Социальная обусловленность права.

Социальная обусловленность права входит в круг вопросов, исследуемых социологией права. Социология права – отрасль социологии, изучающая влияние социальных условий на весь жизненный цикл нормы права – правотворчество, правоприменение и правоохрану, ибо правовые нормы возникают из фактически существующих общественных отношений. Это главный тезис социальной обусловленности права. Помимо этого, право возникает непосредственно из социальных предпосылок, т.к.:

· право относится к системе социальных норм, которые в совокупности определяют поведение личности в обществе и формируют структуру общественных отношений. Социология права изучает воздействие права на общественные отношения во взаимодействии с другими социальными регуляторами: обычаями, моралью и т.д. Этот раздел социологии также рассматривает проблему о соотношении права и морали, права и традиций и т.п.

· социология права как часть социологии рассматривает правовую область как одну из социальных подсистем, изучаемую сквозь призму социального действия и взаимодействия.

Итак, проблематика социальной обусловленности правовых норм и порожденных ими правоотношений включает в первую очередь вопросы адекватности существующего права фактической социальной реальности, соответствия законодательства реальным тенденциям развития общественных отношений.

Исследование социальной обусловленности права предусматривает анализ социальных факторов, имеющих в первую очередь неправовой характер и оказывающих воздействие на процесс формирования и развития права.

Рассмотрение права как социальной системы вызвало необходимость исследовать взаимовлияние совокупности социальных факторов, воздействующих на право и обратное действие права на социальную практику.

Правовые нормы функционируют в сфере фактических общественных отношений, регулируют их и одновременно соответствуют их содержанию.

Правовое оформление тех или иных общественных отношений происходит в условиях, когда еще не сложились устойчивые принципы социального взаимодействия. Зачастую сама законодательная практика выступает инициатором создания совершенно новых отношений, призванных решать актуальные задачи удовлетворения социальных потребностей и обеспечения наиболее важных направлений в общественном развитии.

Конкретные социологические исследования социальной обусловленности права направлены на выявление таких видов общественных отношений, которые не охваченны действием права или же конкурируют с законом.

Социальная обусловленность права означает также и выполнение правом социальных функций. Основной социальной функцией права является интегративная – функция сплочения социальных образований. Правовая система направлена на достижение основной цели – социального согласия, консенсуса.

К дополнительным социальным функциям права можно отнести:

· регулятивную, выражающуюся в наделении субъектов правоотношений определенной суммой прав и обязанностей как по отношению друг к другу, так и по отношению к государству и его органам;

· коммуникативную, призванную при помощи юридических норм довести до сведения участников общественных отношений позицию государства о требуемом, дозволенном или запрещенном поведении;

охранительную, обусловленную необходимостью защиты общественных отношений, охраны интересов гражданина, социальной группы, общества в целом, предотвращения правонарушений.

Социальные функции права. В социальном институте можно выделить внешнюю форму проявления и внутреннее содержание. Внешне социальный институт представляет собой совокупность учреждений, финан совых и материальных средств, кадровых ресурсов. Внутренняя же сторона социальных институтов предстает как совокупность стандартизованных образцов поведения правомочных лиц, ответственных за осуществление определенных функций.

Праву свойственны все общие черты социальных институтов: наличие определенных функций, иерархии, нормативной стороны и культурно-идеологических символов. Рассмотрим частные особенности права как социального института. Право - важнейший фактор социального порядка. Оно обеспечивает социальную ста­бильность, предохраняя индивидов и общество в целом от различных проявлений деструктивного и антисоциального поведения. Право выступает гарантом стабильности и предсказуемости в общественных отношениях. Нормы права регулируют все важнейшие стороны общественной жизни, контролируют работу государственных учреждений и организаций. Как нормативное образование право участвует в формировании структуры общества, контролируя пределы допустимого в деятельности индивидов и государства. Право является частью действующего в обществе социального контро­ля. Право тесно связано с политической жизнью общества, выступая как инструмент политики. Наконец, право выступает составной частью ценностной системы общества, отражая и воплощая ценности, характерные для этого общества.

Вопросы функционирования социального института права представляют большой интерес для изучающих право исследователей. Среди функций, выполняемых в обществе правом как социальным институтом, можно выделить следующие:

Интегративная функция. Она проявляется в том, что право обеспечивает существование и сохранение в обществе объединяющего и полностью пронизывающе го его порядка. С помощью правовых норм и соответствующих санкций достигается превалирование в обществе тенденций к его сохранению и укреплению над тенденциями к разрушению и аномии. Обеспечи­вая наличие в обществе определенного необходимого уровня конформности, право способствует выживанию и адаптации общества как системы. Не случайно право сравнивают с иммунной системой общества. Интегративную функцию права можно считать ос­новной его функцией, рассматривая все остальные как производные.

Регулятивная функция. Право регулирует все происходящие в обществе процессы, выполняя роль уни версального социального регулятора. Оно четко предписывает каждому индивиду, организации, группе вы полнять определенные обязанности, а также пользовать ся определенными правами. Тем самым право стиму лирует слаженное развитие социального организма, за крепляет существующие социальные отношения и спо собствует их совершенствованию.

Охранительная функция. С регулятивной функ цией права тесно связана его охранительная функция, направленная на защиту индивидов, групп и организа ций от возможных нарушений их прав и ущемления

интересов. Эта функция выполняется правом посредством наложения запретов на определенные действия и поступки, подпадающие под категорию противоправ ных. В законодательстве четко сформулированы при

знаки таких действий, квалифицируемые как состав правонарушения, и соотнесены с определенными санк циями, выступающими в качестве наказаний. Помимо этого охранительная функция права проявляется в вос становлении нарушенного права, компенсации причи ненного ущерба и реабилитации несправедливо обви ненных. К мерам такого порядка относятся отмена не законного приговора, возмещение причиненного материального и морального ущерба и т.п.

Коммуникативная функция. Она заключается в том, что право, как и все другие социальные институты, вписано в единое информационное пространство, како вым является общество. Все правовые документы, такие,

как законодательные акты, договоры, постановления су дов, являются не только регуляторами социальных про цессов, но и носителями очень важной для индивидов ин формации, сообщая им содержание их прав и обязанностей, доводя до их сведения требования, предъявляемые к ним со стороны государства и общества. Особенностью правовой информации является ее предписывающий ха рактер. Своевременное узнавание и усвоение такой информации способствует успешному и безопасному социально му существованию индивидов, которые сами заинтересо ваны в правовых знаниях, поскольку незнание законов в любом обществе не освобождает от ответственности.

