человеческого материала; красный террор уничтожил кадры судейских чиновников, адвокатов и прокуроров физически, но вполне достаточно лишения прежнего персонала возможностей доступа к новой судебной машине и заполнение ее угодными революции кадрами. В Советской России прежние чиновники некоторое время цеплялись за места в привычных структурах. Удельный вес старых юристов в массе судебных деятелей в период гражданской войны составлял не менее 20 процентов; понятно, что наибольшая плотность старых кадров приходилась на провинции, наименьшая -- на столицы. Например, в Иркутской губернии в 1921 году народными судьями были избраны: 55 процентов -- дореволюционные судьи; канцеляристы царских судов -- 29 процентов, рабочие -- 10 процентов. Однако над старыми кадрами висел и периодически опускался дамоклов меч. Комиссар юстиции Ярославской губернии тов. Сергеев еще в 1918 году на съезде комиссаров юстиции Московской области сформулировал и принципы политики по отношению к прежним кадрам и причину жесткого к ним отношения: "Нет особенной нужды в старых опытных юристах -- на практике их помощь дает нехорошие результаты, -- они каждый декрет истолковывают по-своему -- по юридическому, -- и так, что спорить с ними не приходится, тогда как чувствуется, что декрет этот должен пониматься иначе". Понятно, почему в составе первых ревтрибуналов оказалось: 90 процентов членов РСДРП (б), 10 процентов беспартийных; имевших высшее образование 14 процентов, среднее -- 26 процентов, низшее 60 процентов; низшее образование имели в 1918#1921 годах более 70 процентов судей обычных судов.

Уже в марте 1919 года В. И. Ленин сообщил, что революция прежних судей "выгнала и сделала суд народным" . А в 1922 году участники Московского губернского съезда деятелей юстиции единодушно сделали вывод, что за четыре года революции они "создали целую школу в тысячи своих пролетарских правоведов, доселе не имевших понятия о юридических науках и даже малограмотных" . Новые формы наполнились адекватным им человеческим материалом, низкий уровень правовой и общей культуры которого выдавался за достоинство и воспроизводился системой подготовки юридических кадров.

Советские судебные реформы (1922#1990) и "юридическое зазеркалье"
Судебная реформа 1922 года закрепила ту сверхцентрализованную судебную систему, которую мало удалось преобразовать и до сегодняшнего дня, заложила обыкновения и подходы, воспроизводящиеся в практике и сознании людей до сих пор.

Постановлением ВЦИК 11 ноября 1922 года утверждается Положение о судоустройстве РСФСР, которое с 1 января 1923 года вступило в силу. На долгие 70 лет закрепляются составы суда, рассматривающие в России все без исключения дела: постоянный народный судья и два народных заседателя или постоянный народный судья. Судебная система республики становится трехзвенной: народные суды; губернские суды; Верховный Суд РСФСР. В 1924 году, с образованием Союза ССР, она будет достроена четвертым звеном: Верховным Судом СССР. Революционные трибуналы свою деятельность прекращают, однако судебная система включает в себя военные и военно-транспортные трибуналы, за деятельностью которых надзирают соответствующие коллегии Верховного Суда РСФСР (впоследствии трибуналы станут судебными органами Союза ССР).

Реформа продолжает в кадровом вопросе революционную линию: начинается очередная чистка, формулируется классовый критерий отбора и расстановки кадров. В 1923 году среди народных судей 46 губерний (из 68 имевшихся в то время губерний) -- рабочие и ремесленники составляли - 26,5 процента; крестьяне -- 49,5 процента, служащие -- 24 процента. 60 процентов судей -- члены РКП(б). Высшее образование имели только 10 процентов судей (8,1 процента - высшее юридическое образование), среднее -- 17,5 процента, низшее -- 72,5 процента судей. К 1925 году удалось вычистить 75 процентов народных судей. Число судей с низшим образованием увеличилось с 72 процентов до 83 процентов, партийных судей -- с 63 до 81 процента. Уволено 60 процентов губернских судей.

В результате судебной реформы закрепляются также теневые технологии управления системой юстиции. Например, в кампанию по избранию народных заседателей по уездам рассылалась "разверстка" с требованием избрать 50 процентов заседателей -- из рабочих, 35 процентов -- из селений и 15 процентов от воинских частей.