Социализирующая функция. Она является пря мым продолжением интегративной функции. Для того чтобы социальная интеграция сохранялась и остава лась стабильной, необходимо, чтобы подрастающее

поколение глубоко усвоило социальные ценности и нор мы, содержание которых ориентирует на поддержание социального порядка. Все существующие в обществе институты в той или иной мере помимо своих основных функций попутно участвуют в той или иной степени в социализации индивидов, способствуя их постепенно му вовлечению в единый процесс социальной жизни.

В целом процесс социализации личности длится всю жизнь. Конечно, наиболее интенсивно он идет в детстве и юности, но и позже, в годы зрелости, индивид продолжает испытывать на себе действие этого процесса. Сущность социализации заключается в постепенной ин- тернализации (усвоении) индивидом выработанных об ществом ценностей и норм, а ее результатом является появление у него внутреннего императивного саморе­гулятора - совести, которая и без давления внешнего социального контроля, без угрозы санкций способна удерживать его от нежелательных для общества, потенциально дезинтегрирующих его действий.

Участие в процессе социализации личности представляет собой одну из важнейших функций института права. Оно реализуется через правовое воспитание - особую сферу воспитательного процесса, в ходе которого правовые ценности и нормы вначале просто доводятся до сведения индивида, а в дальнейшем становятся его глубоким внутренним убеждением, препятствуя совершению противоправных деяний. Результатом правильного правового воспитания становится формирование у индивида правосознания и правовой культуры.

На состоянии социальных институтов отражается уровень стабильности и развития всей общественной системы. В современной российской конституции гарантируются права и свободы личности. Но в реальной жиз­ни эти права и свободы постоянно нарушаются со стороны административной власти, органов юстиции и правопорядка, работодателей. Защита своих прав в судах стоит очень больших денег, так что многие граждане не в состоянии оплатить услуги адвоката. Не яв­ляется секретом и коррупция в судебных органах: по уровню коррумпированности российское государство занимает одно из первых мест в мире наряду с некоторыми африканскими республиками. Много проблем возникает и в связи с федеративным устройством Рос­сии. Так, в законодательствах многих субъектов федерации содержатся моменты, прямо противоречащие Конституции Российской Федерации. Российское гражданское законодательство закрепило рыночные отношения в нашей стране и подтвердило право собственности, как неотъемлемое право каждого человека. Ведущую роль в российской экономике играет инвестор, но его правовой статус недостаточно четко прописан в российском законодательстве. На уровень общенациональной вышла проблема проникновения криминальных кругов в бизнес. Значительная часть российского биз­неса контролируется мафиозными структурами, суще­ствует целая сфера теневого бизнеса. Слабость правоохранительных органов и в значительной степени их коррумпированность позволяют криминалу постепенно подминать под себя все больше и больше коммерчес­ких организаций. Нелегальный бизнес теперь не ограничивается торговлей оружием, наркотиками и контрабандой. В сферу влияния криминальных структур попадают и предприятия промышленности.

Таким образом, состояние права в России связано с политическими и экономическими проблемами, стоящими перед страной на переходном этапе развития. Существование этих проблем снижают результативность и ¦ потенциал института права. Во многом здесь просматривается вина политической элиты страны, деятельность которой не всегда соответствует правовым нормам

Введение…………………………………………………………………….3
1. Исторический аспект социально-правовой обусловленности Особенной части уголовного права в России…………………………………..4
2. Понятие и социально-правовая обусловленность Особенной части уголовного права………………………………………………………………...11
3. Социально-правовая обусловленность отдельных систем Особенной части уголовного права…………………………………………………………13
Заключение………………………………………………………………..16
Литература………………………………………………………………...17

Введение
Уголовное законодательство представляет собой неразрывное единство норм Общей и Особенной частей. Оно является составной частью единой правовой системы российского государства, отражающей социальные, экономические, политические и духовные изменения, происходящие за последнее десятилетие.
Нормы Общей и Особенной частей уголовного права применяются в неразрывном единстве. Особенная часть уголовного права - это расположенная в определенной последовательности научно обоснованная система уголовно-правовых норм, устанавливающих исчерпывающий круг опасных для личности, общества или государства деяний, признаваемых преступлениями, а также конкретные наказания, назначаемые за их совершение.
В деятельности судебно-следственных органов нормы Особенной части УК применяются в строгом соответствии с правилами и принципами, устанавливаемыми нормами Общей части. Так, всегда необходимо учитывать статьи Общей части, устанавливающие возраст лица, с которого за конкретное преступление допустимо привлечение к уголовной ответственности; определяющие вменяемость, приготовление и покушение, соучастие, порядок назначения наказания и т.д.
Общую и Особенную части уголовного права следует рассматривать в плоскости соотношения философских категорий общего, особенного, единичного.
1. Исторический аспект социально-правовой обусловленности Особенной части уголовного права в России.
Исторически первоначально появлялись нормы особенной части в виде отдельных законодательных актов, издаваемых государствами и устанавливающими ответственность за такие самые древние преступления, как убийство, кража, изнасилование, посягательства на религиозные святыни и т.д. Постепенно эти нормы получали закрепление в систематизированных законодательных актах, носящих комплексный характер и включающих в себя, наряду с нормами уголовного, нормы уголовно-процессуального, гражданского и гражданско-процессуального права. По мере развития общества, появления новых общественных отношений, изменения духовных представлений о ценностях круг преступных деяний изменялся в сторону своего расширения. При этом в античных и средневековых законодательных памятниках отчетливо прослеживается классовый подход в уголовно-правовой оценке преступных деяний в плане назначения наказания в зависимости от социального положения потерпевшего. Так, за телесное повреждение, нанесенное князю, древнейший памятник отечественного права - "Русская Правда" устанавливала продажу (штраф) 12 гривен, а за телесное повреждение, нанесенное смерду (т.е. крестьянину), - три гривны. По Смоленскому договору с немцами (начало XIV в.) за убийство свободного человека устанавливался штраф в 10 гривен, а за убийство холопа - в одну гривну.
Постепенно в законодательных актах феодальной Руси, например, в Судебнике 1497 г., Судебнике 1550 г., Соборном Уложении 1649 г., наряду с появлением составов новых преступлений содержались положения о вине, подстрекательстве, пособничестве, покушении, относящиеся к Общей части. Только в начале XIX в. был разработан Свод законов, в котором законы располагались по отраслевому признаку.
В т. 15 Свода законов впервые уголовное законодательство подразделялось на Общую и Особенную части. В Особенной части все преступные деяния подразделялись на преступления против веры; государственные преступления; преступления против правительства; преступления чиновников по службе; преступления против безопасности, жизни и прав общественного состояния лиц; преступления, нарушающие различного рода уставы (о повинностях, казенного управления, благоустройства); преступления против семьи; половые преступления; имущественные преступления.
Общая часть уголовного права могла появиться в результате обобщения конкретных преступных деяний и форм их совершения. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. - выдающемся уголовно-правовом акте российского законодательства XIX в. - несмотря на его громоздкость и конгломеративность, получили законодательное выражение многие проблемы как Общей, так и Особенной частей уголовного права. В структурном отношении Особенная часть в Уложении классифицировалась на разделы, главы, отделения, группы. На первом месте находился раздел, именуемый "О преступлениях против веры и нарушении ограждающих оную постановлений". Значительное место отводилось преступлениям против веры. Им был посвящен ряд глав "О богохулении и порицании веры", "Об отступлении от веры и постановлений церкви", "Об оскорблении святыни и нарушении церковного благочиния", "О святотатстве, разрытии могил и оскорблении мертвых тел". К преступлениям против веры Уложение относило главу "О лжеприсяге", посягающее на правосудие. Самостоятельный раздел был посвящен государственным преступлениям. К ним Уложение относило не только посягательство на жизнь императора, но и "бунт", государственную измену, преступления против других государств и их представителей. Специальные разделы были посвящены преступлениям и проступкам против общественного благоустройства и благочиния и преступлениям и проступкам против законов о состояниях. На последнем месте в Уложении помещались разделы, предусматривающие ответственность за посягательства на жизнь, здоровье, честь, достоинство, свободу и спокойствие частных лиц, а также посягательства на собственность частных лиц. Несмотря на чрезмерную громоздкость (Уложение включало в себя 2304 статьи), этот законодательный акт подробнейшим образом регламентировал уголовно-правовые запреты за многие общественно опасные деяния.
Проводимые в 60-е гг. XIX в. реформы в России, в том числе и Судебная реформа, создание института мировых судей, разграничение подсудности дел о преступлениях и проступках потребовали изменений в самом уголовном законодательстве. Принятый в 1864 г. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями также способствовал началу разработки над проектом нового российского уголовного законодательства.
22 марта 1903 г. императором Николаем II было утверждено новое Уголовное уложение, которое состояло из 37 глав и 687 статей. Первая глава была посвящена вопросам Общей части. Глава вторая называлась "О нарушении ограждающих веру постановлений" и предусматривала ответственность за религиозные преступления. В главе третьей содержались составы преступлений против священной особы государя императора и бунта против верховной власти. В четвертой, пятой и шестой главах речь шла об уголовной ответственности за государственную измену, смуту, неповиновение власти. Седьмая глава посвящалась преступлениям против правосудия. Уложение содержало подробный перечень деяний против личности, собственности. Ознакомление со структурой Уголовного уложения 1903 г. свидетельствует о том, что в основу классификации преступлений по главам был положен принцип родового объекта преступных посягательств. Уголовное уложение 1903 г. внутренней логикой в последовательности расположения материала и своей структурой в целом выгодно отличалось от многих уголовных кодексов других государств. "Уложение 1903 года, - отмечал выдающийся отечественный ученый-юрист профессор Н.Н. Полянский, - было вполне благопристойным по форме, европейским по проявленной в нем законодательной технике и в то же время не только не уступало Уложению о наказаниях 1845 г., но, напротив, превосходило его широтой охвата всех возможных форм обнаружения враждебного правительству настроения ".
После октябрьского переворота 1917 г. в России и прихода к власти большевиков отношение к уголовному праву коренным образом изменилось. Согласно Декрету N 2 "О суде" от 7 марта 1918 г. законы царского правительства могли применяться только в случаях, если не противоречили социалистическому правосознанию судей. Другими словами, на смену закона критерием при рассмотрении вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности становилось весьма обтекаемое понятие "социалистическое правосознание". До 1922 г. уголовное законодательство в России не было кодифицировано. Кроме ряда декретов, устанавливающих уголовную ответственность за взяточничество, спекуляцию, дезертирство и др., в 1919 г. были приняты "Руководящие начала по уголовному праву РСФСР", содержащие в себе только основные положения Общей части уголовного права. В частности, преступление определялось как "действие или бездействие, опасное для данной системы общественных отношений". Нетрудно заметить, что в определении преступления отсутствовало указание на запрещенность общественно опасного деяния законом. При отсутствии Особенной части любое деяние, оцениваемое с позиций революционного правосознания, могло быть признано преступным. Это было своего рода законодательным обоснованием произвола.

Уголовная ответственность за истязание

1. Социально-криминологическая обусловленность уголовно-правового запрета истязания

Современное уголовное законодательство России признаёт истязанием деяние в виде причинения физических или психических страданий путём систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями, если это не повлекло последствий, указанных в статьях 111 и 112 УК РФ (ч. 1 ст. 117 УК РФ). С уверенностью можно утверждать, что уголовно-правовой запрет истязания является в РФ исторической традицией, поскольку нормы, его предусматривающие, появились несколько столетий назад. Такие нормы множество раз претерпевали изменения, соответствующие той или иной эпохе развития нашего общества.

Вместе с тем, по нашему мнению, столь длительный период существования какой-либо правовой нормы не должен ослаблять внимание законотворческих органов к вопросу о социально-правовой обусловленности нормы. Особенно это актуально для норм уголовного права, так как их нарушение влечёт наиболее жёсткую реакцию со стороны государства. В этой связи обоснованным видится изучение социально-криминологической обусловленности уголовно-правового запрета на истязание, что позволит ответить на вопрос о необходимости и целесообразности названного запрета на сегодняшний день.