Последующая кадровая политика Советского режима в судебной области характеризуется следующими тенденциями: ростом среди судей доли партийных лиц; нарастанием партийной прослойки и уменьшением количества образованных судей по мере продвижения вверх по судебной пирамиде; нарастанием доли женщин-судей (из чего надо сделать вывод о том, что судейская работа становится все менее привлекательной, все менее престижной среди партийных выдвиженцев и красной номенклатуры). Среди судейских кадров все чаще формальная образованность достигается окончанием ускоренных юридических курсов и получением дипломов по заочной и вечерней формам обучения.

Вот только некоторые иллюстрации. В 1928 году среди судей члены ВКП(б) составляли 85,6 процента; женщин было 10,4 процента; почти половина судей имела стаж работы по юридической специальности менее 3 лет; высшее юридическое образование имели 5,9 процента судей, 17,2 процента получили среднее юридическое образование либо одолели юридические курсы. По состоянию на 1 июля 1931 года среди народных судей рабочие составляли 53,2 процента, крестьяне -- 25,8 процента, служащие -- 21 процент; членов ВКП(б) было 91,9 процента, членов ВЛКСМ -- 3,1 процента, беспартийных -- 5 процентов; 18,5 процента судей -- женщины. Юридическую подготовку получили 34,9 процента народных судей того времени и лишь 33,1 процента членов областных судов. По состоянию на 1935 год (непосредственно перед одобрением Сталинской Конституции СССР 1936 года) низшее образование получило 65,2 процента членов областных судов и 48,5 процента народных судей (понятная логика: вышестоящим надо быть не умнее и образованнее, а идейнее нижестоящих).

Позднейшие судебные реформы, проводившиеся в СССР при тоталитарном режиме, мало что меняли в сложившейся системе. С принятием Конституции СССР 1936 года и Закона о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик 1938 года нарастает централизация судебной системы (например, Верховный Суд СССР наделяется правом принять к своему производству и рассмотреть по существу любое судебное дело, минуя суды союзных республик; упраздняются президиумы областных и краевых судов, и надзорные инстанции сохраняется лишь в Верховных судах союзных республик и Верховном Суде СССР). Одновременно делаются шаги, рассчитанные на внешний эффект. Так, народных судей начинает избирать население (сроком на 3 года, впоследствии -- на 5 лет), что при налаженной технологии фальсификации итогов голосования и наличии в бюллетенях для "тайного" голосования лишь одной кандидатуры никакой опасности для режима не представляет.

Пожалуй, советский период наиболее удобен для углубления наших представлений о "юридическом зазеркалье". Это псевдоправовое пространство имело тогда следующие черты.

Во-первых, оно давно поглотило пространство правовое, так как судьи абсолютно зависимы от партийной бюрократии и являются ее частью, хотя и непривилегированной. При этом суды рассматриваются не как органы правосудия (значение этого понятия прочно забыто), а как инструменты решения текущих хозяйственных и партийно-политических задач. С 1928 года, когда разбиралось Шахтинское дело о "спецах-вредителях", суды все чаще становятся инструментом государственного террора. Репрессии усиливаются процессуальными средствами. УПК РСФСР в редакции 1923 года позволяет судьям при рассмотрении уголовных дел в губернских судах и военных трибуналах: устранить стороны; не вызывать свидетелей, показания которых "не вызывают сомнений"; прекратить судебное следствие ("суду все ясно"); учитывать при вынесении приговора те доказательства, которые имеются в деле, хотя бы они и не оглашались в ходе судебного следствия ; устранить прения, запретив сторонам защиты и обвинения произносить речи и реплики по окончании судебного следствия. Принимаются также чрезвычайные поправки к уголовно-процессуальным кодексам союзных республик 5 декабря 1934 года и 14 сентября 1937 года, направленные на ускорение уголовного преследования "террористов", "диверсантов" и "вредителей", которых расстреливают немедленно по вынесении приговора или отклонении ходатайства о помиловании; кассационное обжалование приговоров, постановленных порою за 15#20 минут, не допускается. С 1929 года суды и прокуратура привлекаются для участия во всякого рода кампаниях, из которых в период сплошной коллективизации наиболее актуальными оказываются посевные и уборочные кампании. Так, с 1 января по 15 марта 1930 года, в ходе весенней посевной кампании, работники суда и прокуратуры Центрально-Черноземной области совершили 347 выездов на село и осудили к разным уголовным наказаниям: 51 человека -- за террор, 117 -- за контрреволюционную агитацию, 1 544 -- за убой скота, 2 115 -- за невыполнение плана посевной, 753 человека -- за халатность.