Проблема криминализации общественно опасных деяний по праву считается одной из фундаментальных проблем теории уголовного права, разрешению которой было посвящено значительное количество работ, содержащих различные точки зрения о том, какие именно критерии должны быть положены в основу криминализации деяний 2 . Не имея возможности провести детальный анализ высказанных точек зрения, отметим, что при всей разнице подходов к критериям (основаниям, условиям, принципам) криминализации деяний, вполне возможно выделить те, которые признаются практически всеми исследователями. Так, большинство авторов солидарны в том, что для установления преступности деяния необходимо, чтобы оно было общественно опасным, достаточно распространенным, процессуально доказуемым. Необходимым условием криминализации признается невозможность эффективного противодействия общественно опасному деянию иными правовыми средствами. Кроме того, общепризнанным является тот факт, что криминализация деяния возможна лишь при условии ее непротиворечия Конституции РФ и международным договорам, имеющим силу для России, а также нормам нравственности. Исходя из этого, для того чтобы уяснить социальную обусловленность уголовно-правового запрета истязания, необходимо осуществить его экспертизу на предмет соответствия названным критериям криминализации деяний.

Как уже отмечалось, для криминализации какого-либо деяния необходимо, прежде всего, определить его общественную опасность, поскольку именно общественная опасность деяния считается в уголовно-правовой науке решающим, определяющим критерием для его криминализации. Однако несмотря на то, что общественная опасность является базисной категорией уголовного права, в литературе не отражается единство мнений в понимании общественной опасности.

Так, Н.Ф. Кузнецова считает, что «общественная опасность, вредность деяния состоит в причинении или создании угрозы причинения ущерба охраняемым УК интересам» 5 . А.В. Наумов утверждает: «Общественная опасность - это способность предусмотренного уголовным законом деяния причинять существенный вред охраняемым уголовным законом объектам» 6 . А.И. Марцев определяет общественную опасность как «свойство каждого преступления в отдельности и всех преступлений, вместе взятых, производить в обществе существенные отрицательные социальные изменения: нарушение безопасности жизненно важных интересов человека, общества и государства». По мнению Ю.И. Ляпунова, «уголовно-правовая общественная опасность -- это определённое объективное антисоциальное состояние преступления, обусловленное всей совокупностью его отрицательных свойств и признаков и заключающее в себе реальную возможность причинения вреда (ущерба) социалистическим общественным отношениям, поставленным под охрану закона».

Анализ приведённых точек зрения о понимании общественной опасности в уголовном праве позволяет констатировать, что деяние следует признать общественно опасным, если оно причиняет или хотя бы создаёт угрозу причинения вреда («заключает в себе реальную возможность причинения вреда») общественным отношениям, интересам, охраняемым уголовным законом.

Традиционно общественная опасность рассматривается с двух сторон: качественной - характер общественной опасности и количественной -- степень общественной опасности. Названные два показателя общественной опасности являются взаимосвязанными. Для признания деяния в целом общественно опасным необходимо, чтобы оно обладало соответствующими качественными и количественными характеристиками.

Деяние может посягать на отношения, охраняемые уголовным законом, но если степень причинения вреда или создания угрозы вреда не достигает необходимого уровня, то такое деяние нельзя будет считать общественно опасным в уголовно-правовом смысле. В качестве примера, подтверждающего обозначенный тезис, можно привести ситуацию с хищением в форме кра-жи. Кража посягает на отношения собственности, которые, согласно ч. 1 ст. 2 УК РФ, охраняются УК РФ. Однако если стоимость предмета кражи не превышает тысячи рублей, и отсутствуют квалифицирующие признаки кражи, предусмотренные ч. ч. 2, 3, 4 ст. 158 УК РФ, то такое деяние в соответствии с примечанием к ст. 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях является административным правонарушением. Получается, что вред, причиняемый (либо угроза вреда) общественным отношениям, интересам, поставленным под охрану уголовным законом, должен достигнуть определённой степени. Поэтому правы те авторы, которые, предлагая дефиницию общественной опасности, делают акцент на существенности причиняемого или возможного вреда (А.В. Наумов, А.И. Марцев).

Как отмечалось в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 июня 1999 г. № 40 (которое в настоящее время утратило силу в связи с принятием нового постановления Пленума Верховного Суда РФ № 2 от 11 января 2007 г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»), «характер общественной опасности преступления зависит от установленных судом объекта посягательства, формы вины и отнесения Уголовным кодексом преступного деяния к соответствующей категории преступлений (ст. 15 УК РФ), а степень общественной опасности преступления определяется обстоятельствами содеянного (например, степенью осуществления преступного намерения, способом совершения преступления, размером вреда или тяжестью наступивших последствий, ролью подсудимого при совершении преступления в соучастии» 9 . Вместе с тем такую формулировку сложно признать безупречной. В частности, в ней определяется, что «характер общественной опасности зависит от... отнесения Уголовным кодексом преступного деяния к соответствующей категории преступлений (ст. 15 УК РФ)». Обращаясь к ст. 15 УК РФ, регламентирующей категории преступлений, видим, что преступления в зависимости от характера и степени общественной опасности подразделяются на категории. То есть категория преступления зависит от его характера и степени общественной опасности, а не наоборот.

Законодатель причислил истязание, предусмотренное ч. 1 ст. 117 УК РФ, к категории преступлений средней тяжести (максимальное наказание в санкции составляет лишение свободы на срок до трёх лет), а истязание, предусмотренное ч. 2 ст. 117 УК РФ, - к категории тяжких преступлений (максимальное наказание в санкции составляет лишение свободы на срок до семи лет). Отсюда имеем, что основной состав истязания (ч. 1 ст. 117 УК РФ) приравнен по категории тяжести к таким преступлениям, как, например, привилегированные убийства (ст. ст. 106, 107, 108 УК РФ), квалифицированные виды причинения смерти по неосторожности (ч. ч. 2, 3 ст. 109 УК РФ), умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст. 112 УК РФ) и т. д. В свою очередь квалифицированные виды истязания эквивалентны по категории тяжести основному и квалифицированному составам умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (ч. ч. 1, 2 ст. 111 УК РФ). Примечательно, что в главе 16 «Преступления против жизни и здоровья» других тяжких преступлений нет. Возникает закономерный вопрос об обоснованности отнесения законодателем различных видов истязания к названным категориям.