Во-вторых, "зазеркалье" проявляет себя и в обыкновениях правоприменительной практики. Например, в 1929#1930 годах почти на два порядка (в 100 раз!) уменьшается по сравнению с 1924#1925 годами число отмен приговоров по "формальным основаниям". Иными словами, поступила команда не обращать внимания на соблюдение процессуальной формы, и малограмотные судьи приговаривают к наказаниям людей, не соблюдая даже остатков процессуальных гарантий, отраженных в советских законах. Суды не обращают внимания также и на пытки, принимая как доказательства виновности подсудимых их признания, выбитые в ходе предварительного расследования (обыкновение, дошедшее до наших дней). Пытки узаконены высшей государственной (якобы общественной) инстанцией -- ЦК ВКП(б). 10 января 1939 года на места разослан циркуляр: "ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воздействия должен применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и неразоружившихся врагов народа, как совершенно правильный и целесообразный метод". 20 января того же года непонятливым разъясняется повторно: "ЦК ВКП(б) доводит до сведения, что применение метода физического давления, который использует НКВД, было разрешено с 1937 года на основе согласия Ц. Комитетов компартий (большевиков) всех республик". Разумеется, отнюдь не с 1937 года отечественные "правоохранительные" органы пополнили свой арсенал инквизиторскими методами, идя по стопам специалистов Преображенского приказа; пытки применялись красными с первых дней захвата власти, в чем легко убедиться, ознакомившись с известной книгой С. П. Мельгунова . Нормой правоприменительной практики было рассмотрение судами дел в тюрьмах, написание приговоров заранее с проставлением потом мер наказания.

В-третьих, расцветают, процветают и множатся чрезвычайные органы расправы. 7 (20) декабря 1917 года Совет Народных Комиссаров по предложению Ф. Э. Дзержинского принимает постановление об учреждении Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Только по официальным данным ВЧК и размножившиеся на местах "чрезвычайки" за первый год своей работы (1918 год -- половина 1919 года) арестовали лишь в 20 губерниях 87 тысяч и расстреляли 8 389 человек. На примере ВЧК хорошо прослеживается тенденция всякой бюрократической структуры, тенденция, особенно ярко проявляющаяся в период преобразований. Будучи социальным субъектом, ВЧК, как и нынешние суды, МВД, прокуратура, подчиняется социальным законам. "Социальные законы, -- пишет А. А. Зиновьев, -- суть определенные правила поведения... людей друг по отношению к другу. Основу для них образует исторически сложившееся и постоянно воспроизводящееся стремление людей и групп людей к самосохранению и улучшению условий своего существования в ситуации социального бытия. Примеры таких правил: меньше дать и больше взять; меньше риска и больше выгоды; меньше ответственности и больше почета; меньше зависимости от других; больше зависимости других от тебя и т. д." . ВЧК, первоначально обязанная передавать расследованные дела на рассмотрение революционных трибуналов, не только получает право расстреливать своей властью, но даже обзаводится собственным Особым ревтрибуналом, где председательствуют… глава ВЧК Ф. Э. Дзержинский и его доверенные сотрудники, не связанные какими-либо процессуальными формами. Чекистское "зазеркалье" обзаводится собственными обыкновениями, некоторые из которых призваны продемонстрировать приверженность этой беззаконной организации социалистической законности. 17 января 1920 года ВЦИК и СНК отменили смертную казнь, однако сохранили право военных трибуналов, ревтрибуналов и "чрезвычаек" применять расстрел в районах, на которые "распространяется власть реввоенсоветов фронтов". Если чекистам хотелось кого-либо убить, они просто этапировали жертву в такой район и там казнили. Формируются и другие "зазеркальные" кровавые органы: особое совещание при НКВД СССР, "тройки" и "двойки" нескольких разновидностей. Эти учреждения работают параллельно с относительно либеральной системой общих судов. Так, в 24 губерниях в 1919#1920 годах местными судами было осуждено 60,8 процента, оправдано 39,2 процента подсудимых, причем более половины осужденных приговорено к штрафу или заключению менее 3 месяцев. В 1931 году лишь 16,7 процента осужденных приговаривалось к наказанию в виде лишения свободы; оправдывался примерно каждый шестой подсудимый. В 1948 году оправдывалось 10 процентов подсудимых.