Характер общественной опасности преступления определяется, как отмечено в вышеуказанном постановлении Пленума Верховного Суда РФ, объектом посягательства. Не вдаваясь в подробности юридического анализа объекта истязания в рамках изучения его социально-криминологической обусловленности, заметим, что истязание является преступлением против здоровья человека, которое по праву считается одним из наиболее ценных объектов уголовно-правовой охраны. Более важным объектом является только жизнь человека, а более общественно опасными деяниями по их характеру выступают посягательства на жизнь человека. Такое утверждение аргументируется нижеследующим.

В главе 2 Конституции РФ «Права и свободы человека и гражданина» после провозглашения права человека на равенство (ст. 19) декларировано право человека на жизнь (ст. 20), а следом право на достоинство и здоровье (ст. 21). Часть 2 ст. 21 Конституции РФ гласит, что «никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам».

Всемерная охрана здоровья человека, как следует из положений таких международных нормативно-правовых актов, как Устав (конституция) всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) (принят в г. Нью-Йорке 22.07.1946 г.), Всеобщая декларация прав человека (принята 10.12.1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН) и т. д. является одной из важнейших задач государства. Такая же задача закреплена и в ряде российский нормативно-правовых актах (например, Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан.

Истязание грубым образом попирает право человека на здоровье и неприкосновенность, унижает и оскорбляет человеческое достоинство. При этом жертвами истязаний нередко выступают беззащитные или слабозащищённые люди. Это женщины, дети, престарелые. Как известно, насилие и истязание в том числе широко распространены в сфере семейно-бытовых отношений. В таких случаях подобные деяния пагубно сказываются не только на физическом, но и на психическом здоровье как самих потерпевших от истязания, так и их родственников, что дополнительно подтверждает тезис об общественной опасности истязания.

Второй стороной общественной опасности деяния является её степень. Безусловно, самостоятельное рассмотрение количественной стороны общественной опасности допустимо лишь условно, поскольку в большинстве случаев характер и степень общественной опасности взаимосвязаны и взаимообусловлены. Тесная взаимосвязь характера и степени общественной опасности свойственна такому деянию, как истязание.

Степень общественной опасности истязания определяется «глубиной» поражения соответствующего объекта уголовно-правовой охраны. Многое в этом мире познаётся в сравнении, методом сравнения представляется возможным обрисовать и степень общественной опасности истязания.

Истязание наряду с умышленным причинением вреда здоровью (различной степени тяжести), побоями посягает на здоровье человека. При этом из текста диспозиции ч. 1 ст. 117 УК РФ следует, что состав данного преступления будет отсутствовать, если в результате истязания умышленно причинён тяжкий или средней тяжести вред здоровью. В то же время основной со став истязания (ч. 1 ст. 117 УК РФ) поставлен законодателем в одну категорию тяжести с умышленным причинением средней тяжести вреда здоровью (ст. 112 УК РФ), а квалифицированные составы истязания (ч. 2 ст. 117 УК РФ) сопоставлены в таком ракурсе с основным и квалифицированным составами умышленного причинения тяжкого вреда здоровью человека (ч. ч. 1, 2 ст. 111 УК РФ). Такое положение видится нам справедливым. Несмотря на то, что в ходе совершения деяния, квалифицируемого как истязание, и не причиняется тяжкий или средней тяжести вред здоровью, высокая степень общественной опасности истязания обусловлена, во-первых, тяжёлыми последствиями иного рода - физическими или психическими страданиями, а во-вторых, способом совершения деяния, в качестве которого выступают систематическое нанесение побоев или иные насильственные действия.

Анализ законодательства, регулирующего отношения в сфере страховых правоотношений

Истязание - преступление против жизни и здоровья

В качестве объекта дипломного исследования выступает комплекс общественных отношений, возникающих в связи с установлением, дифференциацией и реализацией уголовной ответственности за истязание...

Кража и ее уголовно-правовая характеристика

Криминалистическая характеристика изнасилований

Слово "изнасилование" происходит от латинского термина "rapere", означающего "красть", "хватать", "уносить". В древние времена это был один из способов добыть жену - мужчина просто насиловал желаемую женщину, а затем приводил ее в свое племя...

Меры уголовно-процессуального принуждения в российском уголовном процессе

Как уже было мною сказано, существуют ситуации, когда общественные интересы диктуют необходимость прямого вторжения государства в сферу прав людей...

Организованная преступность

Такие преступления. как убийство, причинение телесных повреждений, изнасилование, хулиганство и т. п.. совершаются группой в большинстве случаев без подготовки, «стихийно», зачастую обусловлены ситуацией...

Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа

Осложнение криминальной ситуации в стране обусловлено, в первую очередь, за счет стремительного роста организованной преступности...

Причинение вреда при задержании

Уголовная ответственность за нарушение законодательства о выборах

1.1 История развития уголовной ответственности за преступления, связанные с нарушением законодательства о выборах и референдуме Выборные должности в России известны со времен становления государства. Однако "голосование", к примеру...

Уголовная ответственность за уклонение от уплаты налогов и (или) сборов

Вопросы уплаты налогов затрагивают каждое юридическое и физическое лицо, имеющее доход или имущество, поэтому они являются актуальными для гражданина, организации и государства. В 2011г. государству удалось выполнить доходную часть бюджета...

Уголовно-правовая характеристика отмывания доходов

В науке уголовного права, когда возникает вопрос о социальной обусловленности закона, чаще всего речь идет об определении критериев криминализации и декриминализации деяний, т.е...

Уголовно-правовая характеристика преступлений против общественной нравственности

Уголовно-правовые меры противодействия экстремистской деятельности

Экстремизм (от лат. extremus) означает приверженность к крайним мерам, взглядам. Эти меры или взгляды по своему характеру могут быть расистскими, националистическими, религиозными и социальными...

Хулиганство (уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации)

Рассмотреть правоприменительную деятельность госу­дарственных органов и должностных лиц как разновид­ность общественных отношений - значит изучить ее в ус­ловиях исторически определенной социальной ситуации. Специфика последней, как известно из предшествующих! разделов книги, задается особенностями структуры соци- * альных (экономических, политических и пр.), социально-психологических и личностных факторов, действующих в; обществе в данное время. В контексте этого можно гово­рить не только о социальном, социально-психологическом и; личностном механизмах действия уголовно-правовых за-

претов, но и о ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих механизмах применения уголовно-правовой нормы в целом.