Партийные органы в качестве единственного суверена, безраздельно правящего страной, творят расправу и через головы специализированных карательных органов; Политбюро ЦК ВКП(б) утверждает расстрельные списки с фамилиями бывших соратников вождей. 5 марта 1940 года Политбюро рассмотрело "вопрос НКВД", и в итоге 21 857 польских военнопленных были казнены в Катыни.
В-четвертых, суды становятся придатками и заложниками чрезвычайных органов. Например, председатель Военной коллегии Верховного Суда СССР тов. Ульрих докладывал не кому-нибудь, а лично Л. П. Берии, что с 1 октября 1936 года по 30 сентября 1938 года Военной коллегией и ее выездными сессиями в 60 городах осуждено: к расстрелу -- 30 514, к тюремному заключению -- 5 643 человека. Если в конвейерном "правосудии" случается сбой, ошибку устраняют карательные органы непосредственно, не считаясь с призрачной независимостью судебных органов. Надо особо подчеркнуть, что в Советские времена, как и в период царского правления, проявляется феномен "сопротивления материала". В конце XIX века мероприятиям судебной реформы противились николаевские сановники. В 1918 году новым порядкам, привнесенным в судебную систему революцией, составляли оппозицию старые судьи и канцеляристы, опыт которых до времен судебной реформы 1922 года относительно широко использовался. В 30-е годы сомневаются в правильности спущенных сверху установок уже коммунистические выдвиженцы.

Так, 7 августа 1932 года ЦИК и СНК СССР приняли постановление "Об охране имущества государственных предприятий, совхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности", получившее в народе прозвания "закон семь-восемь" и "закон о колосках". Постановление предусматривало наказание в виде смертной казни, а при смягчающих обстоятельствах в виде не менее 10 лет лагерей с конфискацией всего имущества за хищение государственного и общественного (колхозного) имущества. Первое время в 40 процентах случаев судьи назначали наказание ниже низшего предела санкции, причем на Урале это происходило в 90 процентах случаев. Лишь после официального запрета такой практики Наркомюстом (предписано было предварительно получать разрешение областного суда на применение нормы о наказании ниже низшего предела санкции), а главное -- после погромных речей Н. В. Крыленко и И. В. Сталина, либерализм сошел на нет. Официально постановление от 7 августа 1932 года было отменено лишь 13 апреля 1959 года.
В период хрущевской оттепели и брежневский застойный период не раз происходило латание советской судебной системы. Всплески активности пришлись: на 1958#1960 годы, когда принимались Основы законодательства Союза ССР, союзных и автономных республик, а также новые кодексы союзных республик; на 1977#1981 годы, т. е. время приведения законодательства в соответствие с Конституцией СССР 1977 года. Закон РСФСР о судоустройстве был принят в 1980 году, в 1981 году увидели свет законы о выборах и отзыве судей и народных заседателей.

Тенденции кадрового наполнения судейского корпуса остаются прежними: растет число партийных судей и женщин. Образовательный уровень судей кажется резко возросшим, однако это образование весьма своеобразно: с одной стороны, речь идет о преподавании студентам "социалистического" права со всеми вытекающими отсюда последствиями; с другой стороны, даже это "право" дурно усваивается заочниками и вечерниками, занимающими должности секретарей судебных заседаний и овладевающими судейской премудростью под руководством старших коллег и "вприглядку". Неправовой опыт транслируется и обрамляется псевдонаучными юридическими теориями (о вреде состязательной конструкции процесса, о "материальной истине", о социалистическом праве как высшем типе права, об изначальной реакционной сущности права и процесса западноевропейских и англосаксонских стран, о "социалистической законности").
Очередные выборы народных судей на пятилетний срок состоялись20 июня 1982 года; судей избирало население, опуская в ящики для голосования бюллетени с напечатанной на них единственной фамилией кандидата. В итоге было избрано 10 303 судьи. Из них 63,5 процента -- мужчины, 36,5 процента -- женщины, 93,1 процента -- члены и кандидаты в члены КПСС, 2,7 процента -- члены ВЛКСМ, 6,9 процента -- беспартийные. Впервые заняли судейские кресла 25,2 процента избранных в народные судьи граждан. Высшее юридическое образование получили 99,3 процента, среднее -- 0,5 процента судей.

Горбачевская перестройка затронула лишь небольшую часть сферы судоустройства. 1 декабря 1988 года Конституция СССР дополнена нормами, устанавливающими новый, более экономный, порядок выборов судей. В августе -- ноябре 1989 года появляются многочисленные нормативные акты, касающиеся судейского статуса: Закон СССР "О статусе судей в СССР"; Закон СССР "Об ответственности за неуважение к суду"; постановление Верховного Совета СССР "О присяге судей и народных заседателей судов Союза ССР; Положение о квалификационных коллегиях судей судов СССР; Положение о квалификационной аттестации судей; Положение о дисциплинарной ответственности судей, отзыве и досрочном освобождении судей и народных заседателей судов Союза ССР; Положение о квалификационных классах судей судов Союза ССР и союзных республик. Важнейшими новшествами оказались упразднение прямых выборов народных судей населением и увеличение сроков судейских полномочий с 5 до 10 лет. Народных судей стали избирать сроком на 10 лет областные и к ним приравненные Советы народных депутатов на основании совместного представления Минюста и Верховного суда союзной республики; кандидатов на судейские должности подбирали учреждения юстиции, то есть органы исполнительной власти. Членов областных, краевых судов, Верховных судов союзных республик избирали в горбачевское время сроком на 10 лет Верховные Советы соответствующих союзных республик (а ранее -- Советы народных депутатов того же уровня, что и суд). Лишь судей автономных республик и округов избирали, как и раньше, Советы соответствующих автономных образований -- тоже сроком на 10 лет.

Шаги судебной реформы в постсоветской России
Судебная реформа в постсоветской России развивалась на фоне относительно бескровной социальной революции, течение которой осложнялось периодическими дворцовыми переворотами.

Важнейшей предпосылкой судебной реформы в России было признание суверенитета Российской Федерации, объявление ее демократическим правовым государством, функционирование которого основано на принципе разделения властей (п. 13 Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 года).

Концепция судебной реформы в РСФСР, подготовленная группой независимых экспертов под руководством народного депутата Б. А. Золотухина, была внесена в Верховный Совет РСФСР Президентом Российской Федерации и 24 октября 1991 года одобрена постановлением Верховного Совета РСФСР. В Концепции анализировались причины кризисного состояния правоохранительных органов и судебной системы и предлагались законодательные и организационные меры по преодолению затруднений и преобразованию судопроизводства на демократических основах. В частности, провозглашалась необходимость возрождения суда присяжных, института мировых судей, введения судебного контроля за правомерностью заключения под стражу, несменяемости судей, пересмотра ведомственных показателей работы правоохранительных органов и судов.

Основополагающие идеи Концепции судебной реформы были зафиксированы в конституционном законодательстве (см.: Законы РСФСР от 1 ноября 1991 года, от 21 апреля 1992 года, от 9 декабря 1992 года; Декларацию прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 года; Конституцию Российской Федерации 1993 года).

Демонтаж Союза ССР позволил Российской Федерации включить в состав своих судебной и правоохранительной систем новые органы (в частности, военные суды) и придать прежним органам более обширные полномочия (в частности, прокуратуре, которая воспользовалась правомочиями, ранее принадлежавшими Генеральной прокуратуре Союза ССР).

Законодатель отказался от единства судебной системы России, учредив Конституционный Суд РСФСР (Закон РСФСР от 6 мая 1991 года, утвержденный Съездом народных депутатов 12 июля 1991 года) и арбитражные суды (Закон РСФСР от 4 июля 1991 года). Впоследствии это обстоятельство породило трения по поводу распределения компетенции и обязательности решений между Конституционным Судом Российской Федерации, с одной стороны, судами общей юрисдикции и арбитражными судами, с другой стороны; пришлось мучительно разграничивать сферы юрисдикции также арбитражным и общим судам. При этом конкурентная борьба затронула в основном дела, вытекающие из административных отношений, а также имеющие политическую подоплеку "споры между хозяйствующими субъектами", в частности, относительно управления средствами массовой информации; имелись случаи одновременного принятия к производству жалоб и заявлений по одному и тому же поводу судами общей юрисдикции и арбитражными судами.

Несмотря на объявление России федеративным государством, к числу судов субъектов Российской Федерации отнесены лишь местные конституционные (уставные) суды и мировые судьи; последние связаны федеральным законодательством и включены в систему судов общей юрисдикции (см.: Федеральный закон от 17 декабря 1998 года "О мировых судьях в Российской Федерации").