Принятая в книге классификация социальных факто­ров в принципе ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙует той, кᴏᴛᴏᴩая используется в общей социологии права, где в последние годы была сформулирована гипотеза трехступенчатого действия пра­ва. Ее авторы основываются на том, что абстрактные правовые предписания воздействуют на общественно значимое по­ведение через три основные переменные: во-первых, через комплекс социально-экономических условий данного типа социального строя; во-вторых, через тип субкультуры, кᴏᴛᴏᴩая, как известно, концентрируется в малых группах, социально-психологических по ϲʙᴏей природе, и в-третьих, через тип личности10. В равной степени общая социология права относит данные социальные переменные и к числу тех, через кᴏᴛᴏᴩые преломляется правоприменительная дея­тельность должностных лиц как частный случай социаль­ного поведения.

Легче всего зафиксировать влияние различий в соци­ально-исторических условиях на правоприменительную деятельность при революционной смене одной обществен­но-экономической формации другой. Нет нужды доказы­вать, что даже в тех случаях, когда одно и то же дейст­вие объбудет преступным в разных обществах и когда за его совершение предусматривается аналогичное уго­ловное наказание, ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие юридические нормы применяются неодинаково. Смена социально-экономиче­ских формаций означает вместе с тем и смену господст­вующего класса, а стало быть, и замену критерия обще­ственной опасности ряда преступлений. То, что опасно буржуазии, может быть не опасно пролетариату или опас­но не в такой степени. Марксистско-ленинская социоло­гия откровенно провозглашает необходимость классового подхода к оценке уголовно-правового значения человече­ских поступков. «Новый суд нужен был прежде всего для борьбы против эксплуататоров...»11, - повествовал В. И.Ле­нин.

Более того, старая форма в новой формации приобре­тает иное содержание и зачастую противоположное прежнему социальное значение. При ϶ᴛᴏм огромную роль играет характер правоприменительной деятельности, от кᴏᴛᴏᴩой в значительной мере зависит, какой обществен­ный смысл будет придаваться норме старого права. Учи­тывая данные ϲʙᴏйства права и правоприменительной дея­тельности, авторы Декрета о суде № 1 включили в него

указание на возможность применения после революции прежних норм права. «Местные суды, - провозглашалось в ст. 5 декрета, - решают дела именем Российской Рес­публики и руководятся в ϲʙᴏих решениях и приговорах законами свергнутых правительств исключительно постольку, по­скольку таковые не отменены революцией и не противоре­чат революционной совести и революционному правосоз­нанию»12.

Характер правоприменительной деятельности изменя­ется также и. в пределах одной и той же общественно-экономической формации по мере смены социальных си­туаций в ходе ее развития. В первые месяцы существова­ния Советского государства, например, применение права вообще еще не обособлялось от правотворчества как вид государственной деятельности: и создание права, и его ^применение осуществлялись непосредственно революцион­ным населением. Как указывал В. И. Ленин, «народ, мас­са населения, неоформленная... «случайно» собравшаяся в данном месте, сама и непосредственно выступает на сцену, сама чинит суд и расправу, применяет власть, творит новое революционное право»13. Лишь по мере фор­мирования и дифференциации государственных органов, обособления правотворческой функции, развития уголов­ного и уголовно-процессуального права применение соот­ветствующих юридических норм постепенно становится исключительной прерогативой правоохранительных орга­нов государства.

Сформировавшись как самостоятельная функция со­циалистического государства, правоприменительная дея­тельность начала направляться на то, ɥᴛᴏбы разрешение конкретных дел осуществлялось в интересах народа и на базе точного соблюдения закона. Развитие ϶ᴛᴏй гене­ральной тенденции шло, однако, не всегда гладко. Более того, сам закон иногда давал основания отступать от основного принципа применения уголовно-правовых норм - назначать наказание, руководствуясь исключительно конк­ретной нормой особенной части уголовных кодексов, чет ко очерчивающих составы всех преступлений. Так, ст. 49 УК РСФСР 1922 года устанавливала, что «лица, при­знанные судом по ϲʙᴏей преступной деятельности или по связи с преступной средой данной местности социально опасными, могут быть лишены по приговору суда права пребывания в определенных местностях на срок не свыше трех лет». Аналогичная по содержанию норма была включена в УК РСФСР 1926 года (ст. 7)

Изменение социальных условий влияло и на толкова­ние отдельных уголовно-правовых норм. Так, ст. 107 УК РСФСР 1926 года, устанавливавшая ответственность за спекуляцию, в условиях коллективизации применялась к кулакам в случае их отказа продавать по твердым ценам излишки хлеба, а Пленум Верховного Суда СССР з по­становлении от 3 апреля 1940 г. разъяснил, что ст. 90 того же УК, предусматривавшая ответственность за самоуп­равство, должна распространяться и на такие правонару­шения, как самовольная обработка земли в личных целях, кᴏᴛᴏᴩую законодатель в момент издания ϶ᴛᴏго закона не мог иметь в виду, так как ϶ᴛᴏт вид преступления появился позднее14.

Близко к указанному направлению правоприменитель­ной деятельности примыкает судебная практика, создав­шая путем использования института аналогии нескольких новых составов преступлений, позднее вошедших в уго­ловные кодексы (например, экономическая контрреволю- ция) Связь судебной практики с социально-экономиче­ской и социально-политической обстановкой очевидна. Оценивая ее, А. А. Пионтковский повествовал: «При этом то, что являлось политически целесообразным и полезным для дела укрепления социалистического государства и социа­листического правопорядка в одних исторических услови­ях, могло перестать быть таковым в других. По϶ᴛᴏму после ликвидации эксплуататорских классов в нашей стране в интересах укрепления социалистической законности целе­сообразно было признать, что никто не может быть при­влечен к уголовной ответственности и подвергнут наказа­нию за деяние, уголовная ответственность за кᴏᴛᴏᴩое не предусмотрена законом». Этим был обусловлен отказ от аналогии, кᴏᴛᴏᴩый «должен был заставить с большим вниманием относиться к вопросу о правильной квалифи­кации совершенного деяния»15.