Существенно изменились организационные формы участия представителей народа в осуществлении правосудия. Так, способ подбора народных заседателей формально приблизился к способу подбора присяжных заседателей и приобрел некоторое сходство с принятым в Германии и других западноевропейских странах способом подбора шеффенов (Федеральный закон от 2 января 2000 года "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции"); однако теперь участие народных заседателей упразднено в гражданском процессе и с 1 января 2004 года будет ликвидировано и в уголовном судопроизводстве. В арбитражных судах субъектов Российской Федерации учрежден институт арбитражных заседателей (сперва -- в порядке эксперимента, а затем -- на основе Федерального закона от 30 мая 2001 года).
Правоохранительные органы затронуты реформами не были, однако использовали широко объявленные и робко осуществлявшиеся преобразования для наращивания собственной мощи, увеличения объемов финансирования и введения новых льгот для своих сотрудников (см.: Законы РСФСР от 18 апреля 1991 года "О милиции" и от 17 января 1992 года "О прокуратуре Российской Федерации"; Законы Российской Федерации от 8 июля 1992 года "О федеральных органах государственной безопасности" и от 24 сентября 1992 года "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации"). Прокуратура Российской Федерации сохранила общий надзор и практически все полномочия в области надзора за судебной деятельностью. В России, в отличие от многих европейских стран и США, прокурор вправе обращаться с исками в защиту частных интересов, хотя в последнее время проявилась тенденция сокращения такой возможности; прокуратура вправе оспаривать в вышестоящем суде оправдательные и мягкие, на ее взгляд, приговоры. Лишь надзорные представления прокуроров не могут с середины 2002 года приноситься по основаниям, ухудшающим участь оправданного или осужденного.

Адвокатура обогатилась новыми организационными формами; начали широко создаваться адвокатские фирмы, кабинеты. Были скоропалительно учреждены с благословения министра юстиции так называемые "параллельные" коллегии адвокатов. Сейчас "традиционные" и "параллельные" коллегии адвокатов сведены в единственную в каждом регионе адвокатскую палату.
Важнейшими достижениями судебной реформы , как представляется, стали:
-- укрепление независимости судей в соответствии с законодательством о статусе судей;
-- учреждение Конституционного Суда Российской Федерации и преобразование административных органов -- государственных арбитражей -- в арбитражные суды; создание на федеральном уровне законодательной базы для введения мировых судов и развертывание института мировой юстиции во многих российских регионах;
-- создание механизмов, обеспечивающих при рассмотрении судами уголовных дел прямое действие положений Конституции Российской Федерации, а также международно-правовых актов в области прав человека;
-- значительное расширение федеральным законодательством и постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации круга конфликтов, участники которых могут получить судебную защиту;
-- установление судебного контроля за применением наиболее острых мер процессуального принуждения (прослушивания телефонных переговоров, наложения ареста на корреспонденцию, наложения ареста на имущество и др.); передача от прокуроров судьям права решать вопрос о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу и продлении срока его содержания под стражей;
-- изменение судебной практики в сфере доказательственного права; введение и развитие процедуры исключения из разбирательства недопустимых в качестве доказательств материалов;
-- включение оперативно-розыскной деятельности в сферу законодательного регулирования; к сожалению, негласная оперативно-розыскная деятельность продолжает вестись в изоляторах временного содержания и следственных изоляторах, причем не только в целях предотвращения побегов заключенных и обеспечения безопасности ИВС и СИЗО, но и для раскрытия преступлений, в которых обвиняются (подозреваются) помещенные под стражу граждане; отсюда вытекает использование режимных правил и дисциплинарных взысканий как средств пытки и склонения задержанных и арестованных лиц к признанию, порой -- к самооговору;
-- введение в 1993#1994 годах в 9 субъектах Российской Федерации суда с участием присяжных заседателей; эти суды представляют из себя действующую модель демократического состязательного правосудия, а законодательство о суде присяжных использовалось Конституционным Судом Российской Федерации для распространения некоторых его положений на производство в общих судах; теперь, с 1 января 2003 года, суды присяжных действуют в большей части субъектов Российской Федерации, а в 2007 году планируется охватить этими судами всю территорию России; надо отметить, впрочем, что даже в этом случае суды с участием присяжных заседателей будут рассматривать не более 0,5 процента уголовных дел и ни одного гражданского дела;
-- ограничение и постепенное сведение на нет применения смертной казни;
-- создание судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации; провозглашение нового порядка формирования бюджетных статей, касающихся финансирования органов судебной власти;
-- реорганизация службы судебных исполнителей, учреждение в системе Минюста России службы судебных приставов;
-- передача в систему Минюста России колоний и СИЗО;
-- создание частного нотариата;
-- инициативная разработка и внедрение отдельными энтузиастами альтернативных способов разрешения конфликтов, механизмов восстановительного правосудия.

К сожалению, одновременно происходило свертывание многих гарантий справедливого рассмотрения дел: оказался урезанным круг оснований освобождения от уголовной ответственности; потерпевшие от преступлений утратили право на получение компенсации причиненного им ущерба за счет государства; постоянно разрастался круг дел, которые подлежат рассмотрению без участия народных и присяжных заседателей; все новые и новые категории дел дозволялось готовить в упрощенном порядке, без проведения полноценного расследования. Уголовный кодекс, принятый в 1996 году, оказался основанным на теоретических представлениях, свойственных советскому периоду, его нормы позволяют назначать бессмысленно жестокие наказания за малозначительные правонарушения. Имела место бюрократизация системы помилования, ужесточение практики применения помилования.

Наблюдалась тенденция усиления репрессии процессуальными средствами, что особенно проявляется в положениях действующего с 1 июля 2002 года УПК Российской Федерации. Этот документ не только грубо противоречит Конституции Российской Федерации 1993 года, искажая ее нормы о состязательности, презумпции невиновности, праве на судебную защиту, но и ухудшает положение граждан даже по сравнению с советским периодом. Так, согласно УПК РСФСР 1960 года, максимальный срок задержания подозреваемого не превышал 72 часов; по новым правилам задержанный может содержаться в неволе правоохранительными органами не более 48 часов, но зато судья, не найдя доказательств правомерности задержания, может не освобождать человека из-под стражи, а предоставить милиции и следователю еще до 72 часов на поиск улик (в наших условиях, по сути, это влечет почти неизбежное применение к задержанному побоев, угроз и других пыток для выколачивания признания еще на протяжении 3 суток). При этом, в отличие от правил, введенных еще в 1992 году, отныне обвиняемый (подозреваемый) и его защитник лишены возможности ознакомиться с материалами, представляемыми органами уголовного преследования судье в обоснование необходимости избрания в отношении обвиняемого (подозреваемого) меры пресечения в виде заключения под стражу. Опасные для прав и свобод человека положения УПК РФ не только одобряются, но и усугубляются Верховным Судом Российской Федерации, Судебная коллегия по уголовным делам которого в обход норм, позволяющих лишь Пленуму этого Суда издавать "разъяснения по вопросам судебной практики", рассылает в областные (краевые) и к ним приравненные суды ответы на "вопросы по применению УПК РФ".

Полагаю, что судебная контрреформа в постсоветской России не шла у реформы по пятам, как это наблюдалось в XVIII веке, но развивалась параллельно ей и, вдобавок, опережающими темпами. Главная причина здесь -- это сохранение у кормила политической власти вообще и у руля судебной власти, в частности, воспитанных в эпоху "социализма" деятелей, учившихся у творцов и прислужников террористической диктатуры. Эстафета не была прервана, а судебные структуры, несущие на себе и воспроизводящие тоталитарную идеологию, не только не были демонтированы, но, мастерски играя на злободневных потребностях политиков в легитимизации их противоправной деятельности (будь то развал Союза ССР, "поэтапная конституционная реформа" 1993 года с октябрьским расстрелом Верховного Совета России, чеченская бойня, уход от импичмента, предвыборные махинации, назначение на важные государственные посты олигархов из "семейного" окружения), укрепились и расширились физически и с точки зрения сфер влияния. Юридическая наука (особенно, ведомственная судейская, прокурорская и милицейская), как и в советское время, продолжает обслуживать карательную государственную машину, изучая и рефлексируя ее практику. Отсюда и одобрение законов, нарушающих Конституцию России, права и свободы человека, и готовность "отложить в сторону" даже их.

Справедливости ради стоит отметить, что в начале 2002 года наметилась политическая тенденция гуманизации судебной практики и практики работы пенитенциарных учреждений; в частности, более чем на треть по сравнению с 2000 годом уменьшилось тюремное население, которое сегодня составляет около 880 000 человек. Данный феномен, однако, объясняется не либерализацией уголовно-процессуального законодательства, ибо перемены начались еще до вступления его в действие. Роль сыграли три фактора: во-первых, заявленная на уровне высшего политического руководства политическая позиция, к чему суды всегда были чутки (всплески смягчения карательной практики под влиянием слов лидера наблюдались и в период перестройки, и в ельцинский период); во-вторых, экономическая невозможность и нецелесообразность содержать изрядную долю населения в неволе; в-третьих, назначение (избрание) в большинстве регионов мировых судей, которые оттянули на себя множество уголовных дел, ранее подсудных федеральным районным и вышестоящим судам. Мировые судьи, не успевшие до конца сродниться с прежними судебными структурами и смириться с обыкновениями и требованиями федерального судебного руководства, ближе населению; они выносят более здравые и гуманные судебные решения, ориентируясь не на устоявшуюся практику, а, прежде всего, на местную обстановку.