Наконец, легко зафиксировать влияние социальных условий на практику определения тяжести содеянного. Общая тенденция изменения правоприменительной дея­тельности здесь пробудет достаточно отчетливо: более сложная экономическая и политическая обстановка вы­зывает необходимость применения более строгих мер на­казания (например, в условиях войны или коллективиза­ции) Вместе с тем происходили и такие колебания кара­тельной деятельности правоохранительных органов, кото­рые вызывались субъективными ошибками в оценке соци­альной опасности ряда преступлений, степени остроты

общественно-политической обстановки и т. д. Так, поста­новление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об ох­ране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистиче­ской) собственности» сыграло, бесспорно, важную роль в охране формирующейся экономической основы строя­щегося социализма. При этом, как отмечается в литературе, в первое время после издания ϶ᴛᴏго закона «органы суда и прокуратуры впадали в крайности в оценке обществен­ной опасности*некᴏᴛᴏᴩых видов посягательства на социа­листическую собственность. Закон либо не применялся вообще, либо применялся без учета характера обществен­ной опасности конкретных деяний и ϲʙᴏйств субъектов преступлений»16.

Сказанное в достаточной мере доказывает факт влия­ния социальной ситуации на характер правоприменитель­ной деятельности государственных органов. Вместе с тем социология уголовного права установила и другие каналы воздействия общества на применение юридиче­ских норм. Среди них важнейшим будет тот, кᴏᴛᴏᴩый осуществляется через институты культуры и различные субкультуры.

Социология права зафиксировала влияние культуры на применение норм уголовного права, наблюдая за тем, как аналогичные преступления, одинаково квалифицируе­мые законом, по-разному оцениваются правоприменяю-щими органами в зависимости от местных, в т.ч. национальных, особенностей административной единицы, в кᴏᴛᴏᴩой рассматриваются ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие дела. Меха­низм ϶ᴛᴏго влияния сложен. Стоит сказать, для социолога юрист, не ис­пытывающий на себе никакого воздействия общества, кроме воздействия закона, представляет собой исключительно тео­ретическую абстракцию. В действительности его восприя­тие и закона, и преступления, законом оцениваемого, опо­средствовано множеством уϲʙᴏенных им культурных цен­ностей и норм, начиная от правил нравственности и кон­чая системами ценностей, принятыми в тех первичных неформальных группах, членом кᴏᴛᴏᴩых будет должно­стное лицо. Следовательно, реально вывод о виновности или невиновности, о степени общественной опасности пре­ступления и т. д. опосредствуется множеством культурных норм, действие кᴏᴛᴏᴩых перекрещивается в личности пра-воприменяющего. При таких условиях самое добросовест­ное применение уголовного закона может порождать раз­личные юридические последствия в зависимости от осо-

бенностей взаимодействия культурных норм и влияния их на личность правоприменяющего.

Более того, социологические исследования показали, что существенную роль играет и профессиональная суб­культура, распространенная иногда исключительно среди сравни­тельно небольшого круга лиц, применяющих уголовный закон. К примеру, установлено, что прокуроры, специали­зирующиеся на делах о несовершеннолетних, оценивают поступки последних иначе, чем прокуроры, с несовершен­нолетними не работающие, и, конечно, не так, как судьи и адвокаты.

Само собой разумеется, специфика действия институ­тов культуры не отменяет действия общесоциологиче­ских закономерностей, подчиняясь им. В частности, на. уϲʙᴏение культурных норм должностными лицами право­охранительных органов государства также влияют преж­де всего особенности их социальных судеб, складываю­щиеся под влиянием социального происхождения, специ­фики воспитания и образования, круга общения и т. д. Даже буржуазные социологи вынуждены признать, что в каждой точке соединения правовой системы с большим обществом правовые процессы отражают структуру боль­шого общества. Конкретизируя ϶ᴛᴏ общее положение, они утверждают, что там, где право соединяется с обществом как целым, юридический процесс всегда выражает факт социальной неоднородности населения, прежде всего его разделения на классы.

Исследования свидетельствуют, что «хотя, например, суд присяжных мыслится как демократический институт, стратификация сообщности воспроизводится в составе присяжных, и через суд присяжных стратификационная система общества (т. е. его социальная структура,- Л. С.) воздействует на правовой процесс»17.

Точно так же и действие культурных норм на право­применительную деятельность опосредуется социально-классовым положением и происхождением ее участников, что во многом предопределяет особенности тех культур­ных ценностей, кᴏᴛᴏᴩые будут восприняты судьями или народными заседателями, работниками прокуратуры или органов внутренних дел.

Местом, где происходит взаимодействие или даже борьба различных культурных ценностей и норм, как было показано в главе VII книги, будет первичная ма­лая группа, каковой выступает и суд. Именно там стал­кивается профессиональная субкультура судьи, его опыт

и специальное знание закона с юридическими представле­ниями народных заседателей -людей, профессионально с уголовным законодательством не знакомых и оцениваю­щих преступника и совершенное им преступление с точки зрения определенных культурных ценностей, в частности норм нравственности. Насколько в коллективном решении суда отразятся данные элементы культуры, во многом зависит от типа групповой деятельности судей в совещательной комнате.

В СССР профессиограммы (модели) судьи, прокурора, следователя, оперативного работника органов внутренних дел пока не созданы, и сегодня еще нельзя говорить о разработке практических рекомендаций, кᴏᴛᴏᴩые следова­ло бы использовать при подборе кадров ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих специальностей. Многочисленные предложения применять всякого рода личностные тесты явно преждевременны.

Проблема социальной обусловленности правопримени­тельной деятельности в целом нуждается в дальнейшем методологическом обосновании и обеспечении эмпириче­скими данными. Можно наметить два главных направле­ния эмпирических исследований ϶ᴛᴏй проблемы: 1) изу­чение предпосылок применения уголовного закона и 2) изучение социальных и социально-психологических факторов самого применения уголовно-правовых норм,

1. Обычно исходным моментом исследования деятель­ности правоохранительных органов, создающих предпо­сылки для применения или непосредственно применяющих уголовный закон, считается получение «сигнала» из «сре­ды», т. е. поступление в органы внутренних дел, прокура­туры или суд письменного или устного сообщения о собы­тии, кᴏᴛᴏᴩое с той или иной степенью вероятности может оказаться преступлением. В реальной жизни ϶ᴛᴏму момен­ту чаще всего предшествует решение источника информа­ции обратиться в компетентные государственные инстан­ции. Но повседневный опыт свидетельствует, что ϶ᴛᴏ про­исходит далеко не всегда18 и зависит от ряда обстоя­тельств. Стоит сказать, для принятия решения, обращаться или не обра­щаться в правоохранительные органы с ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующим заявлением, существенна субъективная оценка события лицом, кᴏᴛᴏᴩому о нем стало известно. Стоит заметить, что оно может не счи­тать известное ему общественно опасное деяние преступ­лением или оценивать его как малозначительное. Стоит заметить, что оно может полагать, что закон несправедливо предусматрива­ет за совершение поступка слишком тяжелое наказание, или отказаться от намерения передать информацию в со-

ответствующие органы по какой-либо иной субъективной причине. Во всех случаях на решение ϶ᴛᴏго лица будут влиять социальные факторы личного (например, его соци­альное положение, уровень образования или правовых знаний) и общего (например, особенности современной уголовной политики, уровень правосознания населения или состояние правовой пропаганды) порядка, конкретные характеристики действия кᴏᴛᴏᴩых - предмет, будущих социологических исследований.

Вторым исходным моментом для применения уголов­ного закона будет надлежащая реакция адресата «сигнала», т. е. выполнение правоохранительными орга­нами предусмотренных законом действий по регистрации сообщений, оценке полученной информации и принятию необходимых мер. Содержание решения ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующего должностного лица обусловлено целым рядом обстоя­тельств и зависит, в частности от того, нужно ли соби­рать дополнительную информацию для уточнения посту­пившего сообщения; от особенностей современной уголов­ной политики и системы оценок деятельности органа уго­ловной юстиции, кᴏᴛᴏᴩая может не стимулировать или даже препятствовать регистрации совершенных преступ­лений; от уровня профессиональной подготовки работни­ков, их правосознания, дисциплинированности и т. п. Конкретные особенности действия всех данных факторов также еще мало изучены и потому представляют интерес как предмет предстоящих исследований.

2. При оценке факторов, влияющих на применение

уголовного закона как таковое, следует учитывать, что

оно реализуется в уголовно-процессуальной деятельности

правоохранительных органов. Результат применения за­

кона выражается здесь в квалификации деяния, призна­

ваемого преступлением, по той или иной статье Уголовно-

го кодекса. На различных этапах уголовного процесса

орган дознания, следователь, прокурор, суд должны фик­

сировать в процессуальных документах ϲʙᴏй вывод о со­

ответствии или неϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии деяния признакам опреде­

ленного состава преступления. В случае если вывод о таком соот­

ветствии не может быть сделан, процессуальные отноше­

ния теряют ϲʙᴏю основу и прекращаются, а следователь­

но, исчезают и основания для применения уголовного за­

Поскольку юридическим завершением процесса дока­зывания будет вступивший в законную силу приговор суда, все досудебные выводы справедливо рассматрива­ло 1

ются как предварительные «версии», «гипотезы» «для по­следующей квалификации содеянного, когда необходимые обстоятельства дела будут установлены и сомнения уст­ранены»19. При этом уже проведенные исследования-70 дают основания для вывода как о том, что между дознанном, следствием, судом и принимаемыми там решениями есть взаимосвязь, так и о том, что деятельность правоохрани­тельных органов по юридической оценке преступлений протекает под влиянием ряда факторов специального (на­пример, качество предварительного расследования и су­дебного разбирательства) и общего (например, изменение 3 уголовной политике, принятая система оценок работы того или иного правоохранительного органа) характера. Установление социальных и социально-психологических.закономерностей применения уголовно-правовых норм - главное содержание ϶ᴛᴏго направления исследований.

1. Законы, если они являются воплощением права, а не произвола, должны отражать объективные правовые потребности общества, которые в свою очередь детерминированы (обусловлены) содержанием экономической, социальной, политической, идеологической и др. сфер. Следовательно, юриспруденция есть нормативная форма отражения социального бытия.

2. Социальная обусловленность норм права вызвана также природным неравенством людей, которое является изначальным и естественным, и не может быть нивелировано никакими иными средствами кроме социальных, в системе которых особая роль отводится праву. Посредством права можно усилить неравенство, а можно их сгладить. История показывает, что существовало множество попыток и поисков найти рациональные механизмы сглаживания природного неравенства. Одновременно история показывает, что наука не может выборочно определить, в какой пропорции должны сохраниться отношения существования природных неравенств и какие надо прилагать усилия по стиранию этого неравенства. Под влиянием идеологических и конъюнктурных интересов были попытки ввести систему уравнительных отношений и, как показывает опыт нашей страны, это привело к резкому снижению динамичного развития.

Для того чтобы правовые нормы действительно были отражением реальных общественных отношений и родуктивными в их регулировании нужны серьезные социологические последствия, призванные раскрыть соотношение различных факторов в содержании правовых норм.

Для уяснения существа процесса правотворчества необходимо выделить этапы, в которых отражается социальная обусловленность правотворческой деятельности (государственная деятельность, в результате которой образуется, поддерживается и развивается система законодательных актов и других правовых норм).

Государственная воля в правовой норме реализуется посредством:

а) Санкционирования уже фактически сложившихся норм поведения

б) Непосредственной выработки новых норм компетентными правотворческими органами

Формирование правовых норм включает в себя уяснение следующего:

1. Кто и как предлагает и изменяет решения

2. Кто и как применяет эти решения

3. Какова вероятность их изменения

4. Какие экономические, политические, социальные и идеологические факторы обуславливают принятие данных норм

5. Интересы каких социальных групп они отражают

6. Как нормы права выполняются

7. Какова их эффективность

Периодизация правотворческого процесса состоит из шести этапов:

1) Этап определения условий принятия законодательного акта

2) Этап подготовки текста законодательства

3) Этап обсуждения проекта

4) Этап внесения проекта на рассмотрение законодательного органа (важна мотивация принятия закона)

5) Этап обсуждения проекта в законодательном органе

6) Этап вступления акта в силу

Все перечисленные социальные проблемы правотворческого процесса можно объединить в три основные группы, необходимые для изучения:

I Общественные отношения, иные общественные явления и процессы, вызывающие потребность (необходимость, желательность) в правовом регулировании и соответствующие им социальные институты, в чем они являются причинами законотворческой инициативы.

II Общественные отношения в механизме правотворческой деятельности, стимулирующие тормозящие или видоизменяющие ее развитие (здесь действуют интересы участников данного процесса)

III Общественное мнение, интересы и установки населения граждан и должностных лиц, непосредственно не участвующих в подготовке законопроектов.

В совокупности эти три группы характеризует проблему социальной обусловленности права в основных его аспектах:

Объективном и субъективном

Социальном и социально-психологическом

Внутреннем и внешнем