Некоторые выводы
Для характеристики понятий "реформа" и "революция" в судебной сфере целесообразно воспользоваться философскими категориями "форма" и "материал" (человеческий материал, так как люди служат движущей силой и материалом всякого социального преобразования).
Революция -- это одновременная принудительная смена форм жизни и материала, на котором они воспроизводятся. В отличие от революции, переворот означает заполнение старых форм однородным материалом. Очередная клика захватывает власть и заменяет прежних правителей своими приспешниками. Борьба группировок возле трона и за трон выливается в перевороты. Но формы сохраняются, а новые властители мало чем отличаются от старых.

С точки зрения приведенных рассуждений, реформа ("ре-форма") означает изменение форм деятельности при неизменности деятелей, то есть человеческого материала, заполнявшего старые формы. В ходе реформ никого не расстреливают, не высылают, не производят массовых увольнений, но пытаются перефункционализировать работников и, преодолевая их ропот и недовольство, дать им новые ориентиры и научить трудиться по-другому; поэтому, если преобразователи-революционеры приносят в жертву других, то преобразователи-реформаторы обыкновенно сами становятся жертвами обитателей потревоженного болота.

Инерция материала губит и подтачивает реформы, нейтрализуя все, что угрожает привычным условиям существования. В посткоммунистической России ввиду огромного опыта двоемыслия и криводушия оппозиция необязательно выступает с открытым забралом; наиболее типичная линия поведения -- это взять под козырек и забыть. Реформам противопоставлена деформация, коррозия, разъедание их сути видимостью преобразований.

Заинтересованные исследователи и реформаторы должны, в свете сказанного выше, изучать реформы, не только и не столько перетолковывая нормативный материал. Нормотворчество выступает, прежде всего, средством воспроизводства деятельности, но лишь в относительно небольшой степени оказывается инструментом ее реформирования. В поле зрения необходимо включить реальную практику функционирования правоохранительных органов и судов, их явно не противоречащие законодательству обыкновения, гасящие реформаторские импульсы и технологии, противостоящие нововведениям.

Мишель Фуко некогда верно заметил: "Вообще говоря, при королевском режиме во Франции каждый общественный слой располагал собственным полем терпимой противозаконности: невыполнение правил, многочисленных эдиктов или указов являлось условием политического и экономического функционирования общества. Черта, характерная не только для абсолютизма? Несомненно" . Поэтому надлежит иметь в виду также противоправные практики органов, официально призванных блюсти чистоту правовой среды, а также привычное вторжение исполнительных органов в сферу судебной компетенции (посредством дачи указаний зависимым судьям либо путем непосредственного отправления судебных функций). Следует принять в расчет и деятельность официально не признанных структур, принимающих на себя функции расправы, правосудия, умиротворения (скажем, воровских сходок, "черных арбитров", занимающихся "разводом" конфликтующих сторон и т. п.).

Наконец, реформаторам обязательно стоит принимать в расчет и менталитет человеческого материала, осваивающего спускаемые на него реформаторами конструкции.

Эта задача значительно облегчается, благодаря обширной исследовательской литературе. Особо следует отметить следующие работы: Буков В. А. Суд и общество в Советской России: у истоков тоталитаризма. М.: Изд-во Российской правовой академии Минюста России, 1992; Виленский Б. В. Судебная реформа и контрреформа в России. -- Саратов: Приволжское книжное изд-во, 1969; Кожевников М. В. История Советского суда / Под ред. И. Т. Голякова. М.: Юриздат, 1948; Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия Советской России (1917#1922 гг.) М.: Наука, 1990; Соломон П. Советская юстиция при Сталине / Пер. с англ. М.: Российская политическая энциклопедия, 1998; Стецовский Ю. И. История советских репрессий. Т. 1. М.: Знак-СП, 1997; Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб: Альфа, Равена, 1995; Великие реформы в России. 1856#1874: Сборник / Под ред. Л. Г. Захаровой, Б. Эклофа, Дж. Бушнелла. М. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1992.

Зиновьев А. А. Зияющие высоты. Книга первая. С. 43.

Н. В. Крыленко, напутствуя красных судей, в частности, сказал: "Мы сталкиваемся тут с глубоким, впитанным с молоком матери предрассудком и традициями старых форм правовой буржуазной мысли, что этак нельзя, что обязательно судить, исходя не из политических указаний партии и правительства, а из соображений "высшей справедливости"".

Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Marginem, 1999. С 119